***
Как и говорила Леди Лаена, пир должен был начаться на следующий день после заката солнца. В Пурпурную гавань приплыли десятки кораблей с яркими разноцветными парусами. Бесха и Калеб с любопытством рассматривали гербы владельцев кораблей, вышитые на парусах. Дельфины, морские коньки, верблюды и слоны… чего только на них не было! — Вот, вот, Бесха! Видишь слона? — Калеб дёргал сестру за шёлковый рукав её платья. — Вижу, вижу, — улыбнулась девушка. — Это флаг дома Зо Айваресов. Оттуда наша мама. — Да, она рассказывала. К нам же приедет её младший брат, Хиздар, что ли? — Да, да, дядя Хиздар! — восторженно протороторил мальчик. — Я его очень люблю. Знаешь, он мне столько игрушек привозит из Волантиса! — Так, по-моему, тебя и Мираз балует, — усмехнулась Бесха. — Ну да… Но я дядю Хиздара больше люблю не из-за этого. — А из-за чего же? — Даже не знаю, как объяснить… Он добрый, поэтому его все любят. Мой папа даже лучше относился к Хиздару, чем к своему брату. Девушка задумчиво покачала головой. — Значит, отношения братьев были не такие безоблачные… — Не знаю, папа и дядя относились друг у другу не так, как мы с Нейтом, — мальчик неожиданно замолчал, и Бесха увидела, как маленький комочек шерсти осторожно приблизился к её ногам, а затем почувствовала, как крошечными лапками он стал дёргать атласную юбку её платья: это был тигрёнок Калеба, малыш Агни. Бесха, несмотря на то, что с детства недоверчиво относилась к хищникам, всё же была благосклонна к тиграм, что было не удивительно для Де Моралле. Бесха взяла на руки крошечного тигрёнка и погладила его по густой шёрстке. — Так, что это за пушистик к нам забрёл? — детеныш в ответ зажмурил глазки и довольно зевнул. — Это Агни, — засмеялся Калеб. — Мне его Нейт на именины подарил. Правда, он милашка? — Ага, — Бесха поцеловала малыша в носик и опустила на пол. — Такой же милашка, как и его хозяин, — Она собиралась было потрепать брата по чёрным кучерявым волосам, как вдруг раздался хриплый голос их бабушки. — Бесха, не заставляй служанок поправлять Калебу причёску. Нам пора. Будь так добра, внучка, не забывай о манерах, мы не хотим краснеть перед гостями. Калеб тихонько хихикнул, глядя, как Бесха устало закатывает глаза.***
Пир был роскошный. Во всю пестрели флаги разных домов Эссоса. Людей было не счесть, и со всеми семья Де Моралле здоровалась, как со старыми знакомыми. Бесха была здесь абсолютно чужой, будто какое-то инородное тело. Как бы она хотела провалиться сейчас сквозь землю, чтобы не быть объектом постоянных сплетен и усмешек со стороны людей, которые она, разумеется, замечала. Она не знала, что говорить, о чём говорить, с кем говорить, с какой интонацией это делать (как это желали её мать и бабушка). Уже буквально через четверть часа она ужасно устала от пустого, несвойственного ей притворства. Одному гостю девушка была рада: своему дяде Хиздару, брату леди Деланы, богатому волантийскому господину, который, несмотря на свой солидный статус, был очень добродушным и весёлым человеком. В отличие от остальных гостей, он действительно был счастлив встретить свою племянницу. При их первой встрече он даже заплакал, искренне, непритворно. Он был высок и полон и имел привычку одеваться по-сорочьи: пёстро и ярко, но со вкусом. Наконец, гости уселись за стол. Какую-то речь произнёс Натаниэль, а потом поспешил отлучиться по неотложному делу: положение лорда обязывало. Калеб скучал, и единственным, что скрашивало его вечер, было сладкое. Делана вела оживлённую беседу с Хиздаром. Лаена молча следила за порядком. Бесха сидела рядом с Миразом. Мужчина сразу же заметил скуку на лице племянницы и поспешил спросить: — Что, грустишь? Или не привыкла к таким приёмам? — Не привыкла, дядя. Скучно всё и фальшиво. Гискарец усмехнулся. — Вот что делает наследственность! Твой покойный батюшка ведь