***
Бояться, как оказалось, совершенно не следовало, ведь со всеми мушкетерами я, так или иначе, сумела найти общий язык: Атос, первое время смотрящий на свою жену, как на восьмое чудо света, рассказал мне о правилах чести семнадцатого века; мсье дю Валлон очень увлекательно посвящал всех желающих в тайны искусства шитья и приобретения золотых перевязей, одна из которых и на данный момент красовалась на бравом мушкетере, Эльмира о чем-то бойко перешептывалась с Арамисом и, видя блеск в глазах подруги, я понимаю, что темы у них весьма и весьма возвышенные. Шарль и Анна молча испепеляли друг друга взглядом наверняка вспоминая о том, как дʼАртаньян, под видом де Варда, проник к Миледи обманом и раскрыл ее самую большую и столь скрываемую ото всех тайну. Сумела найти лишь в фантазиях, разумеется. Все они взрослые, и смотрят теперь на нас с Элей, как на умалишенных. Ну кто в здравом уме может поверить, что они — книжные персонажи? Если сейчас же ничего не предпринять дело может закончиться весьма и весьма плачевно. — Я отойду ненадолго, — извинившись произнесла подруга пристально смотря на меня, — Катя, составишь мне компанию? Молча кивнув я, отойдя с Эльмирой, к, как бы сейчас выразились, барной стойке, удивленно поинтересовалась: — Что же, так и не знаешь, как завязать разговор? — Смутно представляю. Для начала, следует относится к ним проще, а то пока ты слюни развозишь, они и правда решет, что ты — даун. — Всё до безобразного просто, — начала «пугать» меня Эля, — смотри: они все сейчас такие же живые люди, у каждого из которых есть свои интересы, которые ты, к слову, знаешь. Вряд ли они позволят нам пить вино и дуэлировать, хоть это и интересно, но ведь занимались же они и чем-то мирным и мирским. — Арамис сочиняет стихи, Портос знает множество блюд, Атос весьма хорош в математике, — припоминала Катя. — А д’Артаньян — тот еще задира, готовый переплыть Ла-Манш ради возлюбленной. И это я не иносказательно. Увидев клеймо на плече Миледи, граф повесил жену на дереве, с тех самых пор разочаровавшись в женщинах. Он начал в больших количествах злоупотреблять вином, изменил имя и вступил в ряды мушкетеров. Миледи же, разочаровавшись во всех мужчинах, ушла на службу к кардиналу, став одной из лучших в своем роде шпионкой. Придумав план, мы направились обратно, когда в трактир ввалились пятеро гвардейцев, облаченных в красные плащи. — Именем Его Высокопреосвещенства, — прокричал один из них, — мы вынуждены арестовать вас, господа, а также попросить эту даму, — он указал на Миледи, — пройти с нами. — Но, господа, уверяю вас, я нахожусь здесь по своей воле, — обольщающе произнесла женщина. — Всё в порядке, Его Высокопреосвященству не стоит переживать. — Либо вы сдаёте оружие, а Вы — леди Винтер — идете с нами, либо мы будем вынуждены применить силу! — Вы как всегда крайне любезны, господа гвардейцы, — досадливо поморщившись, заметил Арамис. — Однако я не вижу ни малейшей капли здравого смысла в ваших словах. Эта насмешка вывела мсье в красной форме из себя: — Если вы не подчинитесь, — воскликнул он, — мы будем вынуждены вас атаковать! — Их пятеро, — вполголоса заметил Арамис, — а нас только четверо. Ещё женщина и двое столь юных мадемуазель, а скажут, что нас было семеро. Мы потерпим поражение, и на этот раз мы сложим здесь свои головы, ибо заявляю вам: побежденный, я не появлюсь перед капитаном. — Господин Арамис, — обратился к другу Атос. — Не стоит недооценивать эту женщину. Она — сам дьявол во плоти. И драться за неё мне как-то неохота, однако эти господа успели мне порядком надоесть. Сказать, что гвардейцы, как я уже догадалась, были удивлены это ничего не сказать. — Идите своей дорогой, дамы, — буквально рассмеялся Кате в лицо мужчина. — Убийство несовершеннолетних — великий грех. Упаси Боже вам ненароком попасть под пулю. А вот господа Атос, Арамис, Портос и дʼАртаньян пройдут с нами. — Мы не собираемся никуда с вами идти! — воскликнул Портос, вынимая шпагу из ножен. — Они оказывают сопротивление! — Чёрт побери! Вас это удивляет? Ловко перебросив Миледи мушкет, Атос вступил в схватку со всей ненавистью, которую лишь мог испытывать. Выглядел он, как человек, жизнь которого совершенно не интересует.***
Противником Атоса стал один из самых молодых, на вид, гвардейцев. Приняв тактику защиты, а не нападения, Атос с блеском продержался две минуты, блокируя удары не иначе как со скуки, когда же ему это порядком надоело, он пронзил успевшего надоесть мужчину, труп которого глухо упал на землю. Катя прикрыла рот, стараясь сдержать крик: запахло смертью, а Атос как ни в чем ни бывало наливает себе бокал вина. Портос все же не справился, ибо в один из выпадов его визави с силой задел его шпагой в районе левой ключицы. Адская боль пронзила все тело гиганта. На миг в глазах его предательски потемнело, а мир утратил привычные очертания, однако… Разве имел он право подвести всех из-за такого пустяка? Царапина какая-то, подумать только! Для Арамиса двухминутное фехтование — лишь разминка. Он изящно двигался, успевая подшучивать над оппонентом, чем выводил его из себя похуже лязга металла. Мсье д’Артаньян же перемещался столь стремительно и ранил столь точно, что никаких сомнений в его победе попросту не могло и быть.***
