youth

- Ты что, плачешь? - спрашивает Тэхен, делая глоток из стакана с остывшим чаем. Юнги с силой трет глаза кулаком и, глубоко затянувшись сигаретой, отвечает: - Нет. Просто дым в глаза попал. Больно, Тэхен, - чуть погодя, он повторяет: - Больно. - Я позволяю тебе курить у меня в комнате только потому, что ты жалкий. Если все провоняет - будешь сам отстирывать, - фыркает Ким. - Бросать тебе надо. - Отъебись, а. Вот просто закрой рот и не разговаривай со мной. Юнги начинает курить в шестнадцать, стащив у отца пачку сигарет. Парню кажется забавным, что министерство здравоохранения и прочие бесполезные организации из кожи вон лезут, чтобы отвратить людей от пагубной привычки - наносят на упаковки предупредительные надписи и плохо сделанные в фотошопе «устрашающие» фотографии дерьмового качества, а Мина привлекает именно это. Если бы не многочисленные надписи «курение убивает», он бы ни за что не взял сигареты в руки. Сначала Юнги понятия не имеет, как курить. Он много раз слышит про то, что первыми сигаретами обычно люди давятся - закашливаются от дыма, плачут. С Юнги, к его разочарованию, этого не происходит, и он начинает подозревать, что делает что-то не так. Только через неделю до парня доходит, что просто набирать дым в рот и тут же его выдыхать - немного неправильная система. Но что-то мешает ему сделать нормальную затяжку - будто организм заранее знает, какую отраву Мин пытается в себя пропихнуть, и ставит блок, заставляя Юнги выдохнуть. Поэтому Мин себя заставляет. Чтобы не выглядеть дураком на публике, он заходит в пустой переулок и проглатывает дым так, будто пьет воду. Тоже не самый идеальный вариант, но это срабатывает. Юнги кашляет, выплевывает горький дым; его глаза слезятся, а в горле сильно свербит. Но Мин улыбается и, не успев оправиться от первой затяжки, делает новую. Никто не предупреждал Юнги, что курить будет больно. Через пару дней парень начинает замечать, что просыпается с отчетливой ноющей болью в грудной клетке. И он боится, что эта боль уйдет. Боится, что от каждой новой затяжки перестанет прихватывать горло, боится, что перестанет дергаться от обжигающе-горячего пепла, падающего на руки; боится, что привыкнет. И, конечно, это происходит. Сначала Юнги курит мало - всего по две-три сигареты в день, чтобы организм адаптировался как можно дольше. Потом парень говорит себе, что может перейти на дозу из шести - все равно небольшое увеличение погоды не сделает. Через пару месяцев он теряет счет сигаретам, а потом, осознав, что сам того и не заметил, как выкурил одну пачку меньше, чем за половину дня, просто пожимает плечами. Он привыкает, и это в курении становится самым мерзким. Ни отвратительный вкус, ни колоссальный вред здоровью, ни осуждающие взгляды друзей не могут сравниться с тем разочарованием, что Юнги чувствует, когда понимает, что произошло то, что он так долго оттягивал. Он привыкает - глаза больше не слезятся, тошнота и кашель исчезли, а горло онемело; опустевшее место занимает зависимость. Сигареты - не наркотик; их спокойно продают в магазинах. Юнги в каком-то плане это нравится - доступ к простому способу убить себя есть у каждого, стоит только хорошенько порыскать в карманах и наскрести мелочи. Люди, которые говорят, что курят сигареты ради вкуса, раздражают Юнги. Идиоты, мерзкие снобы; они со своими дорогими пачками ничем не лучше нищих, которые покупают самую дешевую отраву в уличном ларьке. Эти люди обсуждают крепкость сигарет, привкус, который они оставляют, талдычат о каких-то «нотках», которые они уловили в