Вожак. «…Потехи ждет толпа. Им нравится травить, При этом заходя Тебе за спину. Но если ты решишь Веселье прекратить, То быстро потеряешь Свою силу…» Deacon Иди же, бастард, объяви свой вызов, Небрежно швыряя перчатку миру И пусть побеждает, кто прав. Йовин
Ровно через неделю состоялась дуэль между слизеринцем и гриффиндорцем. Зал для дуэлей в подземельях был пуст. Джеймс Сириус Поттер с небольшой группой сокурсников пришли раньше, чем планировалось. Весело переговариваясь с сопровождавшими его студентами, Сириус принялся накладывать амортизирующие чары на две стены в своем углу. — Мне кажется или правда, что все слизеринцы тупые, как и их староста? - хихикнул самый смелый из его сокурсников. — О, я вполне с тобой согласен, Милли, - рассмеялся Сириус. - А их староста тупее всех тупых! Более благоразумные из студентов промолчали, не зная, что и сказать, ибо такая разительная перемена, что произошла с их другом, пугала гриффиндорцев: насколько они помнили, их староста всегда лояльно относился к слизеринцам, потому что его брат учится на факультете Змей, а к сотоварищам по работе тем более относился хорошо. В общем, пока они были заняты приготовлениями к дуэли, дверь с другой стороны зала была выбита блондином-слизеринцем, вторым участником поединка. Сделано это было нарочито громко, чтобы произвести как можно больше эффекта. Он пришёл не один: с ним был его друг, помогавший во всех начинаниях — Куруфинвэ. Пуффендуец знал, что старший не одобрил бы это мероприятие, но решил, что его брат не должен терпеть оскорбления, и потому хранил молчание. Выбитая дверь с шумом упала и разбилась вдребезги. После этого Искусник принялся накладывать на зал скрывающие чары, чтобы их никто не заметил, а слизеринец — оповещающие. Также он вернул ни в чём не повинную дверь на место и запер магическим замком. После этой долгой тщательной подготовки светловолосый феаноринг, взяв в руки палочку, неспешно вышел в центр зала. Джеймс, закончив с приготовлениями, пошёл ему навстречу с палочкой в руках. Сдержанно поклонившись оппоненту и получив такой же поклон в ответ, Сириус отошёл к своему углу, повернувшись спиной к Турко. Тот, впрочем, делал то же самое, хоть и с неохотой, так как особой любовью к правилам не отличался. Выполнив все формальности, Феанарион бросился в наступление. Но вместо заклятий он попросту отправил в оппонента огненный шар. Джеймс попытался использовать щитовые чары — но тщетно. Они лишь немного притормозили этот выпад. Тогда он сделал самое логичное, по своему мнению, действие — попросту увернулся от огня, хотя часть мантии все же попала под огонь и загорелась. Затоптав пламя ногой, Сириус попытался отбросить оппонента, но Тьелкормо с лёгкостью отразил выпад и хотел было вновь отправить противнику что-нибудь совершенно неожиданное для него, как вдруг получил «Экспеллиармус» от кого-то из львов и остался без палочки! Куруфинвэ, внимательно следивший за поединком тут же притянул палочку с помощью «Акцио» обратно, но было поздно. Использовав заклинание «Сектумсемпра» для нанесения ран, один из подпевал Сириуса отбросил светловолосого слизеринца в дальний угол, тот охнув, глухо ударился головой об стену и потерял сознание. Куруфинвэ, не стерпев такого издевательства над братом, в ответ бросил какие-то проклятия на квенья, и вся толпа, поддерживающая Поттера, дружно потеряла равновесие. Пуффендуец было хотел броситься на помощь брату, но вдруг понял, что защита, поставленная им, прорвана, а дверь снова выбита. — Ф-Финдарато… - Атаринкэ с удивлением посмотрел на златовласого кузена, что вытворил такое, но присел к Тьелкормо. Арфинг решил не терять времени попусту и выбил из сознания гриффиндорцев, что лежали в углу. Затем Финдарато тоже склонился к Тьелкормо и, отведя руки Куруфинвэ в сторону, бегло осмотрел слизеринца. Коснувшись живота лежавшего без сознания, он услышал еле слышный стон и, проклиная все на свете, поспешил содрать с Тьелкормо мантию. Картина увиденного отнюдь не порадовала шармбатонца. Он хрипло прошептал: — Бадьян есть? — С собой нет, но у профессора Зельеварения есть или в Больничном Крыле, — быстро ответил Куруфинвэ. — Можно использовать контрзаклинание. — Хм, - шармбатонец достал палочку и, проведя ею по порезу, тихо шепнул: «Вулнера санентур» . — С минуту наблюдая, как заживает рана, глухо сказал: — Но бадьян все-таки нужен, вернее Экстракт бадьяна. Тогда шрамов не останется. Сколько они так сидели, никто не мог сказать: гриффиндорцы так и валялись в отключке, Тьелкормо тоже не приходил в себя, чем сильно пугал Финдарато и Куруфинвэ. Вдруг послышался шум приближавшихся