2 альфы на один омежий зад

Судя по всему, секс в этой семье — самая настоящая традиция, которой стараются следовать два раза в день и не пропускать. Меня старались не сильно пугать и принуждать, но от этого эти кролики, все равно ни разу не пропускали, притягивая меня к себе и зацеловывая всего с ног до головы, пока я сам не начинал молить помочь мне разрядиться. Дальше пальцев альфы не заходили, заставляя меня привыкнуть к близости и, возможно, подготовить к большему. В последний раз даже дошло до того, что эти извращенцы реально решили заняться сексом при мне. Альберт стоит на коленях, опираясь на локти, Саймон сзади, держит брата за бедра, задавая ритм, а я… я лежу под ними, разведя ноги и испуганно глядя на сношающихся альф, слушая их громкие стоны и ловя поцелуи то от одного, то от другого. Мне страшно, но совершенно не за то, что могут сделать они, а за свои действия, ведь чего уж скрывать, сейчас я готов переступить через свое нежелание подпускать к телу альфу, и позволить трахнуть себя. Я хочу их и в этом очень стыдно себе признаться. Притягиваю Альба для поцелуя но, вместо ожидаемого прикосновения к губам, впиваюсь в шею возбужденного самца, оставляя на ней отметины засосов. Со стоном, парень опускает руки, не в силах больше так держаться, прижимается ко мне, обвивая руками. Теперь его рваное дыхание щекочет мои уши. Кажется, я от одного лишь этого дыхания вот-вот кончу, но еще рано, у меня ведь не течка, чтобы так реагировать на них, вот только телу это сейчас, кажется, совершенно не важно. — Парни… вы… тише… я сейчас… я… — Сдавленно шепчу, сдерживая голос и извиваясь под альфой, что теперь уже всем телом на мне лежал, содрогаясь от грубых толчков сзади. Наши члены зажаты меж тел. Я, пытаясь выбраться из этих объятий, кажется, просто скольжу руками и ногами по простыням, не продвигаясь ни на сантиметр к своей цели. — Прошу… остано… стоп… ах… — Я стонал, из последних сил стараясь не кончить. — Что такое? — Альфы замерли, отстраняясь и садясь рядом. — Мальчик наш, что не так? — Мне мало… если так… — Задыхаясь, бормочу мужьям, стараясь не разреветься от той глупости, которую хочу попросить и за которую очень стыдно. — Прошу, можете немного… совсем чуть-чуть… — Ох, какой же ты милый смущенный мальчик, как же с такой милашкой можно всего лишь чуть-чуть? — Урчат, целуя и прижимая к себе. — Наш малыш захотел внимания. — Их забавляет ситуация, а мне адски неловко. Пальцы проникают в мой зад и я блаженно выгибаюсь, громко простонав и прикрыв глаза. — Еще… — Голос дрожит, сложно выжимать из себя что-либо кроме стонов. — Еще… прошу! Мм! — Кажется, я сейчас вот-вот попрошу зайти еще дальше, но терплю. — Солнышко, продолжай, а я пока сзади, это пипец, как заводит! — Альфы поменялись местами, теперь пальцы Саймона во мне, а член Альберта, в брате. — Ох, как же с вами сладко! — Люблю вас! Люблю… люблю… — Шепчу, подставляя зад под ласки и кайфуя как никогда. — Как же я вас люблю! *** После этой ночи, у меня как крышу сорвало. Я хотел их. Черт, закрывал глаза и видел как они… ах… и тут же возбуждался в миг, а это в то самое важное время — вступительные экзамены, комиссия, собеседование. Представляете, как ведет себя омега, смущенный, неразговорчивый и от волнения начинающий думать о своих защитниках, что еще утром убеждали меня, что все будет хорошо и, конечно же, такое чудо как я, обязательно поступит. Что у меня случается после мыслей об этих наглых альфах вам и так должно быть ясно. И это у меня еще течки нет! Не знаю, что со мной не так, но черт, как же это меня смущает и пугает. Не привык я вообще кого-либо хотеть. Мне пришлось прервать собеседование, выпросившись в уборную и умчав туда так, словно в эту комнату мне понадобилось по ее прямому назначению. Закрыв за собой дверь и, проверив один ли я нахожусь в уборной, закрылся в единственной кабинке, закрывая лицо руками. — Черт, что же делать… Я должен вернуться как можно скорее, но не в таком состоянии, это уж точно… — Паникуя, расстегиваю ремень и приспускаю штаны. Кажется, иного выхода просто нет, ведь я одет сейчас не так, что дикий стояк в штанах можно было бы прикрыть футболкой или рубашкой. Осторожно обхватываю ладонью член, стараясь расслабиться и справиться со своей бедой как можно быстрее. Ноги подкашиваются, стоять сложно, но и садиться на унитаз совершенно не вариант. Опираюсь свободной рукой о стену и, закусив губу, стараюсь издавать как можно меньше звуков. Кто-то входит практически в тот же самый момент, когда я почти кончил, оставалось совсем чуть-чуть и дверь в уборную открылась, впуская в помещение несколько омег. Паникуя, проверяю закрыта ли дверь в кабинку. Закрыта. Сердце колотится, словно меня застукали. Надеюсь, что они быстро уйдут, но не тут то было. — Блин, занято. А мне бы сменить… чертовы дни! — Эй там, в кабинке, можно поскорее? — Стучат и я, чуть ли не подпрыгнув, прижимаюсь к стене, при этом едва успев прикрыть пах ладонью с бумагой, что тут же стала липкой. Кажется, появление незваных гостей ускорило меня. — Сейчас, минутку… — С трудом выдавливаю из себя слова, вытирая зад от смазки и смывая бумагу, отправляя ее в канализационные дали. Открывая дверь тут же мчу к раковине, первым делом умывая лицо холодной водой, а потом уже руки. Кажется, они не успели заметить, какой же я красный был. Руки колотятся, ноги подкашиваются, смотрю на свое отражение и краем глаза замечаю обеспокоенное лицо омеги примерно моего возраста. — Все хорошо? — В ожидании своего друга, подходит ко мне, принюхиваясь. — Эти дни внезапно начались? Не парься, бывает. Спрей с собой? — А? Что… нет… — Рассеяно бормочу, вытирая бумажным полотенцем руки и лицо. За это время незнакомец достает баночку из сумки и прыскает на меня. — Что ты… — Это запах скрывает, альфы не полезут. Никогда не пользовался таким? — Улыбается, протягивая ладонь. — Я Миру. Тоже поступаешь сюда? — Он такой активный и веселый, что я даже немного расслабляюсь, сжимая его ладонь и называя свое имя. — О, вижу спешишь, ну удачи, надеюсь в одной группе будем, ты милашка! После этих слов от странного парня я все же вернулся в кабинет, заправившись и виновато опустив голову, сославшись на плохое самочувствие и внезапную течку, которой нет, конечно, но может ситуацию эти слова все же сгладят.