***
Вот и наступило утро в королевстве Кларинс. Зен проснулся от того что у него начала болеть голова. — Боже, как же мне плохо! -крикнул голубоглазый и схватился за голову. Повернув голову он увидел что на тумбочке стоял стакан с какой-то жидкостью и записка. И парень начал читать записку. «Зен, я оставила для тебя специальный отвар от головы. Выпей и тебе станет легче. Встретимся вечером. Твоя Шираюки» Как же я ее люблю.- подумал про себя пепельноволосый и выпил сразу же содержимое в стакане. Немного еще повалявшись в постели, Зен почувствовал как его голова начала проходить. Посмотрев на часы которые висели на стене, он ужаснулся что уже был полдень, соскочив с кровати принц весь растрепанный побежал в кабинет. Забежав в кабинет он увидел как его верные помощники как ни в чем не бывало разгребали документы для голубоглазого. — О, Зен, ты наконец-то пришел.- спокойно сказал Мистухиде.- Мы хотели тебя придти уже разбудить, но тебя в твоей комнате не нашли. Ну так что, признавайся, ты на ночь остался с ночевой у нее? — с ехидными искорками в глазах сказал мужчина и улыбнулся. — Да! Ну и что? Я не могу у нее остаться? — зловеще прикрикнул юноша. — Да не нервничай ты, лучше сходи и встреться с Маркизом Харукой.- спокойно сказала Кики, все также перебирая бумаги.***
Мужские голоса кричали настойчиво и испуганно. Кто‑то крикнул: — Откройте эту чертову дверь! Шираюки вскочила со своего рабочего места и подбежала к окну. Но к тому времени, когда она взглянула вниз, двор был уже пуст. Девушка в тревоге выбежала из кабинета. Спускаясь по лестнице, она увидела, что в большом зале собрались двое каких-то мужчин, и Оби с Митсухиде. Они стояли вокруг, и она не сразу увидела, что скрывается за их спинами. Мужчины отошли в стороны, и она увидела своего возлюбленного. Он лежал вниз лицом, и его белая рубаха была в крови. Он не мог умереть — он только потерял сознание! Красноволосая бросилась к нему и опустилась рядом с ним на колени. Она совсем испугалась, увидев, как побелело его лицо. Рубаха была разорвана на груди, и под ней в этом месте была рана. Кровь текла из нее. — Принесите мне чистых полотняных лоскутов: надо остановить кровь. — Да, мисс.-сказала одна из горничных и убежала. — Срочно позовите Гаррак. -приказала Шираюки и удивилась, что ее голос звучит так спокойно, в то время как сердце замирает от ужаса. Она так боялась, что ее принц умрет. Но мир перестал кружиться, и время замерло. — Но все лекари уехали на другой конец Кларинса, проверять состояние солдат на посту. — сказал один из мужчин. Так ладно, Шираюки, ты справишься сама.- в мыслях успокоила себя девушка. — Митсухиде,-обратилась она к мужчине. — Я хочу, чтобы ты сменил меня здесь, пока я нащупаю пульс у принца Зена. Парень встал на колени и на время сменил лекаря, пока она наклонялась к лицу Зена, пытаясь почувствовать его дыхание. Она заставила себя быть спокойной, когда прижала палец к его горлу там, где проходила сонная артерия. Пульс она почувствовала сразу же. Он был более слабым, чем бы ей хотелось, и очень быстрым — настолько быстрым, что это было опасно. Но сердце пепельноволосого яростно работало, перекачивая по жилам кровь, которой у него становилось все меньше. — Поставь воду на огонь и прокипяти в ней нитки и иглы. Еще мне нужны мыло, теплая вода, чистые лоскуты и водка, много водки! -сказала она горничной. Она услышала, как девушка умчалась выполнять приказ, и в этот же момент другая горничная опустилась на колени со стопкой чистых лоскутов в руках. — Что произошло? — Он решил зайти к своему коню. Обычно это спокойный конь. Но сегодня его, должно быть, что‑то напугало. Все случилось очень быстро. Конь ударил. Зен едва увернулся от его ноги, но упал, потому что там было очень грязно. Шираюки стало так плохо, словно она сама была тяжело ранена. Но девушка напрягла свою волю и сохранила спокойствие. Красноволосая подняла подол своей юбки. Он был теперь таким же красным, как рубаха принца. Она внимательно взглянула на рану. Задел его конь копытом или лягнул сознательно, в любом случае он сильно разорвал голубоглазому верхнюю часть груди. Рана была довольно глубокая; нужно много швов, чтобы ее зашить. Она понимала что она лекарь, а не хирург, и от этого ей становилось еще страшнее. Кроме того, она боялась заражения. Она не сомневалась, что