дыме; Юнги смеется. Он уверен, что счастливые люди не курят. Курят те, кто хочет умереть, и поэтому Юнги долго смеется. Нет никакой разницы между пачкой за копейку или пачкой за миллион. У всех сигарет одна цель - убить. Заставить привыкнуть, а потом постепенно высасывать все - деньги, энергию, жизнь. Поэтому Мин хочет, чтобы все разом заткнулись и признали свое истинное желание - взяться за руки и прыгнуть под поезд; так, чтобы колеса с громким хрустом разрубали тела на части, чтобы общие лужи крови смешались в единое глубокое море, чтобы конечности разбросало так далеко, что нельзя было бы понять, кому именно они принадлежат. Юнги любит курить натощак, потому что тогда голова кружится, а ноги становятся ватными. Юнги любит курить после еды, потому что так легче ее выблевать. Юнги любит курить после того, как его стошнит, потому что тогда сигаретный дым снова начинает привычно раздирать раздраженное горло. - Тебе нужно в душ, - через плечо бросает Тэхен, роясь у себя в шкафу. - Воняешь. - Потерпишь. - Я-то потерплю, - невозмутимо отвечает парень. - Но нам нужно уходить через пару часов. Юнги стонет и тянется за новой сигаретой. - Я чувствую себя... - Знаю, - перебивает Ким. - И мне насрать. Ты помнишь, что Чимини и Хоби сегодня выступают? - Блять, - выдыхает Юнги. - Ага. А теперь на, - парень кидает в Мина свою чистую одежду и полотенце. - Вали в душ. Я не хочу, чтобы люди подумали, что я дружу с бомжом. Твоя зубная щетка на раковине. Мин неохотно встает с кровати и медленно плетется в сторону ванной. От яркого света в спальне Тэхена разболелась голова, поэтому в ванной Юнги не включает общее освещение - только одну небольшую лампу, встроенную в зеркало. Мину хочется верить в то, что он выглядит так плохо только из-за того, как неудачно тусклый свет падает на его лицо, но знает, что это не так. Он опухший и помятый; в грязных волосах не осталось никакого объема, и они сосульками свисают вниз, обрамляя бледное лицо. У Юнги чудовищные синяки под глазами; сами глаза краснеют все сильнее, кажется, с каждой секундой, и слезятся. Парень быстро отводит взгляд в сторону и, стянув с себя грязную одежду, залезает в душевую кабину. В последние месяцы Юнги слишком много времени проводит в душе. Он по возможности старается как можно реже выходить из дома, но часами торчит не у себя в комнате, а в ванной. Включая кран, он забивается в угол душевой кабины и вдыхает горячий водяной пар. Иногда Юнги плачет, иногда - нет. Иногда он делает воду болезненно горячей, иногда - колюче-холодной. Мин постоянно теряет счет времени - он сидит, не обращая внимания на то, что руки и ноги затекают, и не шевелится. В ванной спокойно. Юнги не слышит ничего, кроме шума воды и собственных мыслей; иногда мозг дает парню передышку, и Мин просто смотрит в отделанную белой кафельной плиткой стену перед собой, пока в голове не проносится ни единого слова - только тихий статичный белый шум. Сейчас, к сожалению Юнги, у него нет такой роскоши - ему приходится настолько быстро, насколько позволяет его состояние, принять душ, почистить зубы и переодеться в чистое. Пока Юнги вытирается досуха, то несколько раз мысленно обругивает Тэхена за то, что тот до сих пор пользуется детскими продуктами - от Юнги пахнет клубникой и бананом, и парень с нетерпением дожидается того момента, когда сможет перебить сладкий запах сигаретной вонью. Стоит отдать Тэхену должное - он, в отличие от того же Хосока, прилично одевается, поэтому Юнги не чувствует себя глупо в чужих черных джинсах и однотонной темно-зеленой