Взгляд Красной Луны

Альталь-ири, Двенадцатое число месяца Конца Лета, 7599 года. — Нет, они соревнуются в том, кто отдаст нам более идиотский приказ? — Алви вскочила со старого обшарпанного кресла, жалобно скрипевшего в ответ на каждое движение, и принялась ходить туда-сюда по полутёмной комнате для переговоров. — Пробудить Эльтина и отправить его похитить эту дурочку малолетнюю? Как это вообще согласуется с приказом Танреса «не давить слишком сильно и не калечить»?! Филви вздохнул, устало закрыв лицо руками. Если честно, то он тоже считал, что Рэйн неоправданно рискует, отдавая им такие распоряжения, но Алви явно преувеличивала. Эльтин был последним королём исчезнувшего народа тиннкан, людей сумрака, от которых произошли нынешние бродяги-ноха. Он погиб вместе со своей гвардией ещё в конце Чёрной эпохи, тщетно пытаясь спастись в Альталь-ири, одном из последних своих замков. Но сила Танреса и жажда мести не позволили королю и его пятидесяти верным воинам раствориться в плоти мироздания. Все они вернулись немёртвыми следующей же ночью, безжалостно уничтожив захвативших замок альдийцев, после чего спустились в глубокие подвалы и уснули. С тех пор Альталь-ири перестраивался несколько раз, но те самые подвалы оставались неприкосновенными. Иногда немёртвых будили, отправляя убивать врагов вместо живых. Особо ненавидимые Эльтином альдийцы как единый народ любимчиков Ваална давно перестали существовать. Они разделились на белоземцев, ставших держателями Рубежа, и летоземцев, которым Кереса, утратившая свой народ в Изначальную эпоху, покровительствовала теперь чуть ли не активнее Ваална. Кровь их разбавилась, сомнительная, по мнению Филви, культура и та была почти забыта. Но Эльтина это не успокоило ни в малейшей степени. Он был готов с одинаковой силой ненавидеть потомков альдийцев, тех, кто имел дело с потомками альдийцев и просто всех, кто служил Шестерым. С радостью откликался он на призыв к бою, и с радостью его гвардия следовала за своим королём. Четверых гвардейцев окончательно уничтожили, но остальные неизменно возвращались на зов серебряного рога. Такое желание крови, только возраставшее с каждой новой смертью, не позволяло использовать Сына Сумрака слишком часто. С другой стороны, Эльтин всю свою сознательную жизнь провёл на войне и понимал необходимость планирования и исполнения приказов даже теперь. Филви не думал, что король способен сделать что-то, что навредит их общему делу. — Послушай, Эльтин никогда не шалел от крови настолько, чтобы выйти из-под контроля, — чародей пожал плечами. — Рэйн прав хотя бы в том, что рискует не живыми, а немёртвыми. — Он рискует возможностью получить Ключ для своего обожаемого… — Алви! — подал голос Дэйкс. — Успокойся. Она сердито зыркнула в ответ. — Можно было бы попросить Танреса послать обычных немёртвых, — пробурчала чародейка, остановившись и скрестив руки на груди. Гвардейцы Сына Сумрака при жизни были весьма искусны в магии и владели тайным тёмным знанием, а после смерти сохранили и многие свои силы, и способность принимать самостоятельные решения. Любой из гвардейцев стоил сотни безвольных немёртвых, что уж говорить про самого Эльтина. Алви прекрасно это понимала. — Вы не знали его после смерти, так хорошо, как я. Он — больной маньяк. — А ещё ты знала его при жизни, — раздражённо огрызнулся Филви. — И, помнится, уже тогда не очень любила. — Ну знаешь, ты не любишь, когда сжигают книги, а я не люблю, когда сжигают детей, не убив их перед этим! Имею право! — Бессмысленно спорить, — веско бросил Дэйкс, постучав носком сапога по старому рассохшемуся паркету, и продолжил, когда оба чародея повернулись к нему. — Мы не уговорили Рэйна подождать с вмешательством. Он отдал приказ. Алви сжала губы. Дэйкс был прав, конечно. Она ругалась в основном для того, чтобы сбросить напряжение, в последнее время не покидавшее всех троих, они прекрасно это понимали. — Надо будет сегодня отдохнуть. Закрыться в спальне и послать всех куда подальше, — сказал Филви, поднимая голову к высокому пыльному потолку, покрытому фресками. — В здешних погребах ещё осталось неплохое пиво, кстати. Никто не стал возражать. В подвалы спускались в привычном молчании. Альталь-ири гудел, как растревоженный улей. Гарнизон, размещавшийся здесь, готовился отойти на север, оставив замок, что должен стать смертельной ловушкой для любого, кто сунется внутрь. По коридорам сновали люди в серой и чёрной форме. Они