Взгляд Красной Луны

Рэль Шиот, Девятнадцатое число месяца Середины Осени, 7599 года — Достаточно ли связи с богом через Ключ, чтобы проваливаться на ту сторону реальности? — тихо допытывалась Акелла у стен, обклеенных местами потёртыми бумажными обоями в мелкий тусклый цветочек. — Логичнее объяснить сны о прошлом Танреса тем, что между нами связь, или тем, что я получеловек-полубогиня? Проснувшись с утра пораньше и убедившись, что запомнила все важные детали очередного сна, она попыталась собрать и систематизировать всю информацию о себе самой. Это казалось проще, чем пытаться вникнуть в запутанную историю отношений семерых богов, да и вопрос стоял гораздо острее. Как и ожидалось, Акелла потратила на анализ не один час и не один лист бумаги был исписан крупным кривым почерком. — Роза называет меня щенком, кое-кто из жрецов в бреду говорит — я младенец, другие орут, что во мне божественная сила, которая не принадлежит Шестерым. Но кто-то утверждал, что она от Танреса? — спрашивала она, и тут же отвечала: — Нет, не утверждал… Разговаривая сама с собой, Акелла ходила туда-сюда по комнате, сопровождаемая скрипом старого дощатого пола, словно метавшееся в клетке дикое животное, не понимавшее, что так оно не найдёт выхода. Но думать сидя или тем более лёжа не получалось — апатия и беспомощность подкрадывались из-за спины и медленно поглощали разум. Движение, пусть даже бессмысленное, помогало от них убежать. Проклятая картинка не сходилась. Не сходилась. Что-то странное беспокоило Акеллу, мелькало на периферии сознания. Оставалось чувство, что стоит только отойти и посмотреть со стороны, как всё станет ясным, вот только замыленные глаза уже ничего не видели. Акелла пыталась отказаться от любых заранее заданных рамок и размышлять как можно свободнее, но у любой гибкости ума были свои пределы. О, если бы можно было узнать точную формулировку пророчества о Ключе! Может, там были подсказки? По крайней мере, Акелла практически поверила в то, что она и есть Ключ. Слишком много совпадений было, чтобы отрицать связь. С удивлением она обнаружила, что это не беспокоит её так, как должно. Возможно, дело было в общей усталости от постоянных сомнений и ран, а возможно, в крошечном шансе на ошибку. Ведь если Зрячая одновременно ещё и Ключ, то почему её до сих пор не похитили? Вернее, почему одна попытка похищения не следовала за другой? Наверное, если бы Акелла больше знала о Руках Тьмы и их Владыке, то поняла бы. Зачем они оставляли её на свободе, рискуя своими войсками? Неужели для того, чтобы открыть клетку Танреса, требовалось какое-то особое согласие? Акелла подошла к окну, дыханием и теплом руки растопила начавшие намерзать узоры на стекле и устремила взгляд в низкое серое небо, так плотно затянутое тучами, что день походил на вечер. Мелкие снежинки неспешно падали, кружась в воздухе. С улицы тянуло холодом. Идея пришла внезапно и совершенно непринуждённо. Будто что-то перевернулось, и мысли потекли в другую сторону. Зачем Акелла вообще сражалась? На первый взгляд этот вопрос не имел прямого отношения к вопросу о Ключе и Зрячей, но только на первый. Причин, конечно же, было несколько. Когда-то Акелле казалось, что так будет лучше. Тогда она думала, что Танрес хочет… А чего, собственно? Чего-то плохого. Она чуть не рассмеялась — ну что за формулировка? Священные тексты предлагали разные варианты: уничтожения жизни, абсолютной власти, смерти всех богов. Скорее всего, последнего он действительно хотел, а на счёт остального у Акеллы были сомнения. Теперь она не знала, сделает ли хоть какую-то часть мира лучше, сражаясь с Севером. Информации критически не хватало. Возможно, помогли бы ещё несколько снов, только о более поздних временах. Правда, для этого их ещё надо было увидеть, а Акелла так и не поняла, по какому принципу работает её контакт с чужой памятью. Но какое это имело