POV Эля
Судя по всему, вторая ступень инициации включает ожидание в темном коридоре с другими неофитами и размышление о том, как же справиться со своими страхами. Но самое интересное — знаю ли я на самом деле все свои страхи? Чего я боюсь по-настоящему? Сколько у меня страхов и смогу ли я преодолеть их все? Теперь, по словам Тобиаса только что скрывшегося за дверью, мы с прирожденными лихачами будем тренироваться вместе. Мне, как дивергенту, эта ступень будет легка, но и опасна одновременно.
Ждать своей очереди в нескончаемой веренице людей становится все тяжелее. Ожидание буквально сводит меня с ума. Нельзя, что б мое волнение кто-то заметил. Каждая минута словно трет кожу наждачной бумагой. Постепенно нас становится все меньше, пока не остаемся только мы с Катей. Дверь открывается, и Четыре подзывает нас:
— Вы последние. Проходить будете вместе, так как время позднее.
От таких слов меня бросает в пот. Что бы лучшая подруга узнала о моих страхах! Да ни за что! Я могу рассказать и показать все, но только не проблемы. А уж тем более не ей!
Оглянувшись на Катю, я замечаю, что ее ни капли не смущает то, что прохождение будет вдвоем. Она, на данный момент, столь отрешенная, что даже, по-видимому, не обращает ни на что внимания, а лишь покорно заходит в кабинет. Я вижу, как Четыре касается ее плеча, а Катя еле слышно выдыхает.Интересно, она сможет не поддаться искушению хотя бы до окончания симуляции?
В комнате стоят два откидывающихся металлических кресла, а рядом с ними- огромный компьютер с большим экраном.
— Присаживайтесь. Эта симуляция научит вас контролировать эмоции во время пугающей ситуации. Прохождение симуляции вместе даст вам увидеть не только свои страхи, но и друг друга. Можете считать это и испытанием на доверие, если угодно.
Инструктор набирает в шприц оранжевую жидкость с передатчиками эмоций. Первый укол достается Кате, которая с доверием смотрит в глаза Четыре.
— Будь храброй, — шепчет он переходя ко мне.
Я чувствую как игла входит в мою шею. Острая колющая боль, но я привыкла к уколам. Еще с самого детства, пока лежала в больницах. Куда мне их только не делали: в вену, в мягкие ткани, под глаза, в глазные белки. Да, есть и такие уколы. А что уж говорить о всяких школьных прививках, как Манту, например. Так что укол сыворотки симуляции мне не доставил особого неудовольствия.
Я ощущаю, как меня клонит в сон, закрываю глаза и погружаюсь во тьму. Первое, что я слышу, — ужасный гул. Сперва думаю, что это в ушах гудит, но потом, открыв глаза, с ужасом вижу черно-желтые пятна… Осы… Нервно сглатываю. Они летят на меня.
Первое мое желание — размахивать руками, бежать, кричать, но я понимаю, что это бессмысленно. Мне страшно. Ноги немеют и колит ладони от ужаса. Эти твари жужжат почти у меня над ухом, они прилетают все ближе и ближе. Но это пейзаж страха. У меня два варианта: успокоиться и симуляция перейдет на новый этап, или же встретиться со страхом лицом к лицу. Я становлюсь Бесстрашной, поэтому выбираю второй.
— Это твой страх, верно? — немного удивляется Катя, глядя на насекомых.
— Да, — киваю я, первые секунды не смея пошевелиться.
— Это все нереально. Мы можем прервать в любой момент.
— Но ведь так в нас сразу заподозрят… Постой, ты тоже из НИХ? — я столь удивлена, что не обращаю внимания даже на ос, жалящих мои руки.
— А у тебя были сомнения? Пора отсюда выбираться, — отвечает подруга, указывая рукой на дверь с другой стороны комнаты.
До нее еще, однако, нам следует дойти. Собравшись с силами я иду. Осы меня жалят в руки, в ноги, в лицо. Это больно, я кричу, но иду дальше и вот заветная дверь, я открываю её и…
Мы очутились на маленьком островке посреди океана. Невдалеке от нас, метров двести, расположен город. До которого, как мы поняли, нам следует доплыть. Странно, насколько мне известно вода не входит в страхи кого-либо из нас, аналогично как и глубина. Подозрительно.
