Взгляд Красной Луны

Осадный лагерь вокруг Рэль Шиота, Двадцать шестое число месяца Начала Осени, 7599 года Савейн ещё в первые дни осады начал поиск агентов в Рэль Шиоте. Он ждал, что кто-то в обход официальных властей отреагирует на предложение сдаться. Несколько раз подобные предложения были телепатически озвучены на случайных открытых частотах. Конечно, услышать их могли только люди с тонким телом, которых Шестеро приказывали в живых не оставлять, потому что именно они были проводниками зла и тирании Последнего. Но Весг потом мог бы попросить богов о небольшом исключении для человека, сделавшего благое дело и впустившего армию в город, например. Возможно, они даже действительно сделали бы его. Но время шло, а желающие всё не появлялись. Вряд ли их сдерживала какая-то особая честь или страх. В наличие у врага чести Савейн не верил, а что касалось страха… Кто-то должен был испугаться не почти бессильной Красной Луны, не тщательно продуманных Руками рассказов о жестокости Шестерых богов, а реальной внушительной армии, стоящей прямо под стенами. Вероятнее всего, дело было в тёмных чарах. Или даже в силе, которую рабы Последнего получали непосредственно от него. Что это может быть за сила, Савейн не представлял, но не слишком волновался — с чарами разберутся маги, а от всего остального уберегут Шестеро. К тому же, теоретические измышления никак не могли обрушить стену или уничтожить щит. Что оставалось делать, кроме как пытаться штурмовать город? Савейн пришёл к необходимости силового решения, а после точно так же к необходимости позволить Зрячей самостоятельно собрать информацию. Вопреки его смутным опасениям, безрассудное желание Акеллы лично исследовать купол дало результаты. Она лишь дважды облетела его по периметру, рассыпая по поверхности короткие удары да касаясь её пальцами, время от времени, а вот данные, которые Зрячая принесла, действительно оказались полезны. Савейн не мог сказать, в чём там было дело — в её особенном восприятии или в том, что Акелла слишком долго присматривалась к куполу до этого. Оказалось, что щит, вопреки ощущению невозможной монолитности, всё же состоит из секций, просто соединены они бесшовным способом. Савейн понятия не имел, как тёмные сумели добиться этого, сведя на нет индивидуальные отличия колдунов-щитоносцев. Работа была почти совершенна, но её делали люди, а люди совершают ошибки. Один из фрагментов отличался от остальных нестабильной пульсацией энергии, хотя и был сплетён так же. Как раз он соединялся с остальным куполом со швами, умело скрытыми. Сама Акелла не поняла этого. Сначала она даже приуныла, решив, что зря потратила время и силы, а вот Савейн сообразил сразу, как только услышал её описания. Оставшееся было вопросом времени и подбора нужных людей. Имея доступ к лучшим магам со всего мира, Савейн быстро собрал команду, которая разработала ударное заклинание. Так же поспешно созванный Весгом совет спланировал штурм. С каждым днём становилось всё холоднее, никому не хотелось стоять под стенами и ждать, когда враг сдаст город. Решено было напасть незадолго до рассвета — едва ли тёмные ожидают, что они станут действовать без поддержки солнца. Ночью перед штурмом Савейну, как и большей части войска, во сне явились Шестеро. Он не запомнил ничего, кроме сияющих ярких силуэтов и глаз, бесконечно знающих, но чужих. Проснувшись полным сил и словно помолодевшим, Савейн долго сидел, уставившись в стену, с которой свисали куски какой-то плотной декоративной бумаги, и пытался прийти в себя. Казалось, к нему пришли любимые родители, успокоили и пообещали, что всё будет хорошо. Странное ощущение, хотя бы потому, что ни мать, ни отца Савейн не помнил, как не помнил большую часть своего детства. Савейн хотел понять, зачем приходили боги, но Шестеро не оставили старому магу никаких объяснений. Жрецы же получили от них конкретные указания: как только падёт купол, как можно большему числу служителей надлежало попасть за стены, читая при этом строчки из Славы Шестерых. Это было довольно странно, ведь обычно вперёд шли только