А что, если всё исчезнет?

      Я ошарашено смотрел прямо Роме в глаза и не видел ничего и никого, кроме них. Ни больничных стен, ни длинного светлого коридора, ни целую толпу людей. Я видел только своего друга, которого потерял пару недель назад и нашёл здесь, в очереди к врачу, пока я прохожу медосмотр на работу, чтобы познакомиться там с Настей. Я не знал, где вообще мне искать Рому, и мысли об этом вводили меня в лёгкую панику. А он взял и сам меня нашёл. Хоть и не подозревал об этом, ведь он, как и все, понятия не имеет, кто я такой. — Что-то не так? – растерянная Ромина усмешка, и я наконец-то прихожу в себя. Боюсь представить, как я вообще выглядел со стороны и что обо мне подумал Ромчик.       Я чуть мотнул головой, и картинка перед глазами стала снова цельной. Длинный коридор, белые стены, кабинеты, толпы людей и Рома, сидящий рядом со мной.       Знаешь такой неловкий, когда ты смотришь на человека, очень долго смотришь, откровенно пялишься уже на него, и тут этот человек или поворачивается, или просто глаза поднимает, и вы встречаетесь взглядами, и ты просто: «…..». И ты не знаешь, что вообще делать-то? Резко отвести взгляд? Улыбнуться? Сказать что-то? Тебя уже спалили, что ты пялишься. И ладно ты бы пялился на девушку, но когда ты пялишься на парня, то…       Вообще в критической ситуации мозг начинает работать просто как бешеный, и он с тобой не советуется, даже не надейся. Он сам там что-то быстренько отбирает, выбирает годный, по его мнению, вариант и кидает его тебе. А ты даже сообразить не успеваешь, как уже что-то говоришь или делаешь. Вот и мой мозг не придумал ничего лучше, как притвориться, что я узнал в Роме своего старого знакомого.       Я быстренько осмотрел его с ног до головы и, чуть усмехнувшись, ответил: — А, не, мне просто показалось, что ты мой очень старый знакомый, которого я лет десять не видел. Тебя ведь не Кирилл зовут? – приветливая улыбка и отчаянные попытки скрыть нервозность.       Вопросительный и непонимающий взгляд Ромы сменился на весёлый, отчего я незаметно слегка выдохнул. — Нет, – он улыбнулся, мотнув головой. – Я Рома. — А я Тоша, – улыбнулся я, протянув ему руку, только в этот момент поняв, как, чёрт возьми, удачно всё складывается.       Рома засмеялся и пожал мне руку.       Это так странно... Знакомиться с лучшим другом. Очень странно.       Рома взглянул на список врачей, который я держал в руках, и чуть кивнул в его сторону. — Тоже медосмотр на работу проходишь?       «Спасибо тебе, Господи, что Рома такой разговорчивый», – мысленно облегчённо вздохнул я, а вслух ответил: — Да, решил вот на работу устроиться, а они какую-то сан-книжку попросили, – я рассмеялся, умело скрывая своё напряжение. Рома любит шутки, С Ромой нужно шутить, иначе вся наша больничная дружба закончится, не успев начаться.       К счастью, он засмеялся вместе со мной и даже кивнул, соглашаясь. — Я вот тоже решил поработать, – Рома показал мне свой листок с точно таким же списком.       Очередь очень медленно продвигалась вперёд, а мы с «новым знакомым» находили общий язык очень быстро. — А куда устраиваешься? – спросил он меня, не дав мне даже возможности придумать, что ещё ему сказать, чтобы разговор не заканчивался. Никогда не думал, что эта его чрезвычайная общительность рано или поздно мне поможет. И, возможно, то, что я сейчас скажу, покажется слишком циничным, но, Господи, спасибо тебе огромное, что в нашей группе вместо Мауса Рома, потому что я не имею ни малейшего понятия, как бы я сдружился с человеком, который не знакомится с незнакомцами. А вот Ромчик абсолютно не такой. Полная его противоположность. Его хлебом не корми, дай с кем-нибудь пообщаться. Поэтому во время тура мы постоянно силком его забирали с АС, так как он постоянно со всеми знакомился и общался. И ему без разницы абсолютно с кем это делать: с поклонницей, с директором клуба, с охранником, с уборщицей, с продавцом в магазине, водителем в маршрутке. Он будет общаться со всеми. И если раньше меня это слегка бесило, потому что он вечно всех задерживал своими разговорами, то сейчас я просто безумно рад и благодарен ему за то, что он такой общительный. Никогда бы не подумал, что скажу это. — Да в фасовщики в супермаркет один, – я небрежно отмахнулся, мол, это так, временная работа, ничего не подумай. Рома по-доброму усмехнулся. – А ты? — А я в официанты в ресторан «Гудман», знаешь такой? – он вопросительно посмотрел на меня, а я, чуть сощурившись, задумчиво кивнул головой. Я не знаю, что за ресторан такой «Гудман». – У меня там друг работает, говорит, чаевых оставляют столько, что можно жить только на них.       