Преисподняя

Откуда-то донеслись выстрелы. Единственное, что ощущала Санса – мягкость кровати и холодный шёлк ночной рубашки, облегающей тело, когда звуки пальбы в доме вырвали её из сна. Она поняла, что творится что-то неладное, когда на цыпочках вышла в коридор и увидела Арью, крадущуюся из своей комнаты и сжимающую в руке подаренный Джоном пистолет. Быть может, Арья была меньше и младше неё, но уже сейчас она показывала себя отважным бойцом, каким Санса и не мечтала когда-либо стать. Только тогда она увидела, как Джоффри и двое его приспешников, удостоенных звания приятелей, поднимаются по лестнице. Арья приложила указательный палец к губам, безмолвно приказывая быть как можно тише. И кто бы ни открыл огонь первым, Санса в тот же момент бросилась в кабинет отца в поисках любого оружия, способного её защитить, и единственное, что она смогла отыскать – канцелярский нож на его рабочем столе. Осторожно выглянув в коридор, она увидела безжизненное тело Арьи, прислонённое к комоду около лестницы. В её ещё тёплой ладони всё так же покоился пистолет, и Санса почувствовала, как глаза защипало от подступивших слёз. Они с сестрой вечно ссорились, но она всё же любила её, и теперь Арья была мертва. Всё это случилось так быстро. Слишком быстро. И тут коридор огласил новый душераздирающий звук. Крики младших братьев и мольбы матери убить её, но сохранить жизнь мальчикам. Санса успела только подумать о том, чтобы взять пистолет Арьи, как два практически одновременных выстрела оборвали звуки детских голосов. Девушка в страхе застыла и не могла поверить в произошедшее, пока последний выстрел не прервал отчаянный вопль матери и в доме не воцарилась гробовая тишина. Отец и Робб ни за что на свете не позволили бы этому случиться. Только через их трупы, и какая-то часть сознания девушки точно знала, что именно они этой ночью первыми встретили смерть. Если так, то теперь мертва и Арья, а Санса осталась одна, но что ещё хуже – она не имела ни малейшего понятия, что ей делать. Её парализовало от ужаса, а единственная защита против этих трёх ублюдков с пушками – лезвие, которое годится разве что для вскрытия писем. Всё её тело, вплоть до кончиков пальцев, пробрала дрожь, когда она сделала пару шагов по коридору в попытке сбежать от чудовищ, истребивших её близких. Но в этот же момент из родительской спальни выбрел Джоффри с болезненно зелёным лицом. - Если это не моя бывшая невеста… - Джоффри медленно опустил пистолет, непринуждённо идя к ней навстречу так, словно это не он только что прикончил всю её семью. – Что? Язык проглотила? – усмехнулся он, но Санса не проронила и слова. - Не беспокойся, пристрелить тебя будет слишком скучно, - изумрудные глаза жадно скользнули по телу девушки, прикрытому лишь небольшой шёлковой сорочкой. – Прежде, чем прострелить тебе башку, я позволю моим друзьям по очереди отыметь тебя. Держу пари, мне понравится наблюдать, как ты хрипишь с перерезанным горлом, в то время как один из них будет трахать тебя, пока ты не истечёшь кровью, как считаешь? В ответ Санса метнулась к нему с ножом, но тот вышиб его, и ей оставалось только бежать в надежде на чудо. Да только чуда не случилось, и когда она обернулась, звук выстрела поразил её раньше, чем острая разрывающая боль в плече. Выстрел сбил её с ног как раз в тот момент, когда она была практически в своей комнате. Я умру. Эти слова алыми буквами заплясали в её сознании, когда она услышала, что Джофф вышиб дверь. Всё, что она могла – сверлить этого садиста ненавидящим взглядом, и его ядовитая улыбка была последним, что она запомнила прежде, чем пуля прошлась по её виску. Кровь хлынула по лицу, стекая на пол. Притворись мёртвой. Она знала, что не умерла, но, может, если она заставит его в это поверить… Позволив телу безвольно сползти вниз по стене, девушка упала лицом в пол, чувствуя, как вокруг неё уже расползается липкая кровавая лужа, и если ей повезёт, Джоффри не оторвётся от своей бравады и поверит, что в самом деле убил её. Едва дыша, Санса