— А что я могу сделать? Я бессильна.
— Твоя главная задача — родить наследника.
— Но я не могу! Ребёнок должен быть плодом любви, а не иначе…
— Твой муж — очень состоятельный человек, и всё его огромное состояние должно будет перейти его наследнику. Будет крайне обидно, если лорд этого имения покинет сей грешный мир, не оставив преемника, — Оленна сжала руку Миры. — И твоя задача — позаботиться о том, чтобы твой муж успел обзавестись наследником, перед тем как он вознесётся на небеса…
Погода, стоявшая этим вечером, была нехарактерна для Простора: прохладный сильный ветер врывался в дома, небо хмурилось, серые низкие облака застилали небосклон своим покрывалом — крестьяне прочили грозу.
Шутка ли, но столь безрадостная погода полностью отвечала настроению леди Миры, которая в это время сидела за своим трельяжем и смотрела в зеркало. Но если бы человек вгляделся в лицо девушки, то не увидел бы направленного взгляда. Отрешённость, вот как бы он мог бы описать выражение её лица в этот момент. Девушка была полностью занята своими мыслями. Слова Леди Оленны не давали ей покоя.
Мира прекрасно понимала, что Королева Шипов, женщина, умудренная опытом, была права, и именно она, Мира Форрестер, должна родить Рикарду наследника, а затем воспользоваться его же козырем в целях своего дома.
Своего дома… И что я только не сделала ради своего дома? Соврала, украла, убила, предала. Сколько грехов ради одной цели — спасти свою семью. Но жалею ли я об этом? Нет, я не жалею: я сделала это ради своей семьи. Это мой долг, и едва ли я могу корить себя за то, что лишь исполняю его? Неужели, из-за долга я могу лишиться настоящий любви или даже права на неё? Я отдалась человеку, к которому никаких других чувств, кроме ненависти, не питаю. Я отдала ему свою невинность. Я теперь его жена и наложница… И теперь я должна стать матерью его наследника, плода не любви, но долга. Справедливо ли всё это? Неужели, долг никогда не считается с чувствами человека, его исполняющего? Разве это честно?.. Наверное. Ведь дом — это не сухое слово, это семья, и чтобы сохранить её целостность, члены дома должны исполнять свой долг несмотря ни на что, ибо, если бы люди, считались только со своими чувствами и желаниями, они бы уже не были членами семьи: они были бы эгоистами, отделёнными от одной большой общины, называемой домом. Долг важнее чувств и желаний человека.
Да, быть может, я и не создана была для любви, а для служения своему дому? Допустим, я сделаю, как сказала Оленна, и стану матерью? А разве стать матерью — это не счастье? Пускай дитя не будет рождено от человека, которого я бы любила и обожала до конца своих дней, но это не значит, что я не буду его любить. Напротив, это чадо станет для меня единственной отрадой в жизни. А вдруг у меня будет далеко не один сын? Может, у меня ещё и девочка родится? Непременно, так и будет. Я даже знаю, как их назову. Мальчика нареку Томменом… Томми, в честь него, кто спас меня однажды. А девочку будут звать Эллиса, Элли, в честь моей несчастной матери. Она будет такой же красавицей и вырастет такой же мудрой… Нет, я не жалею. Я ни о чём не жалею!
Едва заметная улыбка проскользнула на лице девушки. Она обожала детей и всегда мечтала стать матерью. Ещё в Железном Форту Мира больше всего любила сидеть у люльки Талии и Итана, а потом уже Района, когда они были малышами. А когда ребята подросли, она играла с ними в роще. Кажется, их любимая игра была прятки. Вот спрячутся малыши за огромным железностволом, и попробуй их найти… Но и эти времена прошли.
Неожиданно девушке послышалось, как громко хлопнула дверь. Вздрогнув, она оглянулась и увидела Рикарда. Бесцеремонно, так он любил поступать. Но выражение его лица несколько изменилось: мрачность и суровость сменили его прежние самодовольство и наглость. Скорее всего, столь резкая перемена объяснялась визитом леди Тирелл. Лорд Моргрин пристально смотрел на молодую жену, как будто ждал от неё ответа.
— Милорд, Вы что-то хотели? — неуверенно спросила Мира, несколько смущённая поведением своего мужа.
— Ты прекрасно знаешь, что я хотел, — рявкнул в ответ Моргрин. — Узнать, о чём ты почти час болтала с леди Оленной. Я не такой дурак, каким она меня соизволила выставить, и прекрасно знаю, что эта старуха ничего не делает просто так. Ей определённо что-то надо было от тебя узнать, и я желаю знать, что!
— Милорд, она лишь хотела узнать причину моего столь внезапного отъезда из Королевской Гавани, и всё…
— И об этом вы говорили целый час? Сильно сомневаюсь! — тут Мира увидела, с какой ненавистью он смотрел на неё. — Что, голубушка моя, нажаловалась своей покровительнице?! Отвечай!
