2 альфы на один омежий зад

— Я не привык питаться в ресторанах. Не представляю, что можно заказать и что из этого всего вообще съедобно… к тому же, мы ведь могли перекусить и в отеле… в номер что-то заказать… — Юноша терялся, уже несколько минут изучая меню и растерянно отводя от книжки глазки, глядя то на меня, то на брата, то вновь в бедное меню. — Ты голоден? — Да… — Честно признается Малик, закрывая глаза и тяжело вздыхая. — Закажите на свой вкус, хорошо? — Есть что-то, чего ты не любишь? — Я все ем, правда, если это вкусно приготовлено… Вот только не фанат рыбы с костями… И очень острое не люблю. — А что любишь больше всего? — Мясо. Любое, если оно, конечно, не просто сырое, с кровью и листиком мяты сверху. — Он улыбается, значит все же старается идти на контакт, разбирая по кусочкам стену, что сам же и городил. — А вы? — Мы такие же мясоеды, но из того, что нам здесь не подадут — пицца наше все. Живем сами по себе и не всегда есть время стоять за плитой поэтому, заказываем пиццу или суши, съедаем все и спать. — Недолго думая, делаем заказ, к заказу попросив принести красного вина. Хочется посмотреть будет ли такое пить наш мальчик или же начнет нос воротить, боясь при нас опьянеть? — А чем вы занимаетесь? По вам не скажешь, что вы те, у кого нет свободного времени… Может просто не любите готовить и оправдываете себя? — Но-но! Мы были на кулинарных курсах! — С важным видом заявляет брат, что по сути меня на них и затянул, с фразой «Я хочу, чтобы ты мне вкусно готовил, когда мне будет лень готовить тебе!». Потом, по сути, мы готовили мало, и чаще, на семейных встречах. Родители, конечно, любят все это проводить в ресторанах или заказывать ресторанное домой, но на некоторые праздники, нам позволяется погреметь на кухне и удивить родню своими способностями. — Хорошо, но все же, вопрос не в этом. — Подложив ладошки под подбородок, с интересом слушает. — Мы… У нашего отца большая компания и мы с братом частично заняты в работе этой компании, а в свободное время Саймон, как дизайнер, разрабатывает серию одежды, в то же время как я, достаточно популярная фотомодель, но это так, шалости в свободное время, пока нет поручений от родителей и важных дел. — Мы не очень любили говорить об этом, ведь модельные и дизайнерские дела это настолько несерьёзно, что в какой-то степени даже стыдно об этом говорить.  — Меняетесь иногда? Или снимаетесь вместе? — С интересом рассматривает полученный заказ, тут же хватая пальчиками вилочку и пробуя все. — Иногда и это случается, что, хочешь глянуть фото? — Заигрывающе бормочет Саймон, так же как и мелкий, начиная есть, тут же роясь в телефоне и отыскивая что-то в нем. — У вас было много любовников? — Прям интервью устроил мелкий. — Малик, ты уверен, что хочешь знать ответ на этот вопрос? — Мурлычу уже я, ловя его ладонь и поглаживая костяшки пальчиков большим пальцем. — Ты и так на нас смотреть не можешь из-за того, что мы не невинны на момент брака. — На этом моменте брат заржал, хлопая меня по спине. — Он не может на нас смотреть потому, что мы трахаемся, как кролики, а не потому, что делали это до знакомства с ним. Кто вообще наши отношения-то принять сможет? Ладно уж мы… прости за слово, ебанутые, но он-то нормальный, вот и воротит нос от больных на обе головы альф. — Вы просто… просто… слишком давите. — Бормочет себе под нос омежка. — Ты хочешь сказать, что если мы не будем спешить, ты сможешь принять нас и стать полноправным членом семьи… — Начал было я, но за меня закончил брат. — Исполняющий супружеский долг? — Вы… — Подавившись, омежка закашлялся и тут же осушил бокал вина. — Вы всегда все сводите к одному! — Знаешь, просто ты еще не представляешь, насколько же это прекрасно! — Не имеешь никакого представления, как же это пьянит и словно наркотик требует еще и еще. — Вы так сладко говорите… — Но ты ведь понимаешь, что мы не просто так