жрецы-воины, остальные ждали в тылу. Весг хмурился, кусал губы и говорил, что не до конца понимает, чего Шестеро хотят, но о том, чтобы не выполнить приказ, не могло быть речи. В нужный час армия была бодра; среди магов и духов, должных пробить щит, вовсе царило радостное воодушевление. Савейн, незадолго до этого пытавшийся при помощи ритуальной магии выспросить у духов о возможных исходах сражения и не получивший ни одного мрачного прогноза, разделял их чувства. Рабы Последнего, трясшиеся от страха в своей волшебной раковине, были слабы без неё. И даже если в Рэль Шиоте действительно засели три из четырёх Рук Тьмы, что с того, если сами боги на их стороне? Когда огромная скрутка заклинания развернулась и впилась в купол, раздирая швы, а духи доделали остаток работы своей природной силой, Савейн знал — Рэль Шиот уже принадлежит Шестерым. Осталось только пойти и взять. Рэль Шиот, Двадцать шестое число месяца Начала Осени, 7599 года Дэйкс следовал за маревом по опустевшим улицами, с трудом различая свою путеводную нить в неровном алом свете. Небо полнилось пламенем, но туда он не смотрел — доверял Алви и её чародеям. До его слуха доносились крики, грохот и треск огня, хотя путь Дэйкса пролегал по спокойным кварталам. В воздухе стоял запах гари с отвратительно знакомым оттенком палёного мяса. Зеленоватое марево становилось всё плотнее. После того, как в него влилось ещё несколько потоков, Дэйкс больше не боялся потерять след и пустил духа стремительным галопом. Чем ближе, тем ощутимее становилась давящая на плечи тяжесть, гнувшая голову вниз. Дорога была каждая секунда. Если Илама воплотится до того, как Дэйкс найдёт её, она наломает дров. Да, он понимал — боги, вполне возможно, и пришли для того, чтобы отвлечь Руки Тьмы на себя, не дать им переломить ход битвы. Но какой был выбор? Главное, чтобы Филви никто не помешал восстановить защиту, а с остальным они справятся. Дэйкс ещё издалека услышал отряд лучников, давших врагу бой на одной из маленьких площадей неподалёку от цитадели. Он поднялся на уровень крыш и оказался на месте как раз в тот момент, когда последние десантники упали, истыканные болтами и стрелами. В числе убитых оказалась и жрица Иламы, худая зольдалька, чьи короткие светлые волосы слиплись от тёмной крови. Дэйкс смотрел, смотрел на её тело, упавшее поперёк каменной скамьи возле фонтана, и не мог отвести глаз. Зелёное марево закручивалось над трупом, сверкая цветами свежей травы, молодой листвы и изумрудов. Даже запахло каким-то весенними луговыми цветами. Захотелось отпустить духа, упасть на колени, смеяться и плакать, вдыхая сладкие свежие ароматы, щурясь на яркий свет, и просить прощения… Но какими заманчивыми бы не были видения, Дэйкса они не могли очаровать надолго. Луговые цветы слишком уж часто росли на могилах погибших, а падать на колени перед кем попало не позволяло достоинство и давняя наука Танреса. Лучники и арбалетчики продолжали пялиться на площадь с совершенно идиотскими выражениями лиц, некоторые из них даже покинули укрытия за трубами и декоративными элементами карнизов. Ещё бы вниз сиганули, идиоты. Один вон уже подошёл к краю, бестолково сжимая в руке болт, оставив незаряженное оружие валяться на крыше. — Отступать! — рявкнул Дэйкс, и дух под ним заволновался, переступая с ноги на ногу. Кто-то обернулся на окрик, кто-то расталкивал товарищей. — Немедля! Это приказ! Волшебное слово «приказ» подействовало должным образом — люди начали поспешно покидать крышу. Тех, кто не сумел прийти в себя, тянули товарищи. Дэйкс приготовил зимнюю стрелу, не обращая больше на них внимания, неотрывно следя за окрепшим зелёным вихрем. Если получится выгадать узкое окно сразу же после материализации… Тело появилось в сгустке искр. Стрела полетела вперёд за мгновение до этого и насквозь прошла не до конца уплотнившийся вихрь, не причинив никакого вреда. Дэйкс оскалился, мысленно называя себя криворуким идиотом, и выхватил меч. Илама стояла возле фонтана, приняв облик огромной лесной кошки с далёкого юга. В холке она, пожалуй, была ростом под полтора