Феаноринги в Хогвартсе

      Закончен бал, погасли свечи, И маски сняты все с лица, <…>       Закончен бал! Долой притворство! Долой одежду лордов и княгинь! Вернуться в прошлое была попытка, Теперь пора про завтра говорить.       Закончен бал, круговорот из масок Опал на землю жёлтою листвой. Тот вечный бал теперь в сердцах мы носим Тот нежный вальс и шумный карнавал… Annabelle

      В бальном зале царило веселье. Ученики сменили свои повседневные мантии на роскошные платья и костюмы. Но одна пара привлекала к себе особое внимание. Платье шармбатонки имело узкий, как панцирь, лиф нежно-песочного цвета; рукава у плеча образующие буф [1], а затем постепенно сужающиеся; квадратный вырез горловины был закрыт сеткой, а тонкая шея студентки закована в футляр воротника, оканчивающегося маленькой фрезой [2]. Длинная «верхняя» юбка из плотной ткани не скрывала вторую — сделанную из шёлка, а значит более дорогую, нежели первая. Обе юбки были искусно расшиты золотыми и серебряными нитями с нанизанными на них жемчугами перламутрового или розоватого оттенка. На поясе, так же расшитом жемчужными нитями висел маленький узкий предмет, словно ножны для узкого кинжала, но приглядевшись внимательнее можно было заметить, что это футляр для волшебной палочки. Длинные волосы струились по плечам, в золотистых прядях - то там, то здесь – мелькали прозрачные кристаллики, напоминающие собой миниатюрные звёзды.       И в отличие от магглов, считавших, что женщина всегда должна ходить с покрытой головой, маги более вольно относились к подобному явлению, главное, чтобы волосы были красиво убраны.       Девушке счастливо смеялась, глядя на своего партнёра по танцу, франтоватого молодого человека. На нём были надеты светло-голубой пурпуэн [3] с глубоким вырезом на груди, в рубашке, чьи рукава и ворот инкрустированы драгоценностями. Высокие шёлковые чулки и широкие туфли, что в народе назывались «медвежьей лапой». Короткие штаны «о-де шосс» [4] более тёмного оттенка, нежели пурпуэн - расшиты золотом. На его поясе висел такой же футляр.       Маги прошлого строго следили за тем, чтобы ученики всегда были вооружены, но с условием, что волшебная палочка не причинит вреда своему хозяину: для этого они и ввели эти футляры для удобного хранения. — Может быть, сменим танец? — внезапно предложила девушка своему кавалеру, не отводя взгляда от его лица.        Тот широко улыбнулся и ответил с легким поклоном: — Вы правы, милая леди Диана, павана — скучный танец, созданный лишь для того, чтобы покрасоваться своими нарядами, то ли дело тарантелла! — воодушевлённо произнёс танцор. — Тарантелла? — протянула явно незнакомое для себя слово девушка. — А что это? — Как, вы не знаете? — искренне удивился светловолосый. — Это самый весёлый, самый страстный и живой танец из всех, что я видел! Ходят слухи, что с этим танцем связано много легенд. — Вот как? — заинтересованно протянула девушка, склонив белокурую головку набок. — Не расскажете ли, месье? — О, с удовольствием, — проговорил он, — пройдёмте, леди Диана.       Он жестом пригласил ей пройти к колоннаде, чтобы не мешать остальным танцующим парам.       Волшебники ушли в сторону от танцующих, чем вызвали недоумение у преподавателей. Директриса приказала декану отделения мальчиков проследить за их разговором.       Пожилой маг вздохнул и направился к парочке, замерев возле колонны, что скрывала тех двоих от профессора Трансфигурации. Неожиданный взрыв смеха заставил месье Атталя недоумённо нахмуриться. — Они и, правда, думали, что этот танец - единственное средство излечения «тарантизма»? Какие же они смешные! А кстати, мы недавно на УЗМС проходили тарантулов, но нам никто и словом не обмолвился об этом... — Не говорили, потому что у нас свои способы излечения от укуса тарантула, — смешливо ответил звонкий голос юноши. — Но танец мне нравится, жаль, что его не ввели в ранг придворных. — Жаль, - грустно кивнула девушка. — А можно ещё вопрос? — задумчиво проговорила она. — Я никогда раньше не задумывалась, почему в Шармбатоне многие магглорождённые имеют только имя. Мне всегда казалось, что магия — это прерогатива аристократов, то есть - нас, разве нет? — Пресвятая Дева! — возмущенно произнёс юноша. — Неужели ты думаешь, что пейзане [5] недостойны быть магами, я даже больше скажу, от инквизиции как раз проще прятаться тем, кто беден! Им всё равно уже нечего терять. — Ошибаешься, Вейлр [6], — тихо раздался голос совсем рядом.       