видела в ране грязь. Раненый застонал. Душа девушки разрывалась от боли за него. — Отнесите его наверх. И пожалуйста, будьте осторожны,-велела она. Невозможно было оставить его здесь. Ему необходимо быть в кровати, а ей нужно сейчас же заняться его лечением. Когда четверо остававшихся в зале мужчин подняли принца с пола, у него вырвался глухой отрывистый стон и у Ширы, наконец, выступили на глазах слезы. Она сердито вытерла их. Сейчас не время плакать. Она нужна ему. Зен уже лежал на своей кровати. Одна из горничных принесла бутылку водки, увидев это, она схватила бутылку, после девушка села возле юноши и сняла с раны повязку. Из раны все еще сочилась кровь. — Прижмите его к кровати,-приказала она. Когда ее четверо помощников‑мужчин сделали это, она вылила часть водки на рану. Он закричал, его глаза мгновенно раскрылись, и он рванулся вверх со всей силой. На мгновение его затуманенный болью взгляд встретился со взглядом Шираюки. На его лбу выступил пот, но он продолжал пристально смотреть на свою любимую. — Держите его,-скомандовала она. — И я буду вам благодарна, если он не сможет приподниматься. — Лежи тихо!-приказала лекарь и вылила на рану всю водку, еще остававшееся в бутылке. Он глухо застонал, потом открыл рот в беззвучном крике. Девушка взяла чистые лоскуты и с силой прижала их к ране. Она хотела, чтобы он снова лишился чувств, но видела, что он старается сохранять сознание. — Тебе не больно дышать? — спросила она. Ей надо было выяснить, не наступил ли на него конь и если наступил, то не сломал ли ему ребро. Юноша каким‑то образом сумел покачать головой. Шираюки поняла, что это отрицательный ответ на второй вопрос. Он хочет сказать, что дышит без боли. Она дотянулась до руки больного и крепко сжала его ладонь, чувствуя, как дрожит ее собственная рука. Он резко потерял сознание, даже теперь, когда он был без сознания, его лицо было искажено болью. Вернулась горничная с водой мылом и ножницами, и Шира отпустила руку принца. Она кивком велела мужчинам отойти от раненого и разрезала его рубашку, чтобы ее легко можно было снять. Потом она еще раз промокнула рану. Кажется, кровотечение, наконец, прекратилось. Зеленоглазая замерла неподвижно. Она была в отчаянии. Она не хирург и не медсестра. Она лекарь, она может только сделать мазь, знать какие травы могут помочь при различных болезнях. Возлюбленная Зена поняла, что все смотрят на нее. Она мрачно взглянула на четверых мужчин. — Кто‑нибудь из вас хоть однажды зашивал такую рану? Все покачали головами. — Вы можете подождать Гаррак, она должна уметь зашивать раны. К ночи она обязательно приедет сюда. Отчаяние девушки стало еще сильнее. Она подошла к тазу с водой и стала старательно мыть руки щелочным мылом. — Шираюки, его нужно напоить водкой перед тем как накладывать швы, — сказал Митсухиде. Она согласилась с ним. — Если он не очнется, мы приведем его в себя, перед тем как я буду его зашивать, и посмотрим, сможем ли мы влить в него бутылку водки. Она пододвинула свой стул к кровати и начала промывать рану. Зеленоглазая в двадцать третий раз протолкнула иглу сквозь кожу принца. Она с трудом верила, что дело сделано — что она зашила рану. Она заставила себя сохранять спокойствие еще минуту или две. Красновласка аккуратно перерезала нитку и отдала горничной все свои инструменты. Зен по‑прежнему был без сознания. Лекарь продолжала сидеть около него. Сейчас она не могла сделать даже самого малого движения. Он был без сознания уже много часов. Девушка задрожала как от лихорадки, слезы потекли у нее по щекам. Как она сумела очистить и зашить эту страшную рану? А если она нечаянно оставила в ране камешек? А если у Зена начнется заражение? Шираюки прижала руки к щекам и постаралась овладеть собой. Но это оказалось невозможно. Слезы наполняли ее закрытые глаза и обжигали веки. Она никогда так не плакала и не могла бы уверенно объяснить, почему плачет сейчас. Самое худшее ведь уже позади, верно? Слезы сумели вырваться из‑под век наружу. Шираюки поняла, что плачет от страха. Она не могла вспомнить, чтобы когда‑нибудь чувствовала что‑то подобное. Но она с ужасом думала о том, что ее принц, каким бы большим и сильным он ни был, может не выжить после всего, что перенес. — Он поправится, мисс, -сказал Оби. — Маленький удар копыта его не погубит,-подтвердил, Митсухиде.