Сага о мерах

      Эринар открыл глаза и с недоумением осмотрел лица склонившихся над ним и с интересом за ним наблюдающих Меласа, Таэрлена и Маннимарко. Судя по приглушённому возмущённому голосу, где-то за дверью был и Аль, которого кто-то отчего-то не желал пускать… Проанализировав свои ощущения и ещё немного оглядевшись, он обнаружил, что лежит поперёк кровати (по счастью, ширины ложа было достаточно для такого каприза даже со стороны высокого альтмера), по собственному ощущению – практически голый… то есть одетый лишь в брюки и тонкую шёлковую рубашку, и ту разорванную на груди. Даже обувь где-то потерялась… Оставалось надеяться, что таковы были приготовления ко сну, и он не разгуливал в столь… неподобающем виде. Хотя память на запрос о происходившем во время празднества отреагировала странно…       Нет, он помнил все приготовления к празднику. Вот постепенно наполнялся гостями просторный светлый зал, выполненный явно по образцу залов для званых ужинов в домах алинорских лордов. Мелас, пригласивший всех гостей, выполнял обязанности хозяина дома, буквально заставив виновника торжества вместе с Телдрином спокойно сидеть во главе стола. Арамил, кому досталось место по левую руку сына, тепло беседовал с Эринаром, Ллирелл, сидевший рядом, с интересом прислушивался и украдкой сжимал кисть старшего Араллано под столом. Маннимарко, уже в образе блестящего алинорского аристократа, беседовал с Нааром, рядом с которым стоял Сёрен, неловко чувствующий себя в парадных одеяниях. Боэта же, оттащив стул несколько в сторону от пиршественного стола, в полюбившемся образе данмера сидел с невозмутимым Синдарисом на коленях, довольно откровенно обнимая его. Андарис косился на эту картину так активно, что впору было беспокоиться за его глаза, – правда, очевидно было, что им движет уже далеко не осуждение, а несколько… порочный интерес к тому, что происходит. Даэдрот, не желая разочаровывать благодарного зрителя, с довольным лицом попытался залезть своему данмеру под одежду, но Мелас умудрился так сурово шикнуть, посмотрев на него, что Принц Интриг состроил умилительное лицо и спрятал руки за спину. Впрочем, тут же вновь обнял Синдариса за талию. Выражение лица мастера меча при всех этих манипуляциях оставалось абсолютно непроницаемым… Вскоре вбежал крайне смущённый Ремил, сжимающий щёки руками, и попросил прощения за задержку… Очевидная причина той задержки, в лице Ворина Дагота, вошла следом, сыто улыбаясь, и уверенно направилась к Маннимарко. Таэрлен, оттащив Эстальдо в угол, о чём-то с ним разговаривал. Судя по экспрессивным жестам, широко разевающемуся рту Эстальдо и тому, что при этом ничего не было слышно, предок благоразумно возвёл вокруг них стену тишины. Очевидно, разговор был не из приятных, по меньшей мере, для Эстальдо… Время шло, Мелас, поджав губы, поглядывал то на дверь, то на браслет на своей левой руке, пока наконец в зал не вошли двое: высокий статный мер с сияющими чистым золотом кожей, волосами и глазами, и фривольно приобнимающий его непозволительно ниже талии… Боэта в обличии альтмера?.. Две ипостаси одного даэдрота синхронно ухмыльнулись, подмигнули друг другу, и… Боэта-альтмер испарился, заставив вошедшего с ним мера скрестить руки на груди и выгнуть правую бровь, выжидающе глянув на Принца Воинов в данмерском обличии.       – Вот и наш особый гость, – Мелас облегчённо вздохнул – очевидно, именно этот странный мер и заставил его беспокоиться. – Его Величество Аури-Эль, Король Альдмериса и Король среди аэдра.       – Благодарю за то, что объявил обо мне, – аэдрот медленно кивнул. – Но я надеюсь получить ответ на один вопрос… Нет, не от тебя, дитя, а от другого даэдрота…       – Так и знал, что тебе не понравится. Ладно, сегодня я буду присутствовать в удвоенном количестве, – усмехнулся Боэта в облике альтмера, вновь появляясь рядом. – На какие жертвы только не пойдёшь ради любви!..       – Другое дело! – под ошеломлёнными взглядами меров (за исключением, конечно же, Синдариса) Аури-Эль широко улыбнулся и буквально повис на шее даэдрота, с усмешкой взявшего его на руки и доставившего на место…– Нет, не так, я тоже хочу на колени! Почему ему можно, а мне нет?! – капризно заявило аэдрическое величество.       – Конечно-конечно, но мы, кажется, разрушили ещё одну иллюзию о тебе, – Боэта хмыкнул, пересаживая его к себе на колени.       – ЭЛЬ! – громыхнуло так, что земля под «Новым Гнисисом», похоже, зашаталась, отдавшись и в самой Красной горе. – Ты снова за своё?!       – А Алая Птица вновь превратился в Алую Фурию, – сентиментально закатил глаза Король. – Как давно я этого не видел, как я по этому соскучился!.. Таэрлен стоял, уперев руки в бока, и сверлил его гневным взглядом, при этом вокруг него металось с десяток теней – учитывая, что источников света было намного меньше, и были они неподвижны.       – Слушай, а почему все прозвища, которые ты для него придумал, женского рода? – заинтересовался Боэта.       – Часть королевской народной забавы «доведи советника до белого каления», – охотно пояснил Аури-Эль и неожиданно рассмеялся.       – Кто-то слишком давно не принимал материального облика, – мрачно диагностировал первый Араллано и прикрыл глаза, заставляя пляшущие тени слиться в одну неподвижную. – Боэта, присмотри за ним… После такого он наверняка без вина пьяный.       – Не только пьяный, но и объевшийся афродизиаков, – проворчал Принц Интриг, обнимая млеющего аэдрота. – По себе знаю… И как ему ничего не болит?!       – Кхм-кхм, – Мелас встал, упершись руками в стол. – Дорогие друзья, прошу вас успокоиться, занять свои места и, раз уж все на месте…       – Не все! – раздался голос, полный праведного возмущения, и в распахнувшиеся двери вошёл, с торжественным видом неся пузатый бочонок, печально знакомый Эринару «человек». – Что тут у нас? Пьянка?! Да в честь душки Эринара?! И без меня?! И вообще, почему тут есть один его сигилодатель, да ещё в двойном объёме – и нет, у меня ещё не двоится в глазах! – а второго даже не пригласили?! Эринар! В общем, поздравляю. Ты теперь официально признанный гроза летучих ящериц. И в честь этого тебе подарок! Специально для тебя старался, хе… В общем, как насчёт по одной за погибель драконов?..       Да, это был Сангвин. Печально известный бог пьянства, похоже, так и не простил Эринару того, что какой-то альтмер перепил его, и не раз, и даже перекроил на свой лад задуманное им развлечение. Иначе объяснить то, что за «по одной за погибель драконов» последовала тьма, а сейчас он лежит здесь в совершенно неприемлемом виде и оглядывается по сторонам, было невозможно…       – Что я здесь делаю? И что вообще происходило с момента появления Сангвина? – он сел на кровати, оборачиваясь к друзьям и родичу и попутно запахивая рубашку. Те странно переглянулись.       – Расскажем? – спросил Мелас.       – Но не всё. Чтоб не травмировать…– Таэрлен сочувственно глянул на правнука.       – Дааа, тут даже я соглашусь, что узнав всё, Эр залезет под кровать и будет умолять его прикончить, иначе сгорит со стыда, – протянул Маннимарко. – Но рассказать всё-таки надо!       – Нууу… Ты орал на Аури-Эля…– начал с наименьшего зла Мелас.       – Целовал Телдрина… Взасос… Пригрозив, что кто не посмотрит, тому лично дашь в лицо… «Чтобы все видели, что этот данмер твой»…       – А как мы с тобой на столе отплясывали… Размахивая штанами, – лич мечтательно прикрыл глаза. – А потом ты заявил, что обладателям столь одаэдрительных задниц, как наши, не пристало танцевать только вдвоём, и напоил Ремила… И Сёрена…       – И Аури-Эля…       – Потом поднялся на крышу и на спор запустил магические салюты, в которых изобразил своё сражение с Алдуином…       – А ещё мы призывали дух Ульфрика и читали лекцию о правильном отношении к данмерам… И ты опять целовался с Телдрином, чтобы показать, как правильно…       – А потом вы с Маннимарко требовали доказательств того, что Аури-Эль не «бракованный», потому что этот… ненормальный мальчишка начал терять контроль над материальным обликом и мерцать.       – А ещё требовал от Бо… Боэт, чтоб их, показать что-то из «В постели с Боэтой». Ну и о… они показали, оба, а ещё с Синдарисом и Аури-Элем… В отдельной комнате, к счастью. А потом ты вышел с просветлённым видом и многообещающе улыбнулся Телдрину…       – Ну, что ты в очередной раз перепил Сангвина, уже и говорить не приходится…       – А как мы с тобой пели!.. Такого и в Ордене не было!.. Правда, твой сыночек своим незабываемым вокалом нам всю гармонию испортил. А мы так хорошо звучали вместе!.. Даже Аури-Эль прослезился!       – А ещё ты устроил Андарису лекцию об «особо крепкой мужской дружбе»… Кажется, он до сих пор под впечатлением.       – А потом заявил, что все скучные, один Маннимарко достоин… Кхм… «Провести ночь с тобой». Может, вы объясните, что это значило?       – А что такого? Мы в шахматы всю ночь играли… На раздевание. Одевшись как каждый был в начале вечера… И вообще, Эр, ты жулик: на тебе целых шесть слоёв одежды было!.. И это не считая штаны и сапоги!.. Кажется, проиграв последний раз, я заявил, что должен восстановить справедливость и стал тебя раздевать… А ты только хихикал, не сопротивлялся, а потом заявил, что ты весь мой, распластался по постели, и… отключился. А я хотя и некромант, но не некрофил, знаешь ли, так что пошёл гулять… Меня нашёл Таэрлен, протрезвил, устроил допрос… А потом к нам присоединился Мелас, и мы решили ждать твоего пробуждения, – с энтузиазмом завершил рассказ Маннимарко. Дослушав рассказ, Эринар рухнул на кровать – уже вдоль, – закрывая лицо руками. Красноволосый маг и в самом деле хотел испариться от стыда… Неизвестно, что же было намешано в том снадобье Сангвина, но последствия… С ними придётся долго бороться…       – У меня только один вопрос. Где остальная моя одежда или хотя бы моя сумка? – спросил он таким ровным тоном, что троица обеспокоенно переглянулась.       – Кажется, я от возмущения спалил твою одежду, – покаялся Маннимарко, неловко потерев затылок. – Но ты вполне прилично выглядишь… Ну, точнее, будешь выглядеть, когда переоденешь рубашку… Эмм, помогу-ка я лучше её починить, а то ты подозрительно выглядишь, Эр, – пробормотал лич, наклоняясь, и сосредоточенно стал сращивать заклинанием порванную ткань. Тот же смотрел на мир, а точнее, на потолок с безразличием на лице и читающимся во взгляде «дальше падать некуда».       – Доброе утро, – как обычно, Лорд Наарифин мгновенно почувствовал его пробуждение. Сёрен невольно улыбнулся, открывая глаза.       – Доброе утро и вам, мой Лорд…       – Эй, мы всю ночь потратили на убеждение тебя, что ты вправе обращаться ко мне на «ты» и по имени, – шутливо возмутился альтмер, вскидывая брови. – Только не говори мне, что ты ничего не помнишь!.. Воистину правы те, кто говорят, что мил не будешь не только насильно, но и с пьяных глаз…       – Я помню, – тихо ответил босмер. – Я ведь и надеяться не смел, что…       – Таэрлен меня позвал и сказал, что может отследить практически любого мера, – Генерал вздохнул. – И Рила уже нет в живых. Давно. Тогда он спросил, хотел бы я видеть рядом только его, или я готов принять тебя… И я сделал свой выбор. Не волнуйся, я был в тот момент не пьян. Это трезвое и обдуманное решение…       – А я был безобразно пьян, – расстроился рейнджер, мило порозовев щеками. – Я этим всё испортил, наверно…       – Если только пожелаешь, исправим. И не раз, уж это я могу пообещать, – Наарифин довольно усмехнулся, подмигнув ему, и сел на постели. – Думаю, следует пойти позавтракать… Как ты себя чувствуешь?       – На удивление хорошо, – Сёрен недоуменно потрогал лоб, будто ожидал каких-то в нём изменений, и также сел, прикрывая бёдра одеялом. – А ведь я слышал много рассказов о том, что бывает наутро, если много выпить… Странно.       – А ничего странного, – распахнув дверь, в комнату быстрым шагом вошёл Эстальдо – до крайности раздражённый. – Я как знал, что раз уж дело происходит в Скайриме, всё закончится пьянкой, поэтому попросил перед подачей напитков капнуть в каждый бокал особого зелья, устраняющего побочные эффекты распития алкоголя. На всякий случай даже членам нашей семьи – и не прогадал, учитывая явление одного… пьяного даэдрота! Наар, пожалуйста, соберись поскорее, пойдём вдвоём просить отца пустить нас к Эру. Может, хоть тебя он и пустит… Надо с ним очень серьёзно поговорить насчёт того, чтоб не пил всякой неизвестной дряни!       – Вспомни о том, что ты сказал сейчас, тайно подливая ему очередной экспериментальный отвар, – проворчал Наар, нашаривая под кроватью штаны. – Вспомни, как ты месяц не мог вывести с его кожи какое-то странное пятно, а оно всё ширилось… А потом он наконец пожаловался на сильную боль, и выяснилось, что у папы от твоего отвара начала отмирать кожа, и процесс почти перешёл на мышцы. И ты ещё долго лечил боли, и до сих пор он не любит, когда его за правое плечо трогают…       – Эринар вообще не любит, когда его трогают, и я тут ни при чём, – отмахнулся экспериментатор. – И вообще, не на себе же пробовать? Нужно же быть в трезвом уме, чтобы наблюдать эффекты, вести записи и работать, в случае необходимости, над антидотом…       – Это ненормально, в который раз тебе говорю?! Если обратить вспять все целительные заклинания, наложенные на папу, он развалится на части! И по большей части из-за твоих экспериментов… Вспомни хоть, как он в Скайрим попал.       – Это не моё заклинание, это отца!       – А чьей было идеей снова его протестировать?! Ещё и на папе… И да, почему ты сказал про «в случае необходимости»? Ты не ко всем зельям создаёшь отменяющее его эффект?! – Наарифин подозрительно сощурился, застыв в процессе надевания сапог, и очень недобро глянул на дядюшку.       – Ну да… Только к тем, действие которых явно очень негативно отражается на Эри… А что? – невинно уточнил Аль, хлопнув глазами.       – Значит, мой отец до сих пор подвержен влиянию сотни экспериментальных зелий с неизвестным действием? – подозрительно нежно спросил Генерал, быстро натянув второй сапог, и поднялся на ноги. – Тебе не кажется ли, что это… нехорошо?       – Если они не проявились, значит, всё в порядке, – целитель недоумённо пожал плечами. – Возможно, и так уже компенсировали друг друга… Правда, я не знаю ни принципов их действия, ни продолжительности… Наарифин отчётливо зарычал, надвигаясь на него, и только тут Эстальдо понял, что пора бы удалиться… И понёсся по коридору, сетуя на «вояк, не понимающих науки», преследуемый родным племянником.       Сёрен же неспешно оделся в повседневный наряд и пошёл искать покои, куда ночью хмель привёл Лорда Эринара. Похоже было, что брат несчастному Лорду не только не доверяет, но и испытывает на нём всё, что не рискует испробовать сам… И это пугало, говоря уже не о простой разнице в восприятии, а о пошатнувшемся (и давно) психическом здоровье младшего из братьев… Следовало подумать, рассказать ли об этом Лорду Арамилу, по присутствию которого, видимо, и следовало искать нужную комнату.       