Одинокий

Северус осторожно, преувеличенно медленно уселся прямиком на пушистый ковер и подпер голову локтем, чувствуя, как неприятно-жесткий рукав мантии царапает кожу щеки. В камине горел огонь, языки пламени метались по узкому колодцу, пытаясь вырваться наружу, бессильно разбиваясь о прутья решетки. Сил не было, мыслей тоже. Бывший шпион не раз встречался со страшными событиями, видел он и то, от чего просыпался порой посреди ночи и долго глядел в потолок. Северус не раз встречал опасность лицом к лицу, изучал наитемнейшие искусства, погружался в самые глубины тайн магии. И все же теперь Снейп должен был признаться себе в том, что впервые в жизни встретился с тем, что не мог объяснить — с самым настоящим мифом. Обнаженные девственницы, пьяные оргии, поклонение сатане — магловские легенды, щедро сдобренные измышлениями инквизиторов, были готовы показать много интересных подробностей о ведьмовском шабаше. Маги относились к подобному с юмором и даже называли так посиделки собственных жен — а что, тоже вполне себе ведьмы. Только вот настоящий шабаш к культу поклонения дьяволу отношения не имел никакого и даже с ведьмами в их привычном для мага понимании был никак не связан. Просто существовал потусторонний мир, переполненный такими явлениями и существами, что их прорыв в привычную реальность мог ввергнуть все вокруг в хаос. Призраки, жнецы смерти, тьма, имеющая собственный неукротимый разум и единственное желание — множиться, возможно, те, кого можно было бы назвать демонами — немало существ, в которых не верили даже маги. И все это в момент шабаша готовилось пройти сквозь истонченную усилиями тех самых ведьм, могущественных некромантов, так и не сумевших упокоиться, реальность и устроить праздник. Последствия такого торжества были более чем очевидны, Северус до сих пор не смог сдержать дрожь при воспоминаниях о смутных тенях и пугающей, подавляющей силе, которая подчиняла его волю. От всего этого Хогвартс избавил Гарри Поттер, причем подвига мальчика так никто и не заметил. Снейп лично проследил за поведением мальчишки после случившегося, но тот спокойно беседовал с Драко Малфоем, шутил и даже съел добавку овсянки на уговоры своего друга. Факультет Хаффлпафф тогда едва не умер на месте, узрев в своих рядах слизеринца, да и сам Снейп был бы прилично уязвлен, если бы не ситуация: подумать только, великолепный Драко Малфой снизошел до хаффлпаффца вместо того, чтобы утянуть его самого за свой стол, раз уж пошла такая песня. Однако Снейп видел тень сильнейшей усталости на лице Поттера, разглядел его едва двигающиеся руки и темные тени под глазами, неуверенность и медлительность движений. Северус понимал, что для Драко Поттер — это не игрушка и не однокурсник, а лучший друг, объект для покровительства и защиты, единственный человек на всем белом свете, который воспринял слизеринца со всеми его недостатками, комплексами и проблемами, кто не ждал от Драко ничего приличествующего его положению. Сам Снейп мог бы точно так подумать о своей дружбе с Лили, а потому воспринимал поведение подростка спокойно. Северус прошерстил не одну книгу, запрятанную в самые глубины Запретной секции, он рылся в библиотеке, стараясь отыскать упоминания о подобных случаях, выписывал на отдельный кусок пергамента все, даже самые скупые сведения о призраках, потустороннем мире, снизошел даже до сказок и легенд. Вообще маги не верят в призраков, они точно знают, что дорога за грань ведет лишь в один конец. Возможно оставить часть собственной души и сохранить шанс вернуться, но здесь речь идет о таком опасном и темном колдовстве, которое даже упоминать вслух не следует. И все же древние волхвы нередко упоминали о том, что неупокоенные души — реально существующее явление, они блуждают по этому миру, безнадежные, никому не видимы, обреченные до скончания