Он снова рассмеялся, а я мысленно удивился. Никогда не думал, что официанты так хорошо получают. И почему Настя не пошла в официантки? Столько зарабатывала бы. Хотя нет. Хорошо, что она фасовщица. На складе её никто не видит, а в ресторане всякие уроды ходят, которые на официантов смотрят свысока. Могут и накричать, и нахамить, и по попе в иной раз шлепнуть. Я знаю, о ком говорю. О таких, как я.       Пока я представлял Настю в форме официантки с подносом в руках, Рома всё продолжал: — Но говорит, носятся там столько, что никакого фитнеса не надо, – снова его смех, сопровождаемый моей улыбкой. Я улыбался не от шуток Ромы. Я улыбался оттого, что напротив меня сидит мой лучший друг, который меня не знает, и сам же налаживает со мной контакт. – Вообще, я бы не пошёл, если бы не нужны были деньги. Хотя, можно подумать, кто-то ходит на работу просто потому, что ему это нравится, – он смешно наморщился и снова рассмеялся. На нас уже стали коситься старожилы больницы, поэтому, переглянувшись с Ромой, мы чуть усмехнулись и стали говорить потише. — Много нужно денег? — Много денег не бывает, – улыбнулся он. – Но чем больше, тем лучше. Да и официанты хороши тем, что там график гибкий, сам выбираешь, когда тебе работать. А по сменам, тем более пять на два, не всегда время есть свободное. — А что у тебя ещё? Учишься?       Я догадывался, что Рома играет в группе, поэтому ему нужен гибкий график. Но он то не знает, что я знаю. Поэтому приходилось задавать ему наводящие вопросы. — Не, я уже выучился, – он усмехнулся, и в его голосе я услышал нотку облегчения. И это неудивительно. С улыбкой посмотрев на меня, он с каплей гордости сказал: – Я в группе играю. — В группе? – вот это но-о-о-овость. И хоть для меня это было абсолютно никаким не открытием, отыграл удивление я просто на славу. – А в какой?       Он заметно смутился и отвёл взгляд в сторону, усмехнувшись. — Да ты всё равно не знаешь.       Знаю, Ром, знаю.       А это такое классное чувство, когда ты на самом деле знаешь больше, чем человек думает, что ты знаешь. Ну и я не стал выпытывать. Надо будет – сам скажет. — А на чём? — На басу, – он чуть смущённо пожал плечами. Он и раньше не особо любил говорить о бывшей группе, потому что считал, что занимался детским садом, а сейчас видимо всё ещё грустнее у ребяток. — На басу? – ух ты, какая неожиданная новость. – Круто. А давно играете? Где мой Оскар за лучшую исполнительскую роль удивления? — Пару лет где-то, – Рома поджал губы, передёрнув слегка плечами. – А вообще на гитаре уже давно играю, со школы ещё. Нет, это действительно странно слышать всё по второму кругу. Как будто у Ромы амнезия, и он забыл, как рассказывал мне об этом несколько лет назад. Но одновременно это и забавно. Вдруг он что-то приукрасит или недоговорит, а ты знаешь правду. — Это круто, – я одобрительно покивал, оценивающе поджав губы. — А ты на чём-нибудь играешь?       Ох, Рома, знал бы ты только, как же в точку ты попадаешь своими вопросами. Ведь музыка – это то, о чём мы с тобой вдвоём можем говорить вечно. На этой почве мы точно с тобой сдружимся.       С одной стороны, вопрос классный, и ответь я на него положительно, у нас появится ещё куча общих тем, но тогда последует вопрос: не играю ли я где-то, и, к сожалению, сказать, что я играю в группе «Нервы» на протяжении шести лет, в которой ты, кстати, бас-гитарист, не получится. — На барабанах, – я улыбнулся, пытаясь сделать это как можно более радостно и естественно.       Его приятно удивлённое лицо говорит мне о том, что он, собственно, приятно удивлён. Не усложняйте себе жизнь. Называйте вещи своими именами. — Вам в группу, случайно, не нужен барабанщик? – Господи, что ты несёшь. Заткнись сейчас же.       Я нервно хихикнул. Дурацкое слово. И ситуация такая же.       Рома засмеялся. — Не, прости, – он покачал головой. – Барабанщик и свой есть. Но если вдруг что, я тебе маякну.       Он посмотрел на меня и, негромко засмеявшись, подмигнул. Я тоже рассмеялся, но это был больше нервный смех, чем естественный. — А ты вообще играл в группах? – спросил меня Рома, на что я незаметно сжал челюсти.       