Взгляд Красной Луны

Ар Кеола, Двенадцатое число месяца Конца Лета, 7599 года. Огромная колонна разношёрстной армии ползла по степи уже почти месяц, поднимая тучи пыли. Море желтеющей с каждым днём травы колыхалось под ветром, изредка его рассекали ленты речушек. Ночами люди кутались в плащи и жались к огню, но после восхода солнца воздух быстро прогревался, а к полудню даже ветер становился обжигающе-горячим, не приносящим облегчения. Стояла сушь, только однажды с севера наползли рваные серые тучи, разразившиеся коротким дождём. Дождь не доставил особых неприятностей почти никому, но взволновал нар-кеол-ланат. Они хмурились, глядя в небо и переговаривались на своём отрывистом языке, не обращая внимания на расспросы. Вскоре пропало несколько отрядов конников-степняков, а новые воины кочевых кланов присоединялись к походу не так охотно, как раньше. За это время таб-хан Арши успела завести со Зрячей чуть ли не дружеские отношения, нарочито демонстрируя всем вокруг, что нар-кеол-ланат вовсе не такие бешеные дикари, как про них думают. Она же объяснила Акелле, что происходит со степняками. По словам Кровавой Гривы, дожди в Ар-Кеоле заканчивались в начале лета и не возобновлялись до осени. Шаманы сочли нарушение привычного порядка знаком, что великие духи послали, дабы предупредить о ждущем впереди поражении. И слова о том, что Правая Рука при желании смог бы сотворить такой небольшой дождь, совершенно не помогали. Сама Арши всеми силами старалась предотвратить пораженчество и дезертирство, но было видно, что и её встревожили прогнозы шаманов. Кочевники Ар-Кеолы обеспечивали армию многими необходимыми припасами и выступали лучшими проводниками из всех возможных. Их многотысячная лёгкая конница составляла больше половины всей кавалерии, участвовавшей в походе. Неудивительно, что происшествие отразилось на всех. А тут ещё и луна взошла в третий раз, подтверждая худшие опасения — у Последнего появился дополнительный источник сил, который дал ему накопить больше энергии, чем обычно позволяла его клетка. Значит, он связался с Ключом. Напряжение росло, мелкие стычки и невооружённые драки стали привычными в последние несколько недель. Акелла как раз имела возможность наблюдать за очередной перебранкой, остановившей движение обозных телег в ста пятидесяти метрах под ней. Чтобы не нарушать строя и оставаться в середине войска, летуны вынуждены были делать широкие круги, ожидая, пока колонна двинется дальше. К радости Акеллы, ей больше не приходилось управлять ковром. Все слишком слабые для длительных полётов или вообще не способные подниматься в воздух маги теперь присоединились к наземной армии, а остальные получили возможность передвигаться так, как было удобно. Для использования крыльев требовалось больше энергии, но куда меньше внимания, так что Акелла отказалась от неповоротливого куска ткани. Она по-настоящему радовалась, что сила позволяет ей летать свободно, не думая о векторах, потоках энергии, толщине нитей и защитном коконе. Да, стоило помучиться с огромным ковром, чтобы понять, как она любит свои крылья! Лёгкие, быстрые, красивые. Словно сотканные из плотного серого дыма, по форме они напоминали крылья чаек, круживших над Золотым Градом. При желании Акелла могла бы придать заклинанию более замысловатый вид, но этот, самый первый и естественный, слишком нравился ей. Ралегда, похожая сейчас на огненного мотылька, кружила чуть выше. Любой чародей, впервые раскрывая крылья, почти всегда бессознательно воспроизводил наиболее засевший в голове образ, а Ралегда всегда любила наблюдать за насекомыми, слетающимися на свет по вечерам, которые они вчетвером проводили, прячась от наставников за скульптурной группой на крыше храма. Вопреки опасениям Акеллы, проблем, связанных с их отношениями, пока не возникало. Даже скрываться было довольно просто, ведь магини принадлежали к одному кругу, а значит, вполне могли проводить вместе много времени. Было бы подозрительнее, если бы они, например, жили