Семья Драгнил

      — Так и быть.       Зереф развернулся и отдернув свои одеяния пошёл к выходу, позабыв о ребенке. Его шаги отдавались эхом по всему помещению, вода вновь собиралась в капсулу, она начинала работать. Мальчик замерзал. Пар выходил из льда. Август прикрыл глаза от такого напора. Этот астероид пытался сохранить жизнь, но был бессилен, изжил себя. Маг покинул зал и пропал.       Старик смотрела на мальчика заключенного в тисках. Он видел это уже второй раз, такое дежавю. Фрагменты из памяти всплывали вместе с облаками дыма от капсулы.       — И вот мы снова на своих местах. Ты там, Нацу, а я здесь.       Мужчина подошёл ближе и дотронулся до льда. Рука покрылась мурашками и посинела.       — Ты никогда не отвечал ни мне, ни своему брату. Мальчик, которого он не смог спасти. Единственный человек, который будет жить вечно это — ты. Потому что твой брат никогда не сможет отпустить тебя. Ты застрял.       Он протер ледышку от инея.       —  Можно позавидовать. А в тоже время, хочется плакать. Вы оба не заслужили такой судьбы. Ты уж точно. С твоей смертью играют. Нацу, ты ещё не понимаешь, что умереть не можешь. Только потому что Он существует.       Тяжело выдыхая, пар изо рта словно обжигал, воздух наполнился электричеством. Август снова посмотрел в закрытые веки мальчика.       — Мне так жаль.       Старик отошёл, но перед тем как исчезнуть, обернулся назад. Он заприметил там человека.       — К сожалению, слишком поздно.       Его тело окаменело и по кускам разлетелось в разные стороны.       Мавис беспромедленний подбежала к мальчику. Она ужаснулась, когда увидела лицо заточенное в айсберге, оно было безжизненное. Нацу сдался. Он так просто покончил со всем. Даже не попытался ухватиться за жизнь. Это же Нацу! Он должен побеждать, жить, смотреть сквозь препятствия с гордо поднятой головой. Неужели, это дитя Игнила, столь быстро покинет этот свет. Никто в гильдии не переживет такого. Это сломает всех.       Смерть ярких людей всегда обескураживает, затем приходит некое осознание, что его нет. Потом ломает. Ломает не то, что ты внезапно становишься одиноким или то, что в помещении кислорода становиться чуть больше без одного. Бьёт по памяти совместное времяпровождение, ты настолько привыкаешь к человеку, даже если это неугомонный Нацу, которого не остановить. Есть столько людей которые станут никем без недостающего звена. Они разойдутся и вновь никогда не будут вместе. А всё потому что их глаза будут искать его. Человека который связывал всех. Они не будут чувствовать себя в своей тарелке, да всё потому что той самой тарелки нет больше. Самое противное, что их всех поголовно сожрёт такой монстр под названием — совесть. Это самое тщедушное, так как она не обделяет никого. Все были виноваты в его смерти. В смерти мальчика который умер задолго до того, как стать всем настолько нужным.       Мавис била по льду и всё тщетно. Стенки становились всё толще, трещины даже не дало.       — Нет, ты не можешь, Нацу!       Кричала девочка не останавливаясь. Но её руки стали исчезать, а тело становилось ватным. Ее слезы из глаз лились не переставая.       Она сделала решающий удар, но более силы бить не было, девочка обхватила глыбу обеими руками и прижала тело.       — Ты не можешь уйти.       Лицо соприкоснулось с этой ледяной капсулой и покрылось тонкой корочкой. Ресницы склеились и стали в момент тяжелые, на них лежали маленькие сосульки.       — Пожалуйста, Нацу, услышь меня.       Пар начал застывать рядом и из разрушенной открой крыши здания пошли хлопья снега. Они красиво падали на светлые волосы девочки. Внутри всё засияло ослепляющим голубым светом, это означало только одно — капсула остановила свою работу.       Нацу мертв.       Мавис посмотрела на облака, которых не было и вовсе. Из-за грубых скал вылезло солнце, такое обжигающее, неприятное.       Вермиллион запомнит эти лучи чистого солнца на своей коже, как конец перед началом. До этого момента всё было как будто в тумане, дождь затянулся настолько, что стал привычный для глаз. Символично получилось.       Девочка разводит ладони и со всей силы бьёт, отчего все полетело в разные стороны и волна магии начала резонировать вместе с глыбой. Она старалась разрушить всё подчистую. Нацу должен быть вместе с гильдией. Он не может так просто умереть.       Столб света пал прямо перед Мавис и отбросил ее в сторону. Ветер объял зал и стал создавать провода из фиолетовой жидкости из-под камеры Нацу. Через них она высасывала манну из воздуха и всего сущего. Кристалл раскололся на две части и из него выпал на землю мальчик.       Мавис подхватила его и положила головку на свои коленки.       Прижавшись к его груди, она не слышала биения сердца.       — Я не понимаю действий Императора. Зачем он оставил мальчишку тут?       — Действительно.       — Может он таким образом защищает его.       — Но зачем?       — Они рано или поздно всё равно узнают.       — Что ж, это случится в любом случае, тогда зачем он решил отсрочить неизбежное.       — Может он хочет поиграть.       — Это с самого начало было игрой.       — Интересно, а что будет когда они все прознают кто такой Нацу Драгнил?       — Забавно, может ускорить течение времени?       — Давайте, Его всё равно уже нет.       — Ты про Нацу?       — Нет, я про E.N.D'а.       — Он придёт.       — Думаешь, он станет с тобой говорить?       — Нет.       — Тогда зачем это всё? Ты хочешь умереть?       — Нет.       — Что же тебя так волнует? Братские узы? Неужели такой бездушный человек на что-то надеется. Да тебя и человеком назвать страшно.       — Нет. Я знаю.       — Ты даже сейчас убил его. Ты виноват. С самого твоего появления все страдали, терпели, захлебывались виной твоего рождения. Ты чудовище!       — Я знаю.       — А знаешь, что ты еще должен уяснить, мы все это — ты. Ты такое жалкое порождение такой великой любви. Даже брат с отцом и матерью захотели уйти от тебя.       — Я понимаю.       — Господин, окажите услугу. Бросьте уже эту никчемную игру. Вы погубили родного брата. Зачем вы мучаете его тело? Зачем вы продолжаете порождать этих чудовищ. Вы понимаете, что всё уничтожаете? Отключите уже свои чувства. Усохните.       — Я не могу.       — Вы просто ищите лазейки. От вашего существования уже погибло множество людей. Мавис. Вы хоть любили её?       — Нет.       — Зачем было это делать?       — Я пытался.       — Что вы пытались?       — Я пытался забыть, заглушить вину.       — Вину за что?       — Я заточил Нацу в капсуле, чтобы вечно быть рядом с ним.       — Наконец-то вы начинаете понимать, что поступали очень гадко по отношению к брату.       — Нет. Я просто…       — Да. И не переубеждайте себя в этом.       — Нет. Я просто хотел умереть с ними!       — Правильно. Вы давно должны были умереть.       — Но я не могу.       — Можете. Просто освободите демона из книги. Он когда-нибудь обязательно придёт к своему создателю.       — Я не могу.       — Пора уже.       — Нет.       — Выпусти!       Зереф открыл глаза и снова очутился перед заклинательницей. Она стояла перед ним с трупом ребенка, девушка продолжала всхлипывать и рыдать без остановки, с щек не успевали скатываться слезинки, лицо покраснело и опухло. В те минуты ей казалось, что последние дни она только и делала, что плакала.