приказала себе сохранять спокойствие и не двигаться, даже когда тяжёлый ботинок Ланнистера пнул её под рёбра. Теперь в её силах было лишь мысленно молиться, чтобы он не перевернул её на спину и не вытворил ничего ужаснее, чем контрольный выстрел в голову. Она слышала голоса его друзей, но не могла разобрать ни слова из того, что они говорили, только интонации. Двое парней были напуганы, но высокомерный тон Джоффри вселил в них надежду. Из отголосков разговора можно было понять, что он решил позвонить матери. Возможно, скоро он даже уйдёт достаточно далеко, чтобы позволить своей жертве сбежать. Но следующий обрывок фразы убил последние надежды. Джофф сказал, что его мать вызвала Чистильщика. Чёрт, если Серсея вызвала его, то Санса в глубокой заднице. По рассказам отца, этот человек и пылинки после себя не оставит. А Джофф тем временем сел на её кровать, разглагольствуя своим друзьями о том, что чувствует себя так, словно запустил обе руки в поток времени. К счастью, его тираду прервал звук подъезжающей машины за окном, и Джоффри тут же сорвался с места, подбегая к окну. - Вот дерьмо, а он времени зря не терял. Мать сказала, что мы должны ждать его на лестнице… - проскулил он. И как только все трое вышли из её комнаты, Санса начала жадно хватать ртом воздух. Ей нужно было двигаться, но как только она попыталась сесть, потеря крови дала о себе знать и она повалилась обратно. Перед глазами всё плыло и ощущение было такое, словно её сейчас вырвет. Но можно было попытаться подтащить себя к двери, и тогда ей по силам будет запереться изнутри. Кровь застилала глаза, видеть окружающую обстановку с каждой минутой становилось всё сложнее и каждая её попытка переместиться заканчивалась разрывающей болью в плече. И Санса окончательно приняла факт того, что не станет воплощать свой план в жизнь, когда в коридоре раздались голоса. Нет, запираться было нельзя. Если она сделает это, они вышибут дверь и тогда уже наверняка добьют её. Она умрёт здесь, этой ночью, в луже собственной крови. Санса замерла, когда тихий, почти бесшумный мужчина вошёл в её комнату. Он не проронил ни слова, но девушка догадалась, что это и есть Чистильщик. В эту самую секунду она уже должна быть мёртвой, но, к неудовольствию Джоффа, мужчина всё же решил не верить ему на слово и убедиться в этом лично. Она не видела его, но чувствовала, что кто-то опустился рядом с ней, и не смогла сдержать вздох. Тем временем чужие пальцы аккуратно прощупывали её пульс и отпрянули, словно коснулись горячих углей. Санса попыталась было приоткрыть глаза, но веки будто налились свинцом. А спустя ещё секунду голос Джоффри известил о том, что тот уже в комнате и с упоением описывает, как именно он убивал свою бывшую невесту. В ответ на это мужчина только стиснул её руку, как бы приказывая вести себя тихо. Он совершенно точно знал, что она жива, но до сих пор не добил её и, похоже, даже не собирался докладывать об этом Джоффри. Почему? - Да, это же поступок настоящего мужчины – пристрелить беззащитную девушку, - впервые за всё это время до Сансы донёсся мягкий, но властный голос, за спокойствием которого всё же чувствовался сдерживаемый гнев. - Эй, она пыталась зарезать меня… - О, так она пошла с ножом против пистолета? Похоже, яйца у неё были больше, чем у вас троих вместе взятых, - сарказм в его словах дал Сансе надежду пережить эту ночь. Похоже, этот человек сжалился над ней. Она могла слышать их разговор в своей комнате, но не имела ни малейшего понятия, что они собираются там найти. У неё не было никаких серьёзных ценностей. Спустя ещё немного времени голоса переместились и стихли в коридоре, но девушка всё ещё лежала, скованная страхом их возвращения. Тактика её действий теперь была предельно простой – нужно лишь продолжать изображать труп и постараться не умереть по-настоящему. Если ей повезёт, они уйдут, и тогда она может попытаться сбежать или хотя бы спрятаться. Гроза за окном свирепела, и в какое-то мгновение в голове Сансы всплыл вопрос – сколько она так