Безумие

      Все завертелось как в калейдоскопе. День, затем другой, и так далее, и так далее. Я не успевала замечать, когда день сменяет ночь, а та в свою очередь сменяется утром. На календаре уже было двадцатое декабря, а это значит, пора подумать о подарках для семьи. Но по правде сказать, у нас совсем не было денег. Их едва хватало, чтобы оплачивать счета и покупать еду. К счастью, Криста и Дэн не были втянуты в финансовые проблемы, и пусть они понимали, что сейчас наша семья испытывает затруднения, но вряд ли осознавали все масштабы катастрофы.       Я не знала, что делать. У меня не было совершенно ни одной здравой мысли, где можно найти хорошую работу. Сейчас я работала в магазине одежды. Платили мало, но стабильно. А куда еще можно пойти без образования? Кому ты, черт подери, нужен в этой жизни без денег, связей или хотя бы пресловутого диплома?       Я жила по инерции, как робот выполняла давно заученные команды, отработанные годами, доведенные до автоматизма. Встать утром пораньше, быстро сходить в душ, одеться, нанести на лицо легкий макияж, не забывая как следует скрыть тональником мертвецкую бледность, быстро, едва ли не на ходу выпить кофе и мчатся на другой конец города в магазин. К счастью, подросшая Криста провожала Дэна в школу сама. Хоть от чего-то я была избавлена.       Иногда мою серую унылость разбавлял своим присутствием Джек. Он приходил ко мне чаще всего поздно вечером или ночью, частенько заставая меня спящей перед открытым окном на не расстеленной постели прямо в одежде. Сквозь сон я ощущала прикосновение ледяных пальцев к своему лицу. Кажется, я даже что-то говорила ему, но усталость была такой сильной, что я тут же вновь проваливалась в глубокий сон и просыпалась лишь утром, укрытая одеялом. Окно было тоже закрыто, что вызывало во мне бурную смесь между раздражением и бессильным отчаянием.       Мое состояние обострялось зимой, проходило с наступлением тепла, я уже заметила эту тенденцию, но перестала обращать на это внимание. Если я сдохну — пусть так. Мне было все равно.       Когда Джек заставал меня бодрствующей, он улыбался мне, остановившись на подоконнике, протягивал мне руку, и мы куда-нибудь летели. Это были разные места, но мы больше не покидали пределы моего штата. Меня это вполне устраивало, по правде сказать, мне было абсолютно все равно где быть, лишь бы он, мое безумие, было рядом.       Но вот сегодня было уже двадцатое. Размышляя о том, как можно порадовать семью на Рождество, я заметила в одном из переулков знакомую долговязую фигуру, внимательно смотрящую на меня. — Счастливого Рождества, — с насмешкой сказал Кромешник, заставляя меня остановиться посреди улицы и в панике повернуть голову в его сторону.       Был день, на улице в предрождественской суматохе сновали люди, было бы странно заговорить с пустотой стоя вот так здесь, поэтому я уверенно шагнула в безлюдный переулок и прошла немного вглубь к тупику, чтобы скрыться от любопытных глаз. — Что вам надо? — осведомилась я, чувствуя, как что-то неприятное поднимается внутри, норовя выйти наружу глухими рыданиями. Я все еще помню, как тогда, испытывая настоящий ужас от присутствия этого духа в моей палате, у меня начались преждевременные роды. Так и сейчас, одним своим присутствием он вызывал во мне бурю эмоций, в голове возникали неприятные картинки: шевелящиеся сколопендры, шипящие змеи, окровавленные топоры, зловещая тень на стене, появившаяся во вспышке молнии… — О, я просто решил поздороваться, — расплылся в самой дружелюбной улыбке он, от которой меня заметно передернуло. — Зачем? — Ну… — он помедлил, возводя глаза к небу, будто размышлял — сказать-не сказать. — Просто, веришь, нет — хочу помочь.       Я не удержалась от своей привычки выгнуть бровь, когда слышала что-то, что вызывало у меня удивление. Конечно, я допускала мысль, что люди и духи как-то отличаются в психологическом плане, но даже и представить не могла, что духи способны забывать что-то так быстро. — Вы издеваетесь надо мной, да? — без особой надежды получить ответ, спросила я, опуская голову. Длинные пряди волос скользнули с плеч, закрывая лицо, бросая на него тень и скрывая от любопытного взгляда этих страшных янтарных глаз. — Ты ведь Рэйчел, да? — спросил Кромешник, а я резко подняла голову, внимательно вглядываясь в его лицо. Ох, да, я же так ему и не представилась. — Да. — ответила я, почти тогда, когда он продолжил. — Я хочу кое-что показать тебе. Не окажешь мне честь, уделить мне каких-нибудь полчаса?       