Потерна, ведущая в Ад

      Сегодняшний день мог бы стать для Бунги самым что ни на есть обычным. Он проснулся, послонялся по своей норе, потом влез на дерево, опустошил несколько гнёзд и плотно позавтракал яйцами. Затем он вспомнил про Киона, пошёл к другу, но застал того в жесточайшей хандре – как всегда – и отправился заедать грусть мёдом. Наконец, облепленный озлобленными пчёлами, он снова послонялся по норе и, в итоге, заснул крепчайшим сном. А снились ему какие-то страсти, где он, вместе со Львиной Гвардией отправился в Чужеземье. На них напало несколько гиен, но Беште начал топать своими ножищами, и земля разверзлась – гиены канули в пропасть. Оно начал жутко хлопать крыльями и визжать, а Кион зарычал так, что небо покраснело, а потом и вовсе закрылось тучами. Наступила темнота. Бунга проснулся.       «Эти сновидения, они такие сновидения!» — подумал он и понял, что в его норке действительно стало темно. Темнее обычного. Хотя… даже ночью здесь посветлее будет. Что-то закрыло собою вход!       — Эй! — возмущённо воскликнул он, поднимая голову. — Кион?       Прямо перед Бунгой маячила мордочка львёнка, которую тот с большим усилием протиснул в норку. Его губы были смешно оттянуты назад, вместе с остальной кожей и ушами, что придавало протиснутой мордочке уморительный вид.       — Вунга, вывезай отфуда! — забавно профыркал он. — Фрофно!       Когда Кион вытащил свою голову из домика Бунги, медоед вылез, слегка раздражённый, хотя энтузиазм друга казался ему замечательным явлением. А Кион, тем временем, нетерпеливо перебирал лапами, словно хотел показать что-то необычное.       — Что ты?.. — проворчал Бунга, но увидев за спиной львёнка это нечто, он воскликнул: — О-ого! А какой сегодня день?       Словно происходило какое-то торжественное событие, вокруг Скалы Предков собрались тысячи и тысячи животных. Это было неописуемо… странно.       — Ты что, всё пропустил? — спросил Кион.       — Что? — смутился Бунга.       — Ну ты даёшь! — воскликнул львёнок. — Ты опять спал?       — Разве в этом есть что-то плохое? — Бунге не понравился укоризненный тон друга.       — Да ты так конец света проспишь! — вздохнул тот. — У нас сегодня такое было!       — И что же? — скрестил лапки на груди медоед.       — Туча, туча ткачей! — воскликнул Кион, сев на задние лапки и размахивая передними. — Они словно обезумели и налетели на Скалу Предков! А ещё земля дрожала, и небо горело, точно огнём каким-то!       — А ещё ты съехал с катушек, — хмуро заметил Бунга. Кион закатил глаза.       — Нет, правда! — воскликнул он и тыкнул лапкой за спину Бунги. — Гляди!       Там, куда он ткнул, распространялось красноватое свечение, ореолом охватывающее горизонт. Оно показалось Бунге очень ярким, потому что тот полдня провёл в своей тёмной норке, но, со временем, глаза медоеда привыкли к свету. Ну что Кион нашёл необычного в закате?       — И что это? Обычный за… …кат… но… если солнце садится там, — Бунга ткнул лапкой в сторону Скалы Предков, за которой и должно садиться солнце, — то почему оно садится там?.. О-о-ох… что это?       — Это то, о чём я говорил, — довольным голосом произнёс Кион.       — Наверное, у меня тоже крыша едет… — фыркнул Бунга. — Ты меня заразил!       — Успокойся! — строго сказал Кион. — Мы оба в порядке. И мы должны спешить!       «Спешить?» — повторил про себя Бунга. — Куда?       — Видишь это? — Кион снова тыкнул лапкой в сторону красного сияния. — Оно пробуждается! И бабуин сказал, что только я смогу это остановить!       