POV Катя Оглядываясь по сторонам, я замечаю, как размеренно пьёт граф де Ла Фер, и им, клянусь, я была готова любоваться вечно, однако смутная тревога заставила меня перевести взгляд на противника Портоса, который, воспользовавшись заминкой, достал огнестрельное оружие и взвел курок, наводя на Атоса. На раздумья мне хватило нескольких секунд: «Оливье, берегитесь!» — вскрикнула я, тут же услышав оглушительный выстрел. Заставить себя смотреть вновь казалось пыткой, и всё же неведение пугало еще больше. Может, я смогла бы чем-то помочь? Открыв глаза, я увидела удивленного Атоса, мёртвого гвардейца с прострелянной головой, а также Миледи, с дымящимся в руках оружием. — Анна?.. — удивленно спросил мужчина, всё ещё не веря в происходящее. — Уж если кто тебя и убьёт, то я, — глухо ответила женщина. — Думаю, мне пора. Оружие оставлю в благодарность. У Вас ведь его и так много, от Вас не убудет. Согласно законам дуэли, принятым в те времена, кто угодно из дуэлянтов мог прийти на помощь любому из сражающихся. Однако подобного расклада я не могла себе и представить. Миледи только что спасла графа де Ла Фер, пусть и прикрываясь ложными намерениями? Один из гвардейцев, не вытерпевший убийства двух его товарищей, перехватил шпагу в схватке с Шарлем и обрушил её на первого попавшегося человека. На Элю. Мужчина, хоть и не ожидавший такого поворота событий, быстро сориентировавшись тут же слегка задел её правую голень. Девочка взвыла от боли. Шпага, выбитая из рук мужчины, тут же была разломана на две части. Учитывая то, что мушкетеры и сами прекрасно справятся с оставшимися гвардейцами, я поспешила к подруге. Первая реплика которую мне сказала эта взбалмошная девчонка полностью сбила меня с толку: — Спасибо, конечно, но я бы и сама справилась. — Я так и подумала. Окровавленный костюм, лужа крови на мостовой и бледность разумеется были изначально запланированными. — с сарказмом сказала я, глядя на все более и более бледнеющую подругу. — Конечно, — усмехнулась Эля. — Как говорили мушкетеры: «один за всех — и все за одного». — А ещё они говорили: «Где упадём — там и смерть», так что теперь, постоянно везде падать? Не дёргайся, дай осмотреть. Как она только может говорить, имея ранение, для меня всё ещё загадка. Она всегда думает о других, а не о себе. Теперь же она объясняет, что у нее высокий болевой порог, она терпеливая и всё будет в порядке. Даже не знаю, что ей ответить. Шпага задела голень по касательной, значит главные артерии не задеты и смерть от потери крови ей не грозит. — Надо промыть рану и обработать, — серьёзно сказал подошедший Атос, помогая с перевязкой. — В трактирах всегда есть материал для перевязки, уж кто тут только не проезжает. Сердцебиение моё ускоряется в несколько раз и теперь я немного опасаюсь, как бы орган гоняющий кровь по организму не выскочил из моей грудной клетки. — Катя, все хорошо, — заметив мое напряжение говорит Эльмира, — я жива, пульс в порядке, дыхание присутствует. — Твой пульс неестественно замедлен, — спорю я. — А твой — учащен! Пропустив эту фразу мимо ушей, я беру у трактирщика кувшин воды и пытаюсь намочить ткань костюма Эли с целью после отделить ткань от кожи не так болезненно. Эльмира, морщась от боли, не проронила ни звука. Не хочет пугать меня еще больше. Это так на неё похоже. — Где-то здесь должен быть бальзам матушки д’Артаньяна обладающий чудодейственной силой исцелять любые раны. — говорю я стараясь на этот раз все же скрыть дрожь в голосе. — Я сейчас вернусь. Атос оставался с нею. Как можно быстрее отыскав необходимое мне снадобье находящееся у мсье Шарля в забытой в таверне сумке я поспешила открыть бутыль. Пробка, однако, поддалась не сразу из-за трясущихся пальцев. Но, сумев-таки справиться и с этим испытанием, я постаралась как можно более аккуратно и осторожно нанести бальзам на место ранения. Атос советовал, как это сделать лучше. Быть может, он попросту боится притрагиваться к особям женского пола? — Я вполне бы могла сделать это и сама, — уверяет нас Эля по окончании нанесения мази и наложения повязки. — Не смогли бы, — отрезал Атос. — Для этого нужен опыт. Кстати, мадемуазель… Катерина, — всё же выговорил он. — Хочу поблагодарить вас за бдительность. Не пристало, конечно, иметь долг жизни перед Миледи, однако я всё равно признателен вам обеим. — Это пустяк. Не стоит, — ответила я его же излюбленной фразой. Заметив это, он, пусть и удивился, но промолчал, помогая Эле встать. Вместе направляясь по улице, мы вновь держимся за руки. Внезапно становится темно…