Sequestered

We’re both looking for something We’ve been afraid to find It’s easier to be broken It’s easier to hide Looking at you, holding my breath For once in my life I’m scared to death I’m taking a chance, letting you inside I’m feeling alive all over again First Time by Lifehouse

Раздвинутые шторы открывали вид на закат, который горел темно-оранжевым цветом, даже несмотря на то, что уже давно был вечер. Это ещё один признак, что зима официально подошла к концу и наконец-то началась весна. Ахи и стоны превратились в удовлетворённые улыбки, и Реджина скатилась с Эммы. Её тело было скользким от пота, а волосы слиплись на лбу. — Ты на самом деле уделала меня, дорогая, — заявила Реджина, выдыхая и пытаясь восстановиться после оргазма. Её мышцы до сих пор подрагивали, а грудная клетка ходила ходуном. Тело словно вибрировало от энергии. Они теперь занимались сексом каждый день с тех пор, как Эмма в первый раз прикоснулась к ней, и до сих пор они находили новые ощущения. Каждый следующий поцелуй был лучше предыдущего. — Да, ты и сама не плоха, дорогая, — ответила Эмма, судорожно просмеявшись. Её челюсть слегка затекла, а правый бицепс побаливал. — Мне тут кое-что стало интересным, — сказала Реджина, восстановившись. — И что же это? — спросила Эмма, до сих пор ловя кайф. — Есть ли способ, чтобы ты смогла… — Реджина посомневалась, неуверенная в том, нужно ли произносить следующие слова. — достать… один предмет, чтобы я смогла… быть… ближе к тебе, — Мэру было до боли некомфортно от своих слов, которые она почти выдавала азбукой Морзе. Зелёные глаза расширились, и Эмма подавила усмешку. Она точно знала, о чём пыталась намекнуть Реджина. — Ты имеешь в виду дилдо? — спросила Эмма, было видно, что она знатно веселилась. По лицу Реджины не было понятно, права блондинка или нет, так что Эмма решила, что что-то другое у брюнетки на уме. — Или, может быть, ты думаешь об огромном страпоне? — захихикала Эмма. — Не будь такой отвратительной, — сощурилась Реджина. — Отвратительной? — спросила Эмма, ухмыляясь и желая знать, это та самая девушка, которая десять минут назад умоляла её оттрахать десятью разными способами и на двух языках. — Итак, ты сможешь достать что-нибудь из этого или нет? — ещё раз спросила Реджина через несколько минут, её нетерпение росло с каждой секундой. Хоть брюнетка уже комфортно чувствовала себя с Эммой, но всё равно присутствовала некоторая для неё неловкость. — Зачем? Ты хочешь, чтобы я трахнула тебя? — задала вопрос Эмма, оказываясь на Реджине и начиная целовать её шею. Миллс инстинктивно застонала, когда губы, а после и зубы, стали покусывать её чувствительную кожу шеи. — Ты хочешь почувствовать меня глубоко внутри себя? Ммм? — риторически спросила Эмма. Внизу опять всё проснулось, несмотря на пережитый несколько минут оргазм. — Нет, дорогуша, я хочу отыметь тебя, — поправила её Реджина, закрывая глаза и наслаждаясь ласками Эммы. Внезапно Эмма отстранилась, словно её облили ушатом ледяной воды. — Ага, этого не произойдёт, — серьёзно сказала Эмма, скатываясь с брюнетки и садясь на кровати. — Почему нет? — возмущённо спросила Реджина. — Ты же была готова сделать это для меня! — она слегка повысила голос, пытаясь понять, почему Эмма сопротивляется. — Это другое, — сказала Эмма таким голосом, что это не должно больше обсуждаться. Дотянувшись до бутылки воды, стоявшей на прикроватной тумбочке, она протянула её Реджина, прежде чем самой отпить.  — И как же, дорогая? — раздражение Реджины росло, когда она тоже села и опёрлась на спинку кровати. Брюнетка грациозно отпила несколько глотков, прежде чем вернула бутылку Эмме. — Ну, я — золотая звезда, а ты нет, — ответила Эмма, словно Реджина понимала, о чём говорит блондинка. Реджина приподняла брови в вопросе и стала ждать, когда Эмма объяснит ей. После нескольких секунд Эмма поняла это. — Золотые звезды — лесбиянки, у которых никогда не было секса с мужчиной, — объяснила Эмма, и выражение лица брюнетки стало более озадаченным. — В моей киске никогда не было члена. Ни настоящего, ни реального, — выпалила она, когда Реджина не отреагировала. Миллс нахмурилась и склонила голову в бок. Эмма решила, что она лучшая версия терьера. — Есть ещё Серебряные звезды, которые только один раз занимались сексом, чтобы только подтвердить свой статус, а Бронзовые, которые делали это более чем раз, но каждый раз ненавидели это, — сказала Эмма, смеясь. Звучало все немного глупо, когда она наконец-то рассказала всю концепцию. — Я — Золотая звезда, и я всегда буду ею, — произнесла Эмма с гордостью. Реджина спокойно изучала лицо блондинки. Её грудь покрылась розовым цветом, и её манера поведения стала натянутой. — Так ты девственница? — спросила Реджина через несколько секунд молчания. — Нет, — ответила Эммаа, выглядя расстроенной от вывода Реджины. — Я не говорила, что позволила бы какому-то мужику сунуть в меня член. Поверь мне. Я не девственница в известном смысле, — холодно ответила Эмма. Реджина чувствовала неприязнь Свон, которая появилась из неоткуда. Она решила, что тут есть ещё много историй или лесбиянок, которые всерьёз озабочены этой «Я — Золотая звезда». — Что ж, милая, что я ещё не знаю? — спросила с озорной ухмылкой Реджина, пытаясь сменить тему. — О моей вагине? — ответила Эмма, тоже пытаясь разрядить обстановку. Реджина закатила глаза и ударила блондинку подушкой. — О лесбиянках? — снова спросила Эмма, хихикая. — Есть ещё какие-нибудь другие классификации, о которых мне надо знать? — произнесла брюнетка, глядя в сторону, чтобы сдержать усмешку. — Ну, — начала Эмма, сделав большой глоток воды. — Есть ещё те, кто снизу, и те, кто сверху, — добавила она. В глазах Реджины можно было заметить огромное любопытство, и Эмма наконец-то поняла полностью, что Реджина на самом деле ничего не знает о гей-культуре. — Итак, немного больше очевидно между мужчин. Один из них верхний… даёт, а нижний… принимает, — объяснила Эмма так, что Реджине показалась это слишком таинственно. Свон рассмеялась и решила, что Реджине надо понять это на своей шкуре. — А вот с девушками тут всё не так ясно. Это так, что одна держит всё под контролем… та, что является доминантом в сексуальном плане, — выдохнула Эмма. Реджина прикусила губу, сдерживая ухмылку. Мысли тут же перескочили на все её прошлые сексуальные отношения и поняла, что кроме короля, она всегда была «верхней». С Эммой было немного по-другому, но она решила подумать об этом позже. Реджина подождала, пока блондинка выложит следующий факт. Через пару секунд Эмма поняла, что Реджина хочет большего и попыталась собраться, чтобы всё объяснить. — Многие лесбиянки также практикуют то, что называется U-hauling, — сказала блондинка, хрипло рассмеявшись. — Это когда ты просто оторваться не можешь от другой с самого начала, словно приклеенный. Так что ты быстро притаскиваешь свои вещи… в общем чуть ли не съезжаетесь уже на втором свидании, — продолжала она, засмеявшись, ведь они с Реджиной по-любому подходили под этот стереотип. Реджина кивнула, словно в уме сделала себе мысленную заметку. Реджина еще раз сделала глоток, пока Эмма думала, нахмурившись от размышления. — О! — сказала Эмма спустя некоторое время, сильно покраснев при этом. — Ты точно сможешь понять про Красные крылья. Думаю, это относится и к гетеросексуалам, и к лесбиянкам, — добавила она после некоторого сомнения. — Что такое Красные крылья? — спросила Реджина, медленно протянув слова, словно говорила на иностранном языке и не хотела при этом обидеть носителя языка, перековеркав идиому. — Ну, — начала Эмма, немедленно пожалела, что вообще заговорила об этом. — Это то, когда ты занимаешься сексом с девушкой… пока… ты знаешь… когда у неё эти дни, — закончила Эмма, покраснев настолько, что дальше уже невозможно, и не только лицом. — Оу! — выдала Реджина после минуты