Гуль

      Государственное хранилище секретных документов при отряде «Зета».       Досье №00096       Имя: Анастасия       Фамилия и отчество: Дерий       Возраст: Около двадцати лет       Известные родственники: Нет       Приводы в Зета: От 15.06.2014 года       Адрес: город Ростов-на-Дону, подробнее неизвестно       Вид, подвид: Человек, человек разумный       Краткая характеристика:       Зафиксирована длительная связь с альгулями в период предположительно с 2011 года по 15.06.2014. Номера предполагаемых сообщников не были озвучены в ходе расследования. Объекту были предъявлены обвинения в сокрытии опасных существ, и был установлен жёсткий надзор. Также с объектом проведена серия бесед разъяснительного характера. После прослушивания были подписаны все необходимые бумаги (приложены к данному делу).       Статус: Слежка снята в связи с установленной благонадёжностью объекта в соответствии с приказом №1333 командования «Зета» от 27.04.2015 г.              Димина квартира была совершенно не похожа на те, в которых они ночевали до этого. Высокие потолки, красивые, гладкие, на стенах едва серые обои в мелкую крошку, на полу тёмно-рыжий ламинат. Совершенно недавний по виду ремонт поразил Влада. Он никогда ещё не был в квартирах гулей, где было бы вот так. Не было у него и его отца знакомых, которые могли бы себе позволить существовать в одной квартире такое долгое время, да и на ремонт денег не хватало. Она была похожа на настоящий дом, в котором хочется именно жить, а не просто перекантоваться одну ночь. Дима скинул с себя ботинки и потянулся, довольно жмурясь. После такого долгого нудного переезда хотелось упасть на мягкий матрас и нежиться, как кот.       — Всё, отдыхаем, здесь мы в полной безопасности.       — Это же твоя квартира, да? — Дима кивнул и, скинув на пол сумку с вещами, снял плащ. — У тебя тут такой ремонт шикарный…       — Я надеюсь дожить до того момента, когда всё изменится. Это родительская квартира, я, когда только начал работать, её выкупил за бесценок у какой-то бабушки, — пройдя дальше по коридору, Дима выпустил на пол котёнка и вздохнул. — Я очень хочу верить, что я смогу здесь пожить, именно пожить по праву, как человек. Хочу обставить здесь всё мебелью, купить себе ролики и кататься по Садовой, не шарахаясь по углам. Мы все мечтаем о жизни, всего-то. Завёл бы себе собачку небольшую, я, например, люблю пекинесов.       Влад грустно усмехнулся. Кто не мечтает и о том, чтобы ходить по улицам, не пряча лиц, не думая, что его сейчас скрутят и отправят туда, откуда не возвращаются. Когда у людей не было такого страшного огнестрельного оружия, какое есть сейчас, с ними бы можно было легко потягаться на равных. Но не сейчас, когда одной очередью пулемёта тебя могут запросто разрезать пополам. Гули быстро регенерируют, но отращивать потерянные части тела не умеют, как и возвращаться из мёртвых. Сняв с себя ботинки, Влад едва не застонал, встав в одних носках на ровный пол. Какое всё же наслаждение снять с себя парадные тряпки, это и есть настоящее ощущение дома, места, где не нужно быть начеку, не нужно быть одетым так, чтобы бежать. Зайдя в комнату с огромным диваном, Влад присел на краешек и погладил обивку.       — А та, которой ты звонил?       — Это на самый экстренный случай, — Дима остановился в дверном проёме и сполз по косяку на пол. — Она уже один раз попалась из-за меня.       — Удивительно, как её не закатали в тюрягу какую-нибудь.       — Она человек, с ней такие фокусы не пройдут. Если исчезает гуль, о нём поплачут только самые близкие друзья и родственники, и без того понимая, что ничего уже не сделать. Если исчезнет она, её обязательно хватятся везде, начиная с родственников, заканчивая обычным органами. Так что с невидимками стараются работать по-другому. Но я бы даже не обиделся, если бы она не взяла трубку или бросила, потому что из-за меня она капитально тогда попала, дала мне убежать, а сама стояла и держала Зету. Люди на многое способны ради тех, кто для них важен и ценен, ради семьи. Не все, но многие. Так что я в обиде не на всех людей. А на тех конкретных, кто не смог найти с нами общий язык.       — Хм, — Влад положил руку на живот и перекосил губы. — Ты исчерпал норму на месяц?       — Смеёшься? На меня столько жертв пожирателей навешали, что я уже перешёл в «нежелательные», — Дима невесело хмыкнул и поудобнее опёрся спиной о дверной косяк. — Но я очень хочу есть, так что понимаю, но помочь ничем не могу.       — Чем сейчас займёмся?       — Поспим сладенько, а завтра я схожу в магазин, куплю чего-нибудь набить желудок и телефон для тебя. Тут как раз в одном дворе точка есть для продажи в обход законов. И буду учить тебя пользоваться ноутбуком. Если хочешь в ванну, там есть тёплая вода. Только долго не плескайся, а то мне может не хватить.       — Не переживай, я только ополоснуться.       Дима неуклюже встал и тряхнул волосами, смешно надув губы. Котёнок вцепился в свисающую с его джинс цепочку и повис в воздухе, смешно болтая задними лапами. Отцепив зверя от себя, Дима подхватил его на руки и пошёл дальше по коридору в кухню. А Влад приблизился к двери на малюсенький балкончик. На узкую дорогу под окнами начали падать первые капли дождя, а дерево рядом шумно зашелестело остатками листвы. Они обогнали московский дождь.              Москва то и дело осыпалась снегом, превращающим всё вокруг в грязь. Лужи по-над бордюрами уже неприятно хлюпали в слегка протекающих ботинках. Сходить бы в обувной, взять что-нибудь на каблуках или хотя бы как у Влада, на платформе, чтобы не собирать слякоть… Дарина старалась не поднимать головы на проходящих мимо людей. Отец старательно держался, но когда Денис ушёл с рюкзаком, он тихонько расплакался. Надежды на будущее таяли, как мокрый снег, выпавший в плюсовую температуру. Никто не знал, что теперь делать, куда деваться. Даже таких тихонь, как Влад, начали отлавливать. Брат был терпеливым, он мог перетерпеть всё, боль, злость, лютый голод… Дарина старалась брать с него пример и не трепать себя никчёмными переживаниями, которые только причиняли неудобства. Но ничего не выходило. И сейчас, стоя на Фрунзенской, она вспоминала последний разговор с братом и куталась в широкий шарф-палантин. Но даже плавая в своих мыслях, она заметила, как к ней подошёл некто. Высокий немолодой мужчина в тёплом пальто. Он улыбнулся девушке и встал рядом.       — Ты ведь Дарина, верно? Сестра Соколовского.       — Да. Но вы ведь не надеетесь, что я буду и дальше отвечать? — мужчина хмыкнул и вытащил из кармана пачку сигарет и зажигалку. Огонёк высекся не сразу, и Дарина даже услышала, как незнакомец шёпотом ругнулся. Наконец сделав глубокую затяжку, он выпрямился и встал прямо напротив неё.       — А вы разве не знаете, куда он поехал?       — За дурочку меня держите? Или его? — Дарина кинула быстрый взгляд на собеседника, вскользь замечая в чёрной шевелюре седые, чуть рыжеватые волосы.       — Мне и не нужно, чтобы вы отвечали. Он с вами обязательно свяжется, у гулей сильная родственная связь. Передайте ему, что не он нужен Зете, а тот, с кем он связался. Ему не будет причинено никакого вреда.       — И он по-вашему побежит выдавать того, с кем пустился в бега? Вы хреново знаете гулей!       — А мне и не нужно, чтобы кто-то кого-то выдавал, я хочу только заверить, что отобранные для эксперимента гули нужны исключительно живыми и здоровыми. Так что пусть нигде не повредят свои драгоценные шкурки.       Дарина хотела что-то сказать и уже вскинула голову, но мужчина словно сквозь землю провалился. А она почувствовала, что капитально припопала, вообще заговорив с этим человеком. А может, и не совсем человеком. Да ещё и не выяснив, кто это такой и действительно ли он из «Зеты», как ей показалось. Неаккуратно высморкавшись в платок из куска старой пелёнки, она отлипла от парапета и пошла дальше по набережной. Что-то мутится у них за спинами, причём, судя по размаху, мутится уже очень давно, а они всё это время были как курицы в сумерках. Их отстранённостью от всех этих людских забот воспользовались, втянув против воли в нечто. Эксперимент… Что за эксперимент?       Дарина обернулась, почувствовав движение сзади себя и почти нос к носу столкнулась с пожирателем. Причём так близко, что успела рассмотреть каждый капиляр в безумно выпученных глазах и каждую ресницу. От шока она на мгновение потерялась, но потом резко отпрянула и перепрыгнула через припаркованные автомобили. В два больших прыжка преодолев путь к ближайшему узкому проезду между домами, она перемахнула через забор и вжалась в стену. Ногу прострелила дикая боль, она зашипела сквозь зубы, стараясь не расплакаться от обиды. Но медлить нельзя было ни секунды, Пожиратели гулей обычных ели с такой же охотой, что и людей. А со стороны улицы послышался визг тормозов, и тут же завоняло палёной резиной. Не пытаясь преодолеть любопытство, Дарина прильнула к маленькой щелочке между листами профелита. Там стояла не обычная машина «Зеты», а какая-то очень похожая на гражданскую. На капоте уже лежал скрученный наручниками с шокером всклокоченный Пожиратель. Даже отсюда было слышно, как он дико рычит. Над ним стояло двое мужчин в обычной одежде с пистолетами, а третий что-то негромко читал из маленькой книжечки. Права что ли зачитывает? Дарина ещё плотнее припала к забору и едва не подпрыгнула, когда сзади громко хлопнула дверь. Взять кого-то вот так, посреди улицы, днём… Прохожим, конечно, до ручки, они едва задерживают на этой сцене взгляд, но Дарина поджала губы. Что бы ни происходило, это что-то удивительное. Зачем зачитывать права тем, у кого их нет? Или есть? Цокнув языком, она быстро побежала по грязному дворику к своему дому. Нужно срочно связаться с Мистик и пойти с ним к информатору.              