значение? Ведь второй, не менее важной причиной сражаться, было пророчество о Зрячей. Акелла не любила о нём думать, неосознанно старалась избегать любых упоминаний столь неприятного текста. Ведь пророчество оставляло только три варианта: одолеть Север и умереть, одолеть Север и стать человеком или же проиграть и позволить «могучим силам» разорвать мир. Последнее Акеллу не слишком волновало. Боги могли инициировать появление нового пророчества, чтобы как-то решить эту проблему. Конкретные слова были им неподвластны и возникали из сложнейших взаимодействий, которые по-простому назывались «судьбой», но в целом Шестеро всегда могли сделать себе пару-тройку Избранных при необходимости. Так что справятся и без Акеллы, если придётся. Важнее было иное: двойственная природа истощала её силы. Акелла едва ощущала это, но знала, что рано или поздно все эти метания между реальностями окажутся фатальными. Может, стоило погибнуть прямо сейчас, не дожидаясь окончания игры? Выбрать этот путь, спутать карты тем, из-за кого она оказалась в ловушке? Акелла скривилась. Да никогда. Она не хотела, не собиралась умирать. Стоп! Стоп, стоп, стоп! Картинка в голове снова начала переворачиваться, открывая новые детали. Пророчество утверждало, что у неё есть три варианта: просто умереть, умереть во славу Шестерых и остаться в живых, получив от тех же Шестерых человечность. Но если сейчас в ней только половина от человека, а другая от… Акелла не успела додумать эту мысль. Тревожный рог нарушил послеполуденную тишину. Практически одновременно с этим в комнату заглянула какая-то телепатка из Дома магии Залты и отчеканила с сухим профессионализмом: — Золотой Венец передаёт Зрячей: «Шестеро предупредили о приближающейся к городу своре безумных духов. Одевайся, спускайся на первый этаж, там тебя будет ждать группа защитников».  — Принято, — кратко и неожиданно хрипло ответила Акелла. Застёгивая крючки зимней куртки, обнаружила, что руки едва заметно дрожат. Акелла всё ещё была бессильна, она не смогла бы использовать магию, даже если бы захотела наплевать на угрозу покалечиться. Страх поднял хищную голову, готовый броситься вперёд и проглотить её разум. Акелле большого труда стоило отбросить эти мысли. Поспешно одевшись, она вышла из комнаты. Мимо, даже не взглянув на Зрячую, пробежали несколько магов из Ордена Щита. Ралегда уже ждала Акеллу в холле на первом этаже вместе с ещё пятерыми магами. Её вид заставил нервно вздрогнуть вопреки всякой логике. А если что-то случится — вот прямо сейчас, когда нападут духи — и Акелла не сумеет ей помочь? Напоминание о том, что Ралегда сама колдует далеко не плохо, помогло мало. — Акелла! — Ралегда махнула ей рукой. — Идём быстрее, тебя надо отвести вниз, под цитадель, пока не началось! Акелла только кивнула, поднимая воротник. Без возможности немного подогреваться магией, когда только захочется, переносить зиму стало тяжелее. Улицы Рэль Шиота, казалось, наполнились хаосом, но за ним странным образом чувствовалась организованность. Быстрым шагом направляясь к цитадели, Акелла выхватывала только её куски. Короткие приказы на неизвестном языке. Скрип снега под десятками сапог. Стремительные крылатые силуэты, парами промелькнувшие над головой. Над городом наверняка разворачивалось несколько защитных куполов, невидимых сейчас для Акеллы — Рэль Шиот слишком велик, чтобы накрыть его одним щитом без дополнительных приспособлений. На самом деле, даже с ними это была бы ещё та задачка на грани возможностей. Все, похоже, думали, что у них есть ещё достаточно времени, чтобы спрятать раненую Зрячую, когда у самых ворот цитадели на магов обрушился воющий-вопящий клубок безумия и хаоса. Несколько маленьких кучек самых быстрых, самых целеустремлённых духов, выбившихся вперёд, упали сквозь плотные облака, ударились в щит, раздирая его зубами и когтями, лапами и пальцами. Акеллу