раздумий. Она скривила рот в отвращении. — Думаю, ты с этим встречалась, — добавила она, со странной комбинацией ужаса и ревности в голосе. Эмма не ответила, но с трудом сглотнула, чтобы в горле было не так тесно. Это не помогло. — Продолжай, — всё, что произнесла Реджина после того, как тишина стала перерастать в до боли неловкую. — Мы также остаёмся друзьями со своими бывшими… что довольно-таки часто ведет к драме, ревности и еще большей драме, — знающе добавила блондинка, словно вызвала в себе воспоминания. — Мда, довольно много информации, — прокомментировала Реджина после преподнесения всей информации про ЛГБТ о нормах и терминологии. Эмма обратно легла на кровать. Она чувствовала себя физически усталой. Реджина медленно как кошка подползла к ней и оседлала её. И блондинка стала жертвой хищницы. Опухшими от поцелуев губами она исцеловала шею Эммы. Миллс простонала ей на ухо, прежде чем зажать губами, а после сильно засосать мочку уха, трясь клитором о лобок блондинки. — Блять, — простонала Эмма, обвив руками талию Реджины и инстинктивно прижимая её к себе сильнее. Знакомый пожар начал разгораться между их голыми телами. Реджина настойчиво продолжала, пока не почувствовала, как пульс Эммы не подпрыгнул. — Так ты сможешь достать нам хотя бы одну, мисс Свон? — спросила хриплым голосом Реджина, возвращая разговор об игрушках для секса. — Я могу достать игрушку для себя, чтобы использовать её на тебе, — Эмма попыталась звучать так, что с ней нельзя было бы пререкаться, но она чувствовала слабость, которую делила с похотью и желанием. Реджина впилась в губы Свон, что служило знаком, что она приняла это условие. Брюнетка решила, что сможет изменить решение Эммы чуть позже. Ночь освещалась только луной. Дыхание Реджины стало ровным, что говорило о том, что она заснула. Эмма отодвинулась дальше, выбравшись из кольца рук брюнетки. Она позволила теплому одеяло укутать её, потому что никак не могла уснуть. Эмма решила попробовать и достать Реджине то, чего она хотела, несмотря на то, что Миллс может настоять на том, чтобы самой его опробовать. Эмма сглотнула с трудом. Она пыталась не дать обеспокоенности завладеть ею, но опять же ей это не удалось. Тело горело, а разум метался. ________________________________________ Красные кожаные ленты впивались в её бёдра. Она знала, что слишком сильно затянула их, но не хотела переделывать. Вид закатывающихся карих глаз и сжимающиеся белые зубы от небывалого удовольствия, стоили всей боли. Она двинула бёдрами и стала медленно и аккуратно двигаться, вызывая гортанные стоны и ахи от брюнетки, лежащей под ней. Острые ногти впились в лопатки, и теперь была очередь Эммы покричать. Голубые глаза продолжали поедать Реджину, которая потерялась в экстазе. Тепло в груди Эммы росло, пока и вовсе не стало грозить прорваться наружу. Пока Реджина глубоко дышала, пытаясь восстановить дыхание, Эмма передумала. ________________________________________ — Правда, дорогая, я не знаю, почему ты так долго сомневалась в этом, — сказала Реджина, когда смогла говорить. Эмма нежно поцеловала её в губы, прежде чем встать с постели и исчезнуть в ванной. Если бы Реджина не была переполнена эмоциями и ощущениями, то она обязательно бы спросила, почему Эмма ушла, но ноги до сих пор тряслись, а сердце угрожающе быстро билось. Эмма посмотрела на себя в зеркало и на розовый фаллос, который держала в руке. Она пялилась на него дольше, чем намеривалась, и было почти нереально вернуть себя в реальность. Она мыла силикон под горячей водой с мылом, когда поняла, что руки дрожат. Нет. Они сильно дрожали. — Ты в порядке? — спросила Реджина, лежа на кровати. Эмма искренне улыбнулась, но не ответила. Брюнетка немедленно заметила, что что-то не так и попыталась сесть, но оказавшаяся на плече рука Эмма вернула её обратно. Свон скользнула в постель рядом с Реджиной и поцеловала, прежде чем протянуть ей страпон. Реджина