Trouble Maker — The Words I Don't Want To Hear Blackpink — Stay Winner — Color Ring
Хосок не может уснуть. Все их приключения по ту сторону Зеркала заканчиваются удивительно хорошо, хотя парни и висели на волоске от чего-то очень крупного и очень плохого, но Хосок не то чтобы рад, к сожалению. На самом деле, если копать глубоко, то ничего они, по сути, и не добились своим этим путешествием. Спасли Кихёна из цепких лап поганых хитрых копий, хорошо, конечно, но… Но Хосок хочет разгадать всю эту загадку с дневником, и с Зеркалом, и с силами, но они уже сколько времени стоят на одном месте, ничего так и не добавив к своим догадкам и мыслям. Открыли пару страниц дневника, откопали легенду. Разве это достижение? Разве это разгадка? Разве они приблизились к успеху хотя бы чуть-чуть? «Нет», — думает Хосок. Ничерта они не приблизились. А время идёт, оно спешит, и оно не будет ждать, пока парни со всем разберутся. Ведь если всё стало уже так серьёзно, что «похищают» аж Кихёна с его-то телепатией, пассивной силой, на секундочку, то чего ещё можно ожидать от копий, Зеркала, сил?.. Чего угодно. Хосок вообще не понимает, зачем это на него свалилось, чем он заслужил такие подлянки от вселенной, зачем ему все эти поиски, расследования… И не хочет знать. Хосок уже вообще ничего знать не хочет. Ю Кихёна в том числе. Кихён чёртов подлец, который решил, что попробовать и кинуть — восхитительная идея. Нет, Кихён, нет, совсем не восхитительная идея! А ещё он трус. Хочешь расстаться (хотя они и не встречались, в общем-то, да и не расставались, но всё-таки!) с человеком, так сделай это по-человечески, а не как свинья последняя! — О-ох, как же бесит! — несдержанно кричит Хосок в тишину пустой квартиры — он наконец-то снова дома. — Ю Кихён, ты грёбаный эгоист! Что ты творишь?! — ещё один крик. — Думаешь, это нормально, что берут человека и наносят ему удар со спины, когда он не ожидает? Думаешь, хорошо создать иллюзию полного понимания и даже отношений, а потом резко начать строить из себя суку? Так, ты думаешь, делают? Никто так, чёрт тебя подери, не делает! Хосок, резко выдохнул и закрыв глаза, успокаивается; скручивает одеяло в длинный рулетик, укладывает на него голову, обнимает руками и ногами, так и засыпает.***
— Ай, — стонет Чжухон во сне, когда на него наваливается чья-то до одури тяжёлая туша, — иди. — Не-а, — ухмыляется туша. Чжухон не видит, но готов поклясться, что это так. — Да-а, — сонно тянет Чжухон, — мне тяжело, иди. Туша переваливается на другой бок, и, сладко зевая, прижимается к Чжухону, дышит ему в затылок. Не хочется определять, что это за туша такая, хочется лежать, с тушей хорошо и тепло, а ещё она мягкая. Чжухон, когда засыпает практически полностью, понимает, что скорее всего, туша — Чангюн, но… Какая разница, кто?***
Утром Шону просыпается на диване на слюнявой подушке, Хёнвон у себя на кровати в ботинках (устал, бедный), Минхёк — сидя за компьютерным столом и тоже весь в слюнях (печальная история), Кихён на полу рядом с кроватью, а Хосок с рулетиком из одеяла и один. Без компьютера, без ботинок, и даже без слюней. Как же не хочется просыпаться в одиночестве. Не хочется одному идти на кухню, ставить чайник, пить кофе, собираться… Это нужно делать с кем-то. К тому же, у Хосока большая квартира, слишком большая для одного человека. И такое чувство… Такое чувство, будто чего-то не хватает. Или кого-то. — Мне так это надоело. — зачем-то вслух говорит Хосок, — Быть одному. Спустя несколько минут добавляет, тоже вслух: — Не то чтобы я так долго был в отношениях… — задумывается, морщит нос от приятных воспоминаний, которые именно от этого и не хочется вспоминать — слишком хорошие, — Но эти мгновения, они были такими… Эх. Нужные слова подобрать не получается, но… но и не надо ведь? Он в своей квартире один, и никому ничего не говорит. Технически, он вообще сам с собой разговаривает, а всё-таки. — На самом деле, — приходит к выводу Хосок, — лучше бы мне сейчас пойти к Кихёну и всё с ним обсудить, чем сидеть тут и мучить себя непонятными размышлениями. Парень как-то странно рвано выдыхает в пустоту квартиры и собирается с мыслями, идёт в комнату и пытается привести себя в порядок. Он стягивает с себя любимую пижаму, и, собственно, на этом заканчивает, глядя дурным взглядом в шкаф. Не так-то легко придумать, что надеть, когда собираешься поговорить с человеком, которым