порознь, особенно учитывая предоставленные Акелле удобства. Ну, а то, что круг сократился до двух человек — что же, и такое случалось. Это несколько утешало Акеллу, ведь если бы пришлось ещё и от Ралегды держаться подальше, то она точно поддалась бы тоске. Акелла и так не верила в сказки, а после поступка Танта и Ганта вовсе не могла забыть о том, что её жизнь — не история, обязанная хорошо закончиться. Тем временем перебранка внизу завершилась, с десяток фигур шаманов в бело-голубых одеяниях ускакали в степь. Их никто не преследовал. Затрубили сигнальщики, колонна дрогнула и продолжила движение. К Акелле подлетел Инглар. Скрестив ноги, он сидел на небольшом круглом коврике, блестевшем в лучах солнца. Вокруг него пульсировал защитный кокон, сплетённый из тонких энергий воздуха. Глаза мага подёрнулись дымкой, взгляд расфокусировался — всё говорило о том, что он разговаривает с кем-то по телепатическому каналу. Акеллу откровенно восхищало мастерство наставника, позволявшее одновременно творить два вида абсолютно разного активного волшебства, да ещё и поддерживать пассивный кокон. Через несколько секунд Инглар моргнул и посмотрел на неё. — Эти дикари снова увидели какой-то знак, — пояснил он, хмурясь. — Но, возможно, они просто используют любой повод, чтобы сбежать. Акелла пожала плечами. Шаманы Ар-Кеолы не могли считаться дезертирами, потому что они просто помогали военным вождям, а вовсе не служили им. Верования этих людей строжайше запрещали им насилие, рождение детей от не-шаманов и службу мирским правителям. — Вроде как духи поведали им, что тех, кто двигается в эту сторону, ждёт страшная смерть. Банальная истина, не слишком похожая на откровение свыше, верно? — Это же духи, мало ли что они вкладывают в такие слова как, например, «двигаться в эту сторону», — ответила Акелла. Она не склонна была предполагать, что кочевники выдумывают себе оправдания, слишком серьёзно они относились к подобным вещам. Но их предрассудки раздражали Акеллу ничуть не меньше, чем Инглара. — А ещё мне сказали передать, что Кровавая Грива хочет, чтобы ты пришла к ней сегодня вечером. Можно сказать, приказывает. Инглару явно не нравился тон, в котором таб-хан обращалась к его ученице, но, как бы там ни было, просить Арши не любила. — Ну, раз она хочет, то почему бы и не прийти, — кивнула Акелла, прекрасно зная, что проще согласиться. В конце концов, даже если Арши задержит её надолго, завтра должна быть днёвка и можно будет успеть отдохнуть. Вечером Акелле удалось выбраться к Арши довольно рано — арьергард армии ещё не прибыл в только что разбитый лагерь. Уже начало холодать. Таб-хан стояла возле костра, разведённого неподалёку от входа в её шатёр, и объясняла что-то высокой широкоплечей кочевнице с уставшим лицом. Судя по всему, разговор был не из приятных. Арши протянула женщине свой кинжал, та с поклоном приняла оружие и поспешила прочь. Таб-хан проводила её тяжёлым взглядом и обернулась к Акелле, тихо подошедшей ближе. Акелла коснулась пальцами правой руки груди напротив сердца, заменяя этим жестом более формальное приветствие. Арши ответила ей тем же. — Что-то случилось? — Тебе повезло родиться магиней и таким образом избежать многих проблем, что бывают у других женщин в мире под этим небом, — мрачно заметила Арши, подходя ближе к костру и протягивая руки к пламени. — Некоторые мужчины, сомневающиеся в моей силе, уже надоели до такой степени, что я готова зарезать каждого из них лично. Безо всякого официального вызова на поединок. Акелла пожала плечами. Она не до конца понимала, о чём говорит Арши. — Я магиня, как ты сама заметила. Да, в глазах большей части моего народа это делает меня не женщиной, а диковинным нечеловеческим существом. Но от такого отношения тоже бывают проблемы, поверь. — Никто в мире не избавлен от проблем. Но я позвала тебя не для того, чтобы это обсуждать. Арши замолчала на несколько мгновений, а потом поморщилась, раздражённо прищёлкнув пальцами. — О великие духи, я ведь