Милая девочка для страшного Джокера

      Мел сидела на палубе и молча следила за тем, как матросы бегали туда-сюда, перетаскивая обломки чужого корабля. Слава богу, что пострадал не их корабль, но это не исключало того факта, что им придется задержаться на неопределенный срок. Это наводило на нее уныние. Чуть дальше всего балагана стояли Дофламинго и, вероятно, капитан другого корабля или кто-то из его представителей, девушка не вдавалась в подробности. Она не слышала, о чем они говорили и говорили ли вообще. По сравнению с Донкихотом, капитан другого судна казался очень молодым не только внешне, да и в росте сильно уступал. Молодой мужчина был приблизительно лет двадцати, он носил свободные брюки, подпоясанные красным платком, и распахнутую на груди рубашку. Но больше всего удивило Мел то, что, в отличие от других, он как будто совсем не ощущал сильную ауру Доффи.       Он общался с ним свободно, совершенно не осознавая всю серьезность и опасность ситуации, в которую угодил. Другие на его месте давно бы уже дрожали от страха перед капитаном пиратов Донкихота. Устало опустив голову на колени, девушка хотела, чтобы ремонт прошел как можно быстрее и они продолжили свой путь. В голове, помимо этого, крутились мысли о Ло и его «опекуне». Девушка надеялась, что их путешествие проходило намного лучше, чем их. Неприятное ощущение появлялось в груди каждый раз, когда она вспоминала заплаканное лицо мальчика из последнего видения. Помнила, как его кожа полностью покрылась белыми пятнами. Мелисса коснулась пальцами кулона, который в такие тревожные моменты успокаивал, когда того, кто подарил его, не было рядом.       Поднявшись на ноги, она направилась в сторону лазарета — подходило время осмотра, который проводил корабельный врач, чтобы убедиться в отсутствии каких-либо осложнений. И так было понятно, что они застряли тут надолго. Проходя мимо двух капитанов, Мел ощутила на себе взгляды: мимолетный от Докихота и очень заинтересованный от незнакомого мужчины. На нижних этажах, как и в ее каюте, был отчетливо слышен шум наверху, который вряд ли прекратится до наступления темноты. Она просто надеялась, что темнота ночи заставит их прекратить работать и позволить остальным спать спокойно. Когда девушка вошла в лазарет, в нос ударил резкий запах медикаментов, который уже надоел за эти недели. Комнату освещали лампы из-за отсутствия достаточного количества естественного света, у стен стояли низенькие шкафы с замками, чтобы их содержимое не вывалилось при сильной качке. Множество листов и книг лежало на столе в углу, там же находился небольшой, потертый от времени чемодан. За все время, что они были в плаванье, Мел посетила рабочее место врача от силы раза три. В большинстве случаев ее увечья не были такими серьезными, к тому же, каждая каюта была оснащена небольшими аптечками с базовыми медикаментами, наподобие пластырей, бинтов и заживляющих мазей.       Помещение было небольшим, поэтому отсутствие его хозяина сразу бросилось в глаза. Присев на ближайший стул и откинувшись на спинку, девушка прикрыла глаза. Она надеялась, что врач вскоре появится и ей не придется торчать здесь долго. Но ждать не пришлось, дверь позади скрипнула, впуская в помещение мужчину лет пятидесяти-шестидесяти. Он был небольшого роста, его темные волосы, в некоторых местах которых уже проступала седина, были зачесаны назад, а густые усы были аккуратно уложены. Мужчина тихо прошел к столу с бумагами и достал откуда-то снизу чистый лист. Затем оглядел девушку, уделяя внимание ссадинам, которые были видны из-под одежды, и кивнул. Вытащив из завалов пергамента ручку, он сел за стол и начал что-то писать на бумаге. Пока он выводил одному ему понятный текст, Мел постучала пальчиком по своему колену, иногда она оглядывалась по сторонам в поисках часов, но, когда понимала, что в каюте их все же не было, возвращалась к разглядыванию своих коленей. Удары и крики наверху словно прекратились, возможно, это было из-за того, что лазарет находился далеко от шума, а может быть, при создании корабля учли тот факт, что пациентам нужен был покой. В помещении все это время сохранялась полная тишина.       