Одна из немногих

      Я сбилась со счёта принятых поздравлений, представлений и приветствий. Это утомило, в этом чувствовалась наигранная дружелюбность, в этих людях было много высокомерия. Они будто были ненастоящими. Практически все. Да, красивые, да, видно, что богатые. Но они словно боялись сказать хотя бы одно лишнее слово, сказать что-то неправильное, они словно придерживались принятому общению, произносили зазубренные фразы. Это и есть поведение в высшем обществе? Что ж, возможно, я просто не привыкла.       Шу куда-то отошёл, оставив меня одну со своим знакомым партнером по бизнесу. Молодой мужчина в таком же дорогом костюме, как и многие здесь. Мы держали в руках бокалы шампанского и улыбались друг другу. Его глаза сверкнули.       — Сакамаки-сан очень хорош в своём деле. У него железная хватка.       — Приятно слышать о нём такие слова, — кивнула я.       — Да, — согласился он, слегка задумался и продолжил: — Ему всегда принадлежало всё самое лучшее. И с женой получилось так же: прекрасная представительница прародительского рода с настоящей королевской кровью в жилах.       Я отпила немного шампанского и мило улыбнулась. Его слово «настоящей» слегка напрягло.       — Вы мне льстите, Мириу-сан.       Он положил ладонь на моё плечо и нагнулся к уху:       — Когда у вас появится наследник и положение укрепится, я поддержу вашу семью в борьбе за престол.       Его слова стали откровением.       Я улыбнулась и кивнула. Мужчина поклонился, извинился и отошёл к стойке с закусками, заметив своих друзей.       Опасные слова. Я оглянулась вокруг. Шу, интересно, сколько же людей здесь хотели бы видеть тебя на троне, сколько бы поддержали? Сколько же людей в этом зале хотели бы свержения фальшивого короля? Всё-таки, пусть и незаконно, но он занял трон. Он умён, хитёр. Он достаточно силён, чтобы обладать этим титулом.       — Не устала, милая? — произнёс голос, обладателя которого я не желая похвалила. Я медленно обернулась и внимательно посмотрела в янтарные глаза.       — Это не самое страшное, что происходило со мной в жизни, — сказала я ему и, слегка кивнув головой, направилась в сторону, но он мягко удержал за запястье, постепенно сжимая его сильнее.       — Знаешь, милая, скоро объявят танец отца с дочерью. Начнёшь его с Сейджу, продолжишь со мной. Иди, скажи это охотнику, — произнёс он и отпустил мою руку. Я повернулась и смерила его самодовольное лицо презрительным взглядом. Ты даже рядом не смеешь стоять с моим отцом.       Делать нечего. Пробираясь сквозь гостей, мило всем улыбаясь и кивая, я нашла наконец-то пару Микото. Они стояли в кругу людей и о чём-то беседовали.       — Эми, — окликнул папа, когда я подошла ближе. — Ты прекрасно выглядишь. — Он протянул мне руку, я взялась за неё и оказалась среди круга. Сейджу, Эшли, ещё одна женщина и двое мужчин. — Эми, это мои близкие друзья: Эрлих и Ами, его жена, — обычная милая семейная пара, — и Андрэ, он родом из Испании.       Андрэ, смуглый мужчина лет тридцати пяти с тёмными вьющимися волосами и карими пронзительными глазами осмотрел меня сверху вниз, сделав шаг ближе.       — Глаза отца, остальное прямо-таки кричит, что не относится к этому миру. Вампирша, пусть ты и дочь моего хорошего друга, но я не доверяю твоему виду. Вы монстры.       Охотник до мозга костей.       — Андрэ… — начал было папа, но я сжала его ладонь, призывая успокоиться.       — Правильно делаешь, что не доверяешь. На месте человека я бы вела себя также, — ответила я, подходя к испанцу ближе.       — Ты подопечная Сакамаки Тоуго, — с вызовом начал он. — В твоих руках положение и связи, ты тоже будешь вести себя как он, причинять одни неудобства миру людей.       — Мои взгляды слишком отличны от взглядов Тоуго. Он пытался приманить меня на свою сторону, но я оказалась слишком непослушна. У нас совершенно разное восприятие мира. И поверь, причинять людям боль — это последнее чего бы мне хотелось, — со всей серьёзностью и искренностью произнесла я. При этом чувствовала какую-то большую уверенность, разговаривая с ним.       — Жажда берёт верх над такими как ты. Слова, сказанные сейчас, в один момент не смогут удержать тебя от убийства, — продолжал гнуть своё испанец.       — Я не буду этого отрицать. Но если и произойдёт что-то подобное, то это не будет из-за развлечения или обычной похоти. Кровь — это как самое заветное желание любого человека, но я смогу найти в себе силы перебороть его.       Андрэ смотрел с подозрением и явным недоверием. Я его понимаю.       — Мой отец — охотник, — спокойно продолжала я. — Он дорог мне и мне не безразличны его принципы. Хотя бы ради этого я буду держать себя в руках. Сейчас у меня это получается. Андрэ, я не прошу доверять мне, можешь подозревать сколько угодно, это твоё право. Но, как минимум, не называй меня монстром, ничего обо мне не зная.       Я повернулась к отцу. Он улыбнулся, приложил пальцы ко лбу и потряс головой слева-направо.       — В твоих словах кроется большая сила, Эми. Если вампир, такой как ты, разделит наши убеждения, это может сильно изменить всё в мире людей.       Возможно, папа. Я посмотрела на Андрэ, он протянул мне руку, и, будто договариваясь, мы скрепили окончание разговора сильным рукопожатием.       — Танец отца и дочери! — громко объявил дирижёр.       Я не успела предупредить Сейджу, но он, видимо, знал, что подобное произойдёт, и даже не выглядел удивлённым.       — Пап, ты же умеешь танцевать? — спросила я, когда он аккуратно положил мою руку на свой согнутый локоть.       — Поверь, ты удивишься.       Центр зала освободили, мы вышли на середину образовавшегося живого круга.       Поклон, отец галантно пригласил в пару и совсем легко закружил в вальсе. Сейджу вёл уверенно, нежно сжимал мою руку. Его взгляд остановился на подаренной им подвеске, и он улыбнулся.       — Спасибо за твои слова, папа. Я тоже очень сильно люблю тебя.       Мелодия переливалась, мы не отрывали взгляда друг от друга. Вампир и охотник. Дочь и отец. Жизнь отличная шутница как-никак. Но я безумно рада, что он есть у меня, что я его дочь.       Медленно к середине зала вышел Карлхайнц. Отец остановился, они поклонились друг другу, и Сейджу абсолютно нехотя направил меня рукой к нему.       Рейнхарт улыбнулся, взял мою руку и притянул к себе. Он подарил мне такой взгляд, о существовании которого я уже и забыла: нежный, с толикой грусти, призывающий к потерянному доверию. Он будто желал вновь его обрести, но и сам отлично понимал, что этому быть не суждено. Его руки были нежнее отцовских, каждый день сжимающих холодное оружие, его кожа, его вид, совершенно не выдающий тысячелетний возраст. Он был идеален от макушки до кончиков пальцев.       Тот, кто выделил мне маленькую роль в своей игре, тот, кто не сомневается в осуществлении своих замыслов. Та, что забирает себе всё больше и больше действий в его пьесе, кто может заставить все установленные им правила рухнуть. Мы те, кто испытывают ненависть со сладким чувством совершенно странной привязанности и любви. Это не отношения между отцом и дочерью. Мы нечто такое, что сложно понять и описать принятыми стандартами.       Я ненавижу его, но вряд ли когда-нибудь смогу убить. Как и он. Почему-то мне так кажется.       Я вновь почувствовала тот взгляд, что и при танце с Шу, что-то внутри натянулось, предупреждая об опасности.       — Р-рейнхарт, — прошептала я, слегка запинаясь на первой букве, — здесь, в зале, кто-то посторонний. Тот, кого не должно быть.       — О чём ты, Эми? Ты кого-то увидела? — спросил он, сохраняя полное спокойствие.       — Это просто чувство. Плохое. Будто кто-то смотрит на меня со злым умыслом.       — Здесь лишь те, кого я пригласил. Шу тоже заверил списки. Ричард проверял всех, зайти можно было только с главного входа, остальное окружено сильными защитной магией. Вполне возможно, что здесь есть и те, кто не доволен вашей свадьбой. Даже уверен, что их большинство.       — Я не об этом. Рейнхарт, тут есть кто-то очень сильный, это нечеловеческая аура, не вампирская. Это… — И меня осенило. Я чувствовала магию. Древнюю магию. Я чувствовала силу чистой крови. И сейчас она становилась сильнее. Её будто сдерживали на протяжении всего вечера, но сейчас контроль этот утерян. Запах ударил в голову. — Это прародители, -прошептала я.       — Что? — Карлхайн остановился, вглядываясь в толпу. Музыка прервалась, сверху, где был оркестр, послышался крик. Сотни взглядов устремились туда, наблюдая, как обмякшее, окровавленное тело дирижёра падает с высоты. За ограждение ухватились руки, слегка наклонилось туловище, и лицо с повязкой на одном глазу, янтарным блеском в другом и ухмылкой внимательно смотрело на всех.       — Ох, простите, что прервал, — с усмешкой произнёс Шин.       Из толпы к нам вышел человек. Я не узнала его, но фальшивый облик постепенно растворился, сменяясь знакомым.       — Я, Карла Тсукинами, сын Гисбаха, пришёл забрать своё право на престол у того, кто уничтожил всех прародителей и ложью занял его! — с вызовом произнёс он, смотря прямо в глаза Карлхайна. В зале послышался оживлённый шёпот. Толпа не знала правды.       — Твои слова глупы, Карла. Ваши родители умерли от эндцайта, и сам ты болен. Ни ты, ни твой брат не могли занять престол. В той войне, что развернулась после гибели Гисбаха, победил я, — громко и чётко произнёс король, и зал затих.       — Даже если верить твоим сказкам, то сейчас всё изменилось. Мой брат правда не может занять престол, пока я жив, я не мог из-за болезни. Но сейчас я здоров. — В доказательство он поднял рукав рубашки, показывая всем белую кожи. Видимо, чёрные пятна появлялись раньше всего там. — И кровь той, кто стоит рядом с тобой, моей племянницы, исцелила меня.Так что… — Он щёлкнул пальцами и среди гостей появилось множество демонических псов. От него волнами расходилась огромная сила. Мне даже казалось, что сложно устоять на месте. — Сегодня я заберу своё, Карлхайнц.       Они смотрели друг на друга, не отрывая взгляд. И в этот момент псы появились и у стоящего неподалёку Сейджу. Он держал оружие наготове и выстрелил пару раз. Но пуля лишь прошла насквозь чёрных громадин.       — Ты, — рядом с ним возник Шин, — стал причиной позора нашего рода. Забрал сердце той, кого я любил. — Его глаза сияли ненавистью. Я переместилась, оказываясь между ними, упираясь руками в грудь Шина и с силой отталкивая его. Он отлетел и упал, я подошла ближе к нему, становясь преградой между прародителем и отцом. Шин посмотрел с презрением уже на меня. Встал и медленно отряхнулся. — Защищаешь человека, да? Ладно, Эми.       Он отбросил меня лёгким движением руки в сторону. Я почувствовала сильную боль по всему телу. Это псы напали на меня со всех сторон, клыками разрывая плоть.       Шу оказался рядом, начал сражаться с ними, убивая одного за одним. Сейджу тоже направился ко мне, отвернувшись от прародителя.       — Папа, нет! — крикнула я, но Шин мгновенно пробил его грудную клетку, вырывая сердце.