Бунга вздохнул. Это называется – Кион, от нечего делать, наслушался сказочек старика Рафики и возомнил себя супергероем, а то и спасителем саванн. Великолепно!       — Ну кто не знает, — воскликнул медоед, — что Рафики из ума выжил?       — Да у тебя все из ума выжили! — возмутился Кион, переминаясь с лапки на лапку от нетерпения. — И Рафики – мандрил, а не бабуин.       «То есть, Кион услышал этот бред не от Рафики?»       Тогда о ком ты вообще говоришь? — спросил Бунга, пытаясь осмыслить чушь, что сейчас происходит. — Что за вздор?       — Послушай же! — терпение Киона, казалось, было на исходе. — Бабуин сказал, что я…       — Кион! — взорвался Бунга. — Что ещё за бабуин?!       — Ах да, — смутился львёнок, — ты же не в курсе…       — Разумеется, — фыркнул Бунга, — я ведь могу «проспать конец света»!       — Извини… — пробормотал Кион, нервно почёсывая нос. — В общем, недавно вот что произошло…       И Кион начал рассказывать захватывающую воображение историю о том, что происходило сегодня в Землях Прайда, а Бунга прямо чувствовал, как рот медленно открывается от восхищения. Как он мог проспать такую круть?!       Кион рассказывал о каком-то страшном бабуине, дыме, курящемся за горизонтом, вспышке красного света, туче ткачей, которые, обезумев, налетели на Скалу Предков, землетрясении… услышав про погибшую львицу, Бунга даже всплакнул, а, когда Кион рассказал про странное поведение отца, медоед ахнул.       — …а потом я побежал к тебе, потому что ты просил меня сообщить, если я соберусь совершать подвиги! — закончил Кион и гордо приосанился, прямо-таки распушившись. Бунга прыснул, прикрыв лапками рот.       — Кион, — давился он смехом, — ну ты… даёшь…       — Что тут смешного? — нахмурился Кион, между тем, как Бунга, подвывая рухнул на землю.       — Маленький медоед и львёнок, — смеялся он, глядя сквозь слёзы на Киона, — у которого только пробилась грива, идут уничтожить небесный огонь через пустыни, горные хребты и… оу…       Бунга только сейчас понял, от чего отказывается. Это же такое сногсшибательное путешествие!       — Да… — улыбнулся Кион, словно понимая мысли друга. — Будет ох как опасно!       Это слово решило всё. У Бунги не осталось сомнений, и он готов был хоть прямо сейчас рвануться через пустыню, навстречу приключениям!       — Опасно? Супер, — воскликнул он, — я иду!       — Класс! — довольно констатировал Кион. — Идём, я у папы отпрошусь…       «А вот это плохая идея!..»       — Нет! — замахал Бунга лапками. — Он тебя точно не отпустит! Ни за что!       — Он поймёт… — возразил львёнок, но медоед не стал его даже слушать – это плохая идея!       — Думаешь? — спросил он с вызовом. Кион замялся.       — Но, — пробормотал он, — папа будет волноваться, если я исчезну…       Бунга на мгновение задумался, но идея сама пришла ему в голову. Если Кион хочет, чтобы папа узнал, куда он идёт, а Бунга хочет, чтобы Кион этого не говорил, то выход прост: надо сделать так, чтобы Симбе это сказал НЕ Кион!       — Тогда мы попросим сказать ему об этом кого-нибудь другого, — воскликнул медоед с энтузиазмом, — чтобы он знал, что ты не просто исчез, а идёшь спасать саванну, и не смог тебя от этого отговорить!       — И кого мы об этом попросим? — с сомнением спросил Кион, но Бунга был готов к такому вопросу.       — У меня есть бунгосхитительная идея! — сказал он и прошептал её Киону на ушко. Мордочка львёнка озарилась.