— Прекратите на меня повышать голос, лорд Моргрин! Я Вам не служанка! — набравшись смелости, ответила девушка. — Она спрашивала меня, почему я вышла замуж за Вас, а не за кого-либо ещё, и по любви ли этот брак был заключён. Я ей ответила, что я вышла замуж за Вас потому, что Ваши качества меня вполне устраивали. Я ничего не сказала об истинных обстоятельствах. Я ничего дурного о Вас не сказала! Вы это хотели услышать?
Негодование Рикарда понемногу стало стихать.
— Это всё?
— Нет, это не всё, — спокойно ответила Мира. — Она сказала, что Тиреллы нуждаются в действительно верных союзниках. В моей верности леди Оленна не сомневается, а вот в Вашей… Она меня много расспрашивала о Вас, в частности, можно ли Вам доверять. Тиреллы умеют щедро благодарить верных им сторонников, знаете ли.
— И что же ты ответила? — уже более заинтересованно спросил мужчина.
— Как я уже сказала, ничего дурного. Впрочем, леди Оленну удовлетворила моя рекомендация. По-моему, Вам, милорд, не стоило так беситься, — сказав это, девушка присела за трельяж и стала причёсывать свои волосы, будто Рикарда и вовсе не было в её покоях. Негодование мгновенно исчезло с его лица и вновь сменилось на самодовольство и наглость. Но он не собирался уходить: удобно расположившись в кресле, он разлил вино в два бокала. Мира понимала, почему её муж так и не покинул её покои: он собирался провести с ней ночь. Между тем, мужчина подал ей бокал.
— Прости моё поведение, дорогая. Ты права, я вёл себя просто неподобающе, — при этих словах Рикард отставил бокал в сторону и положил руку на плечо жены. — Но я готов загладить свою вину, — ловким движением пальцев он развязал одну из лямок шёлковой сорочки и поразительно нежно поцеловал её в оголённое плечо. Мира не стала сопротивляться. Напротив, она была довольна таким поворотом событий и собиралась извлечь из этого максимальную выгоду, хоть ей и приходилось скрывать по возможности всё своё отвращение к прикосновениям мужчины.
— Что ж, Вам придётся очень постараться, Рикард, — несвойственным ей кокетливым тоном ответила девушка. Усмехнувшись, лорд Моргрин более смело примкнул губами к её шее, на что Мира тихо охнула. Конечно, её муж был опытным и страстным любовником и прекрасно знал, как доставить удовольствие женщине, с чем не могла не согласиться его жена, несмотря на то, что каждое его прикосновение приносило ей смешанные чувства, колебавшиеся от омерзения до необычайного удовольствия.
Мира чувствовала его горячее, обжигающее кожу дыхание. Пришла пора и ей сделать свой ход. Резко отпрянув к неудовольствию Рикарда, она обвила руками его шею и поцеловала его в губы. Нагло, страстно, как ему больше всего нравилось. Пока её пальцы расправлялись со шнуровками на его рубашке, Рикард резким движением развязал последнюю лямку её сорочки, отчего одеяние плавно скатилось вниз. Между тем, к сорочке присоединились камзол и рубашка её мужа.
Он любовался ею. Красота её тела не могла не впечатлить даже такого заядлого любителя женщин, как Рикарда, который имел немало любовниц на своём веку.
Властно он притянул девушку к себе.
— Как же ты прекрасна, Мира, — мужчина нежно провёл рукой по по её щеке. — Расставшись с невинностью, ты преобразилась в лучшую сторону. Не упрямая девчонка теперь сводит меня с ума, но роковая красавица, которая пробуждает во мне зверя, — с этими словами он жадно впился в её губы.
— И эта роковая красавица станет матерью твоего наследника, Рикард, — выдохнула сквозь поцелуй его молодая жена.
Раздались мощные раскаты грома. Чёрные тучи застлали небосклон, и мрак покрыл Простор. Сильный ветер бушевал и что было силы ломился в окна и двери. Лишь только свет мерцающих молний мог осветить эту землю.
***
Стоял ясный солнечный день. В Просторе всё шло свои чередом, снова здесь воцарились весёлость и безмятежность.
Рикард Моргрин работал в своём кабинете: ему предстояло ответить на многочисленные приглашения лордов Простора, которые буквально в одночасье вспомнили о его существовании и стали довольно часто посещать его имение и обращаться к нему, как к близкому другу, которого они знали уже целую вечность. Но находились и такие лорды, которые видели в нем «благодетеля, на чью милость они уповали». В основном, это были либо мелкие, либо совсем разорившиеся дворяне, которые тем не менее располагали выгодными территориями, и совершенно не знали, какую выгоду можно было извлечь из их расположения. Хотя были и такие, кто игнорировали существование дома Моргринов и считали его главу «самым настоящим выскочкой». В их число входили такие могучие дома, как Редвины, Хайтауэры, Тарли, и отчасти Тиреллы.
