***
Тем временем его младшая сестра, находилась в другой комнате, c Маив. Комната эта являлась самой большой в доме и служила не только столовой, но и гостевой, и кухней. Обставлена она была несколько необычно. Рядом с обеденным столом стоял большой деревянный шкаф, на полках которого располагались книги, ступки, флаконы с различными лекарствами и настоями, шкатулки и серебреные весы. На одной из стен сушились травы. Слева от входа висел красивый оберег, который Маив называла «ловцом». В самом дальнем углу помещения стояла высокая жёрдочка для Бермута, ручного сокола-сапсана и лучшего друга знахарки. Это не могло не удивить Талию при первой встрече с пернатым жителем хижины, так как многие знахари и мейстеры предпочитали держать воронов или филинов, но никак не соколов. Впрочем, и сам Бермут отличался от тех птиц, которых за свою жизнь удалось повстречать девочке: он казался более человечным. У неё было такое чувство, что он понимал всё, что бы ему ни сказали, а потому все его действия выглядели осознанными, а не вызванными животным инстинктом. Но необычной была и его хозяйка. Маив была довольно молода: ей было двадцать шесть лет, однако её познания в знахарстве были весьма обширны. Она великолепно ориентировалась в Волчьем лесу и знала его как свои пять пальцев: каждый кустик, каждое дерево были ей знакомы, она прекрасно знала лекарства от любых заболеваний. Впрочем, ум её был равен и красоте. Маив относилась к тем самым красавицам, которых менестрели восхваляли в своих песнях: стройная, пышногрудая, с ярким румянцем на щеках и рыжими как огонь волосами. Однако, несмотря на свою красоту, Маив так и не вышла замуж. Но что именно было в ней необычного? Всё заключалось в её характере: мягкая и вспыльчивая, заботливая и грубая, добрая и подозрительная — всё это была Маив. Её характер был подобен неспокойному течению моря: уж настолько она была непредсказуемая. Непредсказуемая — наверное, лучшего слова для описания девушки и подобрать было нельзя. Талия молча сидела за столом и вышивала, в то время как знахарка что-то ласково нашёптывала своему сапсану. — Хороший, хороший, — девушка нежно гладила Бермута по голове. — Вижу, он тебе очень дорог, — подметила Талия. Маив не повернулась к собеседнице, хотя прекрасно расслышала сказанное, продолжив гладить сапсана. — Он для меня дорог, но не так, как ты думаешь. — Что ты имеешь в виду, Маив? — удивилась Талия. — Он для меня дорог не как питомец — он дорог для меня как член семьи. Вот тебе дорог твой брат? Талия удивлённо взглянула на Маив. Она понимала, что девушка спрашивает об Ашере. Да, он был её братом, но Талия знала его крайне смутно. Она гораздо лучше знала гордого и благородного Родрика, уверенного и спокойного Итана, тихого и пугливого малыша Района, но буйного и неспокойного Ашера — нет: они мало общались. Ашер часто проводил время с Мирой и Итаном, а потом уже и с Гвин Уайтхилл. Она думала, что Ашер был буйным, агрессивным, не мирившимся с порядками в его семье. Она видела в нём чужака. Но только после его возвращения из ссылки, только после того, как девочка увидела своими глазами, как её старший брат, несмотря ни на что, яростно защищал свой дом, используя любые средства, идя на любой риск, она поняла, что Ашер так и остался Форрестером, благородным и бравым воином. — Да, конечно. Он же мой брат. — Вот и Бермут — мой брат, — улыбнулась Маив. — Он моя семья. Я останусь одна в этом суровом и холодном мире, если с ним что-нибудь случится. — У тебя нет семьи? Маив тяжело вздохнула и опустила свои карие глаза. — Была, конечно же. Но теперь её нет. Война забрала много жизней, — Маив пристально посмотрела на девочку своими маленькими глазами, — Она забрала жизни моего отца, матери и деда. Отец погиб во время осады Винтерфелла: он служил дому Старков, и его убил один из железнорожденных. Моя мама не перенесла эту новость и умерла два месяца назад, а дед, — Маив посмотрела на сапсана, который, казалось, внимательно слушал их разговор. — Деду было девяносто пять, и гибель отца лишь приблизила его смерть. Кстати, он тоже был знахарем. — Ты пошла по его стопам? — Да, — вздохнула Маив. — Я решила посвятить себя врачеванию. — И ты даже не думала выйти замуж? — робко спросила Талия — Думала, конечно, — засмеялась знахарка. — Мне не один раз делали предложение руки и сердца. Только… — Маив, будто вспомнив что-то очень грустное, отвела взгляд от девочки. — Только тот человек, которого я любила всем сердцем, тоже решил посвятить всю свою жизнь медицине, различным наукам — всему, что может уберечь человека от смерти. — А этот человек любил тебя? — Да, — на лице девушки, появилась грустная, но счастливая улыбка. — Мы любили друг друга всем сердцем, но каждый из нас сделал свой выбор. Понимаешь, Талия, человеку рано или поздно приходится выбирать между долгом и чувствами. Мы с Эббертом могли пожениться и жить счастливо, но выбрали другой путь. Мы решили посвятить себя лечению людей, а это невероятно важно. Сейчас, во время кровопролитной войны, как никогда нужны хорошие лекари и мейстеры… Поэтому Эбберт уехал в Цитадель, а я осталась здесь, в Волчьему лесу, учиться знахарству у своего деда. — И ты не жалеешь, что сделала такой выбор? Маив, задумавшись, вновь взглянула на