времен скорбеть о незавершенных делах. Теперь вот выяснилось, что все это, скорее всего, не древние легенды, а вполне реальный факт. И что теперь делать? Лучше бы Поттер оказался обычным Избранным, а Лонгботтом краснел, бледнел при виде преподавателей и чуть что прятался за бабушкину юбку — жилось бы в том случае гораздо легче. Впрочем, можно сказать, что все происходящее — не проблема Северуса, что он может по-прежнему заниматься своими зельями, воспитывать слизеринцев и наслаждаться научными изысканиями. В принципе, все это было именно так, если бы не одно но: маг такой силы, каким оказался Северус, переживший столько ужасных событий, просто не мог остаться в стороне, когда под удар попадали ученики Хогвартса да и вообще все люди. Он должен был вникнуть в суть происходящего, чтобы держать руку на пульсе. Темная метка по-прежнему угольным пятном пачкала его предплечье, Люциус Малфой в своем замке строил восхитительной красоты планы по завоеванию и удержанию власти в стране, директор Дамблдор из года в год напоминал всему миру о том, что зло лишь притаилось, что оно не исчезло. Северус Снейп не мог остаться в стороне. Когда Драко Малфой, довольный, беззаботно смеющийся, распрощался со своим другом у входа в гостиную факультета Хаффлпафф, Снейп осторожно подошел к нему. Профессор не знал, как начать разговор и по излюбленной же привычке собственных студентов, сначала внимательно изучил выщербленные временем стены, мутный провал окна, за которым расползался туман, чадящий факел и лишь потом медленно протянул самым грозным своим тоном: — Заводите дружбу со студентами других факультетов, мистер Малфой? А как же цеховая солидарность и знаменитая на всю Англию слизеринская гордыня? Малфой вздрогнул, даже подпрыгнул, мгновенно растеряв весь свой самоуверенный вид, испуганно огляделся по сторонам и облегченно вздохнул, увидев своего декана. Северусу на мгновение показалось, что Драко каждый вечер крадется от гостиной Хаффлпаффа, боясь быть застигнутым, однако не может оставить своего друга без присмотра. Подросток еще не созрел окончательно, но Северусу стало понятно, что направленность его магии и поведение слизеринца уже демонстрировали его будущие предпочтения. Впрочем, мы не вольны в том, кого любить, это сам Снейп понимал прекрасно, а потому мог лишь поддержать своего студента в его стремлении быть счастливым. — Это Вы, профессор Снейп! Вы меня напугали! Подкрадывайтесь сзади к грифам, сколько Вам угодно, а для нас должен быть специальный блат, раз уж все остальные факультеты столько об этом твердят! — подросток взял весьма капризный тон, однако на его лице красовалась задорная улыбка, и Северус сам невольно улыбнулся. Угрюмый и довольно нелюдимый профессор Зельеделия, чувствующий себя стариком под грузом невыполненных клятв и совершенных ошибок, при общении с этим подростком чувствовал себя гораздо лучше. В семье Малфоев впервые за долгое время родилось настоящее сокровище: отзывчивое, верящее в сказку и в лучшее в людях, тянущееся к свету, совершенно не похожее на своего отца. Дружба с Гарри Поттером помогла Драко не поддаться влиянию и даже давлению родителей, сохранить свою душу чистой и незапятнанной. — Ваша реакция должна пристыдить Вас, мистер Малфой! Подумать только, воспитанный в лучших традициях старой аристократии маг не услышал идущего позади него человека, — добродушно усмехнулся Снейп, а потом жестом предложил Драко следовать за ним. Действительно, в уютной атмосфере, которая давно уже воцарилась в покоях профессора, вести разговор о личных делах будет гораздо легче. А в том, что это дело было очень личным для обоих, Северус не сомневался. — Ваше умение бесшумно ходить и при этом развевающиеся мрачным пиратским парусом полы мантии давно стали хогвартской легендой, профессор, — улыбнулся наследник Малфоев, а