Люди любили носиться со своей нуждой, особенно с голодом. Они плакали о жертвах голода, поедая при этом бутерброды с колбасой. А некоторые недалёкие даже не догадывались, что не только в далёких Африках и Азиях кто-то может умирать от голода. Влад поджал губы, слушая неприятный гул из живота, и сглотнул. За окном туда-сюда ходили люди, постарше, помладше, студенты расположенного почти через дорогу техникума… Когда дождь усиливался, они начинали бегать, прикрывая головы пакетами, папками, капюшонами и совсем редко зонтами. Утром Дима приволок из супермаркета напротив большую бройлерную курицу, но этой курицей наелись бы люди. Не гули. Они ели редко, не по три раза в день, но зато сразу много, как и другие хищные животные. Поэтому все эти магазинные куры и прочие запчасти от животных только разогревали аппетит. И люди за окном начинали выглядеть аппетитнее, хоть этого и не хотелось. Дима лежал на диване и чесал за ухом кота. Весь день накрапывал дождь, идти никуда не хотелось, поэтому они проводили его в праздной лени, валяясь на диване и изучая страницы интернета. Ну и слушая в тишине квартиры стук капель дождя по стеклу и урчание желудков. Последнее очень раздражало, но сделать с этим ничего нельзя.       — Знаешь, у меня полное ощущение, что я сейчас торкнусь. Меня раздражает, что за бурлением я уже не слышу сам себя, — Влад отошёл от окна и присел рядом с Димой.       — Не переживай, я торкнусь быстрее, — тот невесело хмыкнул и поднял котёнка на руки. — Хоть бы один просвет в этой ебучей жизни. Кот, а кот, тебе хорошо, ты сытый, вон сколько паштета выглушил.       — Ну он бы и полкурицы не осилил зато. А нам на один зуб. Ты чувствуешь, все мысли и разговоры начинают сводиться к еде и только к ней. Меня это бесит!       — Не бесись, не трать ресурсы. Можно пойти поохотиться… — Дима задумчиво потеребил себя за прядь волос и уставился в потолок. — Знаешь, я всё равно в розыске, а так хоть если меня и будут брать, то хотя бы сытым и спокойным. Хочу помереть с достоинством, а не как Пожиратель, захлёбываясь в собственных слюнях.       — Я уже даже готов идти по примеру Юста и жрать бездомных животных.       — Это можно, я знаю место, где можно таким поживиться. Только придётся быстро реагировать, иначе стая разбежится и фиг мы пообедаем. Хотя я бы сейчас с большим удовольствием съел не какую-нибудь костлявую шавку, а коровку. Или хотя бы свинюшку. Свежую, с кровью…       — Так, хватит, а то у меня и так живот болит, — Влад ущипнул Диму за бок и улыбнулся. — Хватит соблазнять вкуснятиной.       — У меня знакомый был на скотобойне, это просто райское место в плане еды. Было бы здорово, если бы нам давали доступ к этому всему. Там одной туши на четырёх или даже на пять гулей с лихвой хватит, на неделю спокойного житья точно.       — Всё, вставай, пошли охотиться. Хватит вхолостую распинаться!       Весёлый азарт вперемешку с лёгким раздражением, накопившимся за день, подстегнул к действиям, и уже спустя минуту они быстро шли по-над стенами старинных домов разной степени убитости. Дождь слегка накрапывал, но совершенно не мешал. Впереди замаячила перспектива поесть, может, не так вкусно, как хотелось бы, но поесть впервые за долгое время. Узкие улочки с однополосным движением переплелись в сеть, надвигающиеся ранние сумерки и вовсе превратили их в какой-то лабиринт. Влад не особо задумывался, куда Дима его ведёт, поэтому даже не пытался запоминать дорогу. Он просто шёл и разглядывал дома. Красиво, наверное, здесь было когда-то. Домики были светлыми, беленькими или слегка желтоватыми. Сейчас же они казались почти чёрными от пыли и старости.       — Постарайся ловить кобелей, причём крупных. У сук могут быть щенки, их лучше не трогать, а в мелочи мяса слишком мало.       — Ты, я вижу, в этом разбираешься, — Дима хохотнул и остановился у очередного подъезда.       — Разбираюсь в сортах собачьего мяса? Нет, я просто видел, как охотится Юст. Ну и сам участвовал, когда был в Мурманске. Там один знакомый подбил на перекус.       