даже не предложила тебе угощения! А ты ведь наверняка ещё не ела после обеда. — Спасибо, я ещё успею поесть вместе со всеми, — отмахнулась Акелла. — Ужин только начали готовить. — Нет-нет, даже и не думай. Это просто правила приличия, в конце концов. Мне казалось, южане уделяют им много внимания. Итак, о деле они заговорили только сидя на мягких узорчатых коврах в шатре Арши и заедая лепёшками с сыром кислое лошадиное молоко. Еда мало чем отличалась от той, к которой Акелла уже привыкла за время пути через Ар Кеолу, разве что хлеб был на удивление мягким и вкусным. Есть такие лепёшки не по праздникам — настоящая роскошь для нар-кеол-ланат. — Я слышала, что ты унаследовала от матери дар видеть будущее. Это так? Акелла нахмурилась. Она не слишком-то любила обсуждать предсказания. Они и без того занимали много места в жизни Зрячей, угрожая сделать её слишком короткой. — Будущего не существует. То, что мы зовём судьбой — всего лишь возможные варианты событий, истоки которых лежат в настоящем, — ответила Зрячая заученной наизусть фразой. — И всё же, можешь ли ты видеть эти варианты? — Арши явно решила получить своё. — Ты пророчица? Акелла прикусила губу, уставившись на кубок у себя в руке. Голубые эмалевые кони скакали по золотому полю, и дела им не было до того, насколько ей нравилась тема разговора. Как и Кровавой Гриве, в общем-то. — Это… слишком громко сказано. Моя мать — пророчица, но не я. И вообще, чего она раскисла? Можно подумать, каждый разговор про предсказания должен касаться лично её. Арши не изображает жалость к «несчастной девушке, которой так не повезло в жизни», и на том спасибо. — Но что-то ты можешь? — таб-хан чуть подалась вперёд. — Да, могу, — Акелла отхлебнула ещё молочного напитка, только сейчас понимая, что он, похоже, слабоалкогольный. — Скажи мне любую фразу на языке, что я знаю, а я отвечу тебе — настоящее ли это пророчество или нет. Если же тебе нужно нечто большее, то поищи мага Тʼлока из Горного Дома. Он единственный настоящий пророк Западного континента, только вот он не может контролировать свой дар. Арши довольно усмехнулась, разламывая лепёшку в грубых ладонях. — Сейчас от тебя будет больше толку. — Я слушаю, — вежливо ответила Акелла, отставляя пустой кубок в сторону. — То, что духи сказали нашим шаманам — пророчество? Ещё этой весной Акелле казалось, что общие законы магии - нечто, что знают едва ли не все. И что отличия между людьми, духами и богами - не то, о чём узнают исключительно получающие образование в Доме. К её удивлению, всё оказалось совсем не так. Как правило, знания обычного человека ограничивались тем простым фактом, что людей боги создавали всемером, а духов делал каждый по отдельности. Некоторые, впрочем, не знали и этого. Акелла вздохнула. Арши не виновата в собственном незнании, здесь скорее сыграла свою роль политика Домов и священнослужителей, провозглашавшая строгий контроль над распространением любой информации. Часто вместе с действительно опасными вещами за стены Орденов и храмов не выходила и вполне безопасная, на взгляд Акеллы, информация. — Видишь ли, духи не могут пророчествовать. Это интуитивное волшебство, для которого нужно тонкое тело и врождённая способность приводить его в состояние особой восприимчивости. А тонкого тела у духов нет, поэтому они просто говорят исходя из того, что знают сами. Это как если бы ты знала, что в лесу поблизости много волков, и говорила не ходить туда. — То есть, это просто слова? — Не просто. Духи часто знают больше, чем ты или я. Но слишком часто их объяснения бесполезны. Они видят мир не так, как мы, поэтому нам трудно друг друга понять. Видимо, ответы не добавили ясности. Арши поморщилась. — Те ребята, которых великие духи сюда прислали, говорят довольно понятно. Ну, почти всегда. — Боги и духи — совершенно разные существа, — заметила Акелла, скорее по привычке, чем реально стараясь донести до собеседницы эту истину. — А те духи, кого они послали, жили почти как мы. Но чего ты хочешь