останавливались, кланялись кивающим в ответ Рукам, и спешили дальше, встревоженные, уставшие, такие же потрёпанные, как и сам Альталь-ири. Филви даже рад был, что они приняли решение бросить замок. Скопившаяся в углах пыль въелась в пол и стены, большая часть узких окон так и осталась наглухо заколоченной, краски настенных росписей выцвели, а крыша донжона продолжала протекать, как бы её не латали. Он склонялся к тому, что последнее было следствием старого проклятия, сросшегося с камнем, или проделками мелкого злобного духа. По крайней мере, когда Филви внял просьбам коменданта и сплёл прямо под крышей плотный щит из тонких энергий воздуха, это ничуть не помогло. Подпитывающееся от костей заклятие осталось на месте, обещая продержаться ещё как минимум год, но в первый же дождь на полу снова появились лужи. Три года назад в заброшенный замок вернулись люди, но этого оказалось слишком мало, чтобы оживить его. Почти сто лет Альталь-ири стоял пустым и неухоженным, чтобы снова превратить его в обороноспособную единицу не хватало ни людей, ни времени. Супруги прошли в полупустые кладовые, мимо жбанов с соленьями, бочек с пивом и горшков с залитыми жиром колбасами к большому металлическому люку у дальней стены. Филви присел возле него на корточки, смахнув рукавом пыль с изображения чёрной ладони в центре. Достав из-за пояса короткий нож, он уколол палец, чуть поморщившись, и прижал к ней, оставляя кровавый след. Спустя несколько секунд составляющие крышку тонкие энергии расплелись и она исчезла. За спиной тяжело вздохнула Алви. Дэйкс хмыкнул в ответ, и Филви не надо было оборачиваться, чтобы знать — он положил тяжёлую руку ей на плечо. Когда они спускались, на стенах зажглось несколько потускневших ламп. Их света хватало на то, чтобы разглядеть скользкие каменные ступени и паутину, свисающую с потолка. Лестница привела в длинное прямоугольное помещение с нишами в стенах. Посреди комнаты возвышалась подставка в виде двух орлиных лап. Каменные когти бережно держали небольшой серебряный рог, украшенный гранатовым лунным циклом. Тёмные камни на почерневшем от времени металле напоминали капли не то густой венозной крови, не то вишнёвого сока. Филви передёрнул плечами, подходя к подставке. Ему очень хотелось умыться солёной водой, чтобы помешать немёртвым читать его эмоции и намерения. Но Эльтина это делало просто невыносимым — он оскорблялся, злился, становился раздражительным и недоверчивым. Приказы, конечно, всё равно выполнял, но нервы трепал знатно, так что лучше было не прибегать к дополнительным уловкам. — Я лично не хочу с ним разговаривать, — бросила Алви в пустоту. — И не надо. Вы разругаетесь на пустом месте. Я сам, — с этими словами Филви взял рог. Серебро обожгло ладонь мёртвым холодом. Стоило только пальцам коснуться гладкого металла, воздух наполнился множеством неуловимых шепотков, голосов, исчезавших прежде, чем можно было разобрать слова. Некоторые из них пели жуткие и тоскливые песни, которые Филви точно узнал бы, стоило лишь вслушаться, но это было бы пустой тратой времени — они пришли сюда не за погребальными песнопениями. Филви поднёс рог к губам, чувствуя, как его дыхание смешивается с исходящим от металла холодом. Не затягивая больше, чародей трижды протрубил. Первый звук был глубоким и громким, он всё ещё метался по подвалу, пока прозвучали два следующих, каждый гораздо тише предыдущего. В четвёртый раз рог промолчал. Выждав несколько мгновений, Филви положил рог обратно на подставку и спрятал ладони под мышки, чтобы быстрее отогреть заледеневшие пальцы. Как только затихло едва слышное эхо последнего звука, немёртвые проснулись. Тени сгустились, похолодало. Прямо перед Филви задрожал воздух, преломляя свет. Вдоль стен появлялись такие же колыхающиеся непостоянные сгустки, словно воины вставали в строй. Вот стали видны едва различимые очертания скелета, кости начали обрастать связками, мышцами, появились органы, которые всё ещё можно было рассмотреть через полупрозрачные стенки брюшной полости. Потом нарос подкожный жир и, наконец, сама кожа, ещё более белая, чем при жизни. Эльтин стоял нагим, закрыв глаза и отсвечивая всеми внутренностями, пока густые тени не окутали его, создавая подобие одежды. Наконец, тело короля подёрнулось рябью и стало однородным — теперь через него можно было рассмотреть противоположную стену, но внутренностей видно уже не было. Взгляд тёмных глаз Эльтина упёрся в