метра, мускулистое тело обтягивала охристая шкура, которая — Дэйкс знал это — была прочнее стали, а шею украшала короткая золотистая грива с вплетёнными в неё живыми цветами. Низко зарычав, Илама оскалилась, демонстрируя белые зубы. Зрелище было красивым и жутким до дрожи. Дэйкс рванулся вперёд, прижимаясь к холке духа. Свист ветра в ушах, удар сверху вниз, отмашка большой когтистой лапы — и скакун рассеялся в воздухе, издав последний в своей жизни тихий совсем не лошадиный то ли визг, то ли всхлип. Дэйкс перекатился, уходя в сторону. Он едва успел встать на ноги до того, как Илама бросилась на него. Быстро. Очень быстро, обычный человек не сумел бы уследить. Эта кошка — всего лишь аватар, вместилище, не обладающее всеми свойствами оригинала, но много же сил богиня вложила в создание тела! Если его разрушить, Илама ещё долго не сможет прийти в себя. Они замерли в нескольких метрах друг от друга — двое бессмертных, рисковавших не жизнью, но всё равно слишком многим. Илама снова попыталась воздействовать на разум Дэйкса, но в этот раз избежать её дурмана не составило труда. В сторону, в сторону — ни одна богиня, ни один бог душой Дэйкса никогда не владели и не будут. Илама ещё пыталась подчинить его себе, когда Дэйкс ударил, пользуясь случаем. Она увернулась в последний момент, острое лезвие оцарапало бок, первые капли зелёной крови упали на камни. Удивлённо рыкнув, Илама бросилась на противника, метя в шею, но Дэйкс вовремя вскинул правую руку. Челюсти сомкнулись на предплечье мёртвой хваткой. Боль глухо отдалась в кости, Дэйксу пришлось усилить потоки тонких энергий в теле, чтобы погасить энергию укуса. Тяжёлая лапа ударила куда-то в левый бок. Затрещала разрываемая ткань, но, пропоров мундир, когти не смогли пробить кожу. Своим весом Илама повалила Дэйкса на брусчатку. Он пнул её в брюхо, а левой рукой схватил стрелу, выпавшую из колчана. Дэйкс ударил Иламу по глазам, пользуясь наконечником как ножом. Он попытался воткнуть стрелу прямо в глазницу, но Илама дёрнула головой. Удар вышел скользящим. Золотистая шкура богини поддалась зимней стали. Горячая кровь из длинного глубокого пореза забрызгала обоих. В нос ударил запах металла и свежескошенной травы. Зарычав, Илама отшатнулась, немного ослабив хватку. Это дало Дэйксу возможность освободиться. Он вырвал руку, скаля зубы, как безумный, вторя её рыку. Одно движение, и длинное лезвие меча вошло в кошачью грудь по самую рукоять. Илама ещё пыталась отбиваться. Удары слабеющих задних лап приходились по ногам, по животу, но Дэйксу хватило сил, чтобы заставить свою плоть сопротивляться её когтям. Отпихнув слабеющее тело от себя, Дэйкс снова рубанул мечом, на этот раз по шее. Илама дёрнулась, захрипела и затихла. Разом увядшие цветы из гривы осыпались на золото шкуры. Дэйкс поднялся и встал над трупом, пытаясь отдышаться. Зелёная кровь богини заливала всё вокруг. На камнях остались глубокие борозды от её когтей. Он попробовал вытереть лезвие меча. Правая рука отозвалась болью, заставившей прикусить губу. Дэйкс избавился от остатков изорванного рукава. Предплечье покраснело, обещая, что вскоре на коже расцветут синяки. Как бы он не старался, а полностью погасить силу укуса Иламы не удалось. Ещё бы — такими зубами она, пожалуй, и стальную балку бы перекусила! Рёбра с левой стороны тоже заныли, напоминая о себе. Тратить силы на лечение не хотелось, их и без того оставалось немного, так что Дэйкс обошёлся простым обезболиванием. Идущая вокруг битва напомнила о себе не самым удобным образом — пылающий труп очередного поверженного чародея упал чуть ли не Дэйксу на голову. Тихо вздохнув, он отошёл в сторону и бросил взгляд в небеса. Купол всё ещё не восстановили. Филви лучше бы поспешить. Рэль Шиот, Двадцать шестое число месяца Начала Осени, 7599 года Стены и башни всё же были построены на совесть. Заклинания бились в них безостановочно, осадные машины нар-кеол-ланат добавляли жару, но камень стоял нерушимо. К счастью, маги пока не поняли, что теперь проще не рушить стены, а направить усилие на землю под ними — щита ведь больше