от разума, который столетиями развлекается, считая капли в водопаде, например? Даже сами создатели духов полностью понимали их только первое время. Реальность изменена прикосновением хаоса, и она вносит свои поправки. Арши молчала, поглаживая пальцами старый длинный шрам на левом запястье. Снаружи шумел ветер, фыркали кони, доносились голоса, переговаривающиеся на незнакомом языке. Акелла не решалась первой нарушить тишину, влезая в размышления таб-хан. — А дождь? — наконец отозвалась та, поднимая глаза на чародейку. Акелла почувствовала некоторое облегчение. — Это всего лишь дождь, — поспешила заверить она. — Духи, которые могут менять погоду, мало интересуются делами людей, а боги предпочли бы сказать более прямо. Для них всё это слишком важно. И вообще, я скорее поверю в то, что погоду изменили слуги Последнего, зная о суеверности вашего народа. Мы не можем воспроизвести их заклинания, потому что понятия не имеем откуда они берут столько энергии, но примерно представляем, как это возможно. Ничего сверхъестественного в управлении погодой нет. — Но шаманы говорят… Акелла демонстративно закатила глаза. Шаманы! Среди нар-кеол-ланат каждый человек, родившийся с тонким телом, проходил воистину странную школу, в которой смешались суеверия, философия и настоящее волшебство. По сути, всё общество кочевников держалось именно на вере шаманов в нелогичные и необъяснимые вещи. Магов от нарушения законов удерживали жрецы, а вот шаманам хватало убеждённости в том, что нарушившего клятву "Не сражаться, не владеть скарбом, не иметь детей от не-шаманов", ждёт кара духов, предков и самой степи. По крайней мере, пока хватало. Акелла подозревала, что дело тут не только в страхе перед карой, но и в том, что колдуны нар-кеол-ланат просто не владели достаточно мощной магией, да и вообще сражаться совершенно не умели. И если они в эту войну получше присмотрятся к колдовству своих южных и северных коллег... Впрочем, пока что шаманы оставались неграмотными и опасными больше своими предрассудками, чем непосредственной силой. И похоже, что Арши понимала это хотя бы частично. — Почему-то ты не поверила им и решила спросить меня, - сказала Акелла. - Я вовсе не настаиваю на истинности своих слов, я просто рассказываю то, чему меня учили. Маги из Ордена Свечи объяснят лучше - они разбираются в ритуалах. Арши откинулась на подушки, вышитые алым шёлком и золотом. — Понимаю. Я обратилась к тебе потому, что дар видеть грядущее встречается редко, и ты единственная его носительница, которую я знаю лично. Акелла усмехнулась краешком губ. Похоже, Арши не хотела демонстрировать скудность своих знаний о магии. Таб-хан вообще старалась поддерживать образ правительницы, прекрасно осведомлённой о жизни и традициях стран, расположенных по ту сторону Белого Рубежа. — Многие правители обращаются к Тʼлоку за помощью. Иногда ответ приходит к нему, когда он слышит вопрос. Я сама не видела, но так говорят. Арши задумчиво кивнула, глядя в никуда. Мыслями она явно была уже далеко от полутёмного шатра. Наверное, решала очередную проблему, или думала, как применить полученные знания. Акелла завозилась, напоминая о своём присутствии. — Спасибо за ответы, — словно очнувшись, таб-хан улыбнулась ей. — Что-то я часто беспокою тебя в последнее время. — Зато угощаешь, — пожала плечами Акелла. — Если я больше тебе не нужна, то пойду спать, наверное. — Иди, — кивнула Арши, прикоснувшись к середине лба двумя пальцами. Ответившая тем же Акелла поймала себя на том, что не помнит, как они перешли к настолько неформальному общению. Она вышла, задёрнув за собой полог. Кочевники, чьи высокие фигуры сновали между шатров, почти не обращали на неё внимания, занятые своими делами. Холодный воздух пах конями и дымом. В нескольких метрах над землёй мерцала тусклая радужная плёнка защитного заклинания, куполом накрывавшая место, где устроились на ночлег самые важные шишки этого похода. В отличие от остального лагеря, тут обычно было довольно тихо и