От разговора их отвлекли громкие звуки перебранки между парнем и девушкой. Судя по разговору, это бывшие любовники, и они как раз выясняют отношения. Девушка зло шипела, как кошка, вырывалась и пыталась уйти, а парень хватал её за руки и пытался залезть руками под куртку. Дима фыркнул и пошёл дальше по другой стороне дороги, чтобы не подходить к этим двоим ближе. Влезать в такие разборки вообще было не в интересах гулей. Разогнать шайку бандюков или шугнуть воришек они могли, но в подобные вещи не встревали. Это людские отношения, никогда не знаешь, что послужило причиной и кому стоит помочь. Но уже отойдя на значительное расстояние, Дима вдруг остановился и обернулся на громкий вскрик. Парень схватил девушку за волосы и пытался волочить во двор полуразваленного дома. Дима напрягся всем телом и быстро отправился обратно. Если бы у него была шерсть, она бы стояла дыбом. Ну уж нет, тут пора вмешаться. Влад поправил шарф и пошёл за ним, старательно подавляя себя. Люди, темно, один на один… Добыча. Тряхнув головой, чтобы не слететь с катушек, Влад шагнул за Димой в арку подъезда и остановился.       — Эй, уважаемый, ты в курсе, что люди эволюционировали? Или это только ты остановился на уровне обезьян? — Дима скрестил руки на груди, остановившись в паре метров от этих двоих. Зарёванная девушка попыталась вырваться из захвата, но была грубо припёрта к стенке.       — Иди на хуй. Пидорас ебаный, патлы распустил, — судя по лицу Димы, он не впечатлился ни на грамм.       — Смешно, оскорбление великое. Ничего получше не нашлось? — Дима сделал шаг вперёд и схватил его за руку так, что он аж охнул. — Отпусти её, быстро, иначе я тебе копыто оторву.       То ли подействовала угроза, то ли просто от боли, парень разжал руку, и девушка пулей вылетела из подворотни, всхлипывая. Наткнувшись на Влада, она размазала остатки макияжа по лицу и быстро пошла к широкой улице, на которой ещё ходили люди. Дождавшись, когда она завернёт за угол, Влад кивнул Диме, и тот откинул от себя неистово матерящегося парня.       — Да я тебя уебу!..       — Ты для меня просто мясо, понял?! — Дима навис над завалившимся на щербатый асфальт парнем и нехорошо перекривился.       — Дим. Дима, — Влад положил руку ему на плечо, чтобы обратить внимание, и покачал головой. — Он обдолбан, чего ты от него хочешь? Мне аж сюда слышно, что он что-то курил. Пошли.       Пару мгновений Дима смотрел ему в лицо потемневшими глазами, но потом вздохнул и согласно кивнул. У пьяных и наркоманов на гулей не срабатывал инстинкт, сорванная планка мешала. Поэтому тратить на него время дальше не стоило, лучше его потратить на что-то полезное. Но стоило им отойти на пару метров, как сзади послышались неуклюжие шаги. Он что, драться с ними собирается? Дима резко обернулся, подставляя руку, чтобы блокировать удар, и только в самое последнее мгновение заметил у нападавшего в руках ножик. Парень полоснул лезвием по Диминой руке, распарывая ткань и кожу. Дима вскрикнул, по руке тут же потекла кровь, и судя по тому, каким ручьём, это не лёгкий порезик. Не ожидавший такого, он отшатнулся назад и схватился за конечность, инстинктивно пытаясь перекрыть ладонью кровь. От боли и злобы его мгновенно перекосило, он схватил нападавшего за руку, выбил нож, потянул на себя и резко дёрнул за голову, ломая шею. Мерзкий «хрясь» от выворачиваемых позвонков заставил Влада сглотнуть. Внутри всё как будто скрутило в тугой узел, и стало очень жарко. А Дима отвёл руку в сторону, чтобы не запачкать остальную одежду, и с тихими матюками начал закатывать рукав.       — Не подходи, Влад, иначе испачкаешься. Пусть хотя бы кто-то один не будет в кровище, — он повернул руку так, чтобы хоть что-то рассмотреть в густых дождливых сумерках. В реальности всё выглядело ещё хуже, лезвие вошло сантиметра на два, вспороло кожу, задело мышцы, и края пореза разошлись в стороны, открывая вид на мясо. — Отлично, блять, нахуя я в это вписался?!       — Не повышай громкости. Не хватало ещё, чтобы сюда кто-нибудь с улицы заглянул, — Влад присел рядом с трупом и принялся разрывать его майку на полоски. — Придётся зашивать.       — Ну явно не здесь и не сейчас.       Влад проглотил рычание, когда ровненькая полоска ткани разошлась по шву в руках. Нет, так это всё не делается, нужно уйти со двора, чтобы не оглядываться и не нервничать, что кто-то может увидеть. Оглядевшись, он подошёл к первой попавшейся заколоченной двери, и пнул её ногой, выламывая замок. Подхватил труп под подмышки и поволок в открывшийся подъезд. Внутри стояла сырая прохлада, запах мокрого дерева и побелки с мелом. Краска на деревянном полу и лестнице вспухла, потрескалась и хрустела под ногами. Скинув тело на пол, Влад принялся дорывать майку. Дима зашёл за ним и закрыл дверь. Подъезд накрыла вырвиглазная темень, и понадобилось несколько секунд, чтобы приспособиться и начать различать сначала очертания предметов, а потом уже мелкие подробности.       — Снимай плащ. Он у тебя чёрный, постираешь — и как ничего не было.       — Ага, и куплю себе нашивку с Лед Зеппелин, чтобы дырку закрыть, — Дима истерично хмыкнул и начал аккуратно стаскивать плащ, чтобы не заляпать всю подкладку. — Ну, а водолазке хана. Печально, ей ещё даже года нет.       — Купишь новую, не переживай. И нашивку тоже, могу добавить, — Влад намотал полоски ткани на руку и приблизился к нему. Жаль, что в такой темноте цвета невозможно различить, приходится действовать по наитию. Он дождался, пока Дима повесит снятый плащ на перила лестницы, и, нащупав на плече шов, которым был пришит рукав, оторвал его. — Зато сейчас легче будет.       — Да уж. Хорошо, что я кофту не надел или пальто, с ними бы было ещё печальнее.       — Привязываешься к вещам? — Влад перекрутил один из импровизированных бинтов и начал накладывать жгут. Главное сейчас — остановить кровь, остальные процедуры будут потом, когда доберутся до ванной и аптечки.       — Конечно, я не из тех, кто шмотками разбрасывается и деньгами. Я их за свои кровные покупал.       Влад ничего не ответил и, закончив с наложением жгута, принялся перевязывать саму рану, стягивая края. Дима охнул от боли, но ничего не сказал, а наклонил голову и сильно сжал попавшиеся под руку перила. В таких странных и неприятных ситуациях Влад ещё ни разу не оказывался. Никогда ещё у него не было ран и увечий, которые наносил бы человек. «Зета» не в счёт, их специально этому учат. Но он и не ожидал, что у этого нарика есть нож — окажись Влад на Димином месте, тоже бы руку подставил. Ситуация дрянь, как ни посмотри. Ещё и во дворе наверняка Димина кровь на асфальте осталась. Убивать жертв гули умели без крови, быстро и аккуратно, без шума, поэтому следов никогда не оставляли. А сейчас там асфальт украшает целая куча красных капель… Главное, чтобы никто и ничего не подумал, если увидит это всё. Надежда только на то, что ночью пройдёт ливень и смоет всё это благолепие до того, как оно присохнет к асфальту.       — Всё. Постарайся сейчас держать руку чуть над головой.       — Спасибо, доктор, — Дима хмыкнул и полез во внутренний карман плаща. — У меня есть влажные салфетки.       — Лучше скажи, что с этим вот делать, — Влад обернулся на труп и вздохнул. Дима несколько мгновений вместе с ним рассматривал тело, а потом здоровой рукой погладил его по плечу.       — Можно сесть и поплакать над ним, но, во-первых, я чувствую себя отомщённым. Во-вторых, живой водой мы с тобой плакать не умеем, так что в этом не будет смысла, — подойдя поближе, Дима присел и слегка улыбнулся. — Кушать подано.       — Но у него наркотики. Не опасно? — Дима слегка поджал губы, размышляя, зубами закатал целый рукав водолазки и приложил пальцы к животу. Резко надавив, ногтями разорвав кожу, он погрузил руку в тело и, что-то нащупав под рёбрами, вытащил руку, держа кусок чего-то. Лизнув, он почмокал, скривился и сплюнул.       — Лёгкие. Не ешь, он курил недавно, и основная доза там. Горькие, хуже печёнки, — откинув кусок лёгкого на пол, он снова засунул руку внутрь. — Остальное вроде нормально. Знаешь, я лично не в том состоянии, чтобы перебирать. Я очень не хочу стать Пожирателем, а сам уже два месяца к этому иду. Надоело.       Со стороны лестницы раздалось хриплое «мяу», и они обернулись туда. На одной из верхних ступенек сидел большой облезлый серый кот от без одного уха. Он аккуратно, по стенке, спустился вниз и, понюхав откинутый Димой кусок мяса, вгрызся в него зубами, довольно урча. Дима хмыкнул и посмотрел в глаза Владу. Наверняка это будет вкуснее собачатины. Быстро скинув куртку, Влад подкатил рукава водолазки и присел рядом, даже не пытаясь скрыть голодный блеск в глазах. Лучше съесть, чем оставить его тут гнить и разлагаться, хоть в пользу уйдёт.       Час. Ровно столько потребовалось чтобы от трупа остались только шмотки и кишки. Их гули принципиально не ели, как и желудок, прикопают где-нибудь в этом же дворе под куском асфальта. Облизывая испачканные в крови руки, Влад прислушивался к приятному ощущению сытости. Дима сидел на лестнице, старательно влажными салфетками вытирая лунки ногтей, чтобы там не было запёкшейся крови. Рядом с ним сидел котяра и тщательно вылизывался после съеденного. Жаль, что плохо видно, осталась ли на руках кровь. Вообще, по идее, было бы гораздо удобнее раздеться по пояс, чтобы не переживать за одежду, но сырой холод и без того пролезал под водолазку.       — Я могу подсветить телефоном, чтобы ты вытер руки и лицо, хочешь?       — А ты уже вытер? А плащ?       — Плащ я могу и в темноте вытереть, всё равно на голую руку буду надевать и стирать потом, — Дима достал из кармана джинсов телефончик и начал тыкать по клавишам. Подсвеченное мертвенным белым светом лицо выглядело несколько жутко, можно всех местных торчков распугать.       — Ладно, давай, а то не очень хочется испачкать одежду.       — Плюс никто не знает, попадётся нам на обратном пути Зета или нет. Лучше себя обезопасить и сделать вид, что мы просто гуляли. Хотя я не планировал ему шею ломать, я хотел поломать руку, но… Что вышло, то вышло, — из-за яркого света экранчика весь остальной подъезд было почти не разглядеть даже с ночным зрением. Поэтому Влад неопределённо пожал плечами, не видя Диминого лица. Кто знает, сколько голодает Дима и насколько он может себя контролировать. Про два месяца было явное враньё.       Закончив с руками, Влад спрятал телефон в карман и начал поправлять рукава и натягивать обратно куртку. Вот и всё, можно представить, что ничего и не было. Только нужно что-то с остатками одежды делать и потрохом. Дима, прекратив вытирать кровь с пострадавшей руки, надел плащ и поудобнее присел на ступеньку обратно. Большой мурчащий кот тут же залез ему на коленки и принялся тереться лбом о протянутую руку. Разделив с ним еду, они практически стали его собратьями, если можно так сказать. Влад завернул остатки в кусок футболки и кивнул в сторону выхода. Остальные вещи, джинсы, кроссовки и кофту, он повесил на перила. Наверняка найдётся бомж, которому они придутся впору. Дима в ответ вздохнул и, ссадив кота на ступеньку, вышел первым. На улице зажглись жёлтые фонари и в их свете было видно, как под начавшимся несильным дождём исчезают капли Диминой крови. Теперь точно ничего не было.       Ещё на лестничкой клетке Влад словно врезался в какой-то новый запах, которого до этого в подъезде не было. Очень сильные яблочные духи, по ним даже можно отследить путь человека. Дима тоже принюхался и, поднявшись на второй этаж, замер. Запах вёл к их двери. Ещё раз втянув воздух носом, Дима нахмурился. Гули духами не пользовались, а если и пользовались, то далеко не такими ядрёными. Дима аккуратно прощупал дверной косяк, проверяя наличие ключа, но его там не оказалось. Судя по тому, что до этого видел Влад, Перебежчики всегда клали ключ на место, всегда, потому что в каждой квартире был дубликат. Дима вздохнул и открыл дверь. В прихожей висела совершенно незнакомая мешковатая куртка, шапка, похожая на колпак, валялись какие-то светлые ботинки. А из комнаты доносился чей-то голос. Не снимая обуви, Дима приблизился к дверному проёму и замер. Влад быстро прошёл за ним, пытаясь перебороть любопытство. На диване, спиной к ним, сидела девушка с короткими светлыми волосами, в которых было чётко видно синюю прядь. Она держала котёнка на руках и шёпотом разговаривала с ним. А потом выпрямилась и громко хмыкнула.       — Неужели ты думал, что не дождавшись тебя на пороге своей хаты в срок, я это так просто оставлю? — она обернулась и неприятно улыбнулась на один бок.       — Я… Зачем ты приехала? — Дима обнял себя руками и растерянно отвёл глаза.       — Потому что я, как всегда, неебически вовремя. От тебя воняет инсулином. Сам логическую цепочку составишь? Со своим другом не познакомишь?       — Влад, это Настя, я тебе о ней говорил, — Дима чуть отступил, чтобы Влад смог разглядеть Настю. Она почему-то была похожа на пополневшего гуля. Красивых гулей не бывает, у них все черты лица в лес и по дрова, то лицо выглядит как детское, то как старческое, то как у типичных ведьм из фильмов. У Насти оказались непропорциональные глаза и крупный нос с широкими ноздрями. — Настя, это Влад. Он из Москвы и впервые путешествует.       — Приятно, — девушка окинула Диму придирчивым взглядом, прекрасно подмечая всё, и обрезанные волосы, и свежее ранение. — Манатки в зубы и погнали на автобус, мне влом потом за такси платить в два раза больше. И вот не надо спорить. Вы только что вкусно покушали, так что Зета сейчас несколько переполошится. А у меня есть для вас закуска даже. Кот мне?       — Да, я знаю, что ты любишь котиков, — Дима улыбнулся и принялся складывать вещи, которые успел выложить, обратно в сумку. Влад молча последовал его примеру.       — Конечно. Котика можно к больному месту приложить, как подорожник, и всё вылечится. А какую-нибудь овчарку приложить будет проблематично, да и, вроде, они не лечебные, — Влад не удержался от улыбки. Он не умел так непринуждённо шутить в напряжённой ситуации, а сейчас они все именно в такой и находились. — Папе подарили щенка пекинеса летом, он у нас по кухне бегает, скоро будет первый в его жизни снег.       — У-у, завидно, — Дима снял с себя плащ и уже под лампочкой осмотрел руку и рукав. — Вот блин. Кровь ещё идёт.       — Давай сюда лапу, сейчас я тебе всё сделаю.       — А вы врач? — Настя крякнула и улыбнулась, прищурив глаза.       — Нет, я шить красиво умею. И предлагаю на «ты», мне всего два годика, как двадцать исполнилось. Не заставляй меня чувствовать себя старой.       Влад проследил за Димой и Настей, зашедшими в ванную с аптечкой, и присел на диван, пытаясь понять происходящее. Он никогда не встречал Невидимок и сейчас решительно не понимал, почему их так назвали. Эта девушка явно была заметной. С множеством серёжек в ушах, цветными волосами, с ярким рюкзаком в значках. Быть может, их назвали так по другой причине? «Зета» была всегда точна в своих названиях, значит, что-то в ней есть особенное, что выделяло её из толпы и заставляло за ней следить и присматривать. Людей она, скорее всего, не ест. Собирать обратно в рюкзак практически ничего не пришлось, нужно будет только попить воды и хорошенько почистить зубы. Ну и умыться с мылом, чтобы точно нигде не пахнуть внутренностями. Люди, сколько бы ни намывались, внутри пахли не очень, особенно печень и поджелудочная. Поэтому он прекрасно понял, о чём говорила Настя, когда сказала про инсулин.       Наконец Настя вышла из ванной, довольно улыбаясь и качая аптечкой. Судя по измученному лицу Димы, он все эти полчаса страдал и терпел боль. Но зато на руке красовалась хорошая повязка, из чистого бинта.       — Поторопитесь, мальчики, автобусы до десяти часов ходят.       Через полчаса они вышли из дома, закрыв за собой дверь квартиры. Ещё одна перебежка. Тяжело быть в бегах, постоянное напряжение откровенно выматывало, хотелось вздохнуть спокойно. А короткие остановки только сильнее заставляли чувствовать себя каким-то конченным преступником. Хотя, по сути, он даже ничего не сделал… Ближе к главной улице, было оживлённо. По краям дороги уже стояло много машин, люди шли с работы, туда-сюда сновали автобусы. Наконец троица вышла на большой перекрёсток, ярко освещённый фонарями и несколькими яркими витринами магазинов и кафе.       — Ну что, Влад, нравится в Ростове?       — Я его почти не видел ещё…       — Дима, своди его на набережную обязательно, — Настя улыбнулась и остановилась на светофоре, пропуская бесконечный поток машин.       — А можно нескромный вопрос? — столкнувшись с её прямым взглядом, Влад слегка растерялся и схватился за язычок от молнии на куртке. — За что вас называют Невидимками?       — Что, большие размеры и яркий цвет смущают? — Настя хмыкнула и кинула ехидный взгляд на Диму. — Я Невидимка не потому, что меня не видно, а потому что я пошла с такими, как вы, на контакт и не содействую Зете. То есть, я знаю о вас, в отличии от миллионов других, но не состою в структурах. А Невидимки мы потому, что если нас на месте с поличным не возьмёшь, никто и никогда не докажет, что мы о вас знаем. А Зету я не понимаю и не люблю, с этими их идиотскими методами.       — А ты считаешь, что в Зете не правы? Но ты же человек, фактически ты тоже можешь стать едой какого-нибудь гуля.       — Ну знаешь… Да, я могу стать едой. Но в этом виноваты будут не гули. Это не их вина, что они вынуждены голодать и охотиться абы как, что не имеют доступа к скотобойням и охотничьим угодьям. Задавливать и уничтожать вместо того, чтобы сесть и договориться о сотрудничестве, всё равно что Марианскую впадину скотчем заклеивать. То есть да, делать это можно до посинения, но она то всё равно останется на месте, — Настя поудобнее подхватила слегка заволновавшегося котёнка и спрятала под куртку. — Ещё немного — и будем дома.       Влад вздрогнул от этого слова и заулыбался, пряча лицо в шарфе. От этого веяло теплом и защищённостью, быть может, в этом доме они с Димой останутся надолго и смогут наконец найти выход из этого лабиринта, который сплела им Зета. Хотя может быть и такое, что они сами его себе сделали и теперь не могут убежать, потеряв путеводные нитки. Дима взял его за руку и слегка грустно улыбнулся, давая понять, что всё хорошо. Не настолько, насколько хотелось бы, но уже не хочется есть, значит, как минимум две недели спокойного существования обеспечены.              