Savin' Me

Please don't go, I want you to stay I'm begging you please, please don't leave here I don't want you to hate for all the hurt that you feel The world is just illusion trying to change you. Please don't go, I want you to stay I'm begging you please, oh please don't leave here I don't want you to change; For all the hurt that you feel, This world is just illusion, Always trying to change you.

Пожалуйста, не уходи. Я хочу, чтобы ты остался. Я умоляю тебя, пожалуйста, пожалуйста, не уходи отсюда. Я не хочу, чтобы ты ненавидел за ту боль, что испытываешь. Этот мир - всего лишь иллюзия, которая пытается тебя изменить. Пожалуйста, не уходи, я хочу, чтобы ты остался. Я умоляю тебя, о, пожалуйста, не уходи отсюда. Я не хочу, чтобы ты изменялся Из-за всей боли, что ты ощущаешь. Этот мир - всего лишь иллюзия, Которая всегда пытается тебя изменить.

VNV Nation - Illusion Холодная пустота подобно липкому болоту затягивала в свои сети, как будто намереваясь разрушить его разум изнутри, до последней клеточки воспалённого мозга. Сил бороться с ней уже не оставалось, как, впрочем, и желания - это пугало больше всего. Перед глазами назойливо кружили воспоминания: все те, кого он долгие годы считал своими друзьями, кого он сам же и предал, все те, которые по его вине лишились жизней или остались искалеченными, казались чёрно-белыми, словно выцветшие фотографии в старом альбоме. Вереница улыбок и радостных возгласов друзей из такого далёкого и оттого будто никогда не существовавшего прошлого сменялась лавиной чужой боли, душевной и физической, смешанной с его собственной, реками слёз и несбывшимися надеждами на лучшее будущее. Разбитые судьбы мелькали в разбитом сознании как в калейдоскопе, окутанные дымом догорающих костров. Цель не оправдывает средства. Как жаль, что Люк так поздно это понял. Сколько всего можно было предотвратить, сколько жизней спасти. Утраченные возможности не оставляют ран на теле, они поражают прямо в сердце - теперь он как никогда понимал это выражение, услышанное им много лет назад. И хотя он сделал всё, что было в его силах, чтобы остановить ещё более печальный конец для остальных выживших, хотя получил прощение за все свои ошибки, Люк знал, что это невыносимое чувство вины, тяжким грузом сдавливающее грудь, не позволит ему жить как раньше, за долгие годы до его падения. Он лгал, убивал, манипулировал, не видя, что своего можно добиться и другими способами, - и всё ради какой-то грандиозной цели, что в итоге искалечила их всех, оставляя не заживающие раны в душе и шрамы на теле. И даже то, что он получил желаемое, не облегчало ту боль, которая точила его изнутри. Он не заслуживал спокойной жизни. Леденящая пустота вновь выпустила свои когти, и на какой-то миг Люку захотелось ей поддаться, скрыться от воя совести, не дающей ему покоя даже в сущности призрака. Пустота же сулила долгожданное забвение, хоть какой-то выход и логический конец истории его никчёмного существования. В глаза ударил ярко-белый, похожий на электрический, поток света, словно магнитом притягивая его к себе. Не в силах больше сопротивляться, Люк прикрыл тыльной стороной ладони лицо и сделал шаг вперёд. Семья, Люк. Ты обещал... Обещал. Прости, Чейз, не в этот раз. Шаг, ещё один. Уже близко. Звонкий голос, будто приглушённый толщей воды, ворвался в его сознание, разбивая иллюзию на тысячи осколков, разрушая нашедшее на него оцепенение. Кто-то звал его по имени, и этот зов подобно якорю не дал ему сорваться в пустоту, удержал. - Аннабет, - вслух выдохнул Люк. - Ну наконец-то! - воскликнула дочь Афины, безуспешно пытаясь скрыть в голосе панику. - Где ты был? Девушка, как обычно придя в лазарет сразу после целительниц, позвала своего призрачного друга и была очень напугана ответным молчанием. Люк всегда ждал её, все эти дни, а тут внезапно даже не откликнулся. Привыкшая всегда готовиться к худшему, Аннабет сразу заподозрила неладное. И не ошиблась. - Кажется, моё время на земле потихоньку кончается, - бесцветным голосом сообщил ей Кастеллан. - Как? Что случилось? - встревожилась девушка, откладывая на свободную кровать книги, в которые она вцепилась до побелевших пальцев. - Меня тянет на тот свет, я чувствую. - прошёл мимо неё парень, обдавая ту лёгкой прохладой, которая почти не ощущалась в и без того холодном лазарете. - И утянуло бы прямо сейчас, если бы ты не позвала меня. - Я... Да, я звала. Испугалась, когда ты не откликнулся, - растерянно прошептала Аннабет, прижав пальцы к губам. - Вероятно, что скоро я не смогу этому