— Поплыли? — спрашивает Катя, первой прыгая в соленую океанскую воду.
Волны нежно, еле-еле, нахлынули на мои ноги и брызги дошли до пояса. Я вижу, как Катина рука медленно рассекает водную гладь. кроль несомненно был отличным решением и я уже было собираюсь нырнуть следом за подругой если бы не темный плавник, появившийся в пятидесяти метрах от нее…
— Катя! — кричу я, и подруга оборачивается.
Я вижу, как на моих глазах дьявол, в виде гигантской рыбы, всплыл из глубины, затаскивая Катю под волны или она нырнула? С такого расстояния сложно что-либо разобрать, однако вскоре вода приобретает багровый оттенок. Не раздумывая более ни секунды я прыгаю в морскую пучину.
Соленая вода, с таящейся невдалеке опасностью, встречает меня огромными волнами окатывающими меня с головой. Пытаюсь нырнуть под воду, ведь мне, в отличие от подруги, под водой плыть гораздо комфортнее нежели на ней. Ныряя, я, первое время, не в состоянии разглядеть ничего кроме кроваво-красных пятен окрашивающих воду откуда-то снизу. Пытаясь подплыть ближе я плохо рассчитываю свой объем воздуха в легких и чувствую, как начинается кислородное голодание. Изо всех сил пытаюсь подняться на поверхность, но мою ногу неожиданно что-то задевает. Акула где-то здесь. Нельзя сказать, что я боюсь этих хищных рыб, но перспектива съеденной ноги как-то не входит в мои планы. Интересно, а если Катю убили в симуляции, жива ли она в реальной жизни?
Немного странно, но прикосновение не слишком-то похоже на смертельный укус. Скорее — прикосновение человека, но чье? Мгновение спустя я, наконец достигнув поверхности, и жадно вдыхая жизненно необходимый кислород.
— И какого черта ты сюда прыгнула? — слышу я укоризненный голос подруги. — А если б задохнулась? Зачем вообще полезла на дно?
— Я увидела кровь и решила тебе помочь. Я думала…
— Утопить пловца не посмеет ни акула, ни течение. Кровь у этой рыбы по цвету аналогична человеческой. Я лишь проплыла между подводными рифами, а акула оцарапалась о скалы.
— И как я сразу не догадалась? — язвлю я, стараясь скрыть испуг в голосе. — Поплыли на берег
Стоило нам лишь ступить на песок: пейзаж изменяется. Теперь я вижу Катю в конце коридора, и еще какого-то человека. Бегу к подруге, вдруг осознав,
кто рядом с ней стоит. Вова… Мой бывший. Я обнимаю Катю, но та меня отталкивает. Я непонимающе хмурюсь. Вова же лишь ухмыляется.
— Что? — спрашиваю я.
— А что? — переспрашивает Катя, обнимая Вову.
—
Это ложь! Симуляция! — слышу я голос откуда-то издали, —
Я никогда бы не посмела! Меня это не интересует, слышишь?!
— Во-первых, почему ты меня оттолкнула? Во-вторых, почему ты с Вовой и вы… Обнимаетесь? — продолжаю свирепеть я.
— Мы встречаемся. Уже давно, с твоего дня рождения. Мы любим друг друга. А Ирма была просто предлогом, чтобы он ушел от тебя. Потому что уход ко мне ты бы не пережила, — она самодовольно усмехается. Во мне вспыхивает ярость.
—
Это все нереально! Ложь! Не верь!
— О, вы обо мне побеспокоились?! Какая щедрость, — язвлю я, — Так я тебе была нужна только, чтобы ты узнала о нем и отбила у меня? Да? Можешь даже не отвечать, — я фыркаю и ударяю Катю по лицу, а затем сильно бью между ног Вове, и ухожу, развернувшись на сто восемьдесят градусов.
Пройдя пару метров картинка меняется. Я будто бы наблюдаю все со стороны. В темной комнате я вижу Катю. Внезапно один из прожекторов в комнате подруги начинает один за одним показывать фотографии. Насколько я помню это ее бывшие друзья по каким-то причинам прекратившие с ней общение. На первом же фото изображение мальчика и подпись »
Предатель». Я вижу. как Катя опускает взгляд, однако в то же мгновение изображение начинает проектироваться на пол, тем самым приказывая смотреть именно на него.