шагов, и в зал влетели староста школы с преподавателем ЗОТИ. Обоих переполняли эмоции, но при виде Финрода и своего брата в почти бессознательном виде, Руссандол быстро подхватил на руки светловолосого феанариона и понёс его наверх, в кабинет Нолофинвэ… Сам Аракано в этот момент тщательно уничтожал все чары и следы дуэли в зале. Только после этого преподаватель ЗОТИ вернул к нормальному состоянию учеников Гриффиндора. По осанвэ приказав Куруфинвэ также отправиться в его кабинет, Нолдо начал строго отчитывать учеников Гриффиндора, обещая отправить их к декану, а может быть, даже к директрисе МакГонагалл. Те в свою очередь клялись и божились, что во всём виноват сам Туркафинвэ. Нолофинвэ не имел никакого желания выслушивать этот бред, так как знал, что «по неосторожности» никто из его племянников нанести себе увечий не мог, и уж тем более он не считал Туркафинвэ полным идиотом или мазохистом, ибо был убежден в том, что никто сам на себя заклятие «Сектумсемпра» направлять точно не станет. Преподаватель отвёл ало-золотых к декану Гриффиндора, сказав тому, что остальные участники потасовки у него в кабинете.***
Когда юноша в маске нёс младшего брата до кабинета, он машинально выполнял по пути свои обязанности старосты, а именно — осмотр школы. Финрод просто шел рядом, гордо вздёрнув нос, и молчал, даже не поворачиваясь в сторону феанорингов. Каково же было удивление Майтимо, когда он, занеся Турко в кабинет преподавателя ЗОТИ, увидел двух старших сыновей Нолофинвэ — Финдекано и Турукано. Финрод же, как только сознание Тьелкормо стало ясным, бросился его обнимать. Нельяфинвэ сделал тоже самое, обнимая Фингона, с той лишь разницей что его друг был в сознании с самого начала, и был черноволосым. Староста стал оживленно переговариваться на квенья со своим кузеном, что носил в косах золотые ленты. Поглядывая на всех свысока, Турукано просто отошёл к одному из шкафов и облокотился на него спиной. Но как только дверь открылась, впуская вовнутрь Куруфинвэ, длинная рука нолфинга потянулась к пуффендуйцу и утащила его к себе. Друзья оживлённо общались до тех пор, пока в комнату не влетел разъяренный учитель по ЗОТИ… Сказать, что Нолофинвэ был взбешён — это ничего не сказать. Нет, счастью своих детей он препятствовать и не думал, на то была совсем другая причина — Туркафинвэ. Влетевший в кабинет преподаватель выхватил Тьелкормо из рук Финдарато и посадил на стул. Затем, несмотря на протесты златовласого шармбатонца, преподаватель бесцеремонно выставил его вон из кабинета, а племянника связал с помощью магии веревкой. Аракано, весьма красноречивый Финвион, битый час вместе с Нельяфинвэ убеждавший Турко, что поступок это был опрометчивый, высказал мнение, что Тьелкормо не надо впредь совершать ничего подобного, а возможно, и вовсе лучше отправиться домой, в Форменос. Приятного в этом разговоре ничего не было, и в гостиной своего факультета староста сидел совсем подавленный. Хотя однокурсники, конечно, одобрили его поступок, ведь он «наказал зарвавшихся Львов». Но не это послужило утешением. Лишь вечером, когда вернувшийся от дяди Нельо разогнал всех по спальням, Турко услышал, как приятный голос позвал его по осанвэ… Златовласый слизеринец, тайком выскользнув из гостиной, умудрившись не попасться на глаза старшего и очень бдительного брата, последовал туда, куда его звал этот голос. Это место находилось в стороне от всех оживлённых ходов в Хогвартсе, и именно там, наложив оповещающие чары, ждал его Финдарато…***
Куруфинвэ в отличие от своего третьего по старшинству брата, досталось куда меньше. Когда Ноло обратился с претензиями к Атаринкэ, вместо него ответил Турукано. И весьма жестко. — Отец, ты знаешь, Курво обязан был помочь Тьелкормо и не мог распространяться о дуэли против воли Турко. Преподаватель ЗОТИ отвечать не стал, поскольку хорошо понимал, что пятый Феаноринг тут абсолютно не при делах. После вопроса к Нельо, каким образом он умудрился проморгать дуэль в подземельях, Ноло отправил всех по комнатам, а сам отправился к директору. МакГонагалл ожидала не только его, но и деканов Слизерина и Гриффиндора. Аракано пришлось рассказать о том, что он видел. Но он солгал, чтобы не открыть действия шармбатонского мага. К его счастью, рассказ гриффиндорцев совпал с его, и директриса успокоилась, вычтя за дуэль обоим факультетам огромное число баллов. Ноло также, как и львы, решил скрыть нечестную дуэль от директора и разобраться с этим самому…***