это любим. — Я не хочу в ближайшее время вас к себе подпускать. — Он спокоен и мы улыбаемся, ведь мы и так это заметили. — Можете первое время довольствоваться друг другом и меня не трогать? — Мы все можем, но не всего хотим. — Почему вы так… — Потому, что лучше сразу быть честными, чем потом оправдываться за то, что сделали. Понимаешь? — Брат толкает меня в плечо, мол «Мог и промолчать!», но по взгляду видно, что он согласен с моими словами. — Вы обещали больше не насиловать… — Волнение омеги заметно, но он продолжает кушать, стараясь выглядеть перед нами как можно более спокойно. — И не будем. — Я точно не буду. — Смеялся брат, намекая, что сейчас уж точно не его очередь. — Но поцелуи нам ты все равно должен. — На этих словах малец возмущенно нахмурил брови, но ничего не сказал. На его лице отчетливо читалось «Какого хрена я вообще что-либо вам должен?», но он упрямо молчал, доедая и наливая себе второй бокал вина тут же осушая и его, то ли от жажды, то ли от желания просто напросто напиться, что, по сути, ему с лихвой удалось. … — Ну вот зачем ты так… черт… — Мне пришлось нести омегу на руках, ведь стоять самостоятельно на ногах он не совсем мог, ну, как не совсем… только шатаясь на своих дрожащих ножках и цепляясь за нас. — Ты совершенно не умеешь пить. — Омега ногами обнимает мои бока, его голова покоится на моем плече, пока он уперто отказывается меня обнимать, его руки просто висят вдоль его тельца. Руки, держащие парнишку под задницу, периодически отдают его брату и тот, через какое-то время возвращает, ведь такого паразита нести тяжело, когда он никак не содействует этому, а наоборот, бурчит что-то, внезапно начинает кусаться, наклоняется назад, наверное, желая поцеловать носом землю, или что-то в этом роде, но ни как целехоньким не добраться до номера. — Малик! Успокойся! — Брат раздражен. — Ты больше не будешь пить, пока не научишься, все слышал? — Неужели вы действительно собираетесь вести себя так, словно вы мои папаши? Вся эта забо-ота… — Начал омега, но, получив по заднице, замолчал. — Мне страшно с вами, но это ведь не потому, что вы так быстро устроили брак и не было даже никаких свиданий перед этим. — Ну, раз ты разговорился, то давай, изливай душу.  — Я не хочу вам подчиняться. Такие как вы только используют омег для своих целей, наиграетесь, а потом они никто и ничто, потому, что вам надоело и вы нашли новую цель. — Невнятно бормочет себе под нос. — И с чего ты взял, что мы такие? — Вы красавчики. Люди с ахуенной внешностью не бывают с такой же душой. Да и ваше вечное "Делай что скажем, рот закрой, не вякай", словно я просто собачонка какая-то карманная, а не человек имеющий право на свои эмоции, желания, и страхи... — Больше он ничего не сказал, затих и, шмыгнув носом, все же обнял брата за шею. — Эх, чему вас только в ваших школах учат… — Вздыхаем, поднимаясь в свой номер. — Да, не таким уж хотелось бы видеть наш первый день замужества и его окончание. — Ну… у нас редко бывает что-то хорошее сразу. Омегу укладываем в центр кровати. Брат стягивает с него футболку, а я обувь и ремень со штанов. Неплохо было бы и штаны снять, но неужели этот дурачок поверит, что мы не воспользовались ситуацией, если проснется в одних лишь трусах. Раздеваемся, прости уж милый мальчик, но не комфортно нам в одежде спать, даже если это трусы. Ложимся рядом с мальчишкой и обнимаем, целуя в щеки и нежно поглаживая по тощему торсу. — Какой же ты глупый, мальчик наш, не то чтобы наивный, но такой дурачок… Какой идиот будет ради омеги так зад рвать, чтобы потом бросать его и искать кого-то еще? —Целую расслабленные губки рыжика и он, наверное рефлекторно, отвечает, продолжая спать, но тянуться ко мне. После тоже самое делает брат, получая такой же отклик от спящего. Засыпаем, вновь держась за руки и укрывшись тонким одеялом, больше похожим на простынь, но из более нежной материи.