Бермута, который, всё понимая, помотал головой. — Нет, не жалею. И он не жалеет. Послышался скрип деревянных брёвен пола, девушки обернулись. Это был Ашер. Талия отложила свою работу, подбежала к старшему брату и аккуратно его обняла. Тот, улыбнувшись, поцеловал сестру в лоб и присел на близстоящий стул. Маив, окинув его внимательным взглядом, подошла к шкафу, взяла с полки какой-то флакон с настоем пурпурно-фиолетового цвета, налила его в чашку и поднесла её мужчине. Ашер, вдохнув резкий неприятный запах напитка, поморщился и отставил чашку. — Что это? — Лекарство, — холодно ответила Маив. — Лекарство, которое ты должен выпить, если хочешь, чтобы твоя рана зажила. Если хочешь все так же кряхтеть, как старый дед, можешь не пить. Закатив глаза и поморщившись снова, Ашер всё же взял чашку и отпил немного неприятного как на запах, так и на вкус лекарства. Маив недовольно скрестила руки на груди. — До дна. Талия издала смешок: наблюдать за тем, как знахарка заставляет пить лекарство её старшего брата, точно маленького ребёнка, действительно доставляло немало удовольствия. Выпив всё же до дна, Ашер отставил чашку куда подальше. — И сколько раз мне пить эту дрянь? — Четыре раза в день, — злорадно усмехнулась девушка. — Не считая остальные, не менее противные гадости. Считай, что ты выпил самое вкусное из них. Ашер недовольно скривил лицо. — Где именно находится твоя хижина? — спросил он немного погодя. — В сердце Волчьего леса. Где-то к северо-востоку от Темнолесья и Железного Форта. Повезло, что подальше от Винтерфелла, — Маив открыла окно, чтобы проветрить помещение. — Почему же? Столица Севера, как ни как, — удивился Ашер. — Скажешь мне тоже, столица! — махнула рукой девушка. Столица была, когда лорд Эддард Старк ещё на тот свет не отошёл. Тогда он был ещё неплох, хотя и оставался совершенно уродливым замком, как по мне. А когда эти живодёры* пришли к власти, столица в этот Замок Мертвецов перекочевала. Как бишь его… Дрэдфорт. Вонь за километры от этого замка: трупы оттуда долго не выносят. — Ты, кажется, не очень-то их жалуешь, — усмехнулся мужчина. Маив бросила на него укорительный взгляд. — Ни Болтонов, ни Грейджоев, ни Старков не жалую: не за что. Одни — живодёры, вторые — мародёры, третьи — и вовсе дураки. — Это Старки-то дураки?! — не выдержала Талия. — Они воевали за Север! За нашу независимость от Железного трона! — Ашер тихонько одёрнул девочку за рукав. Это заметила и Маив. Девушка многозначительно улыбнулась. — От того-то и дураки. Если бы в своё время на союз с Болтонами не пошли, и не перешли дорогу старику из Речных Земель, так и не было бы этой Красной свадьбы, и не поубивали бы столько воинов. Доверились не тем, и поплатились за это. Этим Старкам давно надо было понять, что не живут долго в этом мире благородные люди — выживают только скользкие и вероломные. Ашер молча слушал девушку, нахмурив брови. Дослушав, он, держась за стол, встал и заговорил: — Послушать тебя, так нужно жить, как эти скоты. Маив удивлённо выгнула бровь. Скрестив руки на груди, девушка от него отвернулась и посмотрела в окно. — Гляди-как, кто с охоты вернулся… Талия подбежала к окну и увидела сира Ройланда в сопровождении нескольких людей, одетых в лохмотья. Среди них она узнала одного, молодого человека лет семнадцати, с вьющимися тёмно-русыми волосами. Девочка от радости округлила свои большие зелёные глаза. — Гаред! Ашер, он вернулся со Стены! Я уж думала, что никогда его больше не увижу… А кто это с ним? — Талия заметила с бывшим оруженосцем несколько человек (по-видимому, десять-одиннадцать), — Какие-то люди… Я их не знаю… — Одичалые, и думать нечего. А это что?! — невозмутимость и спокойствие знахарки мгновенно пропали. Ашер также пришёл в недоумение. — Медведь?..***
Ашер, Талия и Маив вышли во двор. Шокированные, они уставились на незнакомцев. Это действительно были одичалые, лохматые и неухоженные. Сир Ройланд, Гаред и двое одичалых (очевидно, они были главными среди них) направились к ним. — Гаред! — Талия бросилась к юноше и крепко его обняла. — Как ты покинул Стену? — Так… получилось, миледи, — улыбнулся Гаред. — Что всё это значит, Ройланд?! — негодовала Маив. — Ушли, значит, на охоту, а привели незнакомцев! — Почему только незнакомцев? — усмехнулся сенешаль. — Я с добычей, — мужчина вручил девушке несколько кроликов и рыбу. Затем он подошёл к Ашеру и подозвал к себе тех самых двух одичалых, мужчину и женщину, на вид лет двадцати восьми-тридцати. Понизив голос, он прошептал: — Милорд, это Эльзера и Джозера Сноу. Они предводители всей этой группы. Крепкий и грубоватый на вид мужчина подал лорду свою большую руку. Ашер, немного колеблясь, всё же её пожал. — Не думал я, что мне придётся с вами встретиться, лорд Ашер Форрестер, — басистым голосом заговорил первым Джозера. При упоминании «титула» Маив прислушалась к разговаривавшим: она не знала, кем был по происхождению Ашер. — Мне тоже приятно встретить вас, — улыбнулся Ашер: он вообще любил встречать новых людей. — А вы и впрямь похожи на своего отца, лорда Грегора, милорд, — продолжил одичалый. — Откуда вы его знали? — удивился мужчина. Джозера и Эльзера переглянулись. Неуверенно, но всё же решившись, Джозера ответил молодому лорду. — Грегор Форрестер — наш отец, лорд Ашер.