По мнению Мел, существовало несколько видов тишины. Первой была неловкая тишина — обычно она появлялась, когда девушка приводила своего молодого человека на знакомство с родителями. Второй была напряженная тишина — при ней люди ожидали результаты чего-то важного, например, когда в школе учитель проходился по списку учеников, выискивая того, кто пойдет к доске. Третьим видом была приятная тишина между влюбленными или близкими друзьями, которую не хотелось портить. Но тишина, которая стояла в лазарете, не ощущалась никак. Именно такую тишину Мел ощущала на приеме у врачей. Это не доставляло дискомфорта или не приносило удовольствие. Она просто сидела и ждала, пока мужчина за столом закончит свои дела. Хотя и тут были свои минусы — из-за тишины девушка вновь и вновь возвращалась к безрадостным мыслям. Сны все не давали покоя и никакое снотворное не помогало, а вариант «не спать вообще» можно было сразу вычеркнуть. Мел пообещала себе как можно скорее купить тетрадь или блокнот, чтобы записывать туда свои видения и кошмары, чтобы они оставались только там. Наконец врач отложил ручку и повернулся к девушке лицом.       — Ну что, госпожа Мел, давайте начнем, — закряхтел мужчина. — С каждым днем ваше самочувствие становится все лучше. Думаю, в ближайшее время вы даже сможете возобновить свои тренировки.       Такая новость не могла не радовать, потому что сидеть в каюте целыми сутками уже осточертело. Меч был под замком в капитанской каюте, тренировки прекратили, так что девушка, если не тухла в четырех стенах, рассматривала на палубе воду и разных морских существ. Окончательное заключение ее здоровья врач смог огласить после полного осмотра. Как он сказал, большинство ран почти зажило, еще несколько дней и от них останутся лишь белесые шрамы. А если за ними правильно ухаживать, то, вероятно, их и вовсе будет сложно разглядеть. Единственное, о чем беспокоился мужчина — это возможные осложнения в районе плеча в будущем.       — Пока об этом не стоит беспокоиться, — успокоил он Мелиссу. — Сейчас ваша главная задача — продолжать использовать мазь, которую я давал в прошлый ваш визит. Она хорошо затянет оставшиеся мелкие ранки. А так я вполне могу отпустить вас на все четыре стороны. Только, пожалуйста, постарайтесь больше не подставляться, вам один раз повезло, в следующий раз может уже не повезти.       В итоге девушка покинула лазарет с очередной баночкой целебной мази. Она поняла, что за сегодняшний день еще и крошки в рот не брала, поэтому ее целью на данный момент был камбуз и что-нибудь съестное. Оттуда пахло приятным ароматом выпечки, скорее всего, главный кок решил побаловать детей сладкими булочками. Так и было, — когда Мел вошла в помещение, то сразу же увидела довольную Детку, сидящую за столом и с удовольствием уплетающую улитку с корицей. Рядом стоял стакан со сладким чаем. Буйвола поблизости не оказалось, но пустые тарелка и стакан говорили о том, что мальчик был здесь. Малышка, как только увидела Мелиссу, активно помахала рукой, подзывая к себе.       — Давно здесь сидишь? Вкусно? — она присела рядом, пододвигая тарелку ближе к девочке.       Та только кивнула, запихивая в рот огромный кусок мучного, главное, чтобы она не подавилась. Девушка опустила ладонь на макушку Детки и аккуратно погладила её по волосам.       — Ты пришла сюда тоже за булочками? Или ты еще не завтракала? — спросила девочка и сразу же подскочила. — Я сейчас все принесу.       Когда Детка скрылась на кухне, Мел осталась молча сидеть за столом, она слышала тихие разговорчики, но старалась не подслушивать. Вскоре перед ней стояла тарелка с аппетитными улитками. Они напомнили ей о детстве, нечто подобное пекла ее мама когда-то давно. Пчелке Мел тогда исполнилось четыре года, и мама испекла для нее пышные булочки с корицей. Дивный аромат стоял во всем доме. Ее маме нравилось печь, поэтому ее нередко можно было застать на кухне. Она пекла пироги и на Рождестве, когда за окном шумела вьюга, а в гостиной яркими огнями светилась ёлка.       