***
Кто ты, что ты, вера? Зачем тебе зело? Зачем тебе очи? Зачем же мольба? Неужто забава? С тобой же сыграла… И ты проиграла?.. И ты ли «она»?***
В целом полет прошел довольно-таки хорошо. СоЕн заснула буквально сразу же, как они поднялись на борт, и просопела на руках у матери до самой посадки в Милане. Конечно же, это не могло не порадовать МиРэ. Казалось, будто бы сами небеса встали на их сторону, покровительствуя им таким образом. Это бескрайнее синее небо… Эта легкость, которую она так давно не ощущала. Это уединение, дарящее спокойствие и сердцу, и душе. Она хотела запомнить все это. Она хотела, чтобы именно это врезалось в память и стало маяком, путеводителем, напоминанием, тем, за что стоит бороться, тем, что стоит ценить. И теперь она была уверена, что каждый раз, когда ее будут посещать сомнения, синее небо, это синее небо даст ей ответы. Даст ей бесконечность. В самолете все было на высшем уровне. Первоклассное обслуживание, откликающееся на малейший шорох со стороны клиента, широкий ассортимент из всевозможных блюд, включающий в себя как восточную, так и западную кухню, также нельзя было бы не отметить удобные сиденья, в которых возникало ощущение домашнего уюта и спокойствия, кроме того, здесь было и специально оборудованное место для ребенка — маленькая кроваточка со звездным небом наверху. «Такого уж точно не должно быть в самолетах!» — начала подозревать МиРэ. Но ОН… Великий и ужасный! Ему же не писаны законы. Он считает себя выше! Выше неба. Он хочет стать этим небом для них, отгородив от чего-то большего и… настоящего. «Да, все-таки ДжиЕн позаботился о нас», — кольнуло в сознании МиРэ. Только разве он сделал это для Них? Дочь! Дочь — то единственное, что всегда его волновало, то единственное, что всегда затыкало и держало! А он в ответ — также держал в своих руках только СоЕн! А её, МиРэ, запер в клетке… Привязанной путами к своим ногам… Хотя и она тянулась. И она нуждалась в защите, его заботе и тепле. А теперь… «Поздно», — мелькнуло где-то вдалеке громким приговором. Может поэтому она сейчас и держала дочь на руках, не давая ей оказаться под этим ложным небом, приготовленным Им. Хотя удастся ли ей пронести дочь через все преграды самой? Хватит ли у нее сил? Хватит ли ненависти и боли?***
Посадка в аэропорту Милана прошла относительно спокойно, если, конечно, считать таковым кучу бешеных фанатов и фанаток, встретивших их громким визгом. Радовало только то, что этих последователей культа G-Dragona было не так-то уж и много. Видимо, Джеймс позаботился. Джеймс — это старший брат МиРэ. Его настоящее имя — Ли Мин Хек. Но, так как он работал заграницей, здесь его все знали как Джеймса. Перед встречей с братом у МиРэ было нечто вроде истерики. Руки вспотели, коленки задрожали. «Только этого еще не хватало!» — она не могла позволить себе расслабиться в такой ответственный момент, поэтому изо всех сил старалась придать лицу твердое выражение. Но разве это так просто? Даже тогда, живя с ДжиЕном, эта маска то и дело слетала с ее лица, хотя у него она не слетала никогда. Никогда? Может быть, только рядом с СоЕн, их малышкой. Только рядом с ней… А рядом с МиРэ всегда была только холодная копия, как будто снятая с оригинала неумелым скульптором, передавшим только внешнюю схожесть, но упустившим что-то более важное — такой необходимый блеск в глазах, тепло… Кажется, это называют эмоциями. Нет, кажется, это называют чувствами. МиРэ вспомнился тот день. Как бы ни старалась, она никак не могла избавиться от воспоминаний того дня. А она старалась. Такого далекого, но такого… сказочного, такого нереального и такого не её, не для неё. Это произошло летом. Тогда она еще была беременна СоЕн, но живот был далек от того, что ожидало ее буквально через несколько месяцев. Глядя на ту МиРэ можно было бы с уверенностью сказать, что это просто нереально красивая молодая девушка с поджарым манящим телом, пышными формами, привлекающими взгляды мужчин, и аккуратными чертами лица: сочными алыми губами, правильным носом и теплыми глазами цвета шоколада. Глядя на ту МиРэ, можно было бы с уверенностью сказать, что она живая… Это был солнечный день. Вокруг летал запах цветения. Возникало ощущение легкости, тепла, распространяющегося от кончиков пальцев и достигающего самого нутра. МиРэ чувствовала себя центром этого