передёрнуло — она не могла видеть преграду между собой и жуткими химерами. От понимания того, что большая часть безумных духов сейчас тоже невидима для неё, взмокли ладони. Не осознавая, что делает, Акелла попыталась соединить тела. Конечно, не смогла. Дышать внезапно стало тяжело, сердце болезненно глухо металось в груди. Онемевшие конечности подчинялись плохо, словно кто-то другой поселился в её теле. И этот другой хотел только одного — убежать прочь. Его желание оказалось сильнее голоса разума. Кажется, её куда-то тянули, кажется, она пыталась отбиваться. Надрывно коротко вскрикнула Ралегда, её голос заглушил пронзительный визг безумного духа, раздавшийся буквально над ухом. Следующим, что Акелла увидела, было сосредоточенное лицо незнакомой магини. Оно расплывалось, окрашиваясь то оранжевыми, то холодно-синими вспышками. Грохотали заклинания. Или это была кровь у Акеллы в ушах? — Отрезвитель! Ривейн, быстрее! — рявкнула магиня кому-то. — Уже делаю, — прозвучали сухие слова, и зелёный свет заполнил окружающую действительность, принося онемение. Пришла в себя Акелла уже в уголке подвальной комнаты, полной людей: командующих, жрецов, телепатов. Некоторые из них изучали большой план города, разложенный на столе, многие маги просто стояли и сидели у стен, глядя в никуда — передавали информацию. Савейн что-то объяснял Весгу, склонившись над планом. Обычно король-жрец, один из самых сильных проводников божественной мощи, участвовал в сражениях лично, странно было видеть его рядом с Золотым Венцом в такой ситуации. Но судя по осторожным скованным движениям, Весг был ранен, и довольно серьёзно. Никто не обращал особого внимания на Зрячую, у которой во время обороны была единственная обязанность — сидеть где-то в безопасности. Акелла не помнила, как оказалась в этом подвале, но странным образом напряжённая рабочая атмосфера постепенно успокоила её, позволив дышать свободно и мыслить упорядоченно. Так это была… паника? Она запаниковала, не сумев соединить тела? А потом её слишком сильно приложили «комплексным отрезвителем», от которого иногда бывают провалы в памяти? Похоже на то. Мысль заставила вздрогнуть. Не то чтобы Акелле было в новинку терять контроль над жизнью, разумом и телами, но вот так сразу и над всем? Могла ли она глубже завязнуть в этом болоте беспомощности? От этой мысли сердце снова болезненно заныло, а в горле словно свернулся большой холодный ёж. Пришлось приложить заметное усилие, чтобы начать думать о чём-то другом, но контролируя дыхание и фокусируясь на происходящем вокруг, Акелла сумела совладать с собой. Похоже, размышления о страхе тоже вызывали страх. Отбросив их, пока не начался новый приступ, она встала и подошла к одному из знакомых летоземских телепатов — он как раз, очевидно, закончил передавать сообщения и тёр пальцами усталые глаза. Акелла хотела узнать, где сейчас Ралегда. Услышав про Орден Открытой Ладони, она чуть было не запаниковала снова, но телепат поспешил заверить, что ничего серьёзного не случилось. Акелла попыталась расспросить про то, как идёт битва, но здесь собеседник оказался практически бесполезен, а отвлекать Савейна или Весга она не решалась. Из разговоров вокруг и так можно было понять, что дела шли как минимум терпимо. Нападение, конечно, было довольно неожиданным, даже несмотря на предупреждение богов, но больше у духов не было никаких преимуществ. Особенно учитывая то, что дело происходило днём, и Ваалн благополучно поддерживал людей, как морально, так и попросту уничтожая по две твари в минуту. Если подумать, то невероятно глупо было нападать при свете солнца — настолько глупо, что Акелла сомневалась в наличие у этих духов хоть какого-то командира. Понимать, что поддалась страху в далеко не самой тяжёлой, в общем-то, ситуации, было ещё противнее. «Интересно, могли духи случайно вырваться на волю или всё же нет?» — подумала