Зеркало

— Твою мать… — хрипло простонал Кихён и Чжухон подпрыгнул от неожиданности. — Хён?.. — А кто, ты думаешь? — слабо усмехнулся Кихён и сморщился. — Поставь меня, ладно? Чжухон разве что не бросил Кихёна прямо на землю от неожиданности происходящего. Старший, лишь почувствовав ногами твёрдое, похлопал себя по щекам и потянулся, а затем пошёл куда-то вперёд. — Ты куда? — Чангюн был удивлён ничуть не меньше Чжухона. — А вы что, намерены тут остаться стоять? — внезапно Кихён стал выглядеть здоровее здоровых. — Идём, детвора, сейчас папка будет искать потеряшек. Где они? Кихён ринулся вперёд, вглубь домов, знакомых и незнакомых одновременно. Спустя несколько минут где-то сбоку уже мелькнул злополучный бар, с которым у ребят были связаны достаточно яркие воспоминания. Тут же была и та самая подворотня, в которой ребята скрывались от жителей «злобного» мира. — Не хотите пробежаться? — предложил Кихён, глядя на друзей из-за плеча и ехидно посмеиваясь. Так и не скажешь, что он буквально только что бессильной тушей лежал в чжухоновых руках. Сам же Чжухон всё ещё не особо понимал, куда Кихён так спешит и откуда знает куда идти. Тем не менее, он был уже достаточно далеко впереди, так что младшим только и оставалось, что быстрее шлёпать за ним по грязным пыльным дорогам. Вскоре они добежали до перекрёстка, на котором Кихён затормозил на некоторое время (что очень помогло Чангюну и Чжухону поравняться с ним. Будто сверяясь с внутренней картой, Кихён задумчиво оглянулся вокруг, и выглядело это настолько странно и непривычно, что Чжухону показалось, будто он принюхивается. Когда Ю наконец выбрал, куда повернуть, и снова побежал, Чжухон потратил тот воздух, что всё ещё оставался в его лёгких, на вопрос: — Хён, а откуда ты знаешь, куда бежать? Обернувшийся через плечо, старший почему-то выглядел абсолютно беззаботно, когда отвечал: — Не забывай, что я с вами не просто так тусуюсь. Чангюн хотел уточнить, что именно имел в виду хён, но его слабая выносливость не позволила ему сделать этого. Чжухон, бежавший рядом, тоже лишь молча задыхался. Чангюн отвлёкся на Чжухона и прилипшую к его лбу густую чёлку всего-то на секунду, но этого хватило, чтобы он пропустил тот момент, как всё вокруг стало постепенно пропадать. Дома и постройки редели, трава серела, а Кихён не останавливался. Пыль окутывала дорогу под ногами, сверху опускался густой туман, разглядеть что-нибудь впереди возможным не представлялось. И чем дальше они продвигались, тем сложнее становилось бежать: откуда ни возьмись появился ветер, что так и норовил сбить кого-нибудь из парней, пыль сыпалась в глаза, но останавливаться они были не намерены. Чжухон внезапно врезался во что-то и практически шлёпнулся на что-то, но… его подхватили и поставили на ноги. Проморгавшись, он увидел перед собой лицо Хосока и в тот момент никакими словами нельзя было передать его счастье. Это значило, что они не зря бежали, не зря стаптывали ноги, не зря противились инородной стихии. Рядом с ним вдруг выросли Хёну, Хёнвон и Минхёк, а, обернувшись, он заметил и Чангюна с Кихёном. Последний довольно улыбался. Сделав несколько шагов вперёд Чжухон почувствовал, будто упёрся в стену, которую не было видно. Он обернулся на Хосока в немом вопросе. — Зеркало, — только и выговорил он. — А как вы, кстати, нас нашли? Мы уж начали бояться, что вы заблудитесь… — А я ведь могу и обидеться, Шин Хосок, — ухмыльнулся Кихён, и старший раскрыл рот в беззвучном «а-а-а». — Точно, телепатия... Этот чёрт покопался в моей башке и проследил наш путь... — Совершенно верно, — усмехнулся Кихён. — Мы тут уже около часа сидим, — внезапно встрял в разговор Хёнвон, — и не знаем, что делать с этой штуковиной. — Час? — удивился Чангюн. — Мы же в портал буквально за вами прыгнули, а как только Кихён очнулся, мы побежали. — Не удивляйся, — хмыкнул Хосок. — У них со временем вечно какие-то проблемы. — В любом случае, — начал Хёну, — теперь нас тут наконец-то семеро. Вместе мы же что-то сможем? — Давайте думать, — предложил Хосок, усаживаясь прямо на землю. — Начнём, пожалуй, сначала. Что мы здесь делаем и почему? Ребята последовали его примеру образовывая небольшой сидячий кружок. — Начать сначала — очень хорошая идея, — заявил Хёнвон, вглядываясь в пустоту. Если вспоминать, что нас сюда привело, то мы, думаю, догадаемся, зачем. — Небо внезапно стало чёрным… — щурясь, начал Хосок. — И я понял, что творится что-то неладное, поэтому решил действовать как можно быстрее, — добавил Кихён. — Я хотел попросить Хосока собрать всех ребят, используя свою телепатию, а вот потом… — парень задумался на пару секунд, после чего резко распахнул глаза: — а вот что было потом, я не помню. — Судя по всему, именно тогда ты и отрубился, — подытожил Хосок. Отрубился по той же самой причине, по которой я телепортировал в квартиру к Хёну своего двойника. — Ага, и что это за причина? — фыркнул Чангюн. — Я вообще мало понимаю, о чём вы тут говорите. — Они постоянно оказываются в нашем мире, когда я телепортируюсь, — напомнил Шин. — Но раз Кихёна ни с того ни с сего вырубило, когда он пытался использовать свои силы… можем ли мы предположить, что к тому моменту, как я начал телепортировать ребят, двойники уже шатались по нашему миру? — И, грубо говоря, засоряли Кихёну эфир своими этими флюидами? — продолжил Хёнвон. — Если принять эту теорию за верную, значит, двойники научились проникать в наш мир без посторонней помощи, правильно я понимаю? — добавил Хёну. — А каким образом они обычно проникают в наш мир? — спросил Хосок, зная, конечно же, ответ. — Если верить дневнику, то свободно перемещаться туда-сюда между мирами им мешает только Зеркало, — Чангюн наконец начал понимать. — А раз они теперь этим и занимаются, значит, Зеркало по какой-то причине перестало выполнять свои прямые функции, либо выполняет их не в полную силу, — заключил Хосок. — Верно, — согласился Хёну. — В таком случае, состоит ли наша задача в том, чтобы эти функции вернуть? — Видимо, состоит, — наконец вступил в разговор Чжухон. — Другой вопрос: как нам это сделать. — А помните, мы ведь раньше не раз задумывались, для чего нам даны наши силы? — обратил на себя внимание Чангюн. — Ни у кого ведь больше нет таких сил, как у нас. Они выделяют нас из общей массы, делают нас особеными. — К чему ты клонишь? — перебил Кихён. — К тому, что нечестно по отношению к другим людям иметь подобные силы, они же здорово упрощают нам жизнь. Так не должно быть, это что-то противоестественное, так же? Но раз они нам были зачем-то даны, а Зеркало вдруг стало пропускать сквозь себя чёрт знает кого, значит… — Значит, наши силы для того и нужны, чтобы отдать их на благо Земли! — вскочил Чжухон. — Чтобы укрепить с их помощью Зеркало! — Именно! — Хёну тоже встал и потянулся куда-то вправо. Оказалось, прямо рядом с ним на земле лежала потрёпанная книжица — дневник. — Я всё думал, что означает эта картинка! — открыв последнюю страницу дневника, Хёну указал пальцем на семь нарисованных там кружочков, образующих один большой круг. Они были соединены между собой линиями — будто держались за руки. Под рисунком мелкими иностранными буквами было написано: «Ĉio, kion mi havas, mi volas doni ĝin al la spegulo, permesu al mi parton kaj lasi neniajn malbonajn spiritojn pasi en la helan, novan mondon de nun». — Поехали, — сказав это, Хосок будто отдал ребятам команду. Те, кто всё ещё сидел, встали и взялись за руки. — Я так понимаю, это нужно произнести, — рассудил Хёну. — Я буду читать, а вы повторять. Чио, кион ми хавас… После того, как парни повторили за старшим слова, невидимая стена рядом с ними вдруг стала искриться. — Ми волас дони джин ал ла спегуло, пермесо… С каждым новым словом Зеркало становилось всё виднее, а искр с него сыпалось всё больше. — Ал ми партон кай ласи нения малбонайн… Чжухон мог даже разглядеть что-то за ним. Возможно, это был их мир. Странно было понимать, что два совершенно противоположных друг другу мира действительно могут сосуществовать вот так вот, отделяясь друг от друга одной лишь волшебной завесой. — Спиритон паси эн ла хэлан, нован мондон де нун. Авэ. — Авэ.