не было. Когда Филви поднялся на стену, грохот ударил ему по ушам. Жар опалил кожу — в нескольких метрах над головой просвистело огненное заклинание. Ушибленный висок снова напомнил о себе саднящей пульсацией. Пришлось усиливать действие обезболивающей магии. — Господин! Фирв… Фивли… Филви поморщился. Северяне пятой эпохи не привыкли выговаривать длинные последовательности звуков вроде их с Алви имён и часто превращали звучное, по мнению самого Филви, слово в настоящую кашу. — В чём дело? — Генератор! Пятый! — старший инженер, пробравшийся к Филви сквозь ряды отстреливающихся лучников, замахал руками. — Я как раз работал на нём, когда они всё пожгли. Предохранители сорвало, половина проводки расплавилась, напарника моего прибило! Четвёртый и шестой тоже полетели, но там мы всё чиним, а тут не знаем, подушка… — Я понял, — оборвал его Филви, мимоделом сплетая простой щит, чтобы отклонить летевшее прямо в них заклинание. — Киона, бегом к четвёртому, посмотри и доложи мне, что там конкретно. Телепатией владеешь? Она уверенно кивнула, стараясь скрыть дрожь. — Хорошо. А ты, — Филви указал на инженера, — иди к шестому. Выполнять! С пятым генератором всё оказалось именно так плохо, как он и ожидал. Не помогало делу и то, что приходилось отвлекаться на четвёртый и шестой, метаться по стене. Да ещё и вражеские ковры мелькали над головой серебристыми стрелами — несли десант. Момент, когда в город пришла Кереса, Филви, потерявший связь с Алви и Дэйксом, упустил. Закончив ремонт первой необходимости, он вылетел из башни пятого сектора прямо в заполненное пламенем небо. Далеко в вышине носились чародеи и духи, среди которых сиял аватар богини. Ему очень, очень хотелось полететь туда, помочь Алви в сражении против Кересы. Но битва у каждого была своя. Филви зашипел сквозь сжатые зубы, не подобрав подходящих ругательств, и что было сил рванул к четвёртому генератору, который всё ещё не работал. В чём же они там ковырялись, инженеры-недоучки?! Сейчас не было задачи важнее, чем починка щита. Только с магической защитой можно будет отбросить врага прочь, особенно если в бой вступили сами Шестеро, а они копаются! Он влетел в помещение с генератором, оттолкнув Киону, разговаривавшую с какой-то специалисткой. — С чем проблема? — резко спросил Филви толпившихся маленькой комнатушке инженеров. Киона, нервно кусая губы, ткнула пальцем в месиво трубок и проводов, истекающих магией. — Это из-за… Её слова заглушила глубинная дрожь, пробежавшая по стенам. Пол под ногами зашатался. Кто-то панически вскрикнул, но громкое гудение вытеснило все звуки. Филви тут же сплёл вокруг себя двухслойный прочный щит, одновременно просто выбив входной люк. Не успел. С потолка посыпалась пыль и каменная крошка. С ужасающим скрежетом башня покачнулась и рухнула. Филви ослеп от грохота, оглох от чередования магических вспышек и темноты. Щит держался, поглощая энергию ударов. Филви не боялся погибнуть под завалом — слишком уж много магии у него оставалось, но всё равно предпочёл бы оказаться где-то в другом месте. Казалось, что несколько секунд обрушения башни продлились слишком долго. Когда всё затихло, грохот битвы показался незначительным фоновым шумом. Филви окружала темнота. Вокруг рассеивались тонкие энергии жизни погибших инженеров, один из трупов лежал чуть ли не над головой. Филви потянулся к амулету с кристаллами. Не вылезая на солнечный свет, он призвал тени, спрятавшись от взгляда Ваална, и только тогда тонким телом толкнул камни над собой. Обломки поехали вниз, пропуская свет и воздух. Филви вылез на поверхность, отряхнул растрепавшиеся волосы. Отпихнув в сторону труп Кионы — череп остался на удивление целым, хотя остальное тело было переломано — он встал на ноги, прячась за большой каменной плитой. Филви огляделся. Башня обрушилась вместе с большим куском стены. Разворочена была сама земля, кое-где ямы заполнялись водой. Соседняя, пятая башня опасно покосилась. Не успел. Он не успел починить щит. Висок стрельнул болью, несмотря на все обезболивающие заклинания. Рэль Шиот пал. Надо было бежать.