Играл. Вместе с тобой. — Нет, не приходилось, – мотнул я головой, посмотрев в сторону. Из кабинета кто-то вышел, и наша очередь приблизилась ещё на одного человека. – В школе если только пару раз играли с одноклассниками, а так нет…       Я сглотнул, всё ещё не поднимая взгляда на Рому. И нахрена надо было спрашивать, нужен ли им барабанщик?.. Идиот. — А вы вообще выступаете где-нибудь? – я незаметненько решил сменить тему. Та мне что-то совсем не нравится.       Рома усмехнулся, посмотрев в сторону. — Ну, если игру в подземках можно назвать выступлением…       А вот это для меня было новостью, и тут я действительно искренне удивился. — А в клубах не играете? Или на дискотеках. Устраивают ведь концерты начинающих групп. — Ну да, мы играем несколько раз за весь год где-нибудь на концертах незначительных. А куда-то посерьёзнее нас брать не хотят. Мол, нужен наш репертуар, песни наши, записи. Мы им говорим: «У нас ничего нет, давайте мы вам сыграем», а они: «Нет-нет-нет, нам нужен диск с вашими песнями». Вот, собственно, из-за этого мы и пошли все работать. Хотим альбом записать свой, – он с прикрываемой гордостью улыбнулся. — Это классная идея, – кивнул я, тоже улыбнувшись. — Да… – Рома смущённо отвёл взгляд в сторону. Я оглянулся. Очереди стало значительно меньше, и прибавилось достаточно много незнакомых людей. – Слушай, – я повернулся к Роме. – А ты не вон за тем мужичком занимал?       Он кивнул в сторону кабинета, я обернулся и увидел выходящим в коридор милого старикашку, в котором узнал того самого человека, за которым занимал. — Да, точно, – я кивнул, растерянно взяв в руки карточку и ещё какие-то бумажки, встал со стула, мельком обернулся на Рому и пошёл в кабинет.       Я плохо помню, что было в кабинете врача. Все мои мысли, как бы это странно ни звучало, были заняты Ромой. Я словно только сейчас понял, что вообще произошло. Я. Общался. С Ромой. С тем самым Ромой, которого должен был где-то найти и каким-то образом с ним познакомиться, а потом ещё в итоге и сдружиться. А тут просто в больнице он сам взял и сдружился со мной. Когда я даже не ожидал и не думал о нём. Вообще с Ромой я планировал знакомиться после того, как познакомлюсь со всеми, потому что у меня до сих пор не было никакого плана на его счёт. А тут просто он взял и сам объявился. Кажется, не зря я два часа молитвы слушал…       Меня очень быстро осмотрели и так же быстро написали что-то в карточке и на листочке. Точно так же быстро управились и с Ромой, которого я ждал в коридоре, не намереваясь заканчивать нашу начинающуюся дружбу так вот резко и скоро.       Выйдя из кабинета и увидев меня, Рома радостно улыбнулся, словно он тоже не хотел со мной так рано прощаться. Я надеюсь, что он так думал. Не хочется тешить себя ложными иллюзиями. — Ну что, кто у тебя следующий? – спросил я, когда Рома подошёл ко мне и облокотился локтем на подоконник. Он посмотрел в свой листок, я тоже заглянул. — О, так всё. Мне к терапевту осталось. — Всё? – я сильно удивился, потому что я сижу в этой больнице уже три часа, а прошёл только двух врачей из восьми. — Так я третий день уже по этим врачам хожу, – засмеялся он. — А, ну понятно, – слегка погрустнев, улыбнулся я. М-да уж. А я рассчитывал за пару часиков со всем управиться… Я глубоко вдохнул. – Ну, ладно тогда. Пойдём дальше, а то мне ещё стольких врачей проходить.       Я неловко усмехнулся. Не хотелось терять с ним связь, но как этого не допустить, я не знал. Не хочется навязываться, чтобы не спугнуть. Сейчас вообще у меня шаг влево, шаг вправо – расстрел.       Я уже начал было даже отходить, потому что мы слишком долго молчали, но Рома в очередной раз спас меня. — Слушай, а может, номерами обменяемся? Или в «Вконтакте» добавимся? – он улыбнулся, достав телефон из кармана. – Я насчёт барабанщика, кстати, серьёзно. Он давно говорит, что уйти хочет.       Я усмехнулся, опустив взгляд, а Рома лишь негромко рассмеялся.       Достав свой телефон из кармана, я зашёл в контакты, забил туда Рому и протянул ему смартфон. — Записывай. — А ты пока себя в «Вконтакте» найди, – он усмехнулся и протянул мне свой телефон с открытой вкладкой социальной сети.       

Взяв его телефон в руку, я усмехнулся уголком рта. И подняв взгляд к небу, сказал незаметно одними губами: — Спасибо.