***

Кихён проснулся от тяжести, судя по всему, чужого тела, которое мешало ему вдохнуть. — А ну слезь с меня! — скомандовал он, не открывая глаз, а в ответ услышал лишь сдавленный стон. Голос принадлежал, конечно же, Хосоку. — Что ты вообще делаешь у меня дома, — пробормотал Ю, спихивая голову Хосока со своего живота. Пришлось вставать. И каким же было удивление Кихёна, когда он обнаружил в разных местах своей квартиры каждого из своих друзей, спящих так же крепко, как и Хосок. Когда каждый из парней был разбужен, все собрались на кухне обсуждать, что они делают в квартире Кихёна. За столом сидело шесть сонных ребят и, собственно, виновник «торжества», являющийся одновременно и хозяином квартиры. — Мы же вроде не пили, — вслух размышлял всё тот же вышеупомянутый. — Мы что-то делали, — заявил Чжухон, оторвав голову от стола. — Что-то важное. Может, к сессии готовились? — Ага, всемером… Нет, что-то другое. Ну как семь человек не могут вспомнить, чем занимались прошлым вечером?! — Наверное, всё-таки пили, — решил Хосок. — А по какому же тогда поводу? — всё не унимался Кихён. — Разве это имеет какое-то значение?! — сонно возмутился Хёну, но у него был открыт только один глаз (другим он, видимо, досыпал), поэтому выглядело это намного менее устрашающе, чем он, скорее всего, планировал. — Вот именно, — подал голос Чангюн. — Сейчас значение имеет только подушка. — Да ну вас! Идите уже досыпать, в самом деле! — Я люблю тебя, — буркнул Хосок, лунной походкой выруливая в спальню. — И я тебя, — еле слышно усмехнулся ему вслед Кихён.