точно так же говорил… — Это не наследственность, дядя, а обычная наблюдательность. Неужели вам эта монотонность, это притворство не осточертели? Лорд как-то криво улыбнулся (он был очень некрасив, когда улыбался). — Привычка, Бесха. Эта страшная вещь, но она помогает не сойти с ума, — мужчина посмотрел в сторону Калеба, заедавшего свою скуку мороженным. — Посмотри на брата: он много ест, потому что ему скучно. Несомненно, он будет продолжать делать также, и через несколько лет станет таким же полным, как и его любезный дядюшка Хиздар. А ничего не поделаешь! Бесха грустно улыбнулась. — Этого с ним не случится, Мираз: я об этом позабочусь. Мираз насторожился при словах девушки и даже отставил вино в сторону. — Надеюсь, для этого его не нужно будет знакомить с улицей. — С жизнью улицы нет, а вот с самой жизнью, что происходит на улице, ему не будет лишним познакомится. Мираз ничего не ответил. Он лишь взял свой бокал вина, выпил его до дна и повернулся в сторону своей матери, заканчивая таким образом разговор с Бесхой. Девушка поняла: она разочаровала мужчину своими разговорами о личной свободе, коей противником он являлся. И так бы ей сидеть и скучать до самого конца пира, если бы Натаниэль не вошёл в этот момент зал. Девушка заметила, что её брат был в сопровождении двух незнакомых ей людей, скорее всего, супружеской пары, несомненно, вестеросцев. Мужчина был невысокого роста, белокожий, с русыми волосами, острыми чертами лица. Жена его, молодая девушка, лет девятнадцати-двадцати, была на голову ниже своего мужа. Она была миниатюрной, аккуратной, с бледной кожей, волосами цвета темного каштана, большими и выразительными глазами. У молодой женщины были несколько островатые черты лица, но её это только красило. Одеты они были богато, но не по-эссоски. Натаниэль сначала подошел к матери и познакомил её со своими знакомыми, затем к остальным членам семьи. — Позвольте мне вам представить моих новых знакомых. Лорд Рикард Моргрин, знатный дворянин из Долины и мой новый торговый партнёр. - при этих словах Рикард изящно поклонился каждому Де Моралле. - А это его супруга, леди Мира Моргрин, урождённая Форрестер, — Натаниэль сделал акцент на девичьей фамилии девушки, взглянув при этом на свою сестру, зная, что её подопечный произошёл именно из этого рода. Бесха кивнула брату, подтверждая его предположения. Фамилия Форрестер словно громом ударила для неё, она тут же взглянула на Миру ещё раз и увидела на груди той серебряную брошь в виде дерева, знака её дома. — Форрестер? — Де Моралле обратилась к девушке. — Я что-то слышала про Форрестеров из Железной Рощи… Вы часом не оттуда? — Да, миледи, оттуда, — лицо Миры стало белее снега. — А откуда Вам известно про нас? — Да вот узнала, как видите. Натаниэль, тебе, кажется, нужно поговорить с лордом Моргрином. Миледи будут ваши торговые проблемы неинтересны. Давай-ка, я найду ей место? — Бесха поспешила встать из-за стола. Делана лишь благосклонно улыбнулась в знак того, что её дочь поступала правильно. — Буду рад, сестра. Девушка быстро подошла к Мире, взяла её за руку и, когда они уже отошли, шепнула ей: — Леди Мира, ваш брат Район в безопасности. Мира повернулась в сторону девушки дрожа от волнения: — Кто вы?.. — Близкая подруга Ашера, миледи. Перед тем, как в Железном Форте началась резня, я успела вывезти мальчика из крепости. Что случилось с Ашером и Талией, я не знаю, но Район здесь, и он был бы несказанно счастлив встретить Вас. Мира остановилась. Губы её побледнели, глаза бегали в разные стороны. Она тяжело дышала от волнения. — Вам нехорошо? — испугалась Бесха. — Нет, нет, что Вы, Бесха! Слава богам! Он жив! Бесха, как же я счастлива. Вы ниспосланы мне богами! — девушка крепко обняла гискарку. Она плакала, но плакала от счастья. Бесха сочувствовала ей: по её щекам также текли слёзы.