пролежала? К тому моменту, как в коридоре вновь раздались шаги, ей начало казаться, что вечность, и чем ближе становилась эта поступь, тем сильнее её охватывал страх. Что, если он вернулся, чтобы завершить свою работу? Она закрыла глаза и с ужасом ожидала исхода. Человек, зовущийся Чистильщиком, вошёл в комнату, снял покрывало с кровати и расстелил его рядом с ней. Повисла долгая пауза. Он не говорил и не двигался – просто сидел рядом с ней, а после бережно перекатил её на покрывало и завернул в него. Боль в плече вспыхнула с новой силой и Санса не сдержала стон. Однако мужчина, всё ещё не говоря ни слова, лишь поднял её на руки и понёс прочь из дома. Дождь на улице только усиливался, пробирая до костей, и тоненький плед совершенно не защищал от непогоды. Девушке казалось, она слышит рык автомобиля, но не была уверена, не мерещится ли её это – сознание покидало её слишком стремительно. Дверь машины открылась и она не сделала даже попытки воспрепятствовать этому. Неважно, куда этот мужчина собирается её везти, это не имело ни малейшего значения. Вся её семья мертва и неизвестно, как долго протянет она сама. Возможно, она умрёт даже раньше, чем он привезёт её в запланированное место. В салоне было тепло, пахло табачным дымом, дождь мерно постукивал по крыше в такт спокойной приятной музыке, когда машина тронулась с места, но единственное, что Санса хотела знать прежде, чем умрёт – кто спас её. - Сейчас можешь об этом не беспокоиться. Я не причиню тебе вреда, - ответивший ей голос был таким же мягким и мелодичным, как музыка в салоне. Он собирался спасти её? Но зачем человеку, зовущемуся Чистильщиком, помогать кому-то, вроде неё? В ней не было ровным счётом ничего особенного. - Куда ты везёшь меня? – она чувствовала, как сознание ускользает от неё и как ей становится всё труднее связывать слова в предложения и осмыслять их. В безопасное место. Боль, словно отголосок эхо, вспыхивала то в её голове, то в теле, но один лёгкий укол иглы в её вену – и разум словно заволокло густым туманом, не оставившим от боли и следа. - Здесь ты в безопасности. Я старый друг твоей матери. Никто не станет искать тебя здесь, - спокойный голос нарастал и убывал, словно приливы волн, пока чьи-то пальцы ловко суетились над её ранами. Все они мертвы. - Так и есть. Она не могла сосредоточить на нём взгляд, и даже если бы Сансу спросили, далеко он находится или близко, она вряд ли нашлась бы с ответом. Слова мужчины словно витали где-то над ней, не задерживаясь ни на секунду. Она уловила что-то о докторе, когда зелёные глаза оказались прямо напротив неё. Или всё-таки серые? В руке он держал небольшой шприц. - Я даю тебе выбор… быстро и безболезненно… Я не собираюсь тратить своё время Она прекрасно его слышала, но значение слов словно проваливалось в глубокую бездну в её сознании, однако главный вопрос она уловила весьма чётко. Что она выбирает - жить или умереть. Пожалуй, самым лёгким сейчас было умереть и воссоединиться со своей семьёй, если в самом деле существовала жизнь после смерти, но был и ещё один вариант… Заставить сукина сына, убившего её близких, сполна заплатить за это. Возможно, этот человек даже поможет ей, ведь, судя по всему, он уже намерен спасти ей жизнь. Единственный способ узнать ответ – напрямую попросить его о помощи. - Я помогу тебе… но ты будешь работать на меня… как я скажу… ты согласна? Санса понятия не имела, на что соглашается, но точно знала, что совершенно не хочет умирать, так что согласно кивнула. Сознание в очередной раз словно погрузилось во мглу, и по обрывкам фраз девушка разобрала лишь что-то о том, что она – одна из его девочек и Рамси ранил её. Одна из его девочек? Хотела бы она знать, что это значит. Похоже, мужчина не на шутку беспокоился о том, что доктор может её узнать, но в голове Сансы слова о докторе не вызывали ничего, кроме мыслей о её ранениях. - Бейлиш… Где она могла слышать это имя? Она точно слышала его прежде, но никак не могла соотнести с человеком. Время тянулось убийственно