Семья Драгнил

      Гигантский крылатый ящер, вся верхняя часть тела которого покрыта черным цветом и украшена голубыми узорами. Глаза белые, хищные пропитанные злостью, а рот у существа полон острых, как бритва, зубов. Его большие крылья, покрытые перьями, сложились вместе и дракон сел на скалу. От соприкосновения его когтей с породой, во всём ближайшем лесу встрепенулись птицы. Гул и порыв быстрого ветра сносил деревья. Магические сгустки манны заволокли тело существа и стали уменьшать его в размерах.       Мужчина был с темноватой кожей и длинными волосами серо-синего цвета. Его узоры с крыльев и тела ящера отпечатались на коже и виднелись из-под чёрного плаща с высоким воротником. Ожерелье на его груди раскачивалось в разные стороны с каждым шагом, который он делал из воздушной реки магии.       На его лице читалось спокойствие. Он наблюдал за птицами, которые разлетались во все направления, будто боялись его магического давления на это место.       Мужчина сделал глубокий вдох, а затем выдох и из его ноздрей пошёл лёгкий пар.       — Брат, что это за книжка?       Прозвучало из уст Нацу, взгляды Зерефа и Августа пали на книгу с надписью E.N.D.       Тёмный маг присел на корточки перед братом и дотронулся пальцами до букв на обложке.       — Смотри, Нацу, это твои инициалы. В этой книге настоящий ты.       Мальчик ничего не понял и, перекинув шарф назад, отдал книжку в руки Зерефа.       — Тогда спрячь её.       Маг вскинул бровь от удивления, но красный блеск в глазах снова сменился на угольный чёрный, каждое слово, которое произносил Нацу, изредка отдавало словно нож по сердцу. Он говорил противоречие вещи, даже в детстве он не мог понять его.       Этот розоволосый мальчик свободный, одинокий, верящий в силу семьи.       Сейчас тот факт, что его настоящую семью заменяет гильдия, раздражал и убивал в тёмном колдуне остатки человечности.       Но Нацу обернулся и добавил:       — Пускай никто этого не увидит.       Август на секунду оробел, в голове вспыхнули кадры его сражения в Академии Милдиан. Этот юнец посеял семена сомнения. Сейчас Драгнил сказал так, как бы точно не смог маленький мальчик. Заклятье не спадёт пока сердце Зерефа не примет действительность и потому все заперты и не могут удалиться из этой игры.       Но как бы не барахтались в Хвосте Феи, другого исхода им не светит.       Август поклонился и обмолвился парой слов:       — Император, мне кажется…       — Стой.       Зереф встал и показал рукой перед магом в знак завершения разговора.       — Нацу пора уже встретиться с его главной погибелью.       Август кинул взгляд на мальчика, который бежал к столу.       — Это будет четвертая встреча спустя столько лет, несмотря на уничтожение острова Тенрю, брат выжил и Мор де Гир защитил книгу, — Зереф поднёс книгу перед собой, её мягкая обложка и инициалы красовались посередине, он легонька погладил её.       — Император, ваша игра заставляет меня усомниться в принципах морали.       На высказанные слова Зереф усмехнулся и повернулся к магу.       — Ты и так знаешь, что я влез в иллюзии Мавис.       Август смотрел на тёмного мага и сквозь свою призму вспоминал события.       Тело девочки, заточенное во льду разрушенной глыбы, покрывалось пузырями и внутренние метаморфозы начинали преображать эфир. Волшебник с седой бородой приблизился к скале и протёр рукой испарины. Девочка, погружённая в сон, ошибалась всё это время. Это не была капсула для создания эфирных или их поддержания. Это была обманка. Умный ход был сделан и в отношении Академии Милдиан, всё это время они находили лживые факты и их постигали не менее лживые домыслы.       «Дело в том, что сама Академия Милдиан никакой пользы в себе не несёт. На поверхности никто не найдет зацепок или подсказок. Невероятная многоходовая игра и капкан, который сделал Зереф, чтобы заманить туда всех фей. И когда все поймут, где на самом деле место создания Этериаса Нацу Драгнила, их ждёт ещё большее разочарование и предательство»       «Ты спрятал комнату и капсулу в по-настоящему страшном месте»       «Если бы феи увидели твою истинную одержимость семьей, чтобы они сделали?»       Август встал в ожидании мага. Зереф вошёл в разрушенную комнату, его мощь и злоба от проклятья давила, что даже вода на полу раздвигалась с каждым его шагом. Он опалил свой кроваво-красный взор, одернул тогу и сел на пол возле капсулы.       Царь Магии неспешно удалился.       — Начнём же, Мавис.       Его тёмная магия заволокла айсберг и глаза девочки открылись в затуманенном сознании. От капсулы стала течь чёрная вода.       Зереф воспроизводил события не только те, которые хотел внушить Мавис, но и его подсознание само проецировало эфирные моменты с братом. От каждого удара и скитания тела младшего-Драгнила Зереф получал свою порцию боли. Волнами своего проклятья и мыслями о ценности жизни, он непроизвольно разносил здание толчками. Август предупреждал, что такой сон будет не из простых.       За любую магию будут свои последствия.       Эта иллюзия и копание в чужом рассудке признаны запрещенной магией, потому что инициатор сновидения лишается жизни и бродит со своей ношей до конца жизни в этом пространстве. Но Тёмный Маг проклят и потому расплачиваться будут люди, если приблизятся к месту.       Последствия за магию давно знакомы ему. Он заплатил высокую цену — размером в свою жизнь за попытку вернуть семью.       Брат должен убить его, потому что никогда не примет и не вернётся.       — «Нет никакой магии, которая могла бы дать начало жизни. Жизнь зарождается из любви»       — «Учитель, я верну своего брата!»       Мальчик с чёрными волосами и слезами на глазах швырнул стопку книг под ноги монаха и побежал прочь за двери.       — «Дитя, ты делаешь страшные вещи, ты до сих пор веришь, что его тело уцелело, но совсем забыл, что ты сам создал брата из эфира и внушил это себе. Такими темпами ты падёшь во тьму»       Зереф выбежал под проливной дождь и посмотрел на мерцающие огни Академии, они были так прекрасны и по-своему ужасны, предательски светят в лицо и напоминают о свете. Если он погряз так глубоко в пучине, зачем и вовсе выбираться. Зачем смотреть на эту природную красоту. В его глазах всё окрашивалось в чёрно-белые цвета. Тупая головная боль продолжалась месяцами и сводила с ума его рассудок. Противный грибной дождик промочил белые одеяния и тяжесть от мокрой одежды потянула его к земле. Он пал на колени и заплакал. Зереф сжал в кулак горсть земли и отшвырнул её в сторону. Холодные влажные волосы прилипали ко лбу.       — «Раз за магию придётся расплачиваться, я отдам свою жизнь»