Преподаватель вздрогнул от неожиданности, он не заметил, как к ним подошла печальная рыжая девушка с ярко-зелёными глазами и россыпью солнечных веснушек на тоненьком, смешно вздёрнутом носике. — Нам совсем не просто скрываться от беспощадного огня инквизиции, — тут не выдержав, она расплакалась. Зашуршала одежда - оба студента Шармбатона подошли к девушке, чтобы её как-то приободрить. — Аннет… — в голосе леди Дианы слышалось лёгкая растерянность. — Кто-то из твоих близких попался инквизиции? — Да… — сквозь судорожные рыдания проговорила она. — Мама прислала сову… моего папу, моего доброго папу схватила инквизиция, — её рыдания приглушились, видимо кто-то из студентов обнял девушку, давая ей выплакаться.       Повисла неловкая тишина. Профессору было неудобно стоять и подслушивать дальше, поэтому он постарался, как можно незаметнее отойти обратно, к директрисе. Та по мрачному выражению лица месье Атталя поняла, что случилось из ряда вон выходящее событие, и, применив заклинание Легилименс, просмотрела воспоминания учителя. — Девочку нужно срочно в Больничное крыло. Мадам Камилла даст ей успокоительное, — озабоченно приказала директриса. — Вы совершенно правы, мадам Боннар, — склонил голову в поклоне темноволосый мужчина, а потом взглядом поискал старосту отделения юношей и, заприметив рыжую макушку, громко произнес: — Месье Саолан [6], подойдите сюда, пожалуйста!       Староста поднял голову, на миг их взгляды скрестились, и юноша быстро подошёл к преподавателю.       Месье Атталь кивнул в сторону трёх студентов, скрытых за колонной. Сначала на лице зеленоглазого отобразилась озадаченность, потому что с его ракурса как раз и не было ничего видно. Староста посмотрел на преподавателя со немым скепсисом, вы сошли с ума, профессор? Тот покачал в ответ головой, его брови нахмурились, выражая недовольство.       Студент мрачно смерил учителя взглядом и еле уловимо пожал плечами, словно делая одолжение.       Шаг, другой, спокойно и уверенно старшекурсник пробрался к колоннаде между танцующих пар. Чуткое ухо уловило всхлипы и утешающие слова говоривших.       Наконец, один из них взглянул на подошедшего. Криво улыбнувшись, Вейлр поприветствовал старшего брата и тихо вздохнул. — Отведите её в Больничное Крыло, — отрывисто приказал староста. Их глаза встретились, и златовласый согласно кивнул. Бережно подхватив девушку под локоть, он медленно пошёл в сторону Лечебной части Замка. — Дорогие друзья! — внезапно раздался голос потрясённой директрисы. — Разрешите поприветствовать у нас, в Шармбатоне уважаемых Основателей магической Школы и дорогих нам гостей - Салазара Слизерина, Годрика Гриффиндора, Кандиду Когтевран и Пенелопу Пуффендуй!       Музыка враз смолкла и в зале повисла напряженная тишина, затем послышались редкие неуверенные хлопки. Чертыхнувшись про себя, рыжеволосый студент решил, что стоит предупредить Туркафинвэ о возникшей сложности в виде английских волшебников. Между тем, к Нельяфинвэ подходил темноволосый эльф. — Toronya, я что-то не понял. Это имена наших наставников сейчас прозвучали? — слегка обескуражено спросил старшего брата нолдо. — Нет, ты всё правильно понял, Горазд. [6] Но всё же, прошу тебя, давай не будем говорить открыто, что мы братья? Зря что ли отец трудился над нашей легендой в этом мире? — Нет, конечно! — засмеялся Куруфинвэ. — Я помню, кто я здесь. Но всё же, поспешим! Смотри, Вейлр уже опередил нас.       И верно, пока братья переговаривались между собой, к четырём преподавателям успел подойти златовласый студент, слегка склонившись перед гостями в изящном поклоне. — Это наш лучший ученик, Вейлр Валуа. Ходят слухи, что он родственник Карлу Красивому [7], но это лишь слухи, — произнесла директриса на чистейшем английском языке, словно подавая всем знак, как нужно разговаривать с Основателями. — Вon soir, mesdames et messieurs, — бойко поприветствовал Вейлр Основателей, проигнорировав этот жест со стороны наставницы. — Jʼai beaucoup entendu parlez de vous. — Il me semble que nous nous connaissons. Me reconnaissez vous? — тихо спросил один из них, что был в зелёной мантии.       Вейлр немного замялся, а потом уверенно произнёс: — Je suis désolé, mais nous ne savons pas [8].       Попрощавшись, юноша удалился. Мрачное выражение лица не укрылось от наблюдательного Нельо, и тот вздохнул, понимая, что ему предстоит нелёгкий разговор. — Саолан, подойди сюда, и ты, Горазд — тоже, — приветливо заговорила директриса, и юноши, обречённо переглянувшись, всё же подошли к мадам Боннар. — Мадам? — вопросительно посмотрел на наставницу рыжеволосый студент, в то время, как его спутник разглядывал Основателей. — Позвольте представить вам Саолана ОʼБрайена и Горазда Вишневецкого, очень талантливых и способных студентов нашего времени. Надеюсь, что Инквизиция минует их, — вздохнула женщина. — И мир не потеряет таких замечательных людей.       