медленно, пока кусочки пули, что доктор вынимал из её плеча, звонко клацали о маленькую стальную миску и дрожащие старческие руки сшивали её кожу воедино. Всё это время двое мужчин непринуждённо переговаривались между собой, словно девушки, лежащей перед ними на кушетке, и вовсе не существовало на свете, но прежде, чем она смогла относительно прийти в себя и осознать это, доктор уже ушёл, а она сама лежала в самой мягкой на свете постели. Не было никакой боли, лишь умиротворение. Возможно, она всё-таки умерла, и смерть оказалась не такой страшной, как она себе представляла. Санса просто позволила сну овладеть и не боялась больше ничего. В темноте разливались звуки музыки и это было настолько расслабляюще, что Санса даже не почувствовала, когда именно проснулась. Её окружали мягкость и аромат сандалового дерева, но как только она попыталась двинуться резкая вспышка боли окончательно вернула её в сознание. Итак, она не умерла. Боль весьма доходчиво дала ей понять, что она прямо-таки живее всех живых. Звук захлопнувшейся дверцы шкафа заставил её распахнуть глаза. Взгляд медленно фокусировался на капельнице, подцепленной к её руке, и взгляд прошёлся по трубке до пакета лекарством, висящего над ней. Она что, в больнице? Нет, не похоже - кровать слишком удобная и не было даже намёка на характерный запах болезни. К тому же, простыни на ощупь были невероятно мягкими, словно из шёлка. Руки Сансы гладили дорогую материю, пока глаза привыкали к свету. Как оказалось, она находилась в огромной комнате с богатым декором. Современная, но достаточно элегантная, она была выполнена в природных тонах – тёмно-зелёном, коричневом и чёрном. То, что на первый взгляд выглядело дорогим дизайнерским оформлением стены, на деле оказалось огромным экраном со стоящим перед ним письменным столом, однако показывал он далеко не фильмы или передачи для домохозяек. На нём отображалось множество кадров, которые, по предположению Сансы, были засняты на скрытые камеры, но в комнате не было ни звука, кроме тихо играющей музыки. Что-то, похожее на джаз. В обычной жизни девушка предпочитала другие стили, но сейчас эти мелодии казались потрясающе расслабляющими и будто составляли единое целое с интерьером комнаты. Изучая обстановку вокруг себя, она наткнулась взглядом на то, что, судя по всему, было небольшой кухней, выполненной в красном дереве, нержавеющей стали и граните. Здесь же находился и темноволосый мужчина, молча наблюдающий за ней. Он был взрослым, возможно, чуть старше сорока. Жилистый и подтянутый, но не качок, среднего роста, но на этом все его среднестатистические черты заканчивались. Санса помнила этот пронзительный взгляд серо-зелёных глаз из своих снов, и сейчас он смотрел на неё, не моргая и заставляя девушку чувствовать себя абсолютно обнажённой. У него были точёные черты лица и аристократический нос, под которым обосновались небольшие тёмные усы, и когда он повернулся к плите, Санса увидела проседь на его висках, подтверждающую предположение о возрасте. Из одежды на нём была простая серая рубашка с закатанными рукавами и чёрные слаксы. Он не проронил ни слова, возясь на кухне с таким видом, словно приютить кого-то с пулевыми ранениями в своей постели – совершенно нормально и обыденное для него явление. И вдруг события прошедшей ночи разом навалились на неё. Её семья, всё, что было ей дорого, теперь мертво и разрушено. Она смотрела на бинты и не понимала, почему до сих пор не плачет и не кричит от боли. Шок… да, вероятно, это был шок. Санса чувствовала себя опустошённой. Слёзы не шли к её глазам и единственным всепоглощающим чувством, которое она испытывала, стала гнетущая пустота в сердце. Почему она не плачет? Она должна бы уже залиться слезами, вырыдать целый океан, разве нет? Но она чувствовала только физическую боль и ничего, кроме дыры внутри себя. Я не собираюсь тратить свои деньги и время на того, кто наложит на себя руки сразу же, едва я вытащу его с того света. Санса уставилась на мужчину, который готовил и