***

      Похоже, что за Скалой Предков солнце уже зашло, и теперь животных, что сгрудились вокруг, освещало только сияние лжезаката. Все они молча смотрели на своего короля снизу-вверх, а тот так же молча разглядывал их, не зная, что сказать.       Прошло несколько минут. Наконец, не выдержав томительного ожидания, Симба подозвал к себе мажордома, который парил над прайдом, собравшимся на краю выступающей части скалы.       — Зазу, — сказал он, — ты же понимаешь, я не могу говорить одновременно со всеми ними!       — Но что же нам делать, сир? — спросил тот, опускаясь рядом.       Король задумался. Наверное, как обычно, придётся звать одного из старейшин, чтобы тот представлял всех животных от своего имени. Каждый раз старейшины чередовались и Симба задумался, кого нужно позвать на этот раз. Наконец, он вспомнил, чья сегодня очередь, и этот кандидат ему ох как не нравился!       — Слетай, найди Мбею, — вновь обратился лев к Зазу, — пусть выйдет сюда. Он будет представлять собравшихся.       — Сию же минуту, Ваше Величество! — воскликнул мажордом и, взлетев со скалы, спикировал вниз.       Мбея, которого король решился позвать, был очень стар, но при всём при этом в нём ещё теплилась физическая сила, ведь он был носорогом. Однако, от таких же старых сородичей его отличал недюжинный ум. Наверное, за это Симба не особо любил приглашать Мбею выступать, ведь знал, что чёрный носорог не даст спуску, выведет на чистую воду и разузнает всё, что надо, даже если Симба хочет это скрыть.       Например, именно благодаря Мбее, месяц назад половина газелей перекочевала прочь с Земель Прайда, когда королю пришлось признать, что взбесившийся леопард ещё не пойман.       Этот носорог обладал умением закрутить диалог так, что, когда король понимал, что вынужден рассказать всю правду – когда его брали железной лапой за горло – ему ничего не оставалось сделать, как сказать всё. Даже когда правда могла навредить обитателям Земель Прайда. К сожалению, Мбея не понимал слова «политика» и желал слышать правду и только правду. Это иногда очень подводило.       — Как ты думаешь, зачем они собрались? — спросила Нала, и Симба обречённо вздохнул, ведь цель животных была очевидна.       — Скорее всего, они хотят понять, что произошло, — сказал он, нахмурившись.       — Нам бы понять это, для начала, — заметила одна из львиц и Симба мысленно согласился с ней.       — Я не знаю, что сказать на этот счёт… может, — рассудил он, — признаться, что я и сам ничего не понимаю?       Скорее всего, это было единственным выходом. А тем временем из толпы зверей вышел тот, кого король и ожидал увидеть – чёрный носорог, как он себя называл, хотя, по большей части он был просто тёмно-тёмно-серым.       — Ваше Величество! — воскликнул он хриплым старческим голосом, поднимая ко льву голову.       — Мбея! — рыкнул Симба. — Уж не затем ли вы собрались здесь, чтобы узнать, что происходит?       — Думаю, все сегодня видели огромную стаю птиц, которая налетела на Скалу Предков, с ужасным визгом? — спросил носорог, похоже, не собираясь ходить вокруг да около. Он сразу перешёл на атаку, готовясь выбить из короля правду, а Симба же приготовился защищаться, потому что правды он в этот раз не скрывал: её не было.       — Эти птицы – ткачи, — заявил он, решив просто констатировать то, что знает, — и они были напуганы.       Похоже поняв его стратегию, Мбея сощурился, а его ноздри раздувались, как всегда, когда Симба начинал говорить обиняками.       — Они были напуганы сиянием, — сказал он, оценивающе глядя вверх, — которое мерцает за горизонтом… или тем, что сияет…       — Боюсь, мы этого не узнаем, — фыркнул Симба, пытаясь сбросить с себя напряжение. Он чувствовал, что вот-вот придётся признаться в своей неосведомленности. Но тогда ведь начнётся паника!       — А вы хоть что-то знаете? — спросил носорог. Этого вопроса Симба и боялся. Он замялся, а Мбея, похоже, понял, что вновь прижал короля к стенке. Это было видно по его довольному выражению морды.       — Симба, — попросила Нала, — скажи им.       Лев замялся, но, понял: чем дольше он тянет время, тем больше животные уверяются в том, что он что-то скрывает.       — Мы не знаем ничего! — рявкнул он, наконец. Толпа, как и следовало ожидать, взорвалась возмущённым гомоном. Симба укоризненно посмотрел на Мбею. — «Вот оно тебе надо было?»       Носорог же воскликнул, перекрывая накрывший толпу гул:       — А кто же знает?       — Я! — донеслось со стороны собравшихся.       