Маленькая Мелисса садилась в такие вечера на подоконник, усеянный мягкими подушками, с чашкой сладкого какао и любовалась заснеженным пейзажем за окном. Снег огромными хлопьями падал с неба, а иней рисовал узоры на окнах, не похожие друг на друга, привлекая маленьких детей рассматривать их часами. Но долго сидеть у окна не получалось, приходила мама, которая снимала ребенка с холодного подоконника, заворачивала в теплый плед и сажала на диван у камина, где девочку ждали вкусные булочки и печенье. Папа часто воровал из-под носа мамы уже готовую выпечку, пока она отворачивалась, за что потом получал полотенцем. Но когда они все вместе садились у камина, папа начинал рассказывать старые сказки и легенды, малышка прижималась ближе к материнскому боку, чувствуя родное тепло. В эти минуты она ощущала себя по-настоящему счастливой. И даже спустя многие годы девушка все еще помнила истории отца и мягкую улыбку матери. Не было и дня, чтобы она не вспоминала их. Не было и дня, чтобы она не винила себя в их смерти.       Ремонт корабля продолжался несколько дней и казалось, что он не закончится никогда. Мел сидела на палубе вместе с другими детьми, за которыми также присматривал Лао Джи. В то время, как Детка Пять и Буйвол носились и путались под ногами матросов, девушка увлеченно читала книгу, подаренную ими не так давно. Рядом с ней лежал блокнот, который она успешно взяла у врача, пока что в нем не было ни одной записи, это радовало. Мел надеялась, что кошмары на какое-то время оставили ее. Она настолько сильно увлеклась сюжетом книги, что не заметила, как рядом с ней кто-то присел. Ощущение чужого, внимательного взгляда заставило оторваться от книги и посмотреть на незваного гостя. Первое, что бросилось в глаза, — это озорная улыбка. Капитан чужого корабля без стеснения разглядывал ее с головы до ног.       — Привет, меня зовут Иоши, — видимо, он посчитал неловким долгое молчание.       — Здравствуйте, — коротко ответила Мел.       Она не сильно горела желанием общаться с незнакомцем, да и книга в руках была куда интересней странного разговора. Поэтому девушка просто продолжила читать в надежде, что ее оставят одну. Как бы не так.       — Расскажешь мне, что такая милая девушка, как ты, забыла на пиратском корабле? — он снова одарил Мел белозубой улыбкой.       — Нет.       Краткость сестра таланта. Мужчина продолжал сидеть рядом, даже пытался задавать вопросы, но Мел больше не отвечала ему. Когда на очередной вопрос не последовало ответа, он начал болтать обо всем, что только приходило ему в голову. О погоде, о еде, даже перебирал названия книг, которые читал. Ее голова начинала болеть от его громкого голоса, Мел крепче сжала пальцами книгу. Перечитывая одну и ту же строчку снова и снова, она никак не могла уловить ее смысл. Вся речь мужчины слилась в непрерывный поток бессвязных слов. Как он остался еще жив, когда у него рот не затыкался ни на минуту? Или это только она удостоилась такой чести? Иоши замолчал и Мел наконец смогла вздохнуть с облегчением. Помните разговор про тишину? Сейчас затянувшаяся тишина была вторым типом, это настораживало.       «— Может он успел уйти?», — подумала девушка, с надеждой повернув голову вбок.       К сожалению, молодой мужчина все еще сидел рядом и расслабленно смотрел в небо. Боги, он действительно выглядел странно, плавать с такой беспечностью было равносильно самоубийству. Многие пираты погибали, не успев даже покинуть родное море. Она отложила книгу и, как и ее собеседник, подняла взгляд к небу, внезапная тоска сковала сердце.       — Тебе не бывает страшно? — наконец спросила Мел.       — А чего мне бояться? Я вроде бы не слабый, да и при мне моя команда.       — Я говорю о том, что в любой момент может что-то произойти. Любая минута может стать последней в твоей жизни.       Она смотрела на облака, которые безмятежно плыли по небу. Впервые девушке хотелось заглянуть в будущее человека и узнать его дальнейшую судьбу. Возможно, она могла бы уберечь его от гибели с его-то безрассудным оптимизмом и безразличием к собственной жизни. Только, скорее всего, ничего не выйдет. Обмануть людей еще можно постараться, но обмануть смерть было просто невозможно.       — Если честно, я никогда не думал об этом, — ответил мужчина. — Мне нравится путешествовать по океану. Ты слышишь это? Слышишь шум волн? Соленые брызги, летящие в лицо, крики чаек при приближении к порту. В конце концов, неутолимая жажда приключений. Это то, о чем я мечтал с самого детства. Я могу рассекать на своем корабле вместе с командой. Или лежать на палубе посреди ночи и любоваться звездами, находить в них созвездия и загадывать желания на падающую звезду. Ради этого я живу, и ради этого готов умереть.       Ей нечего было ответить. Иоши оказался тем, чье сердце было полностью отдано морям и океанам. Этот человек отдал бы все сокровища на свете, чтобы только путешествовать на корабле всю свою жизнь и умереть, как подобает моряку — в соленых водах. После его речи стало совсем грустно, поэтому девушка поспешила удалиться с палубы. Она взглянула на дверь, ведущую в каюту капитана. Идея была весьма сомнительной и необдуманной, но ей так захотелось увидеть его сейчас. Тихо постучав костяшками пальцев по двери и не услышав ответа, девушка на свой страх и риск заглянула внутрь. В помещении было темно, потому что иллюминатор прикрывал плотный кусок ткани. Сначала она даже подумала, что здесь никого не было, но затем на глаза попалась знакомая розовая шуба — Донкихот лежал на кровати, его грудь медленно вздымалась. Видимо, он решил немного отдохнуть, пока снаружи снова не начался шум.       Аккуратно ступая по дощатому полу, чтобы ненароком не разбудить хозяина каюты, девушка приблизилась к письменному столу. Вещи на нем всегда лежали на своих местах, идеальная чистота, словно у мужчины была аллергия на беспорядок. Мел положила свою книгу поверх каких-то бумаг, чтобы не нарушить только ему известный порядок. Обернувшись назад, она посмотрела на спящего мужчину, чьи волосы в очередной раз торчали во все стороны. И все было бы ничего, если бы не его крепко зажмуренные глаза. Мужчина беспокойно ворочался на кровати, не сложно было догадаться, что ему опять снился плохой сон. Девушка редко заставала Донкихота спящим, обычно ему удавалось отдыхать днем в своей каюте, как и сейчас. Виделись они в последнее время только по вечерам, во время их тренировок. То ли он считал, что видеть его слабые стороны не позволено никому, то ли не хотел, чтобы Мел волновалась не только за свои кошмары, но и за его тоже.       Оказавшись возле кровати, девушка опустилась на край и осторожно провела пальцами по лбу, пытаясь разгладить складку между бровями. Затем пальцы скользнули по гладкой коже щек, очертили контур губ, которые были плотно сомкнуты. Она мягко улыбнулась, стараясь через прикосновения успокоить его беспокойный сон. Зарывшись рукой в светлые волосы и помассировав виски, Мел наконец увидела, как расслабилось его лицо.       — Теперь никаких кошмаров, — сказала Мел.

***

      — В одну из наших первых встреч ты сказала мне, что твоих родителей убили, — Дофламинго крутил в руках плюшевого медведя. — Ты смогла выяснить кто это был?       Воспоминания о событиях почти десятилетней давности все еще ощущались, как тупой нож, воткнутый в сердце и медленно разрывающий его. За все это время она ни разу не пыталась узнать кем был тот человек или группа, которая так безжалостно лишила ее семьи. Единственное, о чем она могла думать тогда — это как не стать следующей в их списке. Уже когда ей исполнилось тринадцать, Мел стала интересоваться немного тем, что тогда случилось, и смогла узнать, что убивать ее никто не планировал. Но узнать кому она была нужна, девушка также не смогла, поэтому на вопрос мужчины отрицательно покачала головой, добавив, что ей удалось сбежать до того, как военные дозора ворвались в их дом.       — Хоть они и побежали за мной в ту же самую минуту, как поняли, что в доме меня нет, я успела забраться на торговое судно.       