затем послушно последовал за своим профессором, пусть недоумение и удивление на его лице не смогла скрыть даже светская маска. Идущим по пустынным коридорам мужчине и подростку еще в начале пути изредка попадались студенты, торопящиеся успеть в свои гостиные к отбою, однако уже в подземельях они не встретили ни одного человека. Это было неудивительно: студенты Слизерина предпочитали проводить досуг в пределах территории факультета, влюбленные парочки выбирали для встреч заброшенные классы и многочисленные тайники древнего замка, а мешать отдыху профессора Снейпа и вовсе не решались даже самые отъявленные нарушители дисциплины. Так что Северус и Драко спокойно дошли до нужного им места, сумев обойтись без любопытных взглядов и неуместных вопросов. — Что Вы хотели от меня услышать? — к Драко вернулся его капризный тон и высокомерный вид наследного принца, окликнутого внезапно недостойным слугой. Слизеринец с комфортом устроился в глубоком, обитом мягкой тканью кресле профессора возле камина и вытянул ноги к огню. Драко жмурился, словно сытый котенок, но бдительности не терял: темно-серые глаза с редкими хризолитовыми крапинками в радужке внимательно смотрели на профессора. Северус еще раз улыбнулся: ему нравился этот парнишка. Как преподаватель, Снейп смутно понимал, что не должен выделять любимчиков из своих студентов, по крайней мере, среди факультета Слизерин, но сдержаться не мог. Иногда Снейпу казалось, что Драко Малфой — шанс самого Северуса исправить собственные ошибки юности, пусть и через воспитание подростка. — У меня к Вам есть серьезный и непростой разговор, мистер Малфой, — медленно начал Снейп, заложив руки за спину и расхаживая по гостиной, словно посреди лекции по Зельеделию. — Драко, если позволите, речь пойдет о Вашем друге, мистере Поттере. Я заметил, как Вы опекаете его, Вас можно назвать лучшими друзьями в старых добрых традициях Гриффиндора. Очевидно, что он дорог Вам, несмотря на его происхождение, на разногласия между вашими семьями, существовавшие в прошлом, и даже несмотря на то, что именно Ваш отец был причиной гибели его родителей. Вам ведь известно это, не правда ли? — Да… — тихо сказал Драко. Он явно был ошеломлен началом разговора, непроизвольно поджал ноги, слегка побледнел и вообще выглядел испуганным и одновременно беззащитным. Странно: в общении с Поттером подросток выглядел счастливым, беззаботным и наслаждающимся жизнью. Неужели он тоже подмечал странности, связанные с его ненаглядным хаффлпаффцем? Тогда найти общий язык им было бы гораздо легче… — Гарри знает об этом и не обвиняет меня ни в чем… А к чему эти вопросы? — Вы ведь заметили, что с Гарри Поттером происходит что-то странное, необъяснимое? Похоже, он посвящен в тайну, которая нам недоступна… — Что касается Тайной комнаты, то я там уже побывал, этот секрет вполне открыт для изучения, а василиск оказался совсем не страшным, — неожиданно заявил Драко, а затем вдруг осекся, словно сболтнул лишнее, и неуверенно продолжил, — но Вы ведь спрашиваете не об этом? — Так был еще и василиск? — Северус едва удержал себя от того, чтобы не опуститься в кресло и не схватиться за сердце. — В какие приключения вы еще ввязались, глупые мальчишки? — Прошлым летом, когда Лонгботтом спас девчонку Уизли от монстра Тайной комнаты, на самом деле там был Поттер, а Лонгботтом лишь присвоил себе чужую славу, поскольку Гарри не хотел огласки. А вообще чудовище Слизерина — это маленький василиск, он очень забавный, после всего мы с ним отлично подружились и даже приходили к нему в гости. — Вы так легко открыли мне вашу общую с Поттером тайну… Хотел бы я встретиться с легендарным чудовищем Тайной комнаты Салазара Слизерина, раз уж он оказался таким добродушным, что позволил вам приходить к нему снова и снова, — задумчиво протянул Северус. — Впрочем, речь