в недоумении посмотрела на игрушку. — Эмма… — начала Реджина, но была прервана тем, что блондинка поцеловала её. — Я хочу тебя, — это всё, что сказала Эмма, её голос едва был слышен, а после она углубила поцелуй. Реджина почувствовала неуверенность. Она тут же пожалела, что начала это. Она не ожидала такой уязвимости от Эммы. Это было похоже на то, словно она увидела подростковую версию Свон. Руки Реджины задрожали, когда она взяла страпон. Ни одна из них не заговорила, пока Реджина боролась с тем, чтобы приладить игрушку к своим бёдрам. Эмма достала маленькую баночку лубриканта и протянула её Реджине. — Это смазка, — Эмма объяснила, когда большие карие глаза уставились на непонятную баночку. Сердце Реджины бухало в груди, не давая и попытки, чтобы подумать, но в итоге она всё же схватила банку. — Ты не думаешь, что будешь достаточно возбуждена? — спросила Реджина, заволновавшись, что Эмма делает то, чего не хочет. Эмма попыталась успокоить нервишки, прежде чем ответила Реджине. Это не имело ничего общего к восхитительной брюнетке, которая сидела на коленях в нескольких сантиметрах от неё на огромной кровати. — Не совсем, — ответила Эмма. — Мне всего лишь нужна будет небольшая помощь… чтобы ты вошла, — улыбнулась она. Реджина ещё раз почувствовала тянущее чувство в груди. Теперь она не была как обычно уверена в себе, потому что блондинка сейчас казалась хрупкой. Это заставило Реджину кинуть всё это дело, но как только рука потянулась к ремням, Эмма накрыла её руку. — Пожалуйста, — Эмма выдавила улыбку и нахмурила брови. — Я хочу этого, — закончила она, затягивая брюнетку поверх себя. Красные губы медленно отвечали на поцелуй Свон. Реджина не могла избавиться от ощущения, что словно что-то идёт не так как нужно. — Пожалуйста, — снова прошептала Эмма, её руки обвили шею Реджины. Брюнетка попыталась расслабить блондинку, и после нескольких минут она продолжила. Их поцелуи были страстными, руки Реджина уже вовсю бродили по телу Эммы. Она сжала в ладони грудь, чувствуя как сосок твердеет в ответ. Губы Реджины переместились на шею, а рука уже скользнула между бёдер. Кончики пальцев медленно выводили ленивые круги по затвердевшему клитору Эммы, она не могла сдержаться и вспомнила свой первый раз с королём. Мужчина не был грубым или мягким. Секс был просто как обязанность. Не было никакой романтики или соблазнения. Он вошёл в их спальню через две ночи после их свадьбы. Реджина, конечно же, ждала этого, правда, с ужасом. Акт сам по себе был коротким и не таким болезненным, как представляла себе это Реджина. Он очень редко приходил к ней в те года, с каждым разом от него всё больше воняло алкоголем. Секс всегда был недолгим и без какого-либо проявления любви. Реджина покачала головой, избавляясь от мыслей. Эмма попыталась думать только о поцелуях Реджины, заставляя себя игнорировать твёрдость, которая прижималась к её бедру. Блондинка целовала Реджину со смаком, решив, что не хочет дольше откладывать это. Руки Эммы замерли, когда пальцы Реджины оказались в ней. Другой рукой она направила игрушку вперёд, пока головка не прижалась ко входу. Эмма неосознанно подпрыгнула, и Реджина отпрянула немного. — Нам следует остановиться, — уверенно проговорила Реджина, начиная отлепляться от напряжённого тела Эммы. — Этот может не подойти, — добавила она, желая знать, о чём же всё-таки она думала, когда пыталась сделать это. Она провалилась в том, чтобы распознать чувства девушки, и задача, которая стояла перед ней была труднее, чем она полагала. — Ты должна всего лишь надавить, — сказала Эмма, усилив хватку на Реджине. Блондинка уже смирилась с этим, и теперь уже отказывалась от того, чтобы Реджина дала задний ход. Эмма поняла, что это был не просто акт проникновения, который сам по себе мало значил. Это было освобождения себя от контроля; не быть ответственным за то, что случится дальше; доверие Реджине, которое было