***
Утро началось в буквальном смысле с первыми лучами солнца, слепящими глаза. Не привыкла я, однако, поздно ложиться и рано вставать, а вот Катя, смотря на мой разбитый вид, лишь предлагает принять душ, уверяя, что вода ободрит. Впрочем, кому как ни ей знать об этом. Она ведь так каждый день в школу ходит. Быстро собрав постельное белье и спустившись обратно в комнаты, где, к нашему счастью, никто не заметил нашего отсутствия, мы сперва умываемся, а после надеваем, приготовленные еще со вчерашнего дня, чёрные узкие брюки, бордовую тунику с длинными рукавами и кожаные туфли.Интересно, в Капитолии всех одинаково одевают, или по дистриктам? Хеймитч не уточнил, во сколько именно мы встретимся за завтраком, утром тоже никто не приходил, однако я голодна и потому решаю пойти в столовую без приглашения. Вместе с Катей, разумеется. Еда, должно быть, уже готова. Надежды меня не обманули. Стол еще не накрыт, но на стойке у стены не меньше двадцати кушаний. Рядом, вытянувшись в струнку, стоит безгласый официант. Он утвердительно кивает на вопрос, можно ли нам самим взять себе еды. Я накладываю на большое блюдо яйца, сосиски, оладьи с апельсиновым вареньем, ломтики красного арбуза. Ем все это, глядя, как над Капитолием встает солнце. Потом беру вторую тарелку — горячую кашу с тушеной говядиной. И наконец наслаждаюсь десертом: беру гору булочек, ломаю их кусочками и ем, обмакивая в горячий шоколад. — Ты решила съесть все, что здесь находится? — с удивлением интересуется подруга. — Нет. Тебя я есть не собираюсь. Ты, кстати, тоже могла бы взять что-то кроме овсянки с молоком и омлета. — Ну уж нет. Если я потолстею и не смогу влезть в купальник, в чем мне идти в бассейн? — Ой, делай что хочешь. В столовую неторопливо входит Хеймитч, и, пожелав нам доброго утра, садится есть. Слишком добрый он какой-то. Подозрительно странно. Мои интуиция не подвела, ведь после плотного завтрака ментор, еще не полностью отошедший от вчерашнего, начал объяснять нам всю важность тренировок: — Итак, приступим к делу, — говорит мужчина, — во-первых, как мне вас готовить: вместе или порознь? — У меня нет ничего такого, о чем не могла бы знать Катя. Мы же Инь и Янь, забыли? Вместе. — И что же вы умеете? — Увидите на тренировках, — таинственно объявляет Катя вставая из-за стола. — Тренировка ведь в десять, верно? Получив удовлетворительный ответ Екатерина направляется к выходу оставив нас теряться в догадках. Эх, Катя-Катя…***
POV Катя Не хочу сидеть за шикарным столом полным вкусной еды, зная, что совсем скоро с нами устроят. И плевать, что Эля говорила, что мы обе выживем. Возможно день-два еще протянем, но всех соперников нам не пережить. Да и что я умею делать лучше всех? Я не такая сильная как Пит, не умею стрелять из лука как Китнисс. Может мне, подобно Джоанне Мейсон, строить из себя невинную дурочку? Хотя, тоже не вариант. Что я умею? Плавать, бегать и прыгать на скакалке. И что-то я очень сомневаюсь, что там будет пруд для плавания или скакалка. Интересно, а умереть на Арене это честь или бесчестие? — Катя, перестань себя накручивать! — неожиданно слышу я знакомый голос позади себя. — Во-первых, мы вдвоем, а не поодиночке и я, как возможно, ты уже догадалась, предавать тебя ни сейчас, ни на Арене не собираюсь. Во-вторых, мы можем найти союзников в иных дистриктах. Таких как Китнисс и Рута, помнишь? — Руту убили, — отстранено отвечаю я. — Согласна, пример немного неудачный, но все же, — продолжила Эля, — в-третьих, мы с тобой не такие уж и слабые, у нас есть сильные стороны. — К чему ты все это говоришь? — желая быть ближе к сути, переспросила я. — К тому, что мне надоело твое депрессивное состояние и апатия. Я не знаю этот твой П.О.Р.О.К. , но я знаю тебя. Твоей скорости любой пловец позавидует. — А если на Арене будут акулы? Я их боюсь. — Значит я пущу в них ножи! Хотя, очень сомневаюсь, что здесь их разводят. Успокойся. Может тебе ромашку попить или мяту? Должно помочь. — Пойду на улицу насобираю, если меня отсюда выпустят! — с сарказмом отвечаю я, понимая, что подруга хочет мне помочь, а я веду себя как истеричная девчонка с паранойей. — Прости. — Идём на тренировку. Знаешь, я всегда мечтала покидать в кого-то ножи, а тут такие возможности. Как у нее получается находить столь подходящие слова? Я никому не доверяла так, как ей. И уж точно не позволю никому так всё и закончить.***