безопасно. Акелла распахнула крылья и оттолкнулась от земли, поднимаясь так высоко, как позволял купол. Её шатёр поставили почти на противоположном крае защищённой зоны, и пешком идти было далековато. Стараясь не задевать ничего, она неспешно направилась к своему шатру, провожаемая редкими взглядами, — даже среди благородных и их важничавших слуг не все относились к летающим людям как к чему-то обыденному. Ралегда, по-прежнему работавшая с первой сменой щитоносцев, ещё не вернулась. Акелла зажгла маленький жёлтый огонёк, подвесив его над своей раскладушкой. Сняв сапоги и откинув колючее шерстяное одеяло, она устроилась удобнее, не обращая внимания на скрип, сопровождавший каждое движение. Любопытства ради, Зрячая как-то поинтересовалась походной жизнью обычных солдат и магов. После этого она никогда не подумала бы жаловаться на старую мебель. Акелла хотела дождаться Ралегду, всё равно утром после подъёма, завтрака и обязательного разговора с Савейном, назначенного ещё вчера, у них будет свободное время, которое можно потратить на сон. Но пустота полутёмного шатра и ставшие привычными ночные шорохи окутали разум, убаюкивая, и, незаметно для себя, Акелла заснула. Он вышел из тёплого восходящего потока и, сложив крылья, спикировал вниз, чёрной иглой прошив белые облака, выровняв полёт как раз под ними. Из горла мимовольно вырвался торжествующий клёкот — он был силён и свободен, сами небеса покорялись ему. Он посмотрел на землю. Заставить себя не искать вкусную тёплую добычу было тяжело. Это тело больше подходило для охоты, а не для размышлений о тактике и стратегии. К тому же, картина, раскинувшаяся перед его взглядом, когда он всё же структурировал сознание правильным образом, совершенно не радовала. Войско, ползшее по холмистым равнинам под его крыльями, было большим и неплохо организованным. Даже обеспечение, насколько можно было судить, находилось на хорошем уровне, для их варварской цивилизации, разумеется. Строя как такового люди не держали, но и на хаотичную толпу походили мало. К тому же, на первый взгляд казалось, что в походе участвует непозволительно большое количество тяжёлой кавалерии. Две тысячи? Две с половиной? Да где же они нашли столько?! Похоже, у врагов были все шансы не только дойти до Большой Реки, но и переправиться через неё, возможно, закрепиться в лесах по ту сторону. Он должен был остановить их здесь, пока ещё не поздно. Он постарался оценить силу врагов как можно точнее, благо абсолютная память не оставляла его ни в одном из обликов. А там уже можно будет подумать, как сделать так, чтобы от ублюдков остались одни потроха. Тёплые, дымящиеся на воздухе внутренности, которые так приятно клевать, забравшись на насест повыше. Встряхнувшись и отогнав птичьи мысли, он опустился к земле, ложась на воздушный поток. Занятый подсчётами, он не увидел и не услышал, как она приблизилась. Боль впилась в спину стальными когтями, раздирающими тело. Он вывернулся, хрипло крича, пытаясь ударить в ответ, узнавая… — Акелла! Акелла, проснись! Хватая ртом воздух, Акелла села, неосознанно трогая свою спину. Ралегда стояла рядом с её раскладушкой. В её взгляде читался тревожный вопрос. — Ты звала Иламу Животворящую. Снова не-сон? Акелла нахмурилась, потерев переносицу. Не-сном это точно не было. Возможно, ей приснился просто странный кошмар? Она порою видела сны, не поддававшиеся никакой логике. Чего стоил только маринованный огурец, телепатически общающийся с хлебом на уроке соединения тел. Может быть, этот один из таких? — Нет, просто кошмар какой-то, — она взяла Ралегду за руку. — Полёты, война, птица, падающая на спину. Чушь, одним словом. Потом Акелла замолчала на мгновение, сжимая в своей ладони горячие пальцы девушки. Бездумно прижала их к своей щеке, словно пытаясь найти покой в знакомых прикосновениях. — Ралегда, посиди со мной, пожалуйста. Я не хочу думать обо всём этом. Та вздохнула и опустилась рядом с Акеллой, обнимая её за плечи. — Всё хорошо. У меня как раз новости, которые