невероятно большим, чем когда-либо кому-либо. Реджина почувствовала, что блондинке нужно, чтобы она продолжила. Карие и голубые глаза столкнулись. Реджина выдавила щедрое количество лубриканта на ладонь и смазала игрушку. Эмма попыталась не морщиться, когда Реджина наконец-то вошла в неё, но ей не удалось сдержаться. Брюнетка почувствовала, как сердце ушло вниз, но продолжила медленно двигаться в Эмме, пока не ощутила, что полностью вошла в неё. Парочка продолжала смотреть друг другу в глаза, когда Реджина начала плавными движениями двигаться. Мышцы спины уже болели от напряжения. Когда Реджина начала ласкать медленными движениями клитор блондинки, Эмма, наконец, откинула голову назад, переживая интенсивный оргазм. Девушка не говорила, но чувствовала, что между ними связь стала ещё сильнее. Реджина быстро отбросила страпон на пол и, ничего не говоря, крепко сжала Эмму в объятиях. Всё выглядело так, словно Реджина боялась, что Эмма вернется на землю с небес, как только она станет слабее её обнимать. Ни одна из них потом не могла долго уснуть, и Эмма заговорила в темноте. Она наконец-то обрела голос. — Я — не Золотая звезда, — прошептала она хриплым голосом. Реджина не ответила, но почувствовала свои слезы. Она знала, что Эмма собиралась сказать. Она не могла объяснить как, но знала. Она сама по себе ещё сильнее обняла блондинку. — Он был моим соседом по комнате. Я уже вышла из системы, так как достигла возраста, и мне некуда было идти, — голос Эммы надломился от воспоминаний. Она никогда и никому в жизни этого не рассказывала, но слова выходили из неё легче, чем она ожидала. — Мой лучший друг — Нил. Он обрел популярность, и мы в итоге оказались в том положении, что стали вместе жить в студии. У него была группа, и все его обожали, — Эмма сделала паузу, прежде чем выплюнуть имя, словно испортившуюся еду. — Роджер, — сказала она, чувствуя, как желчь поднимается из желудка. Реджина хотела сказать, что всё хорошо, и Эмма может ничего не объяснять, но покатились слезы, и брюнетка продолжала молчать. — Я не помню многого, но полагаю, что это благость для меня. — Эмма ещё раз попыталась себя в этом убедить. — Полагаю, что он что-то подсунул мне в пиво, потому что меня почти отрубило. Я не могла двигаться, — голос Эммы сломался, и слезы потекли. Реджина ещё крепче обняла её, хотя успела подумать, что, наверное, теперь Эмме нечем дышать, но блондинка не жаловалась. — Я не могла с ним драться, — продолжила она, вспоминая, что тогда была словно под водой, без какой-либо возможности двигаться быстро или кричать. — Я была в порядке на следующий день, но урон был нанесён, — тело девушки дрожало от слез, руки Реджины оставались неподвижными. В первые в жизни Эмма позволила себе оплакать те события. Солнце взошло и окрасило небо в розовые и оранжевые цвета, прежде чем Эмма замерла и перестала плакать. Блондинка больше плакала по ребёнку, которого она отдала на усыновление, а не о своём изнасиловании. Она как-нибудь расскажет Реджине об этом, но не сегодня. Сегодня она растворится в брюнетке и позволит ей, позаботиться о ней. Только сегодня, твердила себе Эмма. Реджина так и хранила молчание. Она знала, что слова не придадут этой ситуации уют и комфорт. Она обвила себя вокруг Эммы, не обращая внимание на боль в спине и затёкшее плечо. Брюнетка чувствовала, как гнев растёт внутри неё подобно лаве, которая вот-вот прольётся из жерла проснувшегося вулкана. Она решила найти этого Роджера, и вырвать его сердце, как только суд закончится. Мысль о мести успокоила Реджину, как огромная кружка ромашкового чая, и почти тут же она уснула. Даже в таком состоянии она не позволяла своим рукам соскользнуть с блондинки, накрывая её словно одеяло. Реджина никогда никого так яро не защищала, и Эмма никогда не чувствовала себя в такой безопасности. В этой неге ни одна из них не услышала будильник или стук в дверь, что им уже пора в суд.