— Стоило мне разбогатеть, и все вдруг обо мне вспомнили. Какое лицемерие, — усмехался Рикард во время прочтения одного из писем.
Но его отвлёк почтовый ворон, который немного отличался от вестеросских сородичей более светлой окраской крыльев и крупным размером туловища. Этот ворон был не из Вестероса, сразу понял лорд Моргрин. К правой лапке птицы был прикреплён небольшой свёрсток с лазурной печаткой, на которой был изображён тигр над скрещёнными мечами, фамильный герб Де Моралле. Рикард неаккуратно достал свёрсток и быстро его развернул — это было письмо от лорда Натаниэля, который прибыл в Браавос ещё вчера.
«Многоуважаемому лорду Рикарду Моргрину
Любезный друг,
После моего двухнедельного отсутствия я наконец-то прибыл в своё родовое имение. Спешу сообщить Вам, что я уладил все свои дела в Вестеросе. Имею честь пригласить Вас с Вашей красавицей женой в Тигриное Логово на большое пиршество, устраиваемое на следующей неделе в честь моей младшей сестры, леди Бесхи Де Моралле. Там же я рассчитываю обсудить наше дальшейшее сотрудничество, взаимовыгодное для нас обоих.
Натаниэль Де Моралле, лорд Тигриного Логова»
Рикард понял одно — необходимо было собираться в дорогу. Написав удовлетворительный ответ на приглашение молодого лорда и отправив ворона, мужчина сразу начал отдавать распоряжения слугам.
***
Но не так всё хорошо было у молодой жены лорда Рикарда Моргрина, которая с самого утра испытывала полное истощение организма, и поэтому почти не вставала с постели. Мира чувствовала сильную слабость, но не могла даже смотреть на еду. То ли дело было в продуктах, то ли в её тошнотворном состоянии, но девушку едва ли не рвало от малейшего съеденного ею кусочка.
В покои леди Моргрин вбежала запыхавшаяся толстушка Алисия. Переведя дух, она громко объявила:
— Миледи, слышали новость?
— Какую ещё новость? — проворчала недовольно Мира, так как каждое произнесённое служанкой слово буквально барабанной дробью отдавало в её уши: у неё была сильная мигрень.
— Как же, их благородие в путь-дорогу собираются, разве они Вам не сказали?
— Что ты говоришь, Алисия? В какую путь-дорогу? Куда? — на самом деле, Мире было всё равно.
— Так в этот город, — девушка запнулась. — А дай Бог памяти! Ну как же… Город этот, где титан ещё каменный стоит… Да как же его?
— Браавос?
— Ой, точно! Точно! В Браавос их благородие собрались! — оживилась толстушка. — Им сегодня письмо пришло от их хорошего друга, поговаривают, богатого и влиятельного заморского лорда. И Вы с ним поедете, миледи. Лорд Моргрин мне приказал собрать Ваши самые лучшие платья и драгоценности. Ой, — девушка взглянула на столик, где на тарелках лежала почти не тронутая еда. — Вы так ничего и не съели? Как же?..
— Не могу. С утра слабость дикая, а от еды тошнит, — махнула рукой Мира.
— Боги, может к Вам мейстера Кларка привести? Может Вы чем-то заболели или, — Алисия внезапно расплылась в улыбке. — А может это и не напасть, а благодать небесная…
— О чём ты?
— Ну понимаете, миледи. Когда у молодой женщины (я имею в виду замужней) наблюдаются тошнота и слабость, то это только к лучшему, потому что в ней дитя говорит.
Мира ошарашенными глазами посмотрела на служанку. Возможно, она была права, но стоило, конечно, проверить.
— А знаешь, Алисия, всё-таки позови-ка мейстера. Всякое может быть.
***
Вечером, когда вещи были собраны, Мира уверенным шагом направилась в кабинет лорда Моргрина. Она была очень сильно взволнованна, и лицо её выражало полную серьёзность, но всё же была заметна и лёгкая улыбка. Руки были ледяные и немного тряслись от волнения и ещё не прошедшего недомогания. Без стука она зашла в кабинет мужа, который сидел за столом и что-то записывал. Мужчина взглянул на жену исподлобья. Лицо его выражало сильную усталость.
— Рикард, у меня есть для тебя важная новость.
— Важнее чем-то, что мы отправляемся в Браавос на приём к Де Моралле? — с лёгкой насмешкой спросил её муж.
— Определённо, — с полной серьёзностью ответила девушка.
— Что же? — Рикард поднялся с кресла, предугадав всю важность её новости.
— Я беременна, Рикард.