Он протянул ко мне руку с длинными костлявыми пальцами. Вместо ногтей у этого духа были черные когти, а на повернутой ко мне ладони я не разглядела ни одного намека, что под кожей были какие-то мышцы или просто сосуды. Эта рука казалась мне скелетоподобной, на которую нацепили удачно подобранную тряпку. И это было страшно. — Что вы хотите мне показать? — Даю слово, я верну тебя на тоже самое место в целости и сохранности.       Трудно сказать, что побудило меня протянуть к нему руку, вложить свои дрожащие пальцы в его ладонь, а потом мир закружился в черном вихре и в следующий момент я оказалась в каком-то подземном комплексе, похожим на грот. До слуха доносилось журчание воды, будто бы подводная пещера. Но здесь было темно, сыро. Краем глаза я заметила на камне какое-то движение, и машинально повернула в ту сторону голову. Мокрица ползшая по камню привела меня в настоящий ужас.       Но Кромешник уверенно вел меня вперед, не выпуская мою руку из своей когтистой конечности. Камни были скользкие, а ботинки то и дело норовили съехать, не знаю, если бы Питч не держал меня, наверное, я бы давно полетела с какого-нибудь уступа и свернула себе шею.       Мы шли недолго, пару минут, может, когда вышли в большой просторный зал с черным глобусом по средине. Такой же я видела уже на Северном полюсе и, как и там, здесь тоже были огоньки, и не трудно было догадаться во что верили обладатели этих светлых пятен.       С потолка свешивались ржавые цепи, какие-то непонятные металлические конструкции, в тени я даже разглядела что-то напоминающее клетку, если бы не было сильно покорежено. — Что вы хотите мне показать? — снова повторила я, одергивая руку, и с подозрением глядя на Повелителя Кошмаров.       Питч слегка повернул голову в мою сторону, скосив взгляд, в следующую секунду он уверенно зашагал к массивному креслу из черного камня с высокой спинкой, по низу я даже разглядела растущий мох. Кромешник опустился на свое подобие трона, подперев голову рукой, он обвел по периметру огромную залу взглядом, после чего остановил его на мне. — Я хотел показать тебе это место, — ответил Кромешник ровным голосом, а я почувствовала, как нервно стало подергиваться нижнее веко. Он что, издевается? — Какого… кхм, — я вовремя осекла себя, вспомнив, с кем говорю и что мне это сулит. Вместо того, чтобы припираться, я еще раз обвела пещеру более внимательным взглядом. На самом деле это было нелегко, мало того, что здесь было плохое освещение, так еще и мое зрение после беременности заметно ухудшилось. Тем ни менее это не помешало мне разглядеть маленькую птичку, залетевшую когда-то ко мне в окно. Она была в клетке, стоящей на каменной возвышенности, напоминающей стол. Прутья клетки были толстыми, а расстояние между ними слишком мало, чтобы колибри смогла протиснуться и вылететь на свободу.       Тем ни менее, пернатый дух сидел на жердочки и вообще не выдавал признаков жизни. — Что это значит? — нахмурилась я, переводя вопросительный взгляд на Питча. — Ты знаешь кто это?       Я отрицательно мотнула головой. — Это духи-помощники Зубной Феи, — поведал мне Повелитель Кошмаров, а я тихо фыркнула. Зубная Фея… конечно… кто бы сомневался, что и она существует. — А вот этот конкретный дух рассказал мне нечто интересное… — Боюсь представить, — огрызнулась я, устав уже от этого загадочного тона беседы, от этого жуткого места, да, и от духов в частности.       И тут маленькое существо встрепенулось, будто проснулось, и застрекотав, уставилось прямо на меня.       Сложно передать словами, что я смогла увидеть в выражение глаз этой птички. Жгучая смесь волнения, страха, надежды, что я спасу ее, что мы вместе уйдем отсюда, вот только на ее беду мне было совершенно все равно, что с ней будет. Это их разборки, а меня это не касалось. Все что я хотела, это убраться отсюда поскорее… — Дело в том, — елейным голосом продолжил говорить Питч, — что эта Зубная Кроха видела, какой именно дух наградил тебя твоим недугом.       Я похолодела. На моем лице застыло какое-то странное выражение, потому что я чувствовала, как мышцы потеряли способность двигаться и в попытке показать хоть какую-то эмоцию, я чувствовала, как тяжело им шевелиться.       Закрыв глаза, я дала себе ровно пять секунд, чтобы успокоиться. — И? — сухо поинтересовалась я. — Что же дальше? Вы сами догадались что меня с ним связывает, а его имя… какое оно имеет значение? Поговорить с ним хотите? Ну так бы и сказали, чего было так изощряться-то?       Под конец своего монолога, я успокоилась окончательно, уверовав в справедливость своих слов.       