Помещения для тренировок расположены в том же здании, под первым этажом. На здешнем лифте спускаться меньше минуты. Двери растворяются, и перед нами — громадный зал со множеством всяческого оружия и полосами препятствий. Хотя еще нет десяти, мы прибыли последними. Остальные трибуты стоят тесным кружком, у каждого к одежде приколот квадрат с номером дистрикта. Я быстро осматриваюсь, пока кто-то прикалывает такой же квадрат мне на спину. Когда мы присоединяемся ко всем, подходит главный тренер, высокая, атлетического сложения женщина по имени Атала, и знакомит нас с программой тренировок. Зал, как мы узнали, разбит на секции. В каждой свой инструктор. Мы можем свободно перемещаться от секции к секции, руководствуясь указаниями наших менторов. В одних секциях обучают навыкам выживания, в других — приемам боя, также, специально для этого года, впервые за всю историю Игр, в перечень тренировок добавили плавание в бассейне. Моей радости, как только я услышала об этом, не было предела. В одной из секций стоял самый, что ни на есть, настоящий бассейн! Прямо рядом со мной, однако, заметив легкое покачивание головой Эли и вспомнив, что свои основные умения следует приберечь на показательные выступления я иду учиться разводить костер, а потом вязать узлы и, под конец, пытаюсь кидать ножи. Что сказать, в метании я не так уж и плоха. В любом случае, лучше парня из десятого, Мартина, кажется, который, пытаясь попасть в центр мишени, кинул нож в в стену. Профи, как видно, уже пожирают его глазами. А мне, тихой мирной девочке, ничего не остается, как быть «середнячком» и переходить от секции к секции. Эля, впрочем, делала абсолютно то же самое, и, кстати говоря, мы обе довольно хорошо сдали тест на знание животных и растений. Не зря на биологии в школе сидели. — Ты можешь пойти в бассейн, — говорю я Эле. — Там трибуты из 4-го, да и я не так отношусь к воде, как ты. Лучше пойдем полазим по горам, — предлагает девочка, — левее от нас тренажер «Скалолаз». Мы так увлеклись закреплением страховки, без которой на гору не пускал инструктор, восхождением и прекрасным видом на остальных трибутов, что даже не заметили как прозвучал звонок и пришло время обеда. Что ж, первая тренировка не так уж и плоха. Союзников мы еще не нашли, но и врагов не нажили. Думаю, с таким подходом к делу, в первый же день смерть нас не достанет, а впрочем, мне сейчас не до этого. Я вместе с Эльмирой иду в на обед.***
*** Спустя три дня усиленных тренировок, вкусной еды и красивой одежды наступает время индивидуальных выступлений перед распорядителями Игр. Дистрикт за дистриктом, вначале юноша, потом девушка. Как обычно, Дистрикт двенадцать — последний. Мы торчим в столовой, не зная, куда еще податься. Те, кто уходят, обратно не возвращаются. Комната постепенно пустеет. — Сейчас я пойду, говорю я, преждевременно переодевшись в раздевалке в слитный купальник. Хоть я и ела Капитолийские обеды, но моя талия все еще на положенном месте. — Помни, что Хеймитч советовал выложиться по полной. Будет съёмка, будут судьи, и еще Бог весть кто. Удачи! — Спасибо. Так и сделаю. Ни пуха тебе. Только зайдя в зал, я понимаю, что распорядителям, не смотря на распространенные стереотипы о том, что они уже полупьяные, все еще есть до меня дело. Скорее всего их все же кто-то сумел приструнить и теперь абсолютно все пялятся на меня. — Екатерина Вакулина. Дистрикт двенадцать, — представилась я, получив утвердительные кивки. Направляясь к бассейну, передо мной стоит выбор: прыжок с тумбы или заход в воду по лесенке, заранее приставленной распорядителями. Не колеблясь, я выбираю первый вариант. Вдох. Приседание. Руки вперед одна на одну. Тело стремительно падает в воду. Заход без брызг — первый шаг к успеху. Не останавливаясь, я сразу же перехожу на кроль. Правая рука плавно скользит снизу вверх. Воздух выдыхается в воду. Новая порция кислорода наполняет лёгкие, и вперед движется уже левая рука. Ноги при этом стремительно движутся «ножницами». Проплыв дистанцию в двадцать пять метров одним стилем, я перехожу к брассу, баттерфляю, дельфину и плаванию на спине. На данный момент меня не интересуют ни Игры, ни распорядители, ни трибуты, ни менторы. Мне впервые за все время абсолютно плевать на всех. Я в своей стихии. Я плыву. И пусть весь мир подождет.