—
Это уже в прошлом,— изо всех сил кричу я надеясь, что она меня услышит.
Изображение меняется на девочку спортивного телосложения. «
Променяла и уехала» гласит подпись. Катя до боли закусывает губу.
—
Отпусти и забудь! — вновь пытаюсь докричаться я.
На третьем изображении уже видео. Какой-то, видимо хорошо ей знакомый мальчик, рассказывает Кате о том, какого цвета нижнее белье у другой девочки. По глазам Кати я отчетливо вижу ревность, но она лишь улыбается.
— А однажды я видел, как она снимала лифчик и…
— Мне все равно. — отвечает Катя и изображение меняется.
Мгновение экран остается темным, а когда вновь зажигается я не могу даже пошевелится, ведь на изображении появляюсь я. Это видео- послания.
— Моя лучшая подруга — Ирма. Мы всегда все делаем вместе. Учимся, сидим за партой, пишем диктанты.
—
Это наглая ложь! Я не общаюсь с Ирмой уже давно! Ревность беспочвенна!
— Она, так же, как и я, отличница. После уроков мы ходим гулять. Проводим вместе выходные и каникулы. Она рядом, а ты- далеко. Теперь она, и только она моя лучшая подруга. А ты — ничтожество по сравнению с ней. Ты даже не в силах решить квадратичное уравнение, а она — одна из лучших в классе. Я не хочу общаться с тобой и знать тебя. Прощай.
Я вижу, как Катя чуть ли не падает на пол. Вижу мои глаза на экране. Глаза, полные ненависти и насмешки. Но ведь это все ложь! Симуляция!
— Это все нереально, — шепчет Катя, а на экране появляются слова:
Ты никому не нужна!
Ты всегда одна!
Тебя все бросили!
—
Катя, это ложь! Симуляция — кричу я, надеясь, что она меня слышит, —
Я тебя никогда не брошу. Ты второй я!
— Я второй ты… — шепчет девочка закрывая глаза и абстрагируясь. Вдох, выдох. Ее пульс медленно приходит в норму.
***
Открывая глаза я вновь оказываюсь в металлическом кресле. Оглядываясь я осознаю, что нахожусь в том же кресле, что и в начале симуляций. Катя, на данный момент, лежит на соседнем, пока Четыре открепляет от нее электроды.
— Неплохо. Даже очень неплохо. — говорит Тобиас, придирчиво рассматривая нас обеих. — Поставить вас в пару определенно стоило. Можете идти.
Ноги предательски дрожат. Возможно из-за страха или осознания того, что наша дивергения видна невооруженным глазом. В любом случае, я, стараясь унять учащенное сердцебиение, вместе с Катей направляюсь к комнате. Впрочем, сейчас я до нее определенно не дойду:
— Джен, — окликнул меня только что подошедший Эрик, — твой ранг слишком уж низок для тебя. Думаю, я мог бы помочь тебе подняться в рангах. Ты можешь пройти со мной?
Оглянувшись на Катю я согласилась.
— Увидимся через полчаса.
Подождав пока Катя уйдет Эрик предложил мне пройтись.
— Ты, кажется, четвертая в списке?
Его голос столь приятен. Думаю, он сумеет «многому» меня научить.
— Да. Ну, пока да. Поскольку, несмотря на слова Четыре, — я удивляюсь тому, насколько желчно я выплевываю его имя. Вроде, не относилась к нему с ненавистью никогда, — о том, что поднять свой ранг на втором этапе очень сложно, но я справлюсь.
— Я в этом не сомневаюсь. И я позвал тебя далеко не для того, чтобы говорить с тобой о рангах, — он поворачивается и прижимает меня к стене.
Сердце начинает бешено колотиться. Я вздыхаю. Его запах пьянит, дурманит. Эрик целует меня долго и чувственно, его поцелуй со вкусом мяты и какого-то алкоголя. Парень отстраняется и спрашивает:
— Ну и долго мы будем держать это в секрете?
— Это? Ты о чем? — опять я фамильярна к нему. Он — Лидер. Я не имею права.
— Ну… Наши отношения, — усмехается парень, находясь всё ещё слишком близко ко мне, так, что я ощущаю его дыхание на своем лице.
— А у нас отношения? — я не должна быть такой резкой. Иначе он захочет «усмирить» меня. А мне это не надо.