не обращал на неё никакого внимания. Он обещал помочь мне. Помочь мне убить Джоффри. Может, в этом заключалась причина её оцепенения. Он спас её потому, что она хочет поквитаться с ответственными за смерть её семьи. Похоже, нужно быть мёртвым изнутри, чтобы забрать чужую жизнь. Я научу тебя этой игре, но ты будешь работать на меня. - Разве мама не учила тебя, что неприлично пялиться на людей? Чужой голос вернул Сансу в реальность и взгляд, брошенный в её сторону, был укоряющим, но в то же время в нём было нечто… игривое? - Извините, - прохрипела она. Во рту пересохло так, словно за время сна тот стал картонным. - Никогда не извиняйся. Она уже почти извинилась вновь, но одёрнула себя в последний момент. Что она должна сказать ему? Поблагодарить за спасение? А он вообще хочет говорить с ней? Внезапно она задумалась и остро осознала, что, в общем-то, находится в его постели, в его доме – или куда он её привёз – и он беззаботно готовил после того, как спас её от расправы прошлой… - Какой сегодня день? - Ты проспала почти двое суток. Но это только к лучшему, поможет тебе поскорее пойти на поправку, - его тон был таким же беспристрастным, как тон доктора, общающегося с пациентом. – Стакан воды на ночном столике возле тебя. Если посчитаешь, что ты готова, я дам тебе поесть. Что бы он ни готовил, пахло это просто изумительно, и желудок девушки издал продолжительный рык. Санса выпила воду, утолив жажду, но она не имела ни малейшего понятия, что делать дальше, и бросила враждебный взгляд в сторону своего спасителя. Отпустит ли он её, если она решит уйти? - В любом случае, если тебе так уж хочется удрать… Вперёд. Посмотрим, как далеко ты сможешь уйти, - ухмылка прошлась по лицу мужчины, но он не оторвался от готовки. - Значит… я вольна уйти, если мне захочется? – девушка старательно подбирала слова. - Вольна? – только усмехнулся он. – Я бы сказал, ты должна мне за спасение твоей жизни. Видишь ли, я неплохо заплатил за это. И всё это будет бесполезной тратой, если тебя убьют сразу же, едва ты отсюда выйдешь. А я ненавижу пустую трату денег и времени. - Я не просила привозить меня сюда, - той ночью он сам решил вернуться за ней. Она лишь выбрала жизнь, когда уже оказалась здесь и ей предоставили выбор. Мужчина улыбнулся, но Санса не прочла и намёка на радость в его глазах. - Это так. Если ты умрёшь, я просто выброшу твоё тело куда-нибудь. В любом случае, это не будет иметь значения, - он вернулся к готовке и желудок девушки вновь заурчал. – К тому же, это не имеет значения и потому, что Санса Старк уже мертва. Мужчина разделил еду на две порции, поставив вместе с одной из них что-то вроде сока и хлеб, и понёс это к ней. Он установил поднос на уровне её колен, и Санса впервые смогла увидеть его так близко. Его лицо пересекало несколько шрамов, но в целом он выглядел просто отлично для человека возраста её матери. Он подошёл к громадному экрану на стене и в одно мгновение записи с камер сменились выпуском новостей. Новостью дня сегодня было убийство Старков и, если верить телеведущему, все члены семьи, включая Сансу, уже покоились в гробах. Несмотря на несогласие желудка, девушка потеряла всяческий аппетит, а мужчина прошёл за стойку и принялся за то, что, как она поняла, оказалось великолепно выглядящим омлетом. Она посмотрела на свою порцию и даже не знала, чего ей хотелось больше – поесть или проблеваться. Если верить новостям, Санса и весь её мир были мертвы, но почему она всё ещё сидела в шикарной комнате с едой, от которой текли слюнки, с незнакомым мужчиной в паре шагов от неё? - Только не говори, что мне нужно идти в магазин за коробкой сладких хлопьев для принцессы. Я не нанимался тебе в нянечки, - донесся до неё нетерпеливый голос, и Санса почувствовала себя так, словно её отчитывал родной отец. Она глупо уставилась на него, не понимая, как переварить всё происходящее. Она жива и обязана этим мужчине, о котором не знает ничего, кроме его репутации. Он допил кофе и задержал взгляд на ней дольше, чем