действительно не об этом. Недавно я стал свидетелем странного выброса силы, в центре которого находился Поттер и гасил этот выброс. Наутро он выглядел разбитым и очень уставшим, а Вы заставляли его усиленно питаться. Вам что-то известно по этому поводу? — Я знаю, что с Гарри время от времени происходит что-то странное. Он никогда не говорил мне об этом. Иногда он бродит по коридорам школы ночью, не позволяя мне гулять вместе с ним, иногда он уходит вечером рано-рано, говоря, что собирается поспать, но утром выглядит так, словно всю ночь усердно работал на серебряных рудниках. Спрашивать его об этом бесполезно, он лишь отмолчится отстраненно, словно мы вообще не друзья, пару раз мы даже серьезно поссорились из-за этого. А после того, как школу окружили дементорами, он и вовсе стал очень задумчивым, погруженным в себя, мне приходится прикладывать немало сил, чтобы хоть как-то расшевелить его. Гарри не интересуют развлечения, и из учебы он воспринимает всерьез только Зельеделие. Порой я даже не знаю, как мне поступить… — Я предлагал ему место своего ученика, — признался Снейп и поморщился, увидев, как вскинулся Драко. Разумеется, второй ученик на курсе тоже желал бы заполучить в наставники такого зельевара, каким был Северус. Профессор подумал даже, что эти слова могли бы рассорить подростков, однако откровенной зависти на лице Драко не было, и Снейп решил, что это хороший знак. — Он отказался, сообщив мне, что его не интересует углубленная программа по зельям. — Что?! Но почему… его же так интересовали зелья… — потрясенно прошептал Малфой. — Я должен уговорить его! — Не спешите, Драко, — медленно произнес Снейп, подходя к самому главному. — Все это время Вы были предельно откровенны со мной, хотя я не вижу достаточных причин для подобного доверия. И все же я надеюсь, что Вы окажетесь достаточно проницательны для того, чтобы понять: я не желаю зла ни Вам, ни мистеру Поттеру, напротив, хочу помочь. Поэтому я жду Вас и мистера Поттера в своих покоях завтра вечером, в это же время. Надеюсь на Ваше благоразумие. — Я доверяю Вам, профессор Снейп. Я знаю, что Вы считаетесь другом моего отца, но я слышал от него сведения о событиях, которые случились с Вами очень давно, и думаю, что Вы не поддерживаете воззрения моих родителей на этот мир. Мне бы очень хотелось, чтобы Вы стали моим наставником, я мечтаю об этом еще с первого Вашего визита в мой дом. Мне так нужен человек, с которым бы я мог посоветоваться, — неожиданное признание слетело с губ подростка, и Снейп покровительственно положил ладонь на склонившуюся макушку подростка. — Все будет хорошо, Драко, — мягко сказал он, — мы сумеем справиться со всем вместе. — Главное, чтобы Вы убедили мистера Поттера в том, что мне можно довериться. Я могу на Вас положиться? — Конечно, профессор! — Драко подскочил и с улыбкой вышел из покоев декана Слизерина. Оставшись в одиночестве, Снейп потянулся и устало подошел к темному провалу в стене, за которым располагалось волшебное окно с видом на темную гладь дремлющего озера. Что ж, возможно, теперь у него появился шанс разобраться во всем происходящем в школе с Гарри Поттером и, как оказалось, Драко Малфоем и Невиллом Лонгботтомом. Крадущийся по коридору Драко Малфой облегченно улыбался, чувствуя, что тайна, хранимая им одним, постепенно оказывается и на крепких плечах профессора Снейпа, которым слизеринец тайно восхищался с самого детства. Драко думал о том, что ему завтра предстоит непростой разговор с Гарри, но теперь у него появился шанс выяснить, почему в последнее время друг выглядит и ведет себя так, словно находится не в этом мире. К тому же Драко все еще надеялся на предложение наставничества от профессора Снейпа, предвкушал совместные уроки вместе с Гарри и старался не задумываться над тем, отчего же ему так дорог этот странный парень.