майке. Парень еще раз критично оглядывает свое отражение в зеркале, взъерошивает влажные волосы, хлопает себя по щекам и выходит из ванной. Когда Юнги спускается к Тэхену на кухню, Ким тут же берет заранее подготовленную бутылку с одеколоном и щедро опрыскивает Мина. - Это что за вонь такая? - лениво возмущается Юнги, уворачиваясь от очередной порции духов. - Это не вонь, а Армани. И, поверь мне, гораздо лучше твоего перегара. - Что, до сих пор пахну? - Да у меня из комнаты за год не выветрится, наверное, - Тэхен тяжело вздыхает и протягивает Юнги новую чашку кофе. - Ты есть будешь? - Ты сейчас это всерьез спрашиваешь? - Стоило попробовать. ~ Юнги не удивляется тому, что у него из головы вылетело приглашение Хосока и Чимина, несмотря на то, что оно стало чем-то вроде традиции. Каждый год, в конце лета, их танцевальный клуб устраивает мероприятие, которое Пак гордо называет показательным концертом. На самом же деле это больше напоминает баттлы - представители каждой возрастной группы соревнуются друг с другом один на один, и зрители выбирают победителя. Обычно там Юнги скучает, потому что он не очень любит танцы - он не видит в них особой красоты, а тренировки и конечный результат выглядят невероятно выматывающими. Но его интерес всегда разжигается, когда на площадку выходят Чимин или Хосок. Они оба танцуют хорошо с детства. Если бы Юнги не знал, сколько сил уходило на тренировки, то считал бы, что друзья с младенчества идеально чувствуют музыку. Они танцуют совсем по-разному - движения Хосока рваные и агрессивные, если сравнивать его с Чимином, который двигается более плавно и размеренно. Юнги больше нравится фристайл - тогда ярко виден стиль и характер танцора. Заученная хореография может выглядеть впечатляюще, а у Чимина и Хосока достаточно таланта, чтобы даже чужие постановки сделать своими, но Юнги все равно предпочитает часам отточенных синхронных движений минуту спонтанного танца. Юнги не хочет танцевать, но хочет, чтобы под его музыку танцевали. Ему интересно, услышит ли кто-то, кроме него, осторожные ноты, спрятанные под громким битом; интересно, почувствует ли кто-то то, что он чувствует сам. У Хосока получалось. Он всегда танцевал под музыку Юнги так, как тот того хотел - иногда даже лучше. Он слышал то, что не слышали другие; через какое-то время Юнги оставляет надежду увидеть то же самое в движениях Чимина и начинает давать свои записи только Хосоку. Часто движения приходили Хосоку в ту же секунду, как он слышал музыку; иногда он забирал запись домой, чтобы прослушать ее несколько раз подряд. Юнги любил чужие движения, любил то, как тяжело поднимается и опускается чужая грудь после долгого танца, любил то, как волосы прилипают к чужому потному лбу. Сейчас Юнги это ненавидит; он не хочет смотреть на то, как танцует Хосок, потому что знает, что этот танец больше не для него. Когда Тэхен тащит Юнги в танцевальный клуб, то говорит, что Джин Хо тоже будет там, и заставляет Мина пообещать, что тот будет вежливым. Юнги соглашается, а Тэхен коротко смеется, зная, что этому обещанию нет никакой цены. ~ Парни заходят внутрь здания, и Мин чувствует, как у него нет сил сделать нормальный вдох. Людей слишком много - они толкаются, галдят; родители хлопают малышей по спинам и говорят, что у них все получится, а небольшая группка каких-то незнакомых Юнги девушек стоит в стороне, и они громко спорят о том, снимет ли в этом году Чимин майку во время танца или нет. У Юнги все еще раскалывается голова, а нарастающая музыка и чужая сбивчивая болтовня не помогает; Тэхен