Симба охнул и попытался разглядеть того, кто сейчас сказал это, но тот зверь был скрыт крупами животных. Вскоре, однако, собравшиеся расступились и пропустили вперёд себя… бабуина! Тот вышел к основанию Скалы Предков, встал рядом со Мбеей и насмешливо глянул ввысь – на короля. Этот взгляд Симбе не понравился.       — Кто же ты? — спросил он, пытаясь не показывать растерянности.       — Я пришёл из-за пустыни! — сказал бабуин и все, кто стоял снизу, ахнули.       — Я ему не верю, — тихо проронил Симба, обращаясь к стоящей позади Нале.       — Он точно не отсюда! — возразила та. — У нас бабуины не водятся.       Симба вздохнул. Похоже, придётся поверить этой обезьяне на слово…       — Если ты что-нибудь знаешь, — прорычал лев, пытаясь придать себе грозный вид, — расскажи!       Похоже, бабуин был действительно не из здешних, раз он не трепетал перед королём. Мбея тоже довольно разнуздан, но это другое дело – он, как-никак доверенное лицо. А бабуин же… он снова посмотрел на скалу, и Симба был готов поклясться, что на лице этой обезьяны играет усмешка.       — Я знаю одно, — воскликнул бабуин, — надо бежать!       — Бежать? — послышался шёпот львиц. Симба был встревожен не менее.       — Бежать, пока не поздно! — рявкнул бабуин.       — Нам некуда бежать! — покачал Симба головой. — Вокруг пустыня.       — Пустыня – это меньшее из зол, которое вас поджидает на пути к спасению… — хохотнул пришелец. — Вам предстоит преодолеть горы, реку Мару…       — Ту самую? — вскрикнула Нала, и Симба ответил ей с мрачным видом:       — Да.       Река Мара, хоть она лежала далеко за пределами Земель Прайда, была известна почти всем. Река Мара – она же река смерти и кровавая река – та самая, где ежегодно погибают тысячи антилоп гну, зебр и газелей во время Великой Миграции.       — Но разве мы можем ему верить? — раздался шёпот остальных львиц, и лев был с ними полностью согласен.       — Мы никуда не уйдём! — прорычал он, заставив бабуина слегка вздрогнуть. Хоть какая-то реакция!       — Ваше Величество, — произнёс Мбея, который до этого наблюдал за диалогом Симбы и бабуина, — мы не можем ждать.       — У вас нету времени! — бабуину, казалось, надоело спорить, и он махнул на короля рукой. — Бегите, пока не поздно! Океан – вот ваше спасение!       Затем пришелец повернулся направо и прошёл мимо Мбеи, не обращая внимания на недовольный взгляд носорога. А вскоре бабуин и вовсе скрылся за холмами – он пошёл огибать Скалу Предков.       — Зазу, — вновь обратился Симба к уже прилетевшему мажордому, — отправляйся к Рафики и попроси его поговорить с этим бабуином.       Когда тот улетел, Нала подошла к Симбе и непонимающе посмотрела ему в глаза.       — Океан? — переспросила она. — Но…       — Знаю, — перебил её король, — это легенда, которую рассказывали обезумевшие львы. А обезумели они, потому что ходили туда. Думаешь, нас эта участь избежит?       Тем временем те, кто находились снизу, похоже, совсем выжили из ума. Бегемоты топали, слоны принялись трубить, чтобы привлечь внимание Симбы. Наконец, когда это сумасшествие закончилось, Мбея вновь поднял голову и вскричал:       — Мы хотим идти!       — Разве мы можем оставить Земли Прайда? — воскликнул король, на что кто-то из слонов закричал:       — Если не сделаем этого, мы обречены!       Животные загомонили, а Нала, тем временем, вновь обратилась к Симбе:       — Я думаю, они правы.       Симба возвёл глаза к небу. Похоже, что сегодня все были против него. Даже супруга. Но лев не хотел соглашаться…       Тем временем Мбея вновь заговорил:       — Мы уходим послезавтра на рассвете, — сказал он, подразумевая собравшихся, — и хотим, чтобы наш Король отправился с нами. Чтобы сопровождал нас в этот долгий путь. Путь к Океану!       — Они не оставляют нам выбора, — возмутился Симба. Это было похоже на бунт.       — Неужели ты не понимаешь? — вскричала Нала, заставив остальных львиц поёжиться. — Вот наш выбор: бегство или смерть.       Похоже, это железный аргумент…       — Ладно. Но, — заметил лев, — если мы повредимся в рассудке, перейдя эти пустыни… хотелось бы мне сказать тебе в таком случае, «я же говорил»…       Нала едва заметно кивнула и толкнула его головой в бок.       — Что же… — вздохнул Симба, повернувшись к столпившимся под скалой. — Мы отправляемся послезавтра на рассвете. Все животные завтра собираются у этой скалы, но главное, помните – Вечный Круг Жизни никуда не девается. То, что доселе считалось преступлением, преступлением и остаётся на время миграции. Того, кто нарушит закон, ждёт соответствующее наказание.       — Мы рады, что Вы идёте с нами, Ваше Величество, — почтительно преклонил колени Мбея, словно и не было тех мгновений, когда он заставлял Симбу буквально обливаться потом. Все остальные животные последовали примеру носорога, и Симбе это зрелище напомнило коронацию Киары. Ещё были какие-то смутные воспоминания из детства…       — Можно минуту вашего внимания? — попросил король и животные подняли головы. — Сегодня, во время землетрясения погибла одна из львиц. Её звали Кула. Она погибла, спасая от падающих камней мою дочь и вашу будущую королеву, Киару. Я бы хотел, чтобы вы знали это.       По толпе пронёсся траурный вздох. Животные вновь преклонили колени, а Мбея севшим голосом произнёс:       — Пусть все врата откроются пред ней.       Симба зарычал, как это всегда делали короли, в торжественном трауре благословляя усопшую соплеменницу достичь неба, и вскоре львицы присоединились к нему. Этот момент был торжественным и печальным одновременно, каким и должен был быть. Но, наконец, и он закончился. Симба кивнул Мбее, и животные начали расходиться кто-куда.       Лев взглянул на Скалу Предков, а потом осмотрел территории саванны. Кто мог подумать, что за одну ночь всё так перевернётся?.. здесь, в Землях Прайда веками жили те, кто сейчас занимает ряды Великих Королей Прошлого. Захотят ли небесные львы покинуть небо над родиной и отправиться вместе с Симбой и остальными животными к легендарному Океану?       — Симба, Симба! — послышались вдруг восклицания – это были Тимон с Пумбой.       — Вы чего, ребята? — усмехнулся лев, глядя на незадачливые мордочки друзей.       — Нам нужно срочно сказать тебе кое-что… — начал Тимон.       — …важное! — закончил за него Пумба. — Кион сказал…       — … а точнее, попросил передать тебе…       — …что уходит совершать подвиги!       — И Бунга с ним!       Симба помотал головой. Тимону с Пумбой явно стоило отдышаться, перед тем как начинать говорить, ведь иначе получалась ужасная неразбериха.       — Чего? — хмыкнул он. Мордочка Тимона осунулась.       — Разве мы непонятно объяснили? — спросил сурикат, обречённо вздыхая. — Видишь ту штуку? Кион и Бунга пошли туда, чтобы…       — Что?! — прервал его Симба. — Они пошли туда?       — Дошло! — фыркнул Тимон.       — Они вас просили передать мне, что идут туда?       — Да.       — И вы их не остановили?!       — Да… то есть, нет… то есть… ну и что с того? Они попросили передать – мы передали. Что тебя не устраивает?       «Что меня не устраивает?!»       Симбу много чего не устраивало…       — Меня не устраивает то, — прорычал он, — что мой маленький сын, и ещё более маленький сводный брат идут через пустыню к тому, отчего все мы собираемся мигрировать! К тому, что заставило птиц давить друг друга! К тому, что жарит там небо и вызывает землетрясения! Через пустыню, из которой ни один лев нормальным не возвращался!       — Им ещё предстоит через горы перейти, — виновато добавил Пумба.       — Да… то есть, не слушай его. На счёт нормальности, — рассудил Тимон, — тот бабуин говорил, что пришёл из-за пустыни. По-моему, он вполне вменяем.       — А, по-моему, я говорил про львов, а не про бабуинов! — огрызнулся Симба.       — Ну, Бунга точно с ума не сойдёт! — довольно воскликнул Пумба и тут же осёкся, когда Тимон на него шикнул. Симба тем временем чувствовал, что выходит из себя.       — Ладно, ладно, ладно! — проворковал Тимон, словно и не сообщил сейчас, что Кион идёт на верную смерть. — Хватит. Успокойся. Дыши ро…       Симба не дал ему закончить и зарычал, да так, что Тимон опрокинулся на землю.       — Можешь… так… больше… не… — хрипел он, пытаясь подняться, но Симба понимал, что не должен больше тянуть время. Он обязан вернуть сына обратно.       — Вы оба, — рявкнул он на друзей, — скажите Нале и всем остальным, что послезавтра на рассвете они должны встретить животных и повести их к этому Океану. Потом бегите к Рафики и скажите, что я пойду за сыном и приведу его обратно.       — Но зачем мешать малышу совершать подвиги? — спросил Пумба, смущённо улыбаясь.       — Пумба, он львёнок! — вздохнул Симба. — Он один и двух дней не протянет!       — Ну а почему мы должны отдуваться перед твоими родственничками, сообщая им о том, что ты ушёл искать Киона? — воскликнул Тимон, отряхиваясь от пыли.       — Думаешь, они меня пустят просто так? — хмыкнул лев и, отвернувшись, направился к насыпи, не обращая внимания на двусмысленное хмыканье Тимона.       Лжезакат, тем временем, утихал вдали, изредка опаляя тихими всполохами небо. Он словно смеялся над пересекающим саванну Симбой, будто знал, что ждёт несчастного льва впереди…