Телдрин проснулся от стука в дверь. Повернув голову, он констатировал, что Эринар снова так и не пришёл ночью. Правда, учитывая его состояние, можно было предположить, что красноволосый альтмер уснул где-то по пути. Всё-таки увидеть его в траму пьяным было… необычно.       – Телдрин, это я, – подал голос «будильник», в котором бывший наёмник с удивлением узнал своего брата. – Позволишь войти? Думаю, нам надо поговорить.       – Заходи, открыто, – редоранец хмыкнул, поднимаясь и надевая штаны. – Доброе утро, Андарис. Уже привык к окружающему безумию?       – Пожалуй, – вошедший данмер вздохнул, закрывая за собой дверь. – Позволишь присесть?       – Да, конечно, – младший из братьев пожал плечами, махнув в сторону кровати. – Присаживайся, только больше некуда.       – Спасибо, – сдержанно поблагодарил старший Серо, вновь вздохнул, усаживаясь, и сжал пальцами виски. – Извини, что наорал на вас с Эринаром.       – Что? – Телдрин изумлённо уставился на брата.       – Да-да, Андарис ведь неспособен просить прощения, – тот нервно усмехнулся. – Наломал я дров… Оскорбил брата, его возлюбленного, собственного бога-покровителя. А попутно и отца… Прости, Телдрин. Кажется, самый долгий наш разговор был, когда ты в десять лет высказал мне, кто я есть, когда я случайно выбросил что-то из твоих вещей…       – А я уже и не помню, – удивился Телдрин, присаживаясь рядом.       – Наверно, это и хорошо. Но я, наверно, худший старший брат в Нирне. Если честно, я жалею о своём отношении к тебе. И ты совершенно точно не позор семьи. Это я сказал сгоряча и по собственной глупости. Всё-таки отец прав, ворча, что из двух детей сила распределилась равномерно, а ум ушёл младшему.       – Эй. Если бы я сам не вспылил и не сглупил, жил бы спокойно в Блэклайте. А может, вернулся бы в восстановленный Альд’рун. Так что ума у меня не так много, как ты думаешь, серджо капитан стражи Блэклайта. А твоё положение показывает, что ты умом обладаешь в той же мере, что и силой! – младший из братьев хмыкнул, скрестив руки на груди.       – А сейчас ты жалеешь о том, что ушёл?       – Я жалею о том, что заставил отца так переживать обо мне, – Телдрин нахмурился, покачав головой.       – А я жалею, что не постарался понять тебя и то, что заставило тебя уйти. Это для меня Блэклайт успел стать домом. Успел обзавестись своим жильём, семьёй, должностью капитана стражи… Прирос, в общем. А ты ведь так же прирос к Альд’руну. Это должно было быть тяжело – вырвать его с корнем из сердца… Отец рассказал, что ты так там и не появился.       – Я дал себе слово, что раз уж меня изгнали из-за стремления вернуться на Вварденфелл, то я туда не вернусь… Верх логики, правда?       – Мы все виноваты, каждый по-своему, – Андарис опустил голову. – Отец тоже мечтал о возвращении, но я боялся, что спустя так мало времени на Ввварденфелле ещё слишком опасно, чтобы позволить вам вернуться. Это я не отпускал его, а он – тебя… Отец всегда боялся тебя потерять. Из-за этого и поседел так рано, когда ты ушёл. Потерял уверенность в себе… И знаешь, я вижу, как он оживает. Восстанавливается. Благодаря тому, что поговорил с тобой и ты оказался не в обиде на него. Наверно, в это сложно поверить, но он тогда совсем сдал. Первые месяцы я его чуть не силой вытаскивал из комнаты. Замок пришлось снять, когда он попытался запереться и не отвечал. Постоянно лежал, смотря в потолок…       – Я не знал, – Телдрин вздрогнул, отворачиваясь.       – Не вини себя одного, братишка, – старший Серо невесело усмехнулся, притягивая его к себе за плечи. – Если бы ты только знал, как я рад, что ты нашёлся… Ещё раз извини за мою несдержанность при первой встрече. Я повёл себя как записной идиот. Вот уже который раз… А сейчас, наверно, я сделал самую умную вещь в своей жизни, придя к тебе. И ещё я хочу понять тебя, впервые за… За очень много лет. Не хочу, чтобы ты снова пропал. Так что я хочу узнать, чем ты живёшь, что для тебя важно. Возможно, мне придётся пересмотреть свои взгляды и принципы, но ради семьи ведь нужно идти на компромиссы.       – Спасибо, брат, – младший порывисто обнял Андариса и неожиданно хмыкнул. – А как тебе идея спарринга на мечах? Где-то внизу был и тренировочный зал. А то не везёт мне на последнее время с тренировками… Наарифин предпочитает меч типа «оглобля двуручная», Эринар – парные кинжалы, да и убить может случайно, задумавшись, а всякие там враги как-то быстро заканчиваются…       – Как скажешь, братишка, – блэклайтский капитан стражи усмехнулся. – Покажешь пару подлых наёмничьих приёмов?       – На тебе – всё, что угодно!..       – Лорд Ллирелл? – тихий оклик заставил иллюзиониста поднять голову.       – Доброе утро… Сёрен, верно? – фёстхолдский маг приветственно кивнул. – Арамил вошёл к Эринару.       – Доброе утро. Я так и знал, что если вы тут, то и он где-то рядом, – босмер улыбнулся.       – Конечно. Раз уж я здесь, то не собираюсь так просто отпускать Арамила вновь, – Телурил улыбнулся ему, кивнув на дверь. – Если ты к нему или к Эринару, заходи.       – Спасибо. Вскоре может прийти Лорд Наарифин… Я понимаю, что не вправе просить вас о чём-то, но не могли бы вы сказать ему, что Лорд Эринар внутри? – рейнджер поклонился.       – Сколько официальности, – Ллирелл невольно тихо рассмеялся. – Ты вправе просить меня, тем более о чём-то столь невинном. Я сам решил остаться снаружи, чтобы никто из желающих навестить Эринара не заблудился. Проходи… Только не знаю, как он сейчас. Когда Арамил вошёл, он был совсем не в себе… Или наоборот, слишком глубоко в себе.       – Спасибо, – Сёрен кивнул и вошёл в комнату. Лорд Эринар лежал на широкой кровати, рядом с ним у изголовья сидел его отец, а в изножье – лучший друг. Мелас наблюдал за происходящим в комнате со стула, на котором раскачивался с выражением задумчивости на лице. Казалось несколько странным, что больше никого в комнате не было. Вот хотя бы Телдрин… Почему он сейчас не тут?       – У них с братом тренировка, – рассеянно произнёс Мелас, не смотря на Сёрена, но каким-то образом прочитав его мысли. – Новый шаг братских отношений… А Таэрлен попросил Арамила позаботиться об Эри и куда-то испарился. Папа стоит за дверью. Эстальдо в бегах от Наара. Ремил и Ворин очень заняты, в основном друг другом. Бо и Аури-Эль болтают. Синдарис спит ещё. Эту пьянь подзаборную, Сангвина, я сам сюда не пущу. А остальные уже тут…       – Мелас, ты о чём? – полюбопытствовал Маннимарко.       – Сёрен очень громко думает, вот и всё. Задался вопросом, где все остальные, а особенно Телдрин, – всё тем же тоном ответил альтмер-даэдрот, продолжая раскачиваться на стуле.       – Спасибо за ответ, – рейнджер неуверенно посмотрел на лежащего мага. – А…       – С Эринаром всё в порядке, – устало произнёс Арамил. – За исключением того, что он теперь хочет зарыться в землю на три своих роста после того, как выпил напитка, предложенного Сангвином.       – О, ты тоже умеешь читать мысли? – оживился Новый Шеогорат.       – Скоро научусь, судя по динамике. Но сейчас это просто единственное, о чём мог спросить кто-то пришедший, – целитель улыбнулся, повернувшись к босмеру. – Ну, что ты… Не смущайся. Иди сюда. Сёрен скомканно поблагодарил, подходя, и замер рядом с беловолосым Араллано.       – Эр, ты так безучастно будешь лежать и когда Наар придёт? – тихо спросил Арамил, погладив сына по голове. – Отзовись, пожалуйста. Никто ведь тебя ни в чём не винит… Однако Лорд Эринар оставался глух к воззваниям, немигающим взглядом смотря в потолок.       – У него в голове сейчас настоящая буря бушует, – покачал головой Маннимарко. – Он нас даже не слышит. Придётся подождать… Или вызвать новое потрясение. Но ни одного приличного способа в голову не приходит, так что лучше не пытаться.       – Понятно. Значит, подождём, – целитель кивнул.       – Присядь, – по мановению руки Меласа босмер буквально упал на взявшийся из ниоткуда стул, подбивший его под колени. – А пока расскажи кое-что Арамилу… Что про Эстальдо выяснилось.       – Что же? – Араллано нахмурился, обеспокоенно глянув вначале на Мэла, а затем на Сёрена.       – Оказалось, он испытывал на Лорде Эринаре какие-то снадобья. Насколько я понял, уже очень давно. И нейтрализовал с помощью антидота только те, которые несли наиболее явный вред, – кратко рассказал босмер. – И оказалось, что Лорд Наарифин знал об этих снадобьях, но верил, что Лорд Эстальдо нейтрализует каждое… Сейчас Лорд Наарифин преследует Лорда Эстальдо.       – Вот как…– целитель низко опустил голову. – Я… Не знаю, что мне нужно сказать. Я чувствую свою вину…       – Вы ни в чём не виновны, – твёрдо сказал Маннимарко, опасно нахмурившись и прикрыв полностью почерневшие глаза. – В Ордене я за ним такого не замечал… Хотя и следил. Мне никогда не нравилось, как он относится к Эринару… Слишком уж всегда был скрытен, а Эр всегда слишком его любил, оправдывая каждый шаг. А вы… Судя по тому, что и как о вас всегда говорил Эр, просто идеальный отец.       – Спасибо, – Арамил смутился и тихо вздохнул. – Но всё же они оба мои сыновья. Видно, я упустил что-то с Алем… Что-то очень важное… А Эра – наоборот, слишком привязал к себе… Мне далеко до идеала.       – Сейчас вы не должны волноваться, Арамил. Если мы будем спокойны, может, Эр сам быстрей успокоится, – лич вздохнул и открыл глаза, посмотрев на безучастного друга. – А с Алем мы разберёмся после того, как Эр придёт в себя. Может, вы сможете пока что обследовать Эринара на предмет воздействия всех этих снадобий? Сёрен неуютно поёжился. Наверно, он неправильно сделал что-то?..       – Тшшш, не волнуйся, – подошедший Мелас положил руку ему на плечо, успокаивая. – Ты молодец, что рассказал. Так и надо было.       – Так, кажется, всё пока без изменений, – констатировал Таэрлен, появляясь из ниоткуда уже сидящим на свободной половине постели. – Эр, смотри-ка, что у меня…– он обмакнул указательный палец в маленькую пиалу и мазнул им по губам правнука, окрашивая их в алый цвет. Глаза Эринара полыхнули, и он быстро облизнулся, прикрывая глаза.       – Прогресс, – усмехнулся Алая Птица, приближая пиалу к нему. – Давай-давай, кушай… Альтмер, в котором вдруг проснулась вампирская сущность, подобрал под себя ноги, медленно садясь. Судя по затрепетавшим ноздрям, ощутимый лишь для него запах был очень приятен…       – Вот так, – Таэрлен удовлетворённо кивнул, поднося пиалу к его рту и наблюдая, как он пьёт. – Вкусно?       – Да, – скромно ответил маг, открывая глаза и смущённо улыбаясь. – А…       – Это кровь твоего отражения, – пояснил Таэрлен, не дожидаясь, пока правнук выскажет свой вопрос. – Вот только не вампира, как можно догадаться. Он с готовностью пожертвовал немного своей крови, чтобы помочь тебе… Правда, рассмеялся и сказал, что и его отражение, очевидно, так же часто попадает в переделки.       – Да уж, это неизменно, – проворчал Маннимарко. – Напугал ты нас, дружище. Постарайся больше не уходить в себя так глубоко и надолго.       – Простите…– Эринар ссутулился. – Но после того, что я вчера натворил, мне вовсе не хочется выходить отсюда… Извините меня за то, что я наделал, и за то, что ничего не помню.       – Не извиняйся, – Арамил придвинулся ближе и положил руку на плечо сына. – Ты ни в чём не виноват, Эр. Никто не мог предугадать, что такое выйдет.       – Наша семейная черта – во всём винить себя… Правда, есть ещё один маленький данмер, которому она свойственна настолько, что я почти уверился в том, что он наш родственник, – проворчал первый Араллано. – Сангвин наконец-то создал нечто, способное вызвать сильное опьянение и у альдмера. Правда, его самого этот нектар отключает с полуглотка… А мы всё-таки непривычны к состоянию опьянения. Поэтому так и вышло, что ты был несколько не в себе… Однако должен заметить, что тебе гораздо больше идёт уверенность в себе. Ты тогда совершенно забыл о стеснении, неуверенности и рамках, которые ты сам себе установил. Ты просто развлекался с полной отдачей. Впервые в жизни. И это то, что ты совершенно точно можешь себе позволить… Кажется, мне нужно ещё многое тебе объяснить о тебе самом. Не прячься почём зря в свою раковину. Раз уж я тут, я хочу видеть своего правнука уверенным и знающим себе цену мером. Вчера я увидел, что ты можешь быть таким, если сбросишь с себя оковы, в которые сам себя заключил. Не волнуйся. Я не собираюсь прибегать к средствам расширения сознания. Я просто хочу тебе помочь воскресить твою самооценку… Маннимарко, тебе ведь не впервой поднимать мёртвых? Поможешь мне?       – С удовольствием, – лич улыбнулся. – Я и сам хотел бы того же. Тем более, что Эринар уже недальновидно предложил мне поселиться в поместье Араллано.       – Это замечательно, – Арамила, похоже, очень обрадовало это известие. – Я буду счастлив, что рядом с моими сыновьями будет столь надёжный друг…       – К сожалению, Эстальдо далёк от признания меня таковым, – некромант развёл руками. – Но драгоценный Эр всегда был моим самым лучшим другом.       – А может, я тоже смогу понадобиться? – Лорд Наарифин широко улыбнулся повернувшимся к нему мерам. – Я уже некоторое время тут. И да… Я правда хочу помочь моему папе обрасти уверенность в себе. Понять, насколько он на самом деле восхитительный и роскошный мер.       – Спасибо вам всем за заботу и за столь приятные слова, – Эринар смущённо опустил голову. – Я постараюсь быть таким, каким вы хотите меня видеть…       – А мы поможем, – заверил Маннимарко. – А пока, думаю, нам лучше идти. Наар, кажется, хочет с тобой поговорить наедине…– он испытующе глянул на самого младшего Араллано, который лишь с улыбкой кивнул.       – Да, я бы правда хотел поговорить, папа, – Генерал подошёл к своему родителю. – Хотя мне неловко заставлять так много меров уходить из-за меня…       – Ну, собрались мы тут ради Эра, – Арамил легко поднялся с места. – Если Эр в порядке, можно и уйти… Не так ли? – и он первым покинул комнату. Сёрен вопросительно глянул на своего Лорда, на что тот с улыбкой кивнул, и также двинулся на выход. Но, пожалуй, он должен был подождать снаружи…       – Сёрен, позволишь позвать тебя с нами? Я бы очень хотел побеседовать с тобой, – беловолосый целитель едва слышно фыркнул, заметив, как босмер дёрнулся. – Не волнуйся, это ненадолго. Просто я очень хотел бы узнать поближе того, с кем так близок мой внук… Похоже, в силу непреодолимых обстоятельств, он будет вынужден отказаться от первоначальной идеи сидения под дверью, вместо этого беседуя с двумя древними магами, один из которых отец Лорда Эринара, а второй – Нового Шеогората… Да, это определённо не те меры, кому следует отказывать в такой малости, как беседа…