берет Мина за руку и тянет парня ко входу в зал. Трибуны, к облегчению Юнги, все еще полупустые, так что он и Тэхен спокойно проходят на зарезервированные места. Остальные уже на месте - Намджун сидит в телефоне, а Сокджин рядом с ним тихо бурчит о том, что зависимость от интернета когда-нибудь сведет Кима с ума. Чимин и Хосок сидят внизу, на лавочке для участников; нет только Чонгука. - Отлично выглядишь, - бросает Намджун Юнги, не отрывая взгляда от экрана. - Будешь приебываться - я уйду, - апатично говорит Мин, растекаясь на сидении. - Куки опаздывает, что ли? - Он не придет, - неуверенно отвечает Сокджин. - Почему? - Чимин... Чимин не захотел. - Испугался, ты хочешь сказать? - зажмурившись, устало спрашивает Юнги. - Испугался, - тихо повторяет Сокджин. Пару секунд Юнги сидит с закрытыми глазами, привыкая к шуму и яркому свету. Затем он заставляет себя посмотреть вниз, туда, где сидят выступающие. На лице Хосока нет привычной улыбки; парень широко размахивает руками и что-то говорит Чимину. Пак закусывает губу и смотрит куда-то в сторону. Они слишком далеко, чтобы Юнги смог услышать, о чем идет разговор; вместо того, чтобы впустую напрягать слух, парень прищуривается и вглядывается в чужие лица. - Что это с Чимином? - спрашивает он, не уверенный, что зрение его не подводит. Но Юнги готов поклясться, что видит огромный сине-фиолетовый синяк на чужой скуле. Намджун заметно напрягается, Тэхен отворачивается, показывая этим Юнги, что не собирается отвечать на его вопрос, а Сокджин, тяжело вздохнув, произносит: - Он говорит, что упал. - И вы поверили? - Он говорит, что упал, - настойчиво повторяет Намджун, своим тоном показывая, что они больше не будут говорить на эту тему, и снова утыкается в телефон. - О! - слишком громко вскрикивает Тэхен. - Она пришла. Сначала Юнги не понимает, о чем говорит его друг, поэтому Тэхен пальцем тыкает в быстро пробегающую мимо девушку. Хосок, заметив ее, что-то коротко бросает Чимину и поднимается со скамейки, двигаясь навстречу. - Джин Хо, - объясняет Ким. - Она потом поднимется к нам. Постарайся не быть мудаком. - Когда это я был мудаком? - Столько, сколько я тебя знаю. Девушка мгновенно повисает у Хосока на шее, и Юнги слышит знакомый смех. Громкий, солнечный, заразительный; Юнги хочется заплакать. Джин Хо стоит спиной к Юнги, и он не видит ее лица, но воображение услужливо рисует ее радостную улыбку и смеющиеся глаза. Она стройная - тощая, как решает Юнги. У нее длинные черные волосы - слишком длинные, а их оттенок неприятный, как видит Юнги. Она небольшого роста - низкая до такой степени, что на нее можно наступить и без труда раздавить, как кажется Юнги. Девушка одета в короткое желтое платье и совершенно неподходящие к нему кроссовки, но Юнги знает, что Хосоку такое нравится. Она смеется точно так же громко, как Хосок; обнимает так же крепко, как Хосок. - Юнги, я серьезно, - нагибаясь, говорит Тэхен. - Не будь мудаком и сделай что-нибудь со своим лицом. Ты меня пугаешь. Мину хочется что-то ответить, но он слишком поглощен сценой, разворачивающейся внизу. Хосок выглядит отвратительно счастливым - так, как выглядят Чимин с Чонгуком, когда вокруг нет посторонних. Он крепко держит девушку за талию и, когда наклоняется, чтобы поцеловать, Юнги отводит взгляд в сторону. - Что она вообще там делает? - спрашивает он. - Зрителям же туда нельзя. - Она его девушка, - подает голос Намджун. - Ей можно все. Ты-то должен знать. Раньше, когда Юнги приходил посмотреть, как танцует Хосок, Мину всегда разрешали сидеть рядом до начала