Но кажется Питч не разделял моего мнения, потому что его глаза опасливо сверкнули, а я невольно отступила назад, боязливо поежившись от колючих мурашек, прошедших вниз по позвоночнику. — К сожалению, это важно. Видишь ли, Рэйчел, — он вдруг исчез, появившись где-то сбоку в тени, сцепив руки за спиной, он медленно зашагал вперед, — благодаря стараниям Джека я потерял большую часть своих сил, а после его становления Хранителем, я и вовсе не могу достичь прежнего уровня. — Я вам, конечно, сочувствую, но при чем тут я? — Не строй из себя глупенькую девочку, — порекомендовал Питч, оказавшись прямо за моей спиной. Он стоял совсем рядом, что я отчетливо ощущала ледяное дуновение по ногам, обдавшей меня ауры.       Колибри что-то возмущенно запищала, забилась в своей клетке. А я приказала себе не бояться. Если этот дух питается страхом, то лучшим решением было не давать ему такой роскоши. В конце концов, чего мне бояться? Физического вреда он, судя по всему, причинить мне не может, а психологически я давить на себя не позволю. — Это ваши с ним проблемы. — холодно ответила я, смотря вперед, сконцентрировав внимание на падающей капли со сталагмита, не смея обернуться. — Разбирайтесь, пожалуйста, сами и не втягивайте в это меня. А теперь верните меня обратно. Вы обещали.       Питч вновь возник возле своего трона, чему-то довольно усмехаясь. — А ты интересная, Рэйчел, — он хватает за ножку проползающую по подлокотнику сколопендру, поднимает ее, поднося к глазам, рассматривает как она извивается, будто это самое интересное зрелище, какое может быть. А я вдруг четко понимаю, что я — та самая сколопендра, именно таким насекомым он меня считает. И так красноречиво Питч разжимает пальцы, позволяя существу упасть на пол, чтобы тут же раздавить подошвой ботинка.       Я упорно молчу, ожидая, когда он продолжит говорить, но Питч молчит, лишь с любопытством наблюдает за моей реакцией краем глаза. — С моей помощью, вы хотите заманить Джека сюда? — интересуюсь я. — Как банально. Я ожидала от Повелителя Страха большего.       Я понимаю, что играю в опасные игры, понимаю это так же четко, что он обещал вернуть меня, а значит, не может нарушить свое слово. Он же не человек, в конце концов… По крайней мере, я надеюсь, что это правило распространяется на такой тип духов, как Питч, именно поэтому играю ва-банк, сознательно поднося к виску заряженный курок, надеясь, что выстрелит он холостой. А то что выстрелит — сомнений нет. — Ну что ты, — улыбается Питч, соблаговолив повернуть голову, да не только голову, а даже весь корпус в мою сторону, — я просто поведаю ему, что его подружка — обманщица, которая врет всем вокруг, а его самого держит как хорошее развлечение на сезон. Как думаешь, это сможет пошатнуть его симпатии к тебе и избавить его от веры в людей?       Не знаю как мне удалось сохранять хладнокровие, когда в груди все кипело от ярости. Зачем этот дух сует свой нос туда, куда не просят, чего он прицепился ко мне? Чего он, черт его дери, хочет от меня? — Думаю, он не питает иллюзий по поводу меня, — нахожусь я с ответом, — пусть внешне он и выглядит, как молодой парень, это оболочка не умаляет того, что он прожил хренову кучу лет и уж, наверняка понимает какие люди, что от них можно ждать. Думаете, он не понимает, что я не сижу и жду его от зимы до зимы? Не понимает, что у меня есть своя жизнь, которая рано или поздно закончится?       Я смотрю прямо в горящие раздражением янтарные глаза, стискивая кулаки, я заставляю себя чеканить каждое слово, не замечая, как срываюсь на крик. — Какое вам дело, вообще до нас? Если у вас есть претензии к Джеку, идите и выясняйте это с ним. А я не желаю, слышите? Не желаю быть втянутой во все это! Я из-за вас и так чуть не умерла! Из-за вас чуть не умер мой сын! Но, ладно, пусть тогда я сама пообещала вам страх в обмен на ответы, пусть я сама, конченная идиотка подписалась на это, но на этом все! Все! Слышите меня?! Вы забрали мой страх, и теперь исчезните из моей жизни! Я больше не желаю иметь с вами никаких дел!       Питч слушал меня, не перебивая, не пытаясь даже остановить поток возмущенных слов. Когда запал прошел, я тяжело дышала, гневно смотря на духа, а тот, казалось, уже подрастерял всю свою раздражительность и теперь откровенно веселился, наблюдая за пищащей блохой. — Я уже говорил тебе, девочка, что страхи взрослых слишком абстрактны. — Что?.. — не понимаю я, а когда смысл его слов медленно начинает доходить, мне становиться не хорошо. — Вы… вы же… — Да. Люди рождаются в момент зачатия. Уже тогда определяется их судьба, время их смерти, даже ключевые моменты жизни. — Да как вы посмели… — Ты предложила мне свой страх, а твой сын, на тот момент, являлся частью тебя. И он боялся. Знаешь чего?       Я судорожно мотаю головой, не желая слышать этого. Не хочу. — Твой сын боялся, что он тебя потеряет, — тихим тягучим голосом слышу я голос Питча у самого уха, а в следующую секунду мир кружится передо мной в черном вихре, и следующее что я вижу это знакомую стену тупика, откуда совсем недавно меня вот так же забрали…