— Ну, а что? Ты мне нравишься, я тебе тоже. Я заметил это, еще когда ты впервые меня увидела, — я заливаюсь краской, благо здесь темно, и мой румянец не так заметен. Неужели это было так заметно? — Мы ходим на свидания, целуемся. И у нас нет отношений?! — Это называется «свидания»?! Что?! М-да… Начиталась книжек о романтике… Стоп, что он сказал?
—Я… Я тебе нравлюсь? — шепчу я с придыханием.
— Ты же, вроде, не дурочка, как никак Эрудиция — результат Теста. Если бы мне было все равно на тебя, то ты со своим характером не то, что первую ступень не пережила, а вылетела бы после первых тренировок.
Он знает мой результат Теста? Ах, ну да… Он же выискивает Дивергентов. Сердце стучит еще быстрее. Я ему нравлюсь? Да, я ему нравлюсь. Я. Нравлюсь. Эрику. Но чем? Я далеко не красавица, характер — дрянь. Как говорится: «Ни кожи, ни рожи».
— Ну так что? Будь моя воля — я бы не держал это в секрете. А то ты видела, что я популярен, а ты, насколько я могу судить, — собственница, но…
—… это может повлиять на мои отношения с инициируемыми, ведь если я буду подниматься в рейтинге, они скажут, что это потому, что ты меня регулярно трахаешь, ну или я насосала, — опускаю взгляд.
— Знал, что ты поймешь.
— Давай объявим сразу после Финального Теста, — предлагаю я, Эрик соглашается.
— Я в тебе не ошибся, — парень притягивает меня за талию и снова целует, на этот раз более настойчиво и грубо, зарываясь одной рукой в мои волосы, а другой обнимая меня. Затем он целует меня в шею. Так. Надо это прекращать, пока не поздно.
— Эрик, уже поздно. Меня будут искать, — шепчу я. На мое удивление парень отстраняется.
— Ты права. Я провожу тебя, — я киваю, и мы в обнимку идем к штаб-квартире.
***
Зайдя в комнату, я вижу, что Кати в ней нет, а на столе лежат две записки. Сперва я решаю прочесть ту, что длиннее. Красивая дорогая бумага, однако слова повергают меня в ступор:
ПОРОК Служебная записка, Дата 232.1.27, Время 22:45
Кому: Екатерине Вакулиной и Эльмире Пападакис
От: Ава Пэйдж, Советник
Тема: Размышления об эксперименте
«Принимая во внимание полученные результаты, думаю, мы все можем согласиться с тем, что испытания оказались успешными. Пройдя пять фэндомов и благополучно завершив запланированный эксперимент, вы продемонстрировали нам удовлетворительные и обнадеживающие реакции на Переменные. Честно говоря, я удивлен тем, что в конце эксперимента вы обе проявили себя храбро и сумели бороться до конца, несмотря ни на что.
Как ни странно, иногда меня посещали сомнения в обоснованности эксперимента, а наблюдения за испытуемыми причиняли душевную боль. Впрочем, времени на раскаяние нет. Мы обязаны двигаться вперед ради блага всего человечества.
Мы все прекрасно понимаем, что стоит на кону, и лично я полон оптимизма. Вы помните, что было написано в нашем здании. Одна единственная фраза: ПОРОК — это хорошо.
Назначение миссии «ПОРОК» — спасение человечества и помощь людям, каких бы жертв это ни стоило. Мы действительно «хорошие».
Буду рад выслушать ваше мнение на этот счет. Но, а теперь о главном. Дело в том, что выживет лишь одна из вас, кто именно — решать вам.
Итак, до встречи завтра.
Прочтя записку я только сейчас осознаю, что Кати уже давно нет. Она «лишняя». Уже на бегу к обрыву, единственному месту, где можно совершить суицид в Лихости. Я читаю вторую записку, набросанную в спешке от руки:
Элечка, когда ты это прочтешь меня уже не будет. Ты прошла тест П.О.Р.О.К.а. Считай это нашей общей победой. Передай моим родителям, если увидишь их когда-то, что я счастлива.
Люблю. Обнимаю. Целую.
Твоя Катя.
Добежав до обрыва, я вижу на камне кулон-половинку. Белый.
Она прыгнула.
На слезы времени уже не остается. Я не думаю более не о чем. Я прыгаю в пропасть.