Юноши молча разглядывали Основателей, а потом, спохватившись, склонили головы в полупоклоне. — Рады видеть вас здесь, — взяв себя в руки, произнёс старший из них. — Много слышали о вас. «И даже были лично знакомы». — Да-да, нам тоже очень приятно встретить здесь таких милых и очаровательных студентов, — неожиданно резко произнесла женщина в изящной синей мантии. — Но нам бы хотелось узнать, где наши ученики? Когда мы проводили ритуал, мы не думали оказаться во французской школе волшебства. Да и кроме того, судя по корням, Саолан должен был обучаться в нашей школе, так как Ирландия ближе к Англии, несмотря на свободу от королевства… — Ошибаетесь, — перебил женщину Саолан, он же Нельо, — Ирландия более не свободное государство, лордом Ирландии является английский король — Эдуард II, — поморщился эльф. — Тот ещё тип, я хочу сказать. — А королём Сербии — Стефан Урош III.[9] Сейчас 1322 год, — дополнил студент, стоявший рядом. — Не думаю, что ваши ученики дожили бы до того времени, — он пожал плечами. — Возможно, — недовольно взглянула на студентов Кандида, раздосадованная тем, что её так легко перебили. — А может они ещё не вернулись? — Может быть, — поспешил согласиться с Основательницей Саолан, пока ошарашенные преподаватели наблюдали за этой сценой, не в силах ничего предпринять. Но вот мадам Боннар отошла от легкого шока и, прощебетав что-то незначительное, поспешила отвести Основателей от учеников, а Нельо и Куруфинвэ решили покинуть бальный зал. Танцевать им расхотелось, а кроме того, нужно было подумать на досуге, что делать.       Они нашли старое, заброшенное место — чердак на крыше. И долго не могли понять, почему сюда никто не ходит, ведь с виду чердак как чердак: пыльный, неухоженный, созданный для того, чтобы складывать сюда всякий хлам, чтобы потом позабыть о нём на много лет.       Но потом братья поняли, что чердак находился очень далеко от спален, а при подъёме ступеньки так пронзительно громко заскрипели, что казалось, ещё чуть-чуть и сюда слетится весь замок. Однако удалённость была только на руку шармбатонцам, им требовалось срочно поговорить наедине. — Брат, как думаешь, они нас узнали? — с тревогой произнёс темноволосый юноша. — Не знаю, как насчёт вас, а меня чуть не раскусили, — зябко поёжился Вейлр, он же Тьелкормо. — А ещё Кандида… навела страху. — Это у неё привычка такая. Не суди строго, она Основательница Школы, которая просто очень много знает, — утешил его Нельо. — Ты знаешь, я даже рад, что не был её учеником, — мягко улыбнулся Тьелкормо в ответ. — Она бы меня точно узнала, несмотря на наши маски [10]. — Возможно, — прошептал его брат. — Сейчас, я думаю, нам стоит уйти к себе в спальни, но под разными предлогами. Неудачно Основатели явились, крайне неудачно, — задумчиво мотнул головой рыжеволосый. — Я придумал! — оживленно произнёс Тьелкормо. — Но только для себя, — чуть сконфуженно добавил он. — Не страшно, — улыбнулся старший брат. — Мы вполне способны придумать каждый сам за себя. — Отлично! — просиял Тьелкормо. — Сейчас начнётся веселье! — подмигнул он друзьям. — С нетерпением ждём, — Куруфинвэ тоже оживился. Тьелкормо сделал несчастное лицо, манерно приложил руку ко лбу, а потом, издав тяжкий стон, аккуратно свалился в обморок. — Как барышня, Пресвятая Дева, — проворчал Куруфинвэ, смотря, как белоснежная кожа брата приобретает зеленоватый оттенок. — Но благодаря ему, я смогу оправдаться перед мадам Боннар, а ты нас прикроешь, — ослепительно улыбнулся эльф брату и, взвалив обмякшее тело Вейлра, потащил его к выходу с чердака.       Тем временем, Саолан, вновь покачав головой, спустился следом за братьями и, подойдя к вернувшейся в Зал директрисе, просто сказал: — Мадам Боннар, у меня что-то голова болит, могу ли я уйти к себе? — Конечно, месье Саолан. Вы вполне можете идти, Вы слегка переутомились, мой дорогой, — с тревогой проговорила она. — Месье Атталь всегда говорил, что вы взвалили на себя слишком много обязанностей.       Позади вышеупомянутый преподаватель едва не подавился тыквенным соком, но директриса самым непосредственным образом улыбнулась юному французу, предпочтя проигнорировать эти невнятные звуки.       Староста, склонив голову в почтительном поклоне, как подобает настоящему аристократу поцеловал директрисе кончики пальцев и поспешил покинуть гостеприимное место.       Что касается Основателей, то они, осознав свою ошибку, поспешили совершить ритуал возвращения в своё время, чтоб там наиболее точно составить примерные даты появления феанорингов в их мире. Потому что Кандида обещала своим друзьям отыскать своих учеников и отступаться от своего слова волшебница не собиралась.