когда-либо прежде. - Послушай, чем быстрее ты примешь тот факт, что Санса Старк мертва, но ты продолжаешь жить, тем легче будет нам обоим. Скорби, катайся по полу в рыданиях, но решай как можно скорее, что ты собираешься делать дальше. Той ночью я дал тебе выбор. Можешь умереть, а можешь учиться у меня. Как уже было сказано, я не занимаюсь благотворительностью. Ты будешь работать на меня и делать только то, что я тебе скажу. Если не согласна, то дверь прямо перед тобой. Но подумай хорошенько прежде, чем уйти. Дороги назад не будет и я не горю желанием увидеть в новостях, что возле моего клуба нашли ещё одну мёртвую Сансу Старк. Клуб. Ночной клуб. Теперь она поняла, где слышала его фамилию. - И кто же ты? – спросила она, хотя в душе уже заранее знала ответ. - Между нами, когда никто не видит, можешь звать меня Петиром. Но когда я почувствую, что тебе пришла пора выйти из этой комнаты… тогда зови меня мистер Бейлиш, и никак иначе в присутствии моих работниц или клиентов. Бейлиш. Он был владельцем «Пересмешника» и Санса с друзьями всегда мечтали попасть туда, потому что это место было исключительным. Ну, и… и, если верить слухам, также это был бордель и место оборота наркотиков. Она не была дурой и прекрасно понимала, в каком мире живёт, а также знала, как её отец и другие Дома зарабатывают на жизни и понимала, почему отец хотел увести их подальше от этого. Продажа наркотиков и оружия была опасным бизнесом. Все семьи были слишком сильно вовлечены в эту политику и синдикат фактически становился их владельцем. Она помнила, как Робб говорил отцу, что пытаться сбежать от этого слишком опасно. Дома даже практиковали браки между друг другом для упрочнения связей и Серсея спала и видела, чтобы женить Джоффри на одной из дочерей Старков. Держи друзей близко, а врагов ещё ближе. Но Нед Старк отказал ей. Санса даже поверить не могла, что когда-то была влюблена в избалованного до мозга костей Джоффа. Ланнистеры всегда были баснословно богаты, и их сын не чаял в ней души. Он был просто неотразим в своей особенной манере, и какой же наивной девочкой была Санса, когда повелась на весь этот блеф. Едва услышав отказ, он показал ей, насколько жестоким садистом он может быть: он преследовал её в университете, добрался до всех её электронных адресов, настроил друзей против неё и превратил жизнь в грёбанный Ад с девятью кругами. Она даже оставила учёбу, чтобы хоть дома чувствовать себя в безопасности, и отец уже строил планы о том, чтобы покинуть Королевскую Гавань, но шёл к их исполнению недостаточно быстро, и теперь все они мертвы. Мертвы, потому что один насквозь прогнивший кусок дерьма не перенёс шлепка по своему непомерному эго. Или потому что его мать подсказала ему сделать это. Гнев забурлил в ней и с новой силой пробудил желание увидеть, как каждый из них заплатит по заслугам. Она посмотрела на человека, назвавшегося Петиром Бейлишем, и задалась немым вопросом – а может ли она доверять ему? Она смутно помнила, что он представился старым другом её матери, но этот вопрос она решила оставить на потом. Ей стоило слишком больших трудов представить, что её мать водила дружбу с кем-то, вроде него. Владелец погрязшего в грязных делах ночного клуба, известный в синдикате как Чистильщик? Санса уже понятия не имела, во что втянула себя. Он сказал, что она может уйти. Может, она как следует подумает над этим пару дней, прежде, чем даст окончательный ответ. Всё-таки он сам радушно предложил её время для скорби. Санса закрыла глаза, делая глубокий вдох, и зажмурилась от боли в плече. - Если хочешь получить ещё обезболивающих, тебе придётся поесть, - это была не угроза, скорее спокойный приказ. - И кто я, если я мертва? Петир улыбнулся, и на этот раз она увидела отражение улыбки и в его глазах. Если он действительно владеет борделем, то она совершенно не хочет быть одной из его девочек. Шлюхи, проститутки, игрушки для похотливых развратников преклонного возраста… Нет, ни за что на свете. Никогда. - Ты… Алейна. Моя новая ассистентка.