Одинокий

— Гарри, как ты? — если бы можно было охарактеризовать друга, сравнив его с каким-нибудь зверьком, Поттер сказал бы, что перед ним сидит опустивший уши лисенок, печальный, но все еще не растерявший природной хватки и ловкости. Обижаться на такого было бессмысленно, поэтому подросток лишь неодобрительно покачал головой и шумно рухнул на сиденье в купе. — Я все лето был в полном порядке, пока ты внезапно не отправил свое письмо и не начал загадочно молчать, пытаясь напугать меня магловским преступником. — Магловским? — Драко заинтересованно поднял голову и с любопытством посмотрел на друга. — Как так? Ты о нем слышал от маглов? — Его объявили в розыск, я видел это в новостях по телевизору, — заметив непонимание в глазах друга, Гарри невольно улыбнулся: диалог двух культур между магловским и магическим миром в лице Драко и Гарри все еще налаживался с большим трудом. Впрочем, сегодня Поттеру было не до объяснений. — Это неважно. Главное, что маглы его ищут. Расскажи мне, почему ты написал мне то письмо, почему отказался отвечать на мои вопросы и почему пришел встречать меня, чтобы проводить до платформы. Какое отношение Сириус Блэк имеет ко мне? Драко молчал, долго молчал, чуть подрагивающие губы выдавали его волнение. Гарри терпеливо ждал ответа, чувствуя на сердце странную тяжесть: ему было неприятно думать, что Малфой знает тайну, которую не хочет раскрывать, и эта тайна напрямую относится к Поттеру. У подростка и без того было слишком много секретов, чтобы привязывать к нему еще один. — Сириус Блэк — мой дядя, — наконец, решился Драко. — Точнее, двоюродный дядя, он кузен моей матери. Он был самым приближенным сторонником Того-Кого-Нельзя-Называть, по слухам был совершенным безумцем, творил такие ужасы, что даже мой отец боялся его и уважал. А еще… Именно он направил моего отца в дом твоих родителей. — Направил… в дом… родителей… Твоего отца? — Гарри растерянно бормотал нечто невразумительное, пытаясь переварить свалившуюся на него правду. — Гарри! — Драко выглядел, как человек, решившийся пересечь смертельную черту. — Ты ведь слышал о войне, Темном Лорде? — Я… да, конечно, я слышал, — Гарри смотрел в окно, неподвижным взглядом остановился на одной точке и никак не мог отвести взор. — Я знаю о том, что Невилл победил Того-Кого-Нельзя-Называть, знаю, что мои родители участвовали в войне и погибли, знаю, что сам как-то чудом уцелел, но… Гарри замолчал, молчал и Драко, уже сказав все, что он только мог сказать. Поттер отрешенно перевел взгляд на смертельно бледного друга, который притих на своем сиденье и ждал слова подростка, словно приговора: казнят или помилуют — вот какой вопрос мучил Малфоя больше всего остального в эту минуту. Гарри внезапно представил себя на месте лучшего друга и невольно поежился: вряд ли Драко подружился с ним из-за каких-то корыстных целей, ведь пользы от Поттера он не получил бы никакой. Значит, дело в личной симпатии, и очень сложно пытаться подружиться с человеком, зная такое. Видимо, Малфой долго решался прежде чем рассказать правду, и неизвестно, рассказал бы он ее, если б не побег Сириуса Блэка. Только теперь Поттер понял причину упрямого молчания друга в письмах: такое бумаге не доверишь, такое говорят только в глаза, когда рядом никого нет. — Я ненавижу своего отца… — отвернувшись, прошептал Драко. Глаза его были опущены, побледневшее лицо скрыла выбившаяся и растрепавшаяся челка. Поттер покачал головой: перед ним сидел сын того, кто убил родителей Гарри. Будет ли это предательством по отношению к родителям? Гарри не испытывал ненависти к Драко. Ни ненависти, ни желания отомстить, ни даже стремления отстраниться от друга — ничего того, что, наверное, должен был испытывать в память о родителях. И все же Гарри их не помнил, а Драко прямо сейчас сидел напротив с видом осужденного к смерти человека. — Я не знал, что это сделал твой отец, — медленно сказал Гарри, — но мое знание ничего бы не изменило. Ты — не твой отец. — Спасибо! — Драко просиял и тут же подобрался. — Гарри, пообещай мне, что будешь вести себя осторожно. Сейчас все будут говорить, что Сириус Блэк пожелает отомстить Лонгботтому за то, что тот победил Того-Кого-Нельзя-Называть, но… Я точно знаю, что он будет пытаться найти тебя и убить. — Почему меня? Я же… — Не знаю, Гарри, — Драко грустно покачал головой, на его лице легко читалось мучительное сожаление. — Это все, что мне удалось подслушать из разговоров родителей между собой. Они и без того слишком осторожно вели себя в моем присутствии в последнее время. Гарри осторожно коснулся плеча Драко и легонько сжал его, пытаясь подбодрить и поддержать. Малфой слабо улыбнулся. — Не беспокойся! — уверенно заявил Гарри. — Мы будем настороже и со всем справимся. Приглядишь за мной, к тому же в крайнем случае у нас есть Малыш, думаю, даже Блэку он будет не по зубам. — Учитывая длину зубов того и другого, думаю, да! — Драко не выдержал и прыснул в кулак. Атмосфера напряженности исчезла. За окном потихоньку темнело. Поезд медленно подбирался к Хогвартсу. Внезапный шум заставил друзей оторваться от разговора и оглянуться по сторонам. Удивительно, но паровоз останавливался, хотя прибыть должен был еще через два часа. Вокруг слышались удивленные голоса, кто-то вышел из купе, чтобы спросить, в чем дело. Драко тоже хотел выбраться наружу, однако Гарри остановил его. Поттеру не нравилась повисшая вокруг атмосфера, и он испуганно озирался по сторонам. Оставаться в одиночестве в подобной ситуации совсем не хотелось. Мертвенный холод внезапно сковал все вокруг, заставляя облачка пара вырываться изо рта и носа. Мертвенный холод проникал в самое сердце, лишал воли, заставлял замереть на месте. Гарри не успел ничего понять, а в купе вплыла огромная черная тень, укутанная плащом, и в центре этого плаща Поттер отчетливо видел маленькую ссохшуюся фигурку. Старая и утомленная собственной жадностью душа отчаянно желала утолить голод. А еще она была готова убивать, потому что — Гарри осознал это сразу и очень отчетливо — больше всего на свете ненавидела подобных Поттеру. Тень двинулась прямо на Гарри, протянула к ней свои полуистлевшие руки, когда со стороны внезапно послышался чей-то спокойный голос. — Совсем страх потеряли? Поттер еще успел увидеть сидевшего по-турецки прямо на столе Смерть, потерявшего сознание и рухнувшего на пол Драко, а потом все скрыла всепоглощающая темнота, в которой не осталось прощения и из которой не было выхода.