выступлений. Они говорили ни о чем, и Юнги, с силой сжимая потную ладонь Чона в своей, пытался унять чужие бушующие нервы. Хосок очень неустойчивый к стрессу - громче всего он смеется, когда ему страшно. Юнги думал, что его спокойствие помогает Хосоку, но сейчас он видит, что есть альтернатива гораздо лучше. Джин Хо такая же шумная, как и Хосок; она легко бьет его по грудной клетке своими крошечными кулачками и смеется, смеется, смеется. Чон хохочет в ответ, и в его смехе нет и следа паники. Девушка коротко целует Хосока в щеку, подходит к Чимину и, обняв его, начинает подниматься к Юнги и остальным, приветливо улыбаясь. Юнги делает глубокий вдох и, заставив лицо расслабиться, отрешенно смотрит в пол. - Привет! - громко здоровается она. Девушка по очереди обнимает Намджуна, Сокджина и Тэхена, а затем протискивается между парнями и опускается на свободное место рядом с Юнги. - Ты ведь Шуга-оппа, да? - Мин Юнги, - как можно спокойнее поправляет парень, и в его голосе нет и следа раздражения, которое он чувствует. - Ладно-ладно, Юнги-оппа, - фыркает она. - Не зря меня предупреждали, что ты зануда. Тэхен рядом коротко смеется, и Мин быстро кидает в него предупредительный взгляд. - А я... - снова начинает она. - Я знаю, как тебя зовут. Девушка прыскает и высовывает кончик языка изо рта. - Ты совсем не хочешь со мной разговаривать, да? - Юнги молчит, а Джин Хо снова усмехается. - Куки не придет? - Он занят, - отвечает Сокджин. - Жалко, - разочарованно тянет девушка. - Надеюсь, без него Чимин не очень будет нервничать. - Почему он должен нервничать без Чонгука? - слишком быстро выпаливает Сокджин. - Ну как, - Джин Хо удивленно хлопает глазами. - Они же лучшие друзья, разве нет? Ким заставляет себя улыбнуться и говорит: - Да. Да, конечно. Джин Хо, совершенно не заметившая напряжения, повисшего в воздухе, хитро улыбается и говорит: - Хотите посмотреть, как Хоби-оппа нелепо выглядит, когда ему неловко? Все, кроме Юнги, отвечают сбивчивыми согласиями, и девушка, продолжая усмехаться, встает на ноги. Она одергивает платье, опирается руками на впереди стоящие сидения, быстро оглядывается по сторонам и что есть мочи кричит: - Хоби-оппа! Хоби-оппа! - Хосок тут же оборачивается и с любопытством глядит на девушку. Джин Хо через плечо бегло смотрит на парней, быстро шевелит бровями и снова начинает кричать. - Удачи, Хоби-оппа! Я тебя люблю! Юнги уверен, что краснеть так, как покраснел Хосок, вредно для здоровья. Он закрывает и открывает рот, подозрительно напоминая глупую аквариумную рыбу, пытаясь что-то сказать, а потом просто расплывается в глупой широкой улыбке и садится обратно на скамейку, уставившись на свои колени. Юнги хочется убежать, и не только потому, что из-за выходки Джин Хо зрители не сводят с них взглядов. - Ну что я говорила, - девушка довольно улыбается и садится обратно на свое место. - Нелепо. - Ненормальная, - фыркает Тэхен. - Ты его сломала, по-моему, - со смешком бросает Намджун. - Лучше так, чем когда он трясется от страха, - отмахивается Джин Хо. - Правда, Юнги-оппа? Юнги флегматично наклоняет голову набок и говорит: - Надеюсь, ты не сорвала голос. - Какой ты, оказывается, заботливый, Юнги-оппа, - саркастично отвечает девушка, с силой потрепав Мина по плечу. - Не переживай. Из-за Хоби я обычно кричу гораздо громче. Правда, как правило, не на публике. Как правило. Намджун и Тэхен синхронно начинают смеяться, а Сокджин, поперхнувшись водой, поджимает губы и смотрит на Джин Хо, как на провинившегося ребенка. Девушка, перегнувшись через парней, ловко