Акелла, подходя ближе к столу, чтобы посмотреть на план города. Её исчезающе малые познания в ритуальной магии не могли помочь с ответом на этот вопрос. Может, молчаливая попытка вникнуть в происходящее, никому не мешая, поможет от привкуса липкой беспомощности? Впрочем, глубоко в душе Акелла знала, что есть средство эффективнее. Таорайо, Девятнадцатое число месяца Середины Осени, 7599 года. В неспокойном, тревожном сне Алви то пыталась спрятаться от какого-то всевидящего врага, то ловила, ловила кого-то и никак не могла поймать. Грудь сдавливало что-то до боли, до невозможности дышать. Очнуться Алви была только рада. Проснувшись, она обнаружила, что в постели осталась одна. В затянутое морозными узорами окно светило солнце, время приближалось к полудню. Не захотевшие её будить Филви и Дэйкс, наверное, давно уже занимались своими делами — в комнате их не было. Кутаясь в одеяло, Алви села, чувствуя, как рёбра с левой стороны отзываются болью. Оказалось, Мирэ был очень хорошим боевым чародеем — настолько хорошим, что смог достать заклинанием Пылающую Руку, пускай только один раз и недостаточно сильно, чтобы убить. Целительная магия не смогла управиться со всеми повреждениями за такое короткое время. Алви чувствовала, что ещё денёк придётся поберечься. В комнате было довольно прохладно, несмотря на то, что Филви явно прогрел воздух перед тем, как уйти, так что одеваться пришлось одновременно быстро и осторожно, чтобы лишний раз не беспокоить рёбра. «Нет, всё же Мирэ был хорош, хотя и трусоват, — подумала Алви, застёгивая мундир. — Жаль, что всё так вышло». А вышло действительно не очень. Вся вчерашняя ночь запомнилась ей мешаниной снега, крови и искорёженных тел безумных духов. Кто же знал, что Мирэ настолько испугается южан, что решит вскрыть круг камней и натравить духов на врагов! Они с Дэйксом не успели его остановить — прибыли в самый разгар ритуала, застав чародея стоящим в круге тел своих соратников. Оставалось только сжимать зубы, глядя, как изрисованный с ног до головы кровавыми символами безумец кружится среди вырывающихся из трещин в камнях духов. И вопреки всему надеяться, что у него получится завершить ритуал правильно. Вмешаться на этом этапе значило сделать только хуже. Мирэ направлял духов к Рэль Шиоту. Пускай они перебьют всё живое на своём пути, не разбирая своих и чужих, пускай многие отобьются от общей кучи и будут сеять хаос, но хотя бы основной удар примут враги. Куда хуже будет, если духи выплеснутся неконтролируемой волной и наводнят округу. Краткое обвинение в паникёрстве, неисполнении приказов и убийстве сослуживцев последовало после, как и казнь. Не то чтобы Мирэ покорно ждал своей судьбы, но не смог ни убежать, ни справиться с двумя Руками. Вот только орда безумных духов уже мчалась к Рэль Шиоту, и на пути у неё стояла не одна деревня… Алви не страдала нерешительностью, когда речь шла о жертвах ради достижения цели. Признавая, что такой путь может в один прекрасный день привести её куда-то совсем не туда, она всё равно вычисляла необходимость той или иной цены — и не сомневалась ни секундой больше. Но то, что, болезненно сверкая глазами, сделал Мирэ, не стоило всех этих жизней. Не стоило даже одной. Профессиональное войско раскатает кучу безумных духов без предводителей в такой тонкий блинчик, что сквозь него луну видно будет. И скольких потеряют Шестеро? Полсотни, сотню? Смешно, если их собственные потери будут на порядок больше. И пускай предупреждения выслали сразу же, далеко не все сумеют скрыться. И не столь важно, что погибнут в основном мирные жители. Даже наоборот, после войны им понадобится каждый человек, готовый строить и обрабатывать землю. Алви стянула отросшие до лопаток волосы в хвостик, подумав, что пора бы подстричься, и вышла из комнаты. Надо было позавтракать да узнать, что произошло, пока она валялась без сознания.