Мел вспоминала только лица своих родителей, но с каждым прожитым годом четкая картина смазывалась в голове. Как и их мертвые тела, которые ей показал фрукт. Но сколько бы она не пыталась вспомнить подробности, ничего не выходило, будто кто-то залез ей в голову и стер половину. В чем она точно была уверена — лица того, кто все это придумал, она не видела. Ей было очень жаль, что она могла заглядывать только в будущее, а в прошлое — нет.       — Не верю, что ты никогда не думала о том, чтобы отомстить убийце. Он испортил твою жизнь, заставил жить, как бездомная собака.       Девушка резко подняла взгляд на мужчину. Она соврала бы, сказав, что никогда не задумывалась об этом. Ей хотелось узнать лицо того, кто уничтожил ее жизнь. Мысль о том, что родителей убили бы в любом случае, разъедала сердце изнутри. Отдали бы они дочь добровольно или нет, скорее всего, не было важно, их бы все равно убили.       — Я все детство думала, что Дозор призван защищать простых граждан. Чертовски неприятно было ошибиться.       — Вот что с людьми делает власть и борьба за нее, — сказал Донкихот.       — Забавно слышать это от кого-то, вроде тебя.       Мел усмехнулась своим же словам. Под рукой ощущался мягкий ворс ковра, ей хотелось развалиться на нем и под приятный шум волн провалиться в небытие. Но все, что она сделала — облокотилась спиной на стену и вытянула ноги. Мужчина привалился рядышком.       — Мои родители служили в Дозоре до моего рождения, там и познакомились, — сказала девушка. — Может, кто-то из старых приятелей узнал про меня и мои возможности. Сомневаюсь, что обо мне знают люди из верхов, иначе бы я стала целью номер один и листовки с моей мордашкой висели бы на каждом шагу, а на корабль напали чуть ли не ежедневно.       Мел помнила, что пряталась от Дозора все семь лет лет, пока не присоединилась к Семье. За это время ее могли сто раз поймать, да еще столько же раз поднять награду за ее голову, чтобы каждый охотник объявил ее своей главной целью. Но так как этого не произошло, она могла с уверенностью сказать, что тот, кто жаждал заполучить ее и ее силу, был не таким уж влиятельным человеком.       — Я удивлен, что ты смогла выжить до нашей встречи. С твоим умением попадать в неприятности смею предположить, что это было чертовски тяжело. Без меня твой труп давно бы гнил в земле или кормил рыб, — сказал Дофламинго со зловещим оскалом.       Наверное, в его глазах Мел действительно была немного забавной и очень глупой девочкой. Но с каждым месяцем эта девочка постепенно превращалась в привлекательную женщину, которая, к тому же, была очень полезной для дел Семьи.       Спустя несколько дней ремонт корабля наконец-то закончился, и экипаж чужого корабля мог продолжить свои приключения. К этому времени тело Мел полностью восстановилось, и девушка могла потихоньку приступать к тренировкам. Однако, не проходило и дня, чтобы она не думала о том, что в тот раз ей просто повезло. И не факт, что в следующий раз госпожа Фортуна будет на ее стороне. Так же Мел стала все чаще замечать на себе пренебрежительные взгляды членов экипажа, которые, хоть и пытались делать это незаметно, все равно попадались. Девушка видела, как они украдкой шептались между собой. Мел больше не оставалась одна, чтобы не натыкаться на «шестерок», старалась помогать Джоре следить за детьми, тренировалась с Лао Джи или просто сидела в собственной каюте. Рядом с капитаном и офицерами она чувствовала себя намного лучше, никто не смел косо смотреть на нее в присутствии кого-то из Семьи. Девушка надеялась, что это были нервы от пережитого кошмара и все это ей просто почудилось. Она бы в конце концов перестала обращать на это внимания, если бы не случай, который произошел с ней через четыре дня, после того, как чужой корабль скрылся за горизонтом.       Мел гуляла по нижнему этажу в поисках куда-то запропастился Детки Пять, но вместо нее наткнулась на группу матросов. Она была уверена, что подходило время обеда и они должны были уже спешить в сторону камбуза на заслуженную передышку. Но они были здесь и шли в ее сторону. Испугавшись, она юркнула в ближайшую дверь и спряталась в дальнем углу за бочками. Это оказалась одна из кладовых, где, по видимому, хранили запасы фруктов и вина, потому что от одной из бочек, за которой девушка спряталась, исходил легкий запах спиртного. Такой же запах исходил иногда от одежды Донкихота, особенно, когда ему снился очередной плохой сон.       