могут тебя развлечь. Судя по её тону, Ралегда не находила в этих новостях ничего хорошего, хотя очень старалась. Акелла положила голову ей на плечо. Сидеть так было неудобно, зато внутри становилось легко и спокойно, а думалось только о хорошем. Тёплые руки прогоняли неясный страх, навеянный сном. — Нар-кеол-ланат настаивают на том, чтобы привал длился два дня. Они там что-то собираются делать, то ли праздновать, то ли ещё что. Я так и не поняла. Арши не упоминала ничего подобного, да и не должна была, если уж честно. Что это, ещё одна традиция, не понятная ей как летоземке? Праздник, о котором не говорят? — И? Это их земля, никто без них с места не сдвинется, — тихо заметила Акелла. — Понятно, что не сдвинется. Вообще, не думаю, что эта задержка особо расстраивает кого-то. Я тут как раз возвращалась после смены, и двое пьяных доратских магов, — Ралегда поморщилась, она не любила пьяниц и тем более пьяниц-магов, — передали тебе приглашение от княжича Нетана. Акелла села прямо и покачала головой, накручивая кончик косы на палец. Нетан. Ещё один влиятельный человек, старающийся за её счёт улучшить свою репутацию, какая красота. Мол, смотрите, люди — даже Зрячая нормально общается с доратцами, какие же мы после этого служители Последнего? — Что за приглашение? Не то чтобы это было важно — мне всё равно придётся пойти. — Состязание бардов, — объявила Ралегда с довольной улыбкой. — Ну, или что-то вроде того. Княжич Нетан и Кельвейн будут соревноваться за приз зрительских симпатий завтра в девятом часу после полудня. Акелла нахмурилась, пытаясь вспомнить. Они с Нетаном несколько раз общались, и он вроде бы обещал что-то такое. Имя «Кельвейн» точно звучало в разговоре, но ничего Акелле не говорило. Так часто называли летоземских мальчиков. — Кельвейн это который шут его величества Весга, — пояснила Ралегда, видя её недоумение. Акелла кивнула, вспоминая. Теперь она точно уверилась, что приглашение примет. И даже не из-за того, что в случае отказа Савейн прочитает ей лекцию о важности политики в деле их общей победы. Дело тут было скорее в том, что и Нетан, и шут Весга славились своим умением рассказывать истории и слагать песни. Акелла любила слушать других, она даже сама пыталась придумывать всякие рассказы и стихи, хотя и не показывала их никому. Не считая пару очень глупых любовных виршей, что она как-то подбросила Ралегде, не подписав. Нельзя было исключать, что возможность так развлечься выдалась в последний раз в жизни. — Это же прекрасно. Ты ведь пойдёшь со мной? Можно попросить, чтобы тебя отпустили чуть пораньше, ты это умеешь. Ралегда широко улыбнулась и шутливо дёрнула Акеллу за косу. — Ты бы видела своё выражение лица, расцвела, как роза в месяц Конца Весны. На самом деле, я предпочла бы иметь поменьше дел с доратцами, но ты ведь не отстанешь, верно? — Хуже, — угрожающе пообещала Акелла. — Я обижусь. Ралегда рассмеялась, запрокинув голову. Ар Кеола, Тринадцатое число месяца Конца Лета, 7599 года. Восход луны заставил полководцев спешить, ведь теперь каждую ночь враг был совершенно свободен в своих действиях. Армия шла чуть ли не форсированным маршем, днёвки устраивали так редко, как могли. Арши Кровавой Гриве это не нравилось, такие переходы выматывали людей и лошадей. Но ещё больше ей не нравились мысли о том, что каждую минуту после захода солнца враг тратил на собственное усиление. Нельзя было терять времени, по крайней мере, пока они вынуждены были обеспечивать себя только за счёт собственных средств. И в такой момент соплеменники Арши доставляли ей неприятности. А ведь нар-кеол-ланат соседствовали с проклятыми землями и должны были осознавать важность происходящего лучше людей с юга, многие из которых шли за добычей и славой! Но нет, они могли ныть на собраниях о том, что чёрные орлы таскают детей и скот, обвинять таб-хан в бесчинствах, учинённых обезумевшим тёмным духом, жаловаться на насланную проклятыми чуму, а вот взять и забыть свои склоки ради прекращения всего