Человек для волка

Сначала Тамаки неудачно переходил дорогу, споткнулся прямиком возле светофорного столба, упал и ударился челюстью так, что после этого месяц ходил в школу без половины зубов, пока родители не купили ему посещение к хорошему стоматологу. Затем Сарутоби ошиблась с поворотом, катаясь на новеньком велосипеде, и под глазом у девочки расцвел огромный синяк, делая ее очень похожей на панду. Волна несчастий прокатилась среди одноклассников Тсунаеши, при этом с каждым днем напряжение вокруг него все росло и росло, а в глазах ребят поселился настоящий страх. Уже через пару недель Савада стал отверженным в своем классе. С ним никто не хотел общаться, ему не с кем было посидеть и съесть свое бенто. Узнав о таинственных несчастных случаях, с Тсуной перестали разговаривать и дети из других классов. Сначала Тсунаеши недоумевал, обижался и пытался наладить контакт хотя бы с теми, кто в прошлом году считался его другом, но даже это не получилось. Держа левую руку на перевязи, Курокава прошипел в лицо Саваде: «Это ты нас проклял, мальчик-невезунчик!» Остальные, впрочем, не решались даже подойти к Тсунаеши, правда, и такой злобы в их глазах не было — обычный страх. Вернее, необычный страх. Тсунаеши заметил, как начали стихать шепотки переговаривающихся одноклассников, когда он входил в класс, как ребята расступались и отходили подальше, стоило ему пройтись по коридору. Творилось что-то странное, и Савада никак не мог понять, что именно. Мальчик чувствовал, что дело не в том, что одноклассники боятся или ненавидят его, было здесь что-то совершенно иное. Когда от «неповрежденных» одноклассников остался только Акари, Тсунаеши решил, что это его шанс. Мальчишка уже второй день ходил перепуганный, он ждал нападения, а потому никак не мог заметить слежки за собой. Савада после уроков осторожно собрал сумку и потихоньку последовал за одноклассником. Акари брел домой, нервно оглядываясь по сторонам, и пытался выбрать самые людные и при этом самые безопасные улочки. Впрочем, где-то через пятнадцать минут пути мальчику пришлось свернуть в тихий переулок. Тсунаеши, немного помедлив, последовал за ним. Опасность быть замеченным здесь возрастала многократно, а потому Тсуна крался едва ли не на цыпочках. Впрочем, вскоре впереди мелькнула какая-то странная тень, и Савада прибавил шаг. Чтобы прийти к самому началу отвратительного избиения своего одноклассника. Савада не знал, почему ребята решили, что именно он виноват в их увечьях, ведь перед носом Акари угрожающе звенел своим странным оружием Хибари Кея, Глава Дисциплинарного комитета средней школы Намимори. Он же, видимо, был подлинной причиной и всех остальных «несчастных случаев». О каком проклятии мог говорить Курокава? — За что? Не надо, прошу Вас! — Акари плакал, надеясь, что сможет разжалобить Хибари, ну или внушить ему отвращение к себе, после которого тот ограничится лишь парой ударов, а потом уйдет. — Ты считал никчемным неудачником Саваду Тсунаеши и настраивал класс против него, — спокойно проговорил Хибари. — Ты сам устраивал для него большинство неприятных ситуаций, теперь попробуй почувствовать себя на его месте. Хибари замахнулся, а Савада застыл, гневно сжимая кулаки. Забота Хибари-сана о нем удивляла, но методы, которые он выбрал для помощи, никуда не годились. Еще не понимая толком, что он делает, Тсунаеши выскочил перед сжавшимся Акари и едва не получил удар по руке: Хибари только в самый последний момент смог увести свое оружие в сторону и замер, отчего-то тяжело дыша. — Так нельзя, Хибари-сан! — возмущенно заявил Тсунаеши. — Да, я, может, не самый везучий человек, возможно, Акари и пытался надо мной подшутить, но это не повод избивать его здесь! Это наш класс, и мы все общаемся внутри него, плохо или хорошо, но мы все вместе смеемся, обсуждаем домашнее задание, теперь же все только молчат и боятся. Если Вы точно так же «поговорили» со всеми остальными моими одноклассниками, то Вы очень жестокий и плохой человек! Выпалив все это, Савада внезапно испуганно пискнул и вжал голову в плечи: до мальчика только сейчас дошло, на кого он кричит. Впрочем, Хибари не торопился наказывать Тсунаеши, вместо этого он обошел замершего мальчика и чувствительным пинком отправил Акари на землю. — Убирайся, — повелительно сказал он очень холодным тоном. От звуков голоса Хибари у Тсунаеши кровь застыла в жилах, Акари, к которому Глава Дисциплинарного комитета обращался, наверное, в штаны наложил от страха. По крайней мере Тсуна думал, что, будь он на месте одноклассника, точно вернулся бы домой с подмоченной репутацией. Акари пискнул что-то невразумительное и поспешил убраться. Хибари брезгливо дернул оружием и повернулся к Тсунаеши, который все еще боялся пошевелиться. — Тебе точно не нужна помощь с одноклассниками, зверек? — странно, но в голосе Хибари Саваде почувствовалась забота. Впрочем, тон его оставался холодным и бесстрастным. — Нет, — Тсунаеши чувствовал себя неуверенным, но не отказывался от сказанного. — Хм… — Хибари несколько секунд помолчал, пристально разглядывая Тсуну. Савада чувствовал себя бабочкой, нанизанной на иголку и поднесенной к самому носу исследователя. — Тогда, может быть, у тебя есть проблемы с учебой? — Я… Мне… Да, Хибари-сан, у меня есть проблемы с математикой! — выпалил Тсунаеши, еще не веря в собственную смелость. Хибари угрожающе вздернул свое оружие и даже сделал несколько шагов, когда до Савады дошло. — Только не нужно никого бить, Хибари-сан! Я просто не понимаю некоторые примеры, может быть, Вы мне поможете с этим? Глава Дисциплинарного комитета постоял пару мгновений, затем спокойно убрал куда-то свое знаменитое оружие и согласно кивнул. Тсунаеши перевел дух. Математику следовало бы изменить свое отношение к Саваде, ведь сегодня Тсуна спас ему жизнь, а даже если не жизнь, то от серьезных увечий избавил точно. Тсунаеши следовал за Хибари-саном, еще не веря в то, что он делает. Сердечко мальчика быстро-быстро билось от страха, но что-то внутри подсказывало ему: ничего плохого не случится.