Как только Мел затихла за бочками, в трюм вошли те самые матросы. Они несли тяжелые коробки, наполненные яркими фруктами. Девушка надеялась, что они сразу уйдут, но у тех, видимо, были иные планы.       — Не понимаю, почему они с носятся с этой замухрышкой? Девчонка ничего из себя не представляет. Будет лучше, если она сдохнет в конце концов, — раздался высокий женский голос, чья хозяйка прошла мимо бочек, где и пряталась Мел.       — Черт, Ванда, заткнись! Не забывай, что на корабле повсюду уши.       Заглянув в дыру между двумя бочками, девушка заметила кучерявого парнишку лет двадцати, который дернул за руку высокую женщину и ударил ее по плечу. Но Ванда вырывалась из чужой хватки и вальяжно расселась на коробке неподалеку, закинув ногу на ногу. Отсюда Мел было видно, насколько недовольное было лицо у женщины.       — Успокойся, Ванда, малец прав, — заговорил последний человек, который все это время стоял возле двери. — Если тебя услышит кто-то из семьи, ты тотчас окажешься за бортом. Или еще хуже, тебя лишат жизни прямо на палубе. Так что лучше помалкивайте об этом.       Крепкий мужчина обтер платком лицо — с его лба стекали капли пота от тяжкой работы.       — Но я согласен в какой-то степени с Вандой, — парнишка подал потертую флягу мужчине и присел рядом. — Все знают, что Семья презирает слабых и избавляется от них. А эта девушка…еще здесь. Вам не кажется это странным?       Мел слышала все, о чем они говорили. Боясь выдать себя каким-либо звуком, она прикрыла рот рукой, страшно было подумать, что произойдет, узнай они кто прятался в этой кладовке. Она впервые оказалась в такой ситуации и не знала, что ей следует делать. Это была чистейшая правда, что Семья Донкихот презирала бесполезных и слабых людей, и нередко от них избавлялась. Мел знала, что подходила под каждый из критериев, единственное, чем она была полезна — это способности фрукта Mirai no mi. Если бы не это, ее труп давно кормил бы рыб. Все, кто долгое время служил Семье, были осведомлены о ее силе, а те, кто продолжал шептаться, скорее всего, присоединились только недавно. Но и их должны были проинформировать о лидерах Семьи и всех к ним приближенных. Могло ли это означать, что не только новички, но и остальные матросы считали ее недостойной занимать одно из мест рядом с капитаном?       — Если Молодой господин еще не избавился от нее, значит на то были причины, — сказал мужчина. — Не лезь в это, Ванда. Следи за собой и своими словами, если хочешь продолжать здесь работать.       Мел слышала, как женщина фыркнула, наверное, ей хотелось посплетничать еще немного, но заканчивался обед. Прежде, чем покинуть трюм, Ванда остановилась рядом с бочками, где пряталась девушка.       — Все, на что способная девчонка, это удовлетворять физические потребности Молодого господина. И когда она ему надоест, он от нее избавится, вот увидите, — сказала она задорным голосом.       Когда голоса стихли в недрах коридоров, Мелисса смогла наконец вылезти из своего укрытия. Удостоверившись, что сюда больше никто не шел, она присела на край одной из бочек. Сердце громко стучало от страха, а в уголках глаз заблестели слезы. Слова постороннего человека больно ранили ее. Эта женщина даже ни разу не пересекалась с ней, не говорила, так почему она посмела сделать такой вывод? Она ничего не знала о Мел, как она могла говорить такие ужасные вещи? Девушка прикрыла лицо дрожащими руками, слезы катились по щекам, но она даже не стремилась их утереть. Беспомощная, жалкая плакса, вот кем она была. Ее регулярно тренировали, обучали бою на мечах, даже один раз проводили инструктаж по стрельбе, но она по-прежнему не могла противостоять врагам на равных. Она победила сумасшедшую старуху и заплатила за это большую цену. Если бы не Ло, то ценой победы могла быть ее собственная жизнь.       