Каждый твой шаг — частичка новой истории.
Ощущать дыхание Мары на своей коже было чертовски приятно — не найдётся больше существа, которое будет меня воспринимать и понимать также как она. За время, проведённое дома, связь с моей Марой только сильнее укрепилась. Я теперь без каких-либо осложнений могу слышать её «мысли», которые воспринимались мной как ярчайшие картинки, да и рокот из её груди, честно говоря, понимался мной теперь гораздо лучше. Иногда мне казалось, что она так со мной говорит. Что же, это было вполне возможно. Почти каждую ночь я проводила около Мары, чувствуя в этом настоящую необходимость. Мне нужно было её присутствие, и ей — моё. Я всё училась составлять свои мысли в «образы», которые после этого передавала ей. За время моей учёбы в Хогвартсе она выросла ещё больше, став просто огромной. Как и каждая королева — она, видимо, в будущей стае будет самой крупной и сильной особью. Меня всё не покидала мысль о том, что было бы неплохо начать обустраивать гнездо. Для Мары это было своеобразным стартом — она уже нацелилась на то, чтобы начать отращивать яйцеклад. Маги в лице Хорреста и Снейпа должны будут укрепить её в колыбели, чтобы та смогла беспрепятственно откладывать яйца. Правда, делать она это будет на территории, где почти нет никаких людей. Я не хочу, чтобы по какой-то нелепой, и совершенно ужасающей случайности жертвами лицехватов стали родители. Это было бы слишком круто. Гарри воспринял Мару с резким недоверием, он смотрел то на меня, то на неё, не в силах поверить, видимо в то, что это действительность. К нам он заходил редко, и то лишь для того, чтобы позвать меня на очередное собрание или ужин. Мы все строили планы на будущее, которое надвигается на нас медленно, но неотвратимо. Ещё пару лет — и я смогу начать свою игру, в которой победит сильнейший. Снейп, восхищённый Марой, был уверен в том, что мы станем победителями. Он уже причислял себя к правой стороне. Это мне льстило. В данный момент нашей общей проблемой был Хогвартс. Происходящее там занимало в равной мере родителей и Хорреста вместе со Снейпом, который ходил с кислым выражением лица, ожидая ещё чего-то феерического. Настрой декана мне был понятен — я и сама думала о том, что может приключиться со мной и Гарри во время нашей учёбы там. Мне хватило того, что брат был очень сильно покалечен и вообще чудом выжил. Его самочувствие после произошедшего так и не пришло в полную норму. Резкие упадки сил и тошнота напополам с вялостью бесили Гарри, но он ничего с этим поделать не мог. Заверения мадам Помфри о том, что Гарри будет после месячного постельного режима как «огурчик», были более чем лживыми. Каждый маг, даже с сильнейшей травмой, не валялся столько в больничном крыле, как Гарри. Квиддичисты, которые расшибают себе всё на свете, почему-то сразу же через неделю после своих более чем тяжёлых травм ходили как живчики, и ни разу не жаловались на своё плохое самочувствие. Хоррест в один голос со Снейпом говорили о том, что это из-за укусов магической твари. Такие травмы всегда заживают намного медленнее, и последствия от укусов магических существ могли о себе ещё очень долго напоминать.***
Вокруг было тихо и просторно. В огромном ангаре сейчас лежала вязкая темнота, которая, впрочем, теперь не была мне помехой: она представала для меня во множестве оттенков, которые не делали мои глаза слепыми. В воздухе висел тяжёлый запах и тишина, которая нарушалась лишь моими шагами. Мара висела в колыбели и рассматривала меня в полной тишине. Мы здесь были одними, хотя на улице ждал меня Хоррест, нервно прохаживаясь из стороны в сторону. Он очень быстро перенял некоторые привычки Снейпа, которые делали их извращённо похожими. Первая партия яиц Мары уже ждала своей окончательной стадии, на которой лицехват сможет найти носителя, и наконец вывести в мир новорождённую особь, ставшую одним из воинов улья. На меня лицехваты в яйцах никак не реагировали, но в присутствии других начинали раскрываться, дабы найти свою жертву. Это было не слишком хорошо, но изменить этого я не могла. По крайней мере сейчас. Лицехваты действуют чисто инстинктивно, и им, в отличие от ксеноморфов, ничего нельзя внушить. Им не покажешь пальчиком, к примеру, на Снейпа, и не скажешь что вот, этот дядя свой, а все остальные непохожие на него — нет. Я думала над этой проблемой очень долго, даже сначала хотела попробовать напоить всех моей кровью, чтобы даже яйца считали их за своих, но… Но моя кровь разъедала всё, на что попадала. Моя кровь сродни опаснейшей кислоты, которая может в мгновение превратить