прекрасного разноцветного мира. Она чувствовала, что расцветает, чувствовала, что у нее внутри тоже происходит нечто волшебное, нечто прекрасное, и она желала этого, как никто другой. В этом обманчивом тепле… В этой ложной защищенности… Она была спокойна. Но вот появился ДжиЕн, словно гром среди ясного неба, словно айсберг посреди широкого, бескрайнего океана. Он вырос ниоткуда, так что МиРэ даже вздрогнула, увидев перед собой новоиспеченного мужа. Она не знала, что делать, что ему сказать, как себя вести. Она вообще его совсем не знала. Ясно было только одно — он не пришел просто так, он никогда не приходил просто так. Всегда прятался, всегда уходил с поля её зрения. Каждый раз, когда она хотела завести серьезный разговор, он делал вид, что у него дела, что у него есть что-то более важное, чем она… Чем семья, их семья… Сначала МиРэ не обращала на это внимания. Закрывала глаза, жалела его, как последняя идиотка, когда жалеть там надо было только её, думать надо было только о себе и… о малышке. Но вот он подошел к ней, встал рядом и начал ее изучать. Молчал… Даже не попытался прикоснуться, дотронуться, обнять. Впрочем, он не касался её ещё с того случая в клубе. Сейчас он просто стоял и молчал. Пугающе молчал… Но прошло пару мгновений, то ли минута, то ли всего лишь пару секунд, и он отвел свой взгляд, в котором она сумела прочитать лишь безразличие. Он перевёл его на море, бескрайнее и синее, глубокое и непроглядное. Это было на террасе их дома в Чеджу. Это было… Единение. И она запомнила это. Казалось, он хочет сказать, хочет в чем-то… признаться? По крайней мере, она надеялась и ждала именно этого. Она хотела, чтобы он, наконец, нарушил эту гнетущую тишину и сделал первый шаг, такой необходимый сейчас. Такой необходимый… Но он медлил… Но он молчал, сохранял тишину, охранял её… А она задыхалась, всеми фибрами души… Плач… Вырывался, поднимался из глубин затаённой обидой… Она тоже боится, ей тоже страшно, до дрожи в коленках… До непредсказуемых истерик. До глубоких ран на сердце, не заживающих и кровоточащих. А его все нет. А он все еще далеко. Нет, это нельзя назвать любовью. Нельзя… И она твердила себе это, будто молитву. «Только это её спасет, только это», — кричал ей разум. И МиРэ не выдержала: — ДжиЕн… — позвала она его полушепотом. Он не услышал? Или же просто притворился, что не услышал. Ее охватил страх: — ДжиЕн, — позвала она его чуть громче. Но он опять не смотрел на неё, он опять не чувствовал её… Тогда она сделала то единственное, то единственное, что было под запретом, то единственное, что могло расшевелить его. Она обняла. Так крепко, как только могла. Так, как хотела. Ища защиты. Ища поддержки. Ища понимания… И немного… Совсем малость его любви. ДжиЕн замер. Потом дернулся, словно от удара током. Через секунду вдруг попытался отстраниться. На самом деле, эти его попытки можно было бы назвать жалкими, как будто он делал это только для вида, для успокоения своих, только ему известных демонов… Сердце МиРэ стучало с бешеной скоростью. Она готовилась к удару. К ещё одному удару по её сердцу, но… Этого не происходило. Этого не происходило… И МиРэ почувствовала себя немного легче, спокойнее… «Не смей привыкать к этому!» — твердило сознание. Только оно сейчас мешало и останавливало эту молодую и ранимую девушку от того, чтобы наконец открыть свое сердце перед этим каменным изваянием, не откликающимся ни на ласку, ни на нечто более важное… Все же это не могло продлиться долго. Он это знал, и она знала тоже. — Это ничего не меняет, — донёсся до неё жесткий голос Квона, — я по-прежнему… — продолжил он, но она не хотела слышать. Хотя бы сейчас. Она хотела унять свою боль, раствориться в нём. По крайней мере, именно так она оправдывала один из наиглупейших поступков в своей жизни, совершаемых ею прямо сейчас — она потянулась к нему и прильнула своими губами к его, таким сладким и таким сухим. Чтобы почувствовать, наконец, почувствовать его. Понять… Хотя бы так… Хотя бы… Она не ожидала ничего в ответ. Это был поступок отчаявшегося человека, но он… ответил. Ответил. «Ответил», — замигало в голове яркой надписью. Сначала это были лишь мягкие неловкие прикосновения губами. Они изучали друг друга, медленно продвигаясь все дальше и дальше. Первым не выдержал ДжиЕн. Именно он перевёл поцелуй в