этого не могли! Арши шла по лагерю в сопровождении двух ахан-нерав, воительниц, поклявшихся всю свою жизнь служить лично таб-хан. Она собиралась поговорить с Тʼлоком, провидцем из Горного Дома. Конечно, таб-хан могла приказать, чтобы мага привели к ней, но он не был ни её человеком, ни её знакомым. А так как это у Арши была просьба к магу, а не наоборот, то она считала нормальным навестить его самостоятельно. Тʼлок нашёлся возле палаток Горного Дома. Невысокий русый мужчина средних лет, он сидел на валуне, сверкающими пальцами вырезая из куска дерева фигурку лошади. Арши, не удержавшись, бросила любопытный взгляд на его работу — шаманы никогда не призывали свой дар для таких мелочей, почитая его священным. Маги же, наоборот, считали, что им положено использовать волшебство везде, где можно. Если Арши правильно понимала, таким был приказ великих духов, которым они поклонялись. Правда, вершить магию полагалось всё же не на глазах у обычных людей. Когда Арши подошла ближе, и Тʼлок заметил её, он, прежде всего, погасил серебристое сияние пальцев и убрал фигурку в сумку, стоящую рядом, а только потом встал и вежливо склонил голову. — Я Тʼлок из Горного Дома. Приветствую таб-хан Кровавую Гриву с честностью в сердце, — он явно был знаком с обычаями её людей. Она кивнула в ответ, усаживаясь на нагретый солнцем камень и показывая провидцу, что он тоже может сесть. Ахан-нерав верными тенями застыли за спиной. — И я приветствую тебя с честностью в сердце, провидец Тʼлок. Он только усмехнулся. Что-то горькое и ядовитое промелькнуло на его лице, тут же исчезнув и сменившись усталостью. — Провидец? Меня редко так называют. Тебе же рассказали, какую шутку сыграла со мной судьба, прежде, чем объяснили, как меня найти? Арши постаралась не скривиться. Начинать знакомство с жалоб на жизнь — не лучший способ произвести хорошее впечатление. Особенно если жаловаться, по большому счёту, не на что. — Великие духи избрали тебя, чтобы действовать через твой дар, поэтому ты не можешь его контролировать. Вы считаете это болезнью, но мы — нет. Тʼлок закатил глаза. — Я посмотрел бы, что бы ты сказала, если бы не могла управлять своей рукой или ногой. Впрочем, мне ещё повезло. Бывает, что человек не может контролировать слияние тел или телепатические колебания, — он вытянул ноги, устраиваясь удобнее. — Но я думаю, ты пришла не за разговорами о природе магии. Ты думаешь, что если задать мне вопросы, то я увижу ответы на некоторые из них. Что же, такое действительно случается. Спрашивай. Арши заговорила, только убедившись, что маг закончил рассказывать свою историю и действительно слушает её. — Ты берёшь плату за свои предсказания? — Только если я действительно скажу тебе что-то полезное. Обычные разговоры со мной совершенно бесплатны, — Тʼлок картинно поклонился, не вставая с валуна. — Я весь к твоим услугам. Арши вздохнула. Иногда иметь дело с южанами было очень тяжело. — Хорошо. Недавние события обещают беду моему народу? Маг прикрыл глаза, помолчал несколько мгновений, разом став серьёзным и отстранённым. — Не знаю. Нет отклика, — он помотал головой. — Продолжай. — Недавние события обещают беду лично мне? Арши прикусила губу, задав этот вопрос. От ответа зависело больше, чем личное благополучие таб-хан. У неё не было наследников, её племянника, которого она готовила на эту роль, прошлой зимой задрали снежные волки. Собственного ребёнка Арши собиралась завести только после этой войны. На этот раз Тʼлок молчал чуть дольше. — Я… Я не знаю, — он говорил неуверенно, протянув руку в никуда, словно пытался что-то нащупать. — Нет… да… Маг поморщился и опустил руку, схватив себя за запястье и прижав её к груди. Арши немного подождала, но он так и не заговорил снова.  — Мы вернёмся из этого похода? Тʼлок мгновенно выпал из странного состояния, тут же натянув маску снисходительного насмешника. — О, ради Шестерых! — на лице мага огромными знаками было написано нежелание просвещать какую-то дикарку, но язык он благоразумно придержал за зубами. — Пророчество о том, как может закончиться нынешняя священная война, прозвучало много лет назад. И ты прекрасно его знаешь. Арши нахмурилась — наглец зарывался. — О двух дорогах Зрячей? Я спрашиваю не про неё, а про мой народ! — А разницы-то… И вот тут он что-то увидел. Тʼлок молниеносно схватил Арши за запястье, на мгновение уподобившись речной гадюке. — Я видел. Передай это Зрячей, обязательно передай — для одного из самых важных решений ей хватит её небогатого пророческого дара. Она может ему доверять. Арши прикусила язык, чтобы не выругаться. Да какое ей дело до Акеллы и её дара! — Передам я! Видел ты что-то ещё? Маг отдёрнул руку. — Больше ничего. Она хотела задать ещё несколько вопросов, но тут их прервали. Адана, одна из ахан-нерав, быстрой рысью приближалась к ним. Остановив жеребца прямо перед Арши, она молча соскользнула на землю и потянула ей кинжал в украшенных золотом ножнах. Арши нахмурилась — это был её собственный кинжал. Вчера она послала Адану к Могхо Каменной Руке, вождю большого клана. Могхо несколько раз открыто сомневался в способности Арши вести народ, с трудом повиновался приказам и, в целом, дал достаточно поводов вызвать себя на поединок. Но таб-хан всеми силами старалась избежать расколов среди своих людей. Время восхода луны было совершенно неподходящим для выяснения отношений между кланами. Только поэтому она предложила Каменной Руке обменяться оружием. Этот обряд был своеобразной версией братания, менее интимной, чем та, в которой использовалась кровь. Он позволил бы Арши несколько успокоиться, ведь с сестрой, даже с сестрой-по-оружию, нельзя было официально сражаться за власть. Могхо, в свою очередь, получил бы почёт и более высокое положение. Он мог бы оказаться очень ценным союзником в деле сплочения кланов. Арши рассчитывала на то, что Каменная Рука пришлёт ей свой кинжал в ответ, и они спокойно отметят такое замечательное событие, как обретение таб-хан брата по оружию. Но возвращённый кинжал — и вызов, и оскорбление. Игнорировать такое Арши не могла, да и не хотела. Пусть победить Могхо будет сложно, но зато это сражение раз и навсегда решит их разногласия. Арши пристегнула ножны с кинжалом к поясу, сжав губы. — Завтра на рассвете я буду сражаться с Могхо Каменной Рукой в кругу солнечных камней неподалёку отсюда. Пусть ему принесут эту весть. Адана склонила голову. — Он сказал передать, что если ты не хочешь рисковать, то можешь выйти за него замуж. — Ага, на условиях Могхо, младшей женой? В его клане, где к женщинам относятся чуть лучше, чем к коровам? Не мог придумать более оригинального способа меня оскорбить? Ахан-нерав усмехнулась в ответ. Ещё бы, по её мнению клан, из которого происходила Арши, был ничуть не лучше, хотя самой таб-хан так не казалось. Наоборот, это скорее сородичи Аданы занимались блажью, приравнивая замужнюю женщину, имевшую детей, к мужчинам и воительницам. — Это тоже передать? — Как хочешь. Если что, ищи меня у шаманов. Адана кивнула, влезая в седло. Таб-хан только махнула рукой, отпуская её. Тʼлок, всё это время молча сидевший на камне, проводил всадницу ничего не выражающим взглядом. — Я не вижу ничего насчёт исхода твоей схватки с этим… вождём, — сообщил маг. — Что-то ещё хочешь спросить? Арши вздохнула. С одной стороны, стоило поговорить с ним подробнее, с другой же предстоящая схватка занимала едва ли не все её мысли. — Пожалуй, нет. Мне предстоит серьёзный бой, не буду отвлекаться. Но если что, жди меня в гости. Тʼлок кивнул со скучающим видом, но попрощался всё же вежливо: — Чистой воды и ясного неба таб-хан Кровавой Гриве. Арши уже раздумывала над тем, кому из лояльных шаманов предложить роль наблюдателя за поединком с её стороны, поэтому ответила магу рассеянно, на грани грубости.  — И тебе чистой воды и неба, провидец Тʼлок, — она обернулась к ахан-нерав, сопровождавшим её. — Эй, пусть приведут коней! Мы направляемся к шаманам Бахау, а я не хочу тащиться пешком через весь этот лагерь.