Филви. На лице короля расплылась широкая ухмылка, когда он осознал, кого видит перед собой. Невысокий, как и все тиннкан, он был примерно одного роста с Филви, но всё равно умудрялся смотреть на чародея сверху вниз. — Филвиларвин! Алвиларвин, Дэйкс. Кого я вижу! Наша бесценная супружеская троица! — король принципиально говорил на особом наречии аташара, которое использовали только люди сумрака, к тому же, устаревшем ещё до его рождения. Эльтин обошёл подставку, провёл пальцами по воздуху над рогом, хотя коснуться его всё равно не мог. Тени скользили за ним плащом, вились вокруг ног, словно кошки, ластящиеся к хозяину. Остальные немёртвые неподвижно стояли возле стен, устремив взгляд на своего повелителя. — Приветствую тебя, — Филви не хотелось устраивать представления, и он отвечал на обычном современном аташаре, всё равно король прекрасно его понимал. Немёртвый скривился. Ну ничего, потерпит. Алви вообще заговорила бы, например, на альдике или на священной речи Шестерых. — Я понимаю, что общение со мной тебе не слишком приятно, но сейчас война, и для вас снова есть дело. При упоминании войны глаза Эльтина сверкнули воодушевлением. Его безумная тяга к насилию только возросла, когда он воскрес ради единственной цели — мести захватчикам. Но сейчас немёртвого собирались использовать не для убийства, и Филви надеялся, что это поможет королю держать себя в руках. — Мы готовы убивать любого, кто служит Шестерым! Алви тяжело вздохнула у Филви за спиной. Наверняка ещё и глаза закатила, всем своим видом говоря: «Я так и знала». — Сейчас Танресу нужно не это. Одну магиню важно аккуратно взять в заложницы и доставить в защищённую крепость, — вмешался Дэйкс, выдав довольно длинное для себя объяснение. Вообще-то приказ использовать для этого немёртвых отдал Рэйн, не дожидаясь согласования с Танресом, но мысленно Филви согласился с тем, что Дэйкс не стал посвящать Эльтина в детали. Король недолюбливал Рэйна. Они как-то повздорили из-за того, что Танрес и Рэйн весьма неформально общались на досуге, а Эльтин углядел в этом неуважение к Владыке. Или он просто завидовал кому-то из них, Филви так и не разобрался. Факт был в том, что Рэйн принял претензии короля как оскорбление, да не Правой Руки, а самого Танреса. А такого Рэйн не прощал. — Заложница? Мне предлагают взять в заложницы какую-то верную Шестерым девку? Эльтину явно не нравилось происходящее. Он хмурился, беззвучно постукивая тонкими пальцами по каменному когтю, поддерживающему рог, и брезгливо кривил губы. Дэйкс шагнул вперёд, чтобы встать рядом с Филви. — И если всё пойдёт как надо, то мы нанесём Шестерым такой удар, что они долго не оправятся. Может быть, не оправятся вовсе. Проблема в том, что магиня находится среди огромной армии, которая сейчас как раз переходит Ар Кеолу, — как можно более спокойным тоном пояснил Филви. Это было всё, что он мог рассказать королю без позволения Танреса. — Ты же понимаешь, что это звучит неправдоподобно? — заявил король, скрестив руки на груди. — Расскажи в деталях. Не хотелось бы узнать, что я гонялся за всякой мелочью, заменяя практически неуничтожимых, но разленившихся собачек Рэйна. — Мы должны помочь с эвакуацией. К тому же, Альталь-ири планируется превратить в ловушку, а в этом деле вряд ли кто-то заменит меня и Алви, — Филви невозмутимо проигнорировал оскорбление. Будь Эльтин жив, он, возможно, постарался бы уязвить его в ответ, причём как можно изящнее. Но что возьмёшь с кровожадного и агрессивного немёртвого, который, по сути дела, — всего лишь своенравный инструмент? — Тогда объясните, чем важна ваша магиня. Филви покачал головой, пытаясь подобрать нужные слова. Он чувствовал желание Алви зарядить по немёртвому каким-то заклинанием. Их связи были сильнее даже связей чародеев одного круга, и Филви на мгновение показалось, что это у него в ладони нагревается воздух. Но уничтожить Эльтина значило сделать глупость, а причинить ему боль или наказать иным образом они вряд ли смогли бы. По крайней мере, тот же светоч рассвета Филви создать не мог — он испытывал непреодолимое отвращение при одной мысли о том, что придётся касаться безжалостных тонких энергий очищения, вплетённых Ваалном в солнечный свет среди прочих. Не переводить же на венценосного болвана чёрный кристалл с проклятием Танреса? — Мы не можем, — просто ответил Дэйкс, прерывая размышления Филви. Эльтин очень красноречиво изобразил удивление — приподнял изящные