заняты все твои мысли последние несколько дней (недель?). Хочется выглядеть непринуждённо, но как он может выглядеть подобным образом, если так сильно заморачивается? Тяжело. В итоге Хосок пользуется самым своим привычным методом: надеть то, что первое вывалится из шкафа. Как хорошо, что метод всегда работает безотказно — вывалившиеся вещи выглядят очень нормально и повседневно. Можно даже сказать, непринуждённо, всё-таки, и Хосок отправляется к Кихёну. Ю сидит дома, как и предполагал Хосок, и бесцельно пялится в телевизор, щелкая пультом. «Вот тот, — думает Хо, — у кого мне надо поучиться непринуждённости». — Привет, хён, — как-то безразлично здоровается Кихён, даже не поднимая на старшего взгляд, что его, надо сказать, порядком раздражает. Хосок снимает кепку, кладёт её на какую-то тумбочку и садится к Кихёну на диван. — О, чёрные корни? — усмехается Кихён, всё же удостаивая старшего своего взгляда, хоть и мимолётного. — Ага, — соглашается тот, — красить ли снова? Хосок говорит это без какой-либо вопросительной интонации, и смотрит даже не на собеседника, а на стену. Кихён как-то неопределённо хмыкает и смотрит на старшего тоже как-то неопределённо, Хосок даже путается. — Ты для этого пришёл что ли, хён? Поговорить о том, красить тебе волосы или нет?! Хосок горько усмехается и смотрит в пол. — Нет. Но, если подумать, то с них всё и началось. С волос. Кихён выключает телевизор и обращает всё своё внимание полностью на Хосока. — Я, кажется, начинаю понимать. О чём конкретно ты хочешь поговорить? Хитрый лис не хочет говорить сам, он хочет, чтобы это сказал Хосок. О-о-о, Ю Кихён, как предсказуемо. — О том, что между нами происходит… — Хосок осекается, — происходило, точнее. — Так мне нечего сказать по этому поводу, — сообщает Кихён, разводя руками. Хосока бесит этот жест, бесит, бесит, бесит! — Зато мне есть что, — отрезает он. — И ты всё выслушаешь! Кихён усмиряется, успокаивается, абсолютная самоуверенность пропадает из его глаз, хотя буквально несколько секунд назад он прямо-таки ею искрился. Хосок же наоборот, переполняется злостью (не без помощи Кихёна), хотя и пришёл сюда скорее расстроенным, чем настроенным ругаться. — Я очень зол сейчас, Кихён-а, поэтому постарайся выслушать меня, не перебивая, и не спорь, — Кихён коротко кивает, даже затравленно немного. Хосок продолжает, вставая со своего места и становясь напротив младшего. — Ты же понимаешь, — начинает Хо, — насколько отвратительно, как минимум, по отношению ко мне, ты поступил? Кихён что-то мычит себе под нос, и единственное, что Хосок разбирает, это: — Я никак не поступал. Хосок кипятится, горит, звереет. То есть, как, он всё это время мозги себе сжирал по поводу того, что между ними происходит, а Кихён «никак не поступал»?! — Тебе напомнить, может? — Может, — отзывается Кихён, сводя коленки вместе и глядя в пол. Он пытается выглядеть круто, но Хосок видит — младший дико стесняется, боится, может даже стыдится. Хо не понимает, что происходит. Хосок думает, что странно со стороны Кихёна делать вид, что он тут невинная овечка и ни при чём. Всё это странно. — А ты подумай об этом, вдруг вспомнишь, — плюётся ядом Хосок, сгребает свою кепку с тумбочки и уходит. Кихён потом в состоянии, близком к истерике, думает, как будет разгребать всю ту кашу, что он заварил в их с Хосоком отношениях. *** — Ну, э-э-э. — комментирует Минхёк длинный рассказ Хосока, — эупф. Да-а-а. — Ага. — соглашается Хо, — Вот именно. — То есть, ну… — Да! — Ужас. Минхёк пытается переварить рассказ старшего. Получается очень плохо! Хосок зол, и эта злость воздушно-капельным передаётся Минхёку, он злится тоже. Какой угодно, но не такой реакции он ожидал от младшего. — Я думаю, — говорит Минхёк, с трудом составляя из слов предложения, — что он поступил, как последняя мразь. — Я тоже. — делится Хосок и раздражённо, скорее непроизвольно, шипит. — И что ты будешь с этим делать? — спрашивает Хёк и пытается заглянуть в глаза старшему, но у него не получается, потому что тот смотрит в пол. — Если честно, я понятия не имею. — говорит Хосок, странно усмехнувшись. — Я не могу избавиться от мысли, что он это делает мне назло. — Из вредности? — уточняет Минхёк. — Может быть. — кивает Шин, — Но это так глупо. — Да и он не маленький мальчик, чтобы так капризничать. Хосок протяжно стонет и откидывается назад. — Он сведёт меня с ума! — и кладёт руки на лицо.