вырывает у Джина из руки бутылку, делает пару глотков и говорит, что у Сокджина взгляд строже, чем у ее мамы. Джин Хо красивая, и Юнги понимает, что эта красота дается ей без каких-либо усилий. Парень, не стесняясь, откровенно пялится на чужое лицо, игнорируя то, как Тэхен периодически бьет его локтем под ребра. Она милая - у нее маленький, вздернутый нос, пухлые натурально розоватые аккуратные губы и круглые щеки; она теплая, но в тоже время холодная. Есть холодные люди, от которых веет пробирающем до костей осенним ветром. Джин Хо больше похожа на осторожное летнее дуновение, которое приятно холодит кожу и дарит облегчение. Джин Хо - человек с сильной, резко ударяющей прямо в лицо натуральной харизмой. Юнги понимает, почему она нравится Хосоку, и не понимает, почему она не нравится ему. Джин Хо простая, и эта воздушная легкость прослеживается в каждом ее движении - он понимает, как она так быстро подружилась со всеми остальными, но не может отделаться от неприятного ощущения, которое появляется каждый раз, когда она произносит их детские прозвища. Как только на зрительских рядах практически не остается свободных мест, музыка начинает играть еще громче, и Юнги вспоминает о своей головной боли. Хосок и Чимин должны выступать в последнюю очередь, так что Мин, не задумываясь над тем, что это невежливо, достает наушники, включает музыку погромче и закрывает глаза. Тэхен тут же треплет его за руку и шепчет: - Я толкну тебя, когда они появятся. - Ага, - соглашается Юнги, вставляя наушники обратно. Мину хочется уснуть, но он понимает, что шум вокруг ему не позволит. По залу то и дело прокатывается волна шумных аплодисментов, и Юнги чувствует, как слабо вибрирует его кресло. Он не хочет, но все равно периодически приоткрывает глаза, чтобы посмотреть на Джин Хо - та нетерпеливо ерзает на своем сидении, и Юнги читает по ее губам, что она через каждые пять минут спрашивает у остальных, через сколько будет выступать Хосок. Примерно через час, как Тэхен и обещал, он тормошит Юнги и говорит, что настала очередь Чимина и Хосока. - Стой, - говорит Юнги. - Они что, друг против друга выступают? - Поэтому слушать надо, - закатив глаза, отвечает Тэхен. - Нет. У них парная хореография, и все. Они не участвуют в баттлах в этом году. - Еще лучше, - пожимает плечами Мин. - Быстрее закончим. Чимин и Хосок коротко обнимаются, выходят на паркет и встают, дожидаясь, когда заиграет музыка. - Ну наконец-то, - пищит Джин Хо. - Детишки это конечно мило, но мне на них плевать. Тэхен открывает рот, чтобы что-то ответить, но не успевает, потому что начинают звучать первые аккорды. Джин Хо снова сдавленно пищит, и Юнги благодарен громкой музыке за то, что она заглушает чужие причитания. Хосок улыбается, глядя на трибуны, и Мин жалеет, что сел так близко к Джин Хо, в очередной раз поймав улыбку, которая была обращена не к нему. Когда Чимин и Хосок начинают танцевать, Юнги на короткое время забывает, что не очень любит заученную хореографию. Они танцуют так же замечательно, как и всегда; разве что Хосок старается больше обычного. Как только Чимин стягивает с себя майку, с задних рядом раздаются дикие визги, и Джин Хо, усмехнувшись, пародийно к ним присоединяется. Манера исполнения Пака завораживает, но Юнги смотрит только на Хосока, отчаянно хватаясь взглядом за каждое его движение. Когда Хосок танцует, все мысли исчезают из головы Мина - нет друзей, нет проблем, нет Джин Хо, нет переживаний; есть только Хосок и его танец, который больше не принадлежит Юнги. Как только парни заканчивают танцевать, а