сопротивляться, - мрачно подвёл итог он. - Сможешь! Мы не дадим этому распространиться, я вытащу тебя раньше, - в голосе Чейз вновь чувствовалась непоколебимая уверенность, которую лишь слегка омрачала доля страха, что не сумела скрыть Аннабет. - Я обещаю. Если бы он слышал эти самые слова от себя, то вряд ли они внушили бы ему доверие, но, слушая Чейз, Люк неожиданно для себя понял, что верит девушке больше, чем самому себе. Ему хотелось ей верить. - Ладно, но если я снова пропаду, зови меня как можно громче, - сдался на её милость Кастеллан. Сухо сглотнув, она закивала головой в ответ. - Тебе кто-нибудь говорил, что ты невероятная, а, Бет? - вдруг спросил он, внимательно разглядывая лицо Аннабет и ухмыляясь краешком губ. Как и ожидалось, девушка тут же смутилась. Годы шли, а её реакция на его комплименты не менялась. Хоть в чём-то у них соблюдается грёбаная постоянность! - А тебе кто-нибудь говорил, какой ты льстец, а? - заулыбалась в ответ Чейз, сверля взглядом пол, но предательский румянец, заигравший на её щеках, выдал её с головой. - Представляешь, нет, - делано изумился Люк. - Ты стала первой. - Вот как, - подыграла ему дочь Афины, скептически изогнув бровь. - Хоть где-то я первая. Кстати, я кое-что нашла об этом твоём проклятии. - Что же? - поинтересовался молодой человек, усаживаясь на облюбованную им кровать. Девушка же пошла на источник звука и остановилась около своей табуретки, на которой она привыкла сидеть за время, проведённое в медпункте. - Принимающий его на себя обычно тесно связан с тем, кто держит его в живых, так? - Так, - кивнул Кастеллан, поджав губы. - Значит, всё зависит от тебя, - щёлкнула пальцами Аннабет и наконец села. - Ты должен вспомнить, кого или что ты видел в Стиксе, а там уже видно будет. Теперь настал его черёд смущаться. В реке-то он видел её саму. И свою нарушенную клятву. - Знаешь, иногда мне кажется, что лучше всего мне будет перестать цепляться за эти соломинки и спокойно уйти в Эллизиум, - наконец озвучил он давно терзавшие его мысли. - Не говори так! - мгновенно вспылила девушка. - Ты не заслужил смерти, ты всех спас! - Да, а перед этим чуть всех не угробил, - закатил глаза сын Гермеса. - Просто признай это, Аннабет, среди полубогов мне нет и не будет места. - Но это ещё не означает, что тебе нужно на тот свет, ясно? - отрезала она и скрестила руки на груди. Глаза Аннабет были полны праведного гнева. - Все заслуживают второго шанса, и я не для того тружусь над пыльными томами день и ночь, чтобы вот так просто бросить тебя на полпути. Набрав в грудь побольше воздуха, девушка продложила уже более спокойно: - Люк, я понимаю, тебя мучает совесть и всё такое, но пойми и ты меня: как я буду жить дальше, если не сделаю всё, чтобы спасти тебя? Я не хочу, чтобы ты умирал. Пожалуйста, не уходи, мы что-нибудь придумаем. - Ох, Бет, из тебя бы вышел великий адвокат, - вздохнул Люк, признавая своё поражение. - Даже полумёртвого преступника сможешь убедить в его невиновности. - Никакой ты не... - Аннабет запнулась. - Как ты сказал? Полумёртвого? А ведь это мысль... - Что? - не понял парень. Ход её мыслей почти всегда оставался для него загадкой, поэтому Кастеллан решил терпеливо подождать объяснений. - Ты не хочешь, чтобы о твоём положении знали наставники, а как насчёт эксперта по загробной абракадабре? - загадочно произнесла мисс Чейз, приподняв брови. - Улавливаешь, о ком я? Люк, наверное, в сотый раз мерил шагами медпункт. Где-то полчаса назад Аннабет, разъяснив ему свои соображения и получив на них добро, убежала в Большой дом. Услышав характерный для порога лазарета скрип и доносящиеся снаружи голоса, парень тут же развернулся к распахнувшейся двери. - ... И учти, никто не должен об этом знать, понятно? - тихо, но вполне в своём духе читала кому-то мораль Чейз, заходя в помещение. Следом за ней туда прошёл невысокий темноволосый мальчик, судя по лицу которого можно было предположить, что на солнце он бывает не чаще чем раз в месяц. - Да понял я, понял, - буркнул тот, закрывая за собой дверь. - Показывай уже. Присмотревшись повнимательнее, Кастеллан узнал в нём сына Аида. Как его там?.. - Нико! Никому ни слова! А Перси - тем более, - строго сказала Аннабет, поглядывая на мальчишку. Тот поднял голову и, окинув взглядом чёрных глаз помещение, вдруг с абсолютно точным попаданием изумлённо уставился на Люка, и не того, что лежал в коме, а того, что сейчас стоял посередине комнаты. - Ну здрасте - приехали! - уже более жизнерадостно выпалил Нико, даже хлопнув разок в ладоши. - Привет, Люк!