В Хогвартс вновь приехали глава Аврората - Гарри Джеймс Поттер и, как выразился Куруфинвэ, «Противная чинуша из министерства» — Драко Люциус Малфой. Начался отбор чемпионов Турнира. После ужина все отправились к Кубку. Настал торжественный момент — определение чемпионов… Но сначала Малфой долго и нудно рассказывал о Турнире и о новом методе выбора чемпионов. Речь его была чрезвычайно скучной, и потому все просто-напросто дожидались начала церемонии, нетерпеливо поглядывая друг на друга и ожидая, кто же станет чемпионом на этот раз. Наконец, Малфой закончил свои разглагольствования, в очередной раз напомнив ребятам, что Чемпионы — это студенты семнадцати лет и старше. Гости, директор, и преподаватель ЗОТИ встали по четырём сторонам от Кубка. Первый взмах сделал Аврор, он должен был вытащить листок с именем первого чемпиона Шармбатона. Все, затаив дыхание, наблюдали за церемонией. Вылетевший из Кубка пергамент послушно опустился в руки Поттера-старшего, и он прочитал: — Первый чемпион Шармбатона — Атандил! Все замерли в недоумении, Туркафинвэ опустил взгляд, понимая, что это его кузен, а с задних рядов вперед стал протискиваться Финдарато. Забрав из рук Аврора пергамент, он подошел к Олимпии. Она была весьма довольна, так как очень доверяла Финроду. Затем следующий пергамент доставал Нолофинвэ. Взмах — и Кубок, ярко вспыхнув, выбросил аккуратную записку. Преподаватель зачитал вслух: — Первый Чемпион Дурмстранга — Отважный! Поначалу никто не понял смысла этих слов, кроме самих нолдор. Ведь считалось, что все народы севера и славян были отважными воителями, но вышел вперед только один. Финдекано Астальдо Нолофинвион. Нельяфинвэ старательно изображал на лице улыбку, поддерживая таким образом Финьо, но на душе у рыжего слизеринца было очень паршиво. Приняв из рук отца бумагу, Фингон подошёл к своему директору. Теперь палочку подняла директриса. Оказалось, что Малфой - только наблюдатель, и его дело лишь засвидетельствовать факт. Осторожный взмах, и из кубка выбралась записка и плавно опустилась на ладонь МакГонагалл. — Первый Чемпион Хогвартса — Лев! Реакцией на это был гул голосов, как восторженный со стороны гриффиндорцев, так и разочарованный, со стороны других факультетов. Джеймс, поняв, что это он, ухмыльнулся и к радости своего отца поднялся с места, однако директриса была встревожена. Выбор вторых чемпионов был схож, но пламя кубка отвечало как-то странно. Первая записка, выбравшаяся из кубка, чуть не сшибла Гарри Поттера с ног. Он, немного оправившись, прочитал: — Второй чемпион Шармбатона — Алатриэль! — Я не понимаю, — возмутился какой-то студент из Хогвартса. — Почему такие странные прозвища у шармбатонцев? Пока он возмущался, Артанис быстро пробралась вперёд и приняла бумаженцию, мило улыбнувшись директрисе и избегая взглядов своих родственников. Однако Олимпия, казалось, пыталась трансфигурироваться в тучу, настолько велика была её ярость. Аврор, немного помявшись, отдал Артанис приглашение, но директриса Шармбатона загрохотала своим голосом: — Она всего лишь на пятом кугʼсе! Девочке всего пятнадцать! Как она обошла ваш щит, Минегʼва? Феаноринг в маске хмыкнул, ведь он, как и все родственники, знал, что Галадриэли совсем не пятнадцать, а куда больше. Директриса МакГонагалл смутилась, когда продумывала заклинание, ей казалось, что она учла все нюансы... Драко холодно заявил в ответ: — Решение кубка — обязательный магический контракт. У вашей Артанис нет выбора. После этого Олимпия ушла, уведя в тренировочный зал обоих своих подопечных. На прощание она окинула министра испепеляющим взглядом и Туркафинвэ, который случайно перехватив взгляд директора Шармбатона, невольно улыбнулся в ответ. После ухода французов вернулись к дальнейшему распределению кандидатов. Нолофинвэ вытянул вторую записку. С гордостью, характерной одним лишь нолдор, он произнес: — Второй чемпион Дурмстранга — Мудрый. Лишь сам Аракано, чемпион, Финьо и феаноринги поняли, о ком речь. Из разномастной толпы вышел высокий черноволосый парень и невозмутимо принял решение Кубка. Он отошёл к ликовавшему директору своей школы, который решил узнать имя последнего соперника. Минерва заметно нервничала. Ее лицо стало каменным, когда чуть ли не с боем вырвав у Кубка решение, она прочитала надпись на полусгоревшем клочке тетради: — Второй чемпион Хогвартса — Неистовый. Светловолосый слизеринец бесшумно подошёл к своему директору и, потупив глаза, поднял брошенный в гневе клочок тетрадного листка. Как только всё было засвидетельствовано Малфоем, студенты начали расходиться по комнатам, рассуждая между собой, как будут взаимодействовать друг с другом Чемпионы Хогвартса, ведь в последнее время между ними словно кошка пробежала. А что Чемпионы? Чемпионы пошли тренироваться.