толпа еще не перестала аплодировать, Джин Хо осторожно толкает Юнги в плечо и, наклонившись ближе, шепчет Мину на ухо: - Пойдем. Юнги лениво смотрит на девушку, всем своим видом показывая, что у него нет никакого желания двигаться, но все равно поднимается и осторожно идет за ней, не обращая внимания на удивленные взгляды друзей. На улице нестерпимо душно, и Мин, высоко задрав голову, понимает, что скоро пойдет дождь. Джин Хо молчит, поэтому Юнги достает из рюкзака сигареты и закуривает. - Хочешь? - спрашивает он, протягивая девушке пачку и ожидая отрицательный ответ. Вместо этого она кивает, вытягивает сигарету и достает из сумки зажигалку. - Ты всегда такой мудак, Мин Юнги? - спокойно говорит Джин Хо, отбрасывая почтительное обращение в сторону, и выдыхает густой клуб дыма. - Да, - бросает Мин, не понимая, удивлен ли он заданным вопросом или нет. - По тебе видно, - Они стоят в тишине еще несколько секунд, пока девушка не заговаривает снова. - Проще быть не пробовал? - Да кто ты вообще такая? - Человек, который не любит, когда на него смотрят, как на говно, - Джин Хо запускает свободную руку в волосы и на пару секунд сильно зажмуривается. - Слушай, я не привыкла молчать. И я не хочу, чтобы каждый раз, когда Хоби-оппа начинает про тебя рассказывать, я вспоминала твое недовольное лицо. 

- Я ничем не могу помочь. Чего ты от меня хочешь, а? - Ты можешь объяснить, что я тебе сделала вообще? - Даже если бы и мог, - лениво отвечает Юнги, затягиваясь сигаретой. - Не должен. Мин смотрит на то, как девушка устало прислоняется к стене здания, и понимает, что она затеяла этот разговор не потому, что не понимает, как может кому-то не нравиться. Ее беспокоит что-то другое, и она не уйдет, пока не скажет все, что думает; Мин не знает, уважает ли это или ненавидит. - Мне плевать, что ты обо мне думаешь, - честно говорит она, подтверждая мысли Юнги. - Во мне проблемы нет, и я в себе ничего менять не собираюсь. И думай обо мне, что хочешь, но хотя бы при Хоби постарайся не выглядеть так, будто хочешь меня убить. Он достаточно нервничал. - Нервничал? - Я вообще удивлена, что ты обо мне знаешь. - Не знал, - сухо признается Юнги. - До вчерашнего дня. - Дай мне свой телефон, - требовательно говорит Джин Хо. - Зачем? - Дай мне свой телефон. Юнги, не чувствуя настроения спорить, молча протягивает ей свой мобильник, и через пару минут девушка его возвращает. - Что ты сделала? - Забила свой номер. - Зачем? - Позвони, если захочешь поговорить, - она пожимает плечами и бросает окурок на землю. - Я не знаю, какое впечатление произвела, но сомневаюсь, что на самом деле такая сука. Юнги, против своей воли, усмехается и видит, как девушка снова знакомо улыбается. - Тэхен говорил, что вы хотите пойти куда-то, когда все кончится, - бросает Юнги, растаптывая окурок. - Ага, - отвечает Джин Хо и складывает руки на груди. - Дай угадаю. Ты не идешь? - Передай остальным, что мне срочно нужно было вернуться домой, - говорит Мин. Парень набрасывает вторую лямку рюкзака на плечо и проводит ладонью, пропахнувшей дымом, по лицу. - И Хоби с Чимином, что все было отлично. - Ты уверен, что не пойдешь? - спрашивает она таким тоном, будто уже знает ответ на свой вопрос. - Да. - Они расстроятся. - Переживут. Джин Хо прикусывает внутреннюю сторону щеки и хмурится. - Делай, как хочешь, - когда Мин собирается уходить, девушка его зовет. - Эй, придурок! - Ну чего еще? - Не одному тебе херово, Мин Юнги, - говорит Джин Хо, слабо усмехаясь, и заходит обратно в здание. Юнги не знает, почему девушка курит.