Поужинав с отцом, Дарина взяла немного денег из нычки и, поцеловав папу перед выходом, пошла к Мистик. Он был из тех гулей, которые точно знали, куда податься в сложной ситуации, а никак по-другому то, что происходит вокруг её брата, она назвать не могла. Холодный ветер неприятно трепал волосы, заставляя заправлять их за уши и цепляться пальцами за серёжки. Надо было надеть шапку, не запарилась бы уже. Дворами пробравшись к салону, в котором он работает, Дарина проскользнула внутрь и, тихонько пройдя мимо рецепшена, остановилась у закрытой двери. Стоит ли стучать, или просто зайти? Упершись лбом в белый пластик, она вздохнула. Она не любила во всё это ввязываться, что-то выяснять, да и вообще не очень-то ей хотелось сейчас разговаривать с Мистик после недавнего неприятного происшествия. Дарина сама не ожидала, что Мистик так взорвётся, и сейчас было стыдно за то, что она его, практически, подставила.       — Привет, Дар, — она поджала губы, понимая, как глупо смотрится со стороны. Надо было заглянуть, тогда бы знала, что Мистик где-то по салону шарится. А так он её застал в глупой позе и ещё и с дурацкими мыслями. — Что-то часто я стал видеть Соколовских, не очень хороший знак.       — А ты Влада видел? — Мистик хмыкнул и, открыв дверь, приглашающе махнул рукой. Судя по стаканчику со свисающей ниткой от чайного пакетика, у него перерыв, и можно спокойно всё обсудить без свидетелей. Закрыв за Дариной дверь на щеколду, он отвёл пальцем чайную этикетку и отхлебнул чая, прежде чем говорить.       — Да, буквально на неделе прихожу к пострадавшему, а там Влад. Ему зетовец вколол Эпимистина, когда он к информатору ходил.       — Кхм… — Дарина тяжело опустилась на кушетку и приложила руку ко лбу, понимая, что ничего не понимает. — Вот это поворот…       — А что с ним? Я вроде дал ему таблетки, ему лучше должно было стать, — Мистик чуть наклонил голову и заправил прядь волос за ухо. Дарина встретилась с его немного испуганным взглядом и опустила руку.       — Он сбежал из Москвы с кем-то, кого разыскивает Зета. Сегодня ко мне подваливал кто-то непонятный, предлагал передать Владу его слова. Мне нужен самый высокий информатор из всех, кого ты знаешь, я хочу знать, что за хуйня происходит вокруг Влада. Я хочу узнать, что это за мутный мужик ко мне подкатывал и что мне делать. Отец уже не знает, куда податься, поэтому я пришла к тебе.       — Владу в неприятности влипать как с горы катиться, сколько помню… — Мистик потёр подбородок пальцами и поджал губы. — Я могу тебя отвести к кое-кому, но я не могу дать гарантии, что он в курсе. Обычно Зета прекрасно знает тех, кто нам информацию спускает, и не сливает им самый смак. Как твоя нога?       — Да ладно! Нет, только не опять! — Дарина выставила перед собой руку, чтобы не дать Мистик добраться до своей самой больной мозоли. Точнее, не мозоли, а другой очень болезненной дряни.       — Я только посмотрю, и всё. Обещаю, даже не буду пытаться что-то делать. У меня как раз закончился рабочий день, я гляну ногу и пойдём к информатору.       Дарина тяжело вздохнула, понимая, что выбора особо нет, и, задрав ногу на кушетку, закатала джинсы. На правой ноге, на щиколотке, до сих пор была намотана повязка, и она уже начала неприятно попахивать гноем. Мистик вытащил из ящика тумбочки ножницы и, срезав бинт, невесело хмыкнул. Рана отказывалась заживать уже полгода. Не помогало ничего, ни наложение швов, ни постоянные промывания, ни частые смены повязки. Что бы это ни было, в Зете хорошо потрудились заплечных дел мастера, чтобы сделать такую хрень, которая мешала заживлению. Мистик аккуратно рукой в перчатке пощупал шов и отстранился.       — Хорошо, что не гноится и не воспаляется, иначе было бы заражение крови. Нужно будет посидеть, подумать, чем это можно промыть, чтобы наконец начало нормально заживать. На гулях такие раны больше месяца не держатся.       — Я тогда сглупила…       — Ой, только не начинай. Я это триста раз уже слышал, — Мистик вытащил из тумбочки мирамистин и упаковку стерильного бинта. — Глупо постфактум что-то вообще говорить, бесполезный трёп. Зато тебе на всю оставшуюся жизнь прекраснейший урок.       — Да уж, прекрасней не бывает…       Дарина отвела глаза в сторону, чтобы не сталкиваться взглядом с Мистик, и вздрогнула, почувствовав, что он мягко погладил её сжатый кулак. Да, что-то она расклеилась после того случая, но это и понятно — испытав на себе какую-то новую зетовскую дрянь, не захочешь снова в это лезть. Непонятно даже, использовали ли это на ком-то ещё, раз Мистик за всё это время ни разу больше с такими ранами не столкнулся. Он чуть сильнее сжал её руку и прислонился лбом к её лбу.       — Не ссы, старуха, вырвемся. Мы же банда, все дела. Сейчас промою, перебинтую красиво, и пойдём к информатору. Если хочешь, могу зайти к вам, папу посмотреть. И на повязку могу наклейку налепить.       — С пирожным? — Дарина едва не рассмеялась, когда поняла, какой фигнёй они сейчас страдают.       — Ну… Только у него сверху вместо вишни глазик.       — Сойдёт, как раз для таких чудовищ, как мы.