чёрные брови, округлил глаза, даже рот чуть приоткрыл. — Не можете? Боитесь, что какой-то немёртвый пойдёт и расскажет всё врагам? — У нас приказ, — чуть пожал плечами Филви. — Танрес опасается, что кое-какие факты всплывут раньше времени, поэтому мы разглашаем их только с его личного разрешения. — Предлагаешь нам нарушить прямой приказ самого Танреса? — не выдержав, вставила Алви, конечно же, на альдике. Король нахмурился, бросив на неё мрачный взгляд. Хотел было возразить, но замолчал на полуслове, оглядев сначала живых, а потом своих гвардейцев, словно сравнивая возможности тех и других. Филви очень не понравился опасный огонёк, горевший в этом взгляде. Так смотрят на врагов или соперников, не на тех, кому собираются подчиниться. — Не стоит заходить так далеко, Алвиларвин, — спокойно, словно раскаиваясь в неосторожных словах, ответил Эльтин. — Я хотел убедиться, что вы не заставляете меня делать за вас рутинную работу, а не настаивал на разглашении тайны такого уровня. — Тебе придётся поверить на слово. — Да, придётся. Итак, куда нам направиться и кого похитить? Всё существо Филви завопило об осторожности. Эльтин дал своё согласие слишком неожиданно, практически не сопротивляясь, хотя ещё минуту назад явно даже не думал этого делать. Только что король смотрел на них как волк на не вовремя появившихся пастухов! Неужели сдался так быстро? Филви приказал себе успокоиться. В конце концов, что может сделать немёртвый король? Забудет о приказе и нападёт на кочующих по степи нар-кеол-ланат по дороге? Будет резать степняков до тех пор, пока Ваалн не улучит момент, когда король забудет скрыть себя тенями, и не испепелит его, или пока шаманы Ар Кеолы не попросят её духов разобраться с безумцем? В любом случае, они ничего не теряют, разве что немного времени. Отбросив бесполезные сомнения, Филви достал из сумки на поясе маленький бумажный конвертик. В нём хранился волос, один из нескольких, что были у них благодаря работе Ривейна. Он передал конвертик заулыбавшемуся Эльтину, не вдаваясь в объяснения. Живая душа всегда оставляет отпечаток на теле, а немёртвые могли выслеживать людей по нему. Когда-то Филви занимался разработкой заклинания, которое могло бы позволить живым делать то же самое, но вся его работа погибла вместе с лабораториями Рэль Каора. Впрочем, Эльтин мог найти хозяйку волоса где угодно, и сейчас важно было только это. Тонкое тело технически мало чем отличалось от души, и у практикующих чародейские искусства отпечаток был в два раза ярче. У тех же, кто мог полностью объединять свои тела — в три. Шанса что немёртвый потеряет настолько чёткий след просто не оставалось. — Солнце село около получаса назад. Сейчас лето, но всё же за ночь вы успеете добраться до старой крепости возле Четырёх Родников, — сухо проинструктировал короля Филви. — Родники давно пересохли, поэтому она заброшена, но в подвалах твои гвардейцы могут переждать день. — Та самая крепость, во время осады которой погиб мой отец? Я помню, где она, — король задумался на мгновение, а потом усмехнулся, встряхнувшись. — Да, я думаю, мы успеем. Мало кто может угнаться за немёртвыми, когда нам действительно надо добраться до цели. — Следующей ночью вы должны встретить армию, похитить заложницу и снова вернуться к Четырём Родникам. Оттуда доставьте её в Альталь-ири как можно скорее. Магов из её круга не убивать ни в коем случае, это крайне важно! Даже если вас всех уничтожат, никто из них погибнуть не должен. Вообще, убивать по возможности меньше, работать тихо. Эльтин покивал, чуть высокомерно глядя на Филви, словно это он здесь отдавал приказы. — Ясно. Ждите нас через три ночи. — Искренне надеюсь, что ты не станешь отвлекаться на всякие приятные, но не нужные мелочи, — тихо заметила Алви, подходя к немёртвому вплотную и глядя на него сверху вниз. Чародейка даже не пыталась скрывать того, что угрожает ему. Её зелёные глаза словно осветились изнутри отблесками пламени, за считанные минуты сжигавшего целые города и плавившего металл. Воздух в подвале неуловимо потеплел, тени тревожно заметались вокруг короля. Любой, кто знал Алви, лишний раз подумал бы перед тем, как проигнорировать такую угрозу. Эльтин отступил на несколько шагов и едва заметно склонил голову. Похоже, он понимал, что невозможно убивать последователей Шестерых после того, как от тебя не останется даже пепла. — Можешь не сомневаться во мне, Пылающая Рука. Можешь не сомневаться.