Мел обхватила себя руками, в груди неприятно заныло. Она была уверена, что эта женщина уже давно обсуждала ее с другими, менее верными шестерками. Она также знала, что Донкихот не будет вечно ее терпеть. Да, она ему нравилась, но, выбирая между чувствами и амбициями, он выберет второе. Пока паниковать было рано, она интересовала мужчину, так что ее жизнь была вне опасности. Довольно слез, их и так было слишком много за ее жизнь. Вытащив из ящика довольно крупный апельсин, Мел ушла прочь. Из своей каюты она не выходила вплоть до вечера.       — Фу-фу-фу, я все таки нашел тебя, — громкий голос мужчины прорезался сквозь неглубокий сон.       Мел подняла голову с подушки, похоже, шум волн усыпил ее. Плед, которым она укрывалась вместо одеяла, давно скомкался и лежал в ногах, а на щеке остался заметный след от подушки. На корабле горели только основные фонари, — приближалась ночь. Детей давно отправили спать, а взрослые сидели на камбузе в окружении тарелок с ужином и бокалами с вином. После неприятной находки в кладовой в лице болтливых матросов, Мел предпочла забыться в дневном сне.       — Я надеялся найти тебя за тренировкой с Лао Джи, но ты была все время здесь, — продолжил Донкихот. — Из-за твоих серьезных ранений тренировки пришлось отложить на некоторое время. Но, как я заметил, сейчас ты в полном порядке, поэтому вставай и следуй за мной. Спать будешь потом.       Мужчина не оборачивался, наверное, знал, что Мел следовала за ним. Благодаря ему беспокойные мысли отошли на второй план, может позже она вновь вернется к ним, может даже попробует поговорить с ним. Но не будет ли это ошибкой, учитывая, что в его глазах девушка все еще была маленькой девочкой? Иногда ей казалось, что она должна постоянно доказывать всем, что чего-то да стоила и находилась рядом с офицерами не просто так. Когда они дошли до каюты капитана, Дофламинго пропустил Мел первой, придерживая дверь. В каюте, как и всегда, царил полумрак, поэтому ей пришлось на ощупь пройти к краю кровати. Раньше было очень неловко чувствовать себя раскованно в присутствии мужчины, и Мел просто мялась у двери, пока ей не говорили сесть на стул. Донкихот в такие моменты ничего не говорил, но невооруженным глазом было видно, как такое поведение его раздражало. Чем больше проходило времени, тем чаще они садились на кровать или ковер. В какой-то момент Мел поняла, что в его присутствии чувствовала себя немного свободнее, но это не означало, что он переставал ее пугать. Он все еще оставался самым опасным человеком на этом корабле.       В каюте стало заметно светлее, когда Дофламинго зажег лампу и поставил ее на тумбочку рядом с кроватью.       — Давай начнем, — сказал мужчина, приземлившись рядом с Мел.       Даже сейчас, сидя на кровати, он возвышался над ней. Ее маленькие руки контрастировали с его, огромными и грубыми. Девушка повернула его руки ладонями вверх и невесомо провела пальцами по линиям. Мужчина терпеливо сидел на месте, наблюдая за тем, как она прикасалась к нему, выискивая на коже белесые полоски шрамов. Свет перед глазами померк, уступая место мраку и невесомости. И снова вокруг кружили нити, в последнее время их становилось все больше и больше — регулярные тренировки начали приносить плоды. Здесь были нити почти всех людей на корабле, однако ее интересовала только одна. Мел протянула руку к единственной ниточке, которая так напоминала ей его. Светло-розовая и мягкая, как перышко. Улыбка сама собой появилась на лице, когда она сжала нить в руке и дернула на себя. Порыв ветра ударил в лицо так сильно, что девушке пришлось прикрываться руками. Яркая вспышка заполонила пространство.       