кого угодно в калеку, или же убить. Это зависит от её попадания на ту или иную часть тела — капнуть её человеку на голову, и тот труп, пусть сначала и визжащий от боли. Это мы поняли после того как провели эксперименты на смертниках из Лютного, умерших от наших экспериментов очень быстро. В свете этого меня волновал только один вопрос — почему же нож, листы, и чаша у родителей моего отца оказались целыми, соприкоснувшись с моей кровью. Получалось, что против моей крови есть тоже своеобразная защита, которую можно будет использовать. Хотя вряд ли кто может дойти до мысли, что я попробую с помощью своей крови устраивать кровавые бани, разбрызгивая её во все стороны. Но имея подходящее вместилище, и разбавив её с чем-то, можно было бы использовать свою кровь как обычное, не магическое оружие. Когда я спросила об этом у отца, который видел всё, что творилось со смертниками, то он развеял мои сомнения, заявив, что такие прочные материалы, из которых были сделаны ножи и чаши, есть только у магических существ. А магические существа, такие как гоблины, фэйри, вейлы, вампиры, драконы и русалки — самые многочисленные сейчас на материке Европы, не будут идти на сделки с магами вроде Дамблдора или Волдеморта. А те что могут пойти на это, не обладают знаниями того, как создавать такие сверхпрочные материалы. Также, вместе с разговором об этом, папа рассказал наконец мне о том, чем являются его родители, и в частности, он сам. Как оказалось, семья отца является смесками магических существ с людьми. Они не полукровки, так как их кровь достаточно разбавлена, но при этом обладают долголетием, и некоторыми способностями, в разы более слабыми, чем у чистокровных существ. Кровь отца оказалась слишком смешанной, и в итоге всё что у него есть — это долголетие и слабые псионические способности в виде телепатии, впрочем, действующие как на магов, так и на простых людей. Мама оказалась таким же подарком, только её способности были основаны на материи, на которую она могла влиять. Так мама может пропускать через своё тело импульсы тока и замораживать воду, что даёт ей возможность быть спокойной и защищённой в мире обычных людей. Мои родители получили свои способности от далёких морских предков спрутов и сирен. Водными жителями являются не только русалки, но и другие магические твари, которые слишком далеки от людей, но, тем не менее, напоминают их. По словам отца, в семейных хрониках у его родителей дома предостаточно дневников и книг, в которых рассказывалось о достаточном количестве несчастных, ставшими жертвами, пусть и выжившими, магических существ. Обладая внешностью лишь схожей с человеческой, они, тем не менее, могли заинтересоваться человеком не только в гастрономическом виде, но и в извращённо чувственном. Часть из них очаровывала людей, другая же предпочитала не размениваться на положительное отношение жертвы, и в итоге таких людей просто насиловали. Представить, как это было, к примеру, со спрутом, было для меня самую малость омерзительно, пусть эта тварь и была человекоподобной. Родители отца были детьми магов с частичкой магических тварей, и в итоге у них тоже прорезалась магия, но не у папы. У него прорезались только способности нелюдей, за что в своей семье он оказался сильно нелюбимым. Зато его старший брат и младшие сёстры купались в лучах родительской любви, будучи магами. Правда, у них способностей от нечеловеческой своей части не было вообще. В итоге жизнь с родителями для папы окончилась ещё в подростковом возрасте, когда он сбежал из дома. А когда в следующий раз встретился с родителями, то схлопотал от своей матери проклятие бесплодия, которое она, будучи мстительной особой, пустила ему в лоб, ни о чём не сожалея. Услышав это, я не подала виду, чтобы отец не волновался, но решила, что этих людей непременно заставлю заплатить за всё содеянное. Папа говорил об этом всём с ужасной болью. Отвлеклась от мыслей я только тогда, когда услышала громкий оклик Хорреста. Это значило, что Снейп уже приехал с группой смертников, которые должны стать носителями чужих. Хоррест вместе с деканом отбирали падаль из Лютного и магловского мира, эти люди были настолько отвратительными, что их жизнь совершенно ничего не стоила. Они сами искалечили множество чужих жизней, и теперь лишь оказались тем, что станет заготовками для моей армии. На данный момент лицехватам решено было отдавать только тех, за кем никто не спохватиться. Но времена меняются, и кто знает, может быть через пару лет носителями станут не только насильники и маньяки, но и остальные мои потенциальные враги.