Одна из немногих

      Шин сжал сердце рукой и с отвращением отбросил его в сторону. Небрежно стряхнул с пальцев кровь.       Тело отца обмякло, веки прикрылись, на мгновение возникшее выражение боли и шока сменилось полным безразличием. Он упал, мёртвый, на пол, а вокруг огромной лужей растеклась его кровь.       — Нет!!! — заорала я, сильной волной магии уничтожая, сжигая до тла, окружавших меня дьявольских созданий. Шу помог подняться, я побежала к отцу, спотыкаясь на каждом шагу. Я упала около него на колени, подняла за плечи и притянула к себе. Запах его крови заполнил лёгкие, запах, отнюдь не вызывающий жажду. Было лишь одно желание: не чувствовать его вовсе. — Папа, не смей умирать, не смей оставлять меня… — начала шептать я. Моя одежда быстро пропитывалась его кровью. Она не останавливалась. — Широ! — позвала я отчаянно, и птица огромных размеров появилась передо мной. — Как спасти его? Спаси его, Широ! Направь меня, Широ! Он не должен умереть, не так, не здесь!       Птица лишь склонила голову.       Способа нет… Даже древняя магия не способна вернуть к жизни.       — Сейджу! — закричала Эшли, быстро преодолевая расстояние между нами. Я посмотрела на неё с полными глазами слёз и ослабила хватку. Она упала на колени, притягивая мужа к груди и рыдая. Я посмотрела на свои руки, измазанные в отцовской крови. Они дрожали, моё тело дрожало, меня охватил ужас. С каждой секундой он нарастал. Я сжала свои плечи и медленно согнулась к самому полу, утыкаясь в него лбом. Внутри всё скрутило, казалось, что вот-вот вырвет, казалось, я хотела сделать вдох, но не могла. Вместо крика сорвался лишь слабый хрип.       Душу будто разбили и оставили внутри лишь мелкие осколки. Я будто потеряла важную её часть. Было невыносимо пусто и холодно… холодно… холодно…       Как всё так произошло? Один миг, одно мгновение, одна жизнь. Такая хрупкая жизнь сильного и любимого человека.       Шин…       Я подняла полный ненависти взгляд на него, увидела лишь ухмылку. Конечно, тебе не о чём сожалеть, по твоей ничтожной логике ты всё правильно сделал.       — Окружить этот сброд! — громогласно приказал Карла. — Раз они здесь, значит поддерживают Карлхайнца или его отпрыска, — ухмыльнулся он. Запах гнилья разнёсся по залу, краски помещения сгустились, приобрели тёмный оттенок. По полу начал клубиться дым.       Крики разнеслись по залу: это псы рвали плоть сопротивляющихся гостей.       Карлхайнц призвал демонов, и они схлестнулись в бою с призванными Карлой. Короли метали в друг друга сгустки энергии. Магия.       Шин смотрел на меня победно, потом исчез, и я почувствовала руки на плечах, которые поднимают вверх.       — Когда мы убьём Шу, тебя ничего не будет держать, — тихо, с тягучим удовольствием произнёс он.       — Ты будешь сломлена и не станешь сопротивляться. Можешь сохранить ему жизнь, если согласишься уйти с нами, — раздался в голове голос Карлы.       — Не трогай её своими грязными руками! — послышался рассерженный голос. Я оторвала взгляд от пола и увидела надвигающегося Аято. Он замахнулся, но его кулак врезался в образовавшийся над нами купол.       — Ты не смог разбить его в тот раз, и в этот не сможешь! — Шин звонко засмеялся. От барьера полыхнула энергия, далеко откинувшая Аято. Он упал и вокруг него мгновенно зарычала толпа псин.        Барьер растаял. Шею внезапно пронзила сильная боль — укус Шина.       Но я не шелохнулась. Я не могла. Напало неведомое ранее чувство безнадёжности.       Я увидела Субару, заслоняющего собой свою мать. Он посмотрел на меня так отчаянно, он будто хотел податься ко мне, спасти, но рука Кристы, со страхом ухватившаяся за него, сдерживала. Эй, Субару, защити лучше свою мать, меня не нужно. Не за чем же…       — Эми, не смей сдаваться! — раздался крик Шу, сменившийся слабым стоном. Я медленно перевела на него взгляд. В его тело вцепились псы, он пытался сделать шаг навстречу ко мне, он вытянул руку ко мне, он пытался дотянуться. А из его ран всё текла кровь.       Я, словно зачарованная, перевела взгляд на свои руки. Красные. В крови отца. И вон он: совсем недалеко от меня. Он. Лежащий бездыханным телом на руках любимой женщины. Он. Тот, кто умер, желая защитить меня.       Зачем эта война, зачем эти жертвы? Зачем это всё?        Крики. Вопли. Рыдания. Боль. Кровь. Кровь. Кровь…       Я не хочу, чтобы пролилась ещё хотя бы капля. Не хочу, чтобы она пролилась из-за таких чудовищ, как они. Мои дяди. Прародители. Безумцы.       — И таким правителем ты хочешь стать, Карла?! Возведёшь свой престол на крови?! — воскликнула я. Стычка между королями прервалась. Они вдвоём в упор смотрели на меня. Шин наконец-то оторвался от шеи, но с силой сжал руки, заломив их за спину.       — Ты ещё дитя, Эмили, тебе не понять. Сегодняшний день решит всё. Жертвы неверных не стоят абсолютно ничего, — уверенно сказал Карла, делая пару шагов навстречу мне.       — Я не жила века, но я вижу, что жизнь любого из них дороже твоей собачьей.       Карла сжал кулак и оскалился.       — Ты всего лишь грязь, девчонка! Не смей произносить такие слова своим поганым ртом! Ты ничего не знаешь про силу и положение!       — Не смей, — строго и грозно произнёс голос — родной и знакомый. — Не смей так называть мою дочь, брат. — Силуэт мамы оказался очень близко, напротив Карлы. Прародитель был ошарашен, на его лице появилось выражение глубокого сожаления. — Наш отец был мудр и справедлив. Ни в тебе, ни в Шине этих качеств нет. Раньше были. Раньше я любила других людей. А вас я не знаю.       — Александрина, — отчаянно сорвалось с губ Шина позади, его хватка ослабла.       Призрак матери обернулся, посмотрел прямо в его глаза с пугающей холодностью.       — Убей его, Эмили. Пробуди моё наследство и убей, доченька. — Она посмотрела на меня с печалью, её рука нежно легла на мою щёку. Я почувствовала лишь дуновение ветерка, потом она отошла и присела около Сейджу. Эшли зачарованно смотрела на неё. — Спасибо за заботу о нём, за его счастье, за любовь. Я бы не смогла дать ему то, что дала ты, Эшли. — Около мамы появился призрак отца.       — Папа, — крикнула я, и он обернулся.       — Я не жалею. Это лучшая смерть для меня, Эми. Смерть из-за любви к тебе. А к смерти… К смерти я был готов давно. — Он нежно посмотрел на меня, кивнул, повернулся к жене. Отец поцеловал Эшли в лоб, прошептал нежные слова любви уже ей, и два дымчатых силуэта растаяли.       — Ты не должен был умереть… — с чувством разрывающей изнутри боли прохрипела я им вслед. Единственный родственник… Мой отец… Его больше нет.       Ярость начала растекаться по венам, желание мести, желание не чувствовать больше запах проливающейся крови, желание не слышать крики, чувство силы. Тело горело, будто огонь изнутри сжигал заживо. Шин резко отпустил меня, словно ошпарившись. От меня, будто скользящий туман, расплывались чёрные волны. Всё начало болеть, каждая клетка, каждое нервное окончание сдавило неимоверной силой. Я закричала, упала, не понимая, что происходит.       — Милая, — в голове раздался мамин голос, — прими свою сущность.       Я не понимала, о чём она, но постаралась максимально расслабиться.       Мгновенно боль исчезла.       Из зеркала на стене на меня смотрела белая волчья морда. Янтарные глаза сияли.       Я уверенно стояла на четырёх лапах, не понимая, что же произошло.       — Эми, — послышался голос Шу, и я обернулась к нему, сильно израненному и окруженного псами. Он выглядел удивлённым, ослабшим. Я посмотрела на псов, делая к ним шаг. Они поджали хвосты, замирая.       — Продолжайте, не стойте! — Услышала я голос Карлы. Он медленно направлялся ко мне, рукой пытаясь управлять псами.       Я посмотрела на них ещё раз, и собаки опустили головы, отходя от Шу и гостей.       — Исчезните, — мысленно приказала я им, понимая, что они слушают меня. Псы растворились. Зал приобрёл прежние краски. Крики стихли.       — Как? — шёпот сорвался с губ Карлы, но до него мне не было дела. Все в безопасности. А теперь…       Я повернулась к Шину, громко рыча. Его глаз округлился, он отступил на шаг назад. Я пригнулась, резко оттолкнулась лапами от пола и побежала на него.       — Шин, не медли! — испуганно прокричал Карла.       Шин превратился в рыжего волка, явно уступающего мне в размерах, и тоже пошёл в атаку.       Ведомая лишь местью, яростью и необыкновенно сильной злобой, я одним резким рывком впилась в волчью шею, вырывая огромный кусок мяса. Шин заскулил, отбегая подальше. Я продолжила наступать, лапами наваливаясь на него, с силой бросая его на пол. Я вгрызалась зубами в его плоть, вырывая её большими кусками. Она плохо заживала. Шин всеми силами пытался ответить мне. Но его удары, его укусы… Я не чувствовала их. Моя кровь тоже лилась на пол, моя шерсть становилась влажной и липкой, мои кости ломались с громким треском. Это не важно.       Я убью его.       Я повалила его на спину, клыками выдрала мягкие ткани, раздробила рёбра и добралась до сердца. Распорола его укусами до кровоточащих дыр, занесла лапу и со стойким желанием убить погрузила когти в жизненно важную мышцу. Мои когти почернели, и эта чернота перешла в сердце первородного. Он заскулил пуще прежнего. По сосудам от сердца начала распространяться отравленная кровь. Всё его тело начало темнеть.       Я отступила, наблюдая, как рыжий волк окончательно почернел. Он обратился в человека, тот истошно завопил и рассыпался в мелкий пепел.       Я… убила его?       — Шин, — слетело с губ Карлы, и тот двинулся к нему. Я зарычала на него, приобрела облик человека и начала наступать. Удар ногой прямо в живот — он согнулся пополам. Удар в челюсть — кость хрустнула, изо рта потекла струйка крови. Он стряхнул головой, приготовился ответить, но я вытянула руку вперёд — и из неё, словно змеи, выползли светящиеся нити, сковавшие тело прародителя. Сжав кулак, я заставила их глубоко впиться в его плоть, заставила прародителя издать болезненный стон. Я подошла ближе, замахнулась рукой с чёрными когтями, но он развеял чары в последний момент и исчез.       Трус.       Волной окатила слабость. Я упала, постепенно начала терять связь с реальностью. Я лежала на боку, хватая ртом воздух и смотрела на Эшли, сжимающую когда-то такую нежную и тёплую ладонь отца.       Глаза заволокло тьмой.