неистовый, страстный, тот, который желал… Да, это была борьба… Голиафа со львом… Они боролись. Они доказывали кому-то и что-то. И… они хотели… друг друга. Прямо сейчас! Он нежно обнял ее за талию и притянул к себе, ещё ближе, так что из её сладких уст вырвался вздох наслаждения. Он поглотил её, и этот вздох тоже потонул в его глубинах. Она понимала, к чему всё это идет. Об этом говорило и нечто твердое, упирающееся в низ ее живота. И сейчас она хотела этого, как никогда. Она хотела его. Она надеялась, что это поможет изменить их отношения, сделает их ближе, еще ближе, чем сейчас. Именно поэтому она поддалась, именно поэтому позволила этому новому чувству захлестнуть с головой. ДжиЕн очертил ее губы языком. Влажно… Так влажно. Он пробует её, как блюдо… Как еду. Она всего лишь жертва, которую он непременно поглотит. «Бежать», — мелькнуло в голове. Но куда? Если его сильная рука дотянулась до твоей женственности… Куда бежать? Куда? МиРэ не хотела вспоминать, нет, она совсем этого не хотела… Поэтому, собрав все свои силы, приготовилась к встрече с братом. На выходе из аэропорта их поджидала машина. Причем не одна: их было две… «Что за черт?» — ругнулась МиРэ вслух. Она приглянулась к машинам. Брат говорил, что недавно приобрел Porsche Spyder. Но здесь ничего похожего не было… Хотя как будто она знала, как «это» вообще должно выглядеть! Хм-м-м… А до этого у него вроде была Bugatti. Да, Bugatti… А вот эту машину МиРэ знала очень хорошо. У ТэЯна, её лучшего друга, была такая же… «Надо принимать решение», — твердило сознание, тем более к ней навстречу уже вышли водители данных транспортных средств. -Думай, думай, МиРэ! — шептала она про себя. — Думай, как он. С такими мыслями она двинулась в сторону первого авто. Да, точно. ДжиЕн мог так поступить. Он знал, что МиРэ много времени проводила с ТэЯном и, соответственно, она, скорее всего, могла привыкнуть к данному автомобилю. «Или же… Он знал… Он знал про побег…» — мелькнуло в сознании. «Он предполагал, черт возьми!» МиРэ приблизилась к водителю черного Мерса. Да, это был Mercedes-Benz. Она уже почти села в авто, как со стороны водителя Bugatti послышалось доверительное: — Вы госпожа МиРэ? Ваш брат просил меня забрать вас. «Неужели она ошиблась? Неужели её инстинкты её подвели?» Но вдруг водитель Мерса ответил со злостью: — Какой ещё брат? Господин… — Погоди, — прервала его МиРэ взмахом руки. Она обратилась к водителю Bugatti: — Как зовут хозяина машины? — Господин Ли Мин Хек… «Вот и прокололся…» — на лице начала вырисовываться победная улыбка. — Какой ещё Ли Мин Хек? — был в недоумении водитель первой машины. — Меня отправил Господин Джеймс. И она села в Мерс. Да, все было довольно-таки просто, брата здесь все знали как Джеймса. Он рассказывал, что здесь никому неизвестно его настоящее имя и вообще его прошлая жизнь. Здесь МинХек все начал с чистого лица и только для семьи ещё оставался тем маленьким шутником и балагуром. Они отъехали с парковки и двинулись в сторону окраин города. — Вы только не волнуйтесь… — начал водитель не спеша. — Кажется, нас преследуют, — протянул он как-то спокойно. — Но вы сильно не переживайте. Господин Джеймс предполагал нечто подобное… Кстати, меня зовут Ричард, — потонули в её сознании последние слова. «Преследовали… Он! Брат… Предполагал…» — мелькало в ее сознании попеременно. Но её отвлекла малышка. Видимо, нервозность матери передалась и ей. СоЕн вела себя очень активно: она ёрзала, начинала хныкать. Но МиРэ не могла её успокоить, что-то пошло не так. Вот они подъехали к какому-то зданию. Ричард, кажется так его звали, быстро затараторил: — Выходим… Нам срочно нужно вовнутрь. Быстро! И они побежали. СоЕн, захныкала громче… Намечалась настоящая истерика. Вот они забежали туда. Это оказался большой торговый комплекс. — Запасной выход, — скомандовал Ричард в спешке. И они быстро пересекли первый этаж. Солнце — первое, что бросилось в глаза, когда закончился этот бесконечный темный коридор… Солнце… Оно ослепляло. Но уже через пару секунд перед взором МиРэ предстало синее и бесконечное небо, а, спустя ещё немного времени, она увидела ещё одну машину. Ту самую Bugatti брата. И… его самого! Что точно подтверждало правильность принятого решения. -Привет, сестричка, — донёсся до неё такой знакомый и родной голос. «Защита!» — заволокло её разум.