Такой, какой есть.

Выйдя из кафе, мы попрощались с парнями, которые ушли в другую сторону, и направились в сторону дома Гарри, для того, чтобы переодеться. Мы шли рука об руку и просто говорили про всякие пустяки, я даже не заметил, когда мы успели дойти. — Так, Лу, пошли ко мне в комнату, нужно переодеться, у нас сегодня большие планы! — Будешь меня гонять? — с усмешкой спросил я. — Придется с чего-то начать. Не волнуйся, все будет плавно и медленно, — о Боже, он хоть думает, о чем говорит? Томлинсон, он об этом и не думал, только ты о нем мечтаешь, мудак. — Вот твои вещи. И тут он стал переодеваться. Я, конечно же, видел его в трусах, но каждый раз это было очень трудно. Трудно удержаться. — Я все. Хэй, ты даже не начал? — пф, конечно, не начал! Мне стыдно при нем, об этом ты не подумал, милый Гарри? — Хаз, выйди, пожалуйста, — он видел меня обнаженным года три назад, но тогда не было все так запущенно. — Бу, ты чего? Это же я! — вот именно, что это ты. — Я…мгх, стесняюсь, — я точно сейчас краснее помидора. — Меня? Ты будешь и в худшем виде при мне. Так, все, я даже из принципа не выйду, я хочу, чтобы ты мне доверял, раздевайся! — я открыл рот, находясь в шоке. — Точнее, переодевайся! — Хорошо. Pov Гарри. Я буквально заставил его сделать это. И он начал расстегивать джинсы. Когда он стянул с себя всю одежду, у меня замерло сердце. Мой мишка был не жирным, а просто плюшевым. Его пухлый животик, ножки, попа, толстенькие ручки. Я нуждался во всем этом. Да, лишний вес. Да, не идеальный. Но мой. Для меня он прекрасен по своему, я люблю его всего. — Хаз, не разглядывай меня, ты же не в цирке! — упс, он не на то подумал. Мне показалось или… — Луи? — он молчал. — Лу, ты что, плачешь? Боже, ты чего? Ты не прав, я смотрел на тебя не как в цирке, все хорошо, — я обнял его, пускай он в одних боксерах, мне просто нужно успокоить его. — Я уродлив, да? Хаз, я же жирный, некрасивый и противный, да? — Я поднял его за подбородок. — Милый, посмотри на меня, — он поднял взгляд голубой бездны, -помни, что ты прекрасен, мы любим тебя. Если ты хочешь измениться, то я помогу, конечно. Ради какого-то придурка, это не мое дело, но обещай, что, если он тебя оценит только после того, как ты изменишься, то не останешься с ним. — Ты не понимаешь- — Обещай. Я же тебе обещаю. Тем более, с тебя уже два обещания, — он заулыбался своей самой искренней улыбкой. — Обещаю. — Хорошо, одевайся, пойдем тебя тренировать, мачо ты наш. Через двадцать минут мы были на месте. Луи успокоился и жаждал тренировки. — Так, — мы остановились, — объявляю на сегодня наше расписание. Сначала мы бежим два километра, определенным режимом, затем мы расстилаем специальные коврики, и на них начинаем качать мышцы живота и ног, там еще немного на задницу пойдет, подкачаем слегка. Руки будут завтра. Есть вопросы? — Нет, я все понял. — Хорошо. Итак, мы бежим пятьсот метров — отдых, потом снова пятьсот метров — отдых, а затем километр. Готов? — Да, — я решил, что буду давать нагрузку не резко, а медленно, не хочу, чтобы он думал, что не может. А так мышцы привыкают. Бегать у него получается очень даже хорошо. Для человека с большим весом, у него хорошая выносливость. — О Боже, еще километр, да? — Не волнуйся, отдохнем минут пять и готово. Pov Луи. Как только мы начали бежать километр, я сразу понял, что мне плохо, но, по-моему половину пути уже позади, и это радует. Я был очень рад тому, что Гарри верит в меня, но меня смутило то, что он заставил меня переодеваться перед ним. Он обнял меня, и я почувствовал жар его тела. Я хочу этого еще. Не то, чтобы мы не обнимаемся, нет, мы делаем это постоянно. Только обнимашки в доме Гарри были более интимные, но мне было стыдно из-за своей полноты. Но сейчас меня это не сильно волнует, меня волнует то, что я уже на последнем вздохе. — Луи, все хорошо? Осталось около двухсот метров. — Все нормально, я смогу. Я и правда смог, после отдыха мы продолжили. Гарри не сильно меня загружал: я сделал пятнадцать раз на пресс, при этом прося Хаззу отвернуться, но он как всегда не стал. Затем последовали двадцать приседаний, десять выпадов на каждую ногу и двадцать раз вставания на носочки, которые помогают подкачивать мышцы икр, ну, так сказал кудряш. Еще я обратил внимание, что, думая о другом, я не устаю. Во время растяжки, после пробежки, мне показалось, что Гарри стал какой-то отстраненный, но, когда мы уже скрутили коврики и спустились к роднику, его уют и тепло вернулись.