В каюте царила ночь, через иллюминаторы проникал лунный свет. Я не была уверена, как далеко меня забросило в будущее, но это точно была каюта Доффи. И здесь почти ничего не изменилось. Сложно было сказать, наступит ли когда-нибудь это будущее или нет, ведь люди так любят менять свою судьбу, делая это неосознанно. Мне самой уже удавалось менять будущее специально, но сколько раз я сделала это, не подозревая об изменениях? От мыслей меня отвлекли тихие смешки и шепот, которые исходили со стороны кровати. Когда я подошла ближе, то не смогла сдержать изумленного вздоха и инстинктивно прикрыла рот рукой. На темных, атласных простынях лежала красивая, молодая девушка, а подле нее находился Дофламинго. Его розовая шуба небрежно валялась на полу, составляя компанию вечернему платью. Мужчина любовался своей партнершей, гладил и покрывал легкими поцелуями ее тело, словно она являлась самой желанной и ценной вещью в комнате. Девушка млела от его прикосновений, ее глаза прикрывались от удовольствия каждый раз, когда его губы касались ее кожи. Я не знала, кто эта девушка, потому что темнота каюты скрывала ее лицо от меня.       — Девочка моя, — позвал он ласково.       В ту же секунду женские запястья были грубо скованы чужими руками. Доффи нависал над ней, а она молчала, хоть и было видно, как это действие доставляло ей дискомфорт. Она только смотрела в его глаза, не скрытые стеклами очков. И я видела, что его глаза горели ярким пламенем. Желанием обладать. Ее обнаженная грудь быстро вздымалась, губы немного дрожали от волнения. Она была похожа на молодую и глупую лань, так нелепо попавшую в лапы голодного льва.       — Больше не смей так делать, поняла? Не смей убегать от меня, — вторая рука сомкнулась на женской шее.       — Никогда, — ответила девушка.       Дофламинго растянул губы в мечтательной улыбке, потому что знал, что она принадлежала ему вся, без остатка. И я видела, что сама девушка не была против, она хотела принадлежать ему. Она больше никуда не уйдет.       — Хорошая девочка, — не ослабляя хватку, мужчина наклонился к ее шее. — Я бы все равно не отпустил тебя. Потому что ты принадлежишь мне. Всегда принадлежала.       Он чертил языком только ему понятные узоры под женские мягкие стоны. Она прогибалась в спине от сладких прикосновений, буквально таяла под ними. Неприятное ощущение появилось в моей груди от такой цены, пока девушка не повернула голову в мою сторону, подставляя его под лунный свет. Она пристально смотрела на меня, будто видела, что я была там. Я отшатнулась от кровати, когда поняла, кто лежал под Донкихотом, кто так сладко стонал от его прикосновений. И кто поклялся никогда не покидать его. Это была я сама.       Из-за сильной эмоциональной перегрузки Мел слишком резко выбросило в реальность — голова какое-то время еще кружилась. Но этот отрезок будущего был наполнен такими яркими ощущениями, ей потребовалось немного времени, чтобы прийти в себя. Девушка прижала дрожащие руки к груди, сердце быстро билось, словно она пробежала несколько кругов на палубе во время тренировки. Восстановить сбитое дыхание получалось из рук вон плохо. Она закрыла глаза, потому что знала, открой она их — слезы потекут ручьями. Мел поняла, что отдаст все, чтобы это будущее наступило. Она бы отдала даже все свои силы, лишилась бы силы фрукта, лишь бы рядом с ней был самый желанный человек. Человек, который любил бы ее так же сильно. Ее капитан.       — Мел, что случилось? — мужчина обхватил ее лицо руками. — Посмотри на меня.       Девушка отрицательно замотала головой, но после требовательного тона все же сразу же открыла глаза. Из глаз посыпались градом слезы, которые она была не в силах остановить, а мужчина смотрел на все это и молчал. Его взгляд был слишком серьезным, глаза были похожи на маленькие льдинки, они помогли проясниться ее помутненному рассудку. Коснувшись рукой щеки капитана, Мел не сдержалась и бросилась к нему, чувства, пережитые в трансе, снова захлестнули ее. Девушка сжимала в руках ворот его рубашки, пока он гладил ее по голове.       — Пожалуйста, не оставляй меня, — отчаянно прошептала Мел, зарываясь носом в его шею.       В ответ она получила лёгкий поцелуй в макушку и горячие руки, которые крепко обнимали ее. Она обязательно расскажет ему об этом видении, но сейчас ей нужны были тишина и любимый человек рядом. Это все, чего она желала. И это все, что он мог дать ей сейчас.