Безумие

      Мы стоим в полной тишине, смотря друг на друга так, будто тот, кто стоит напротив может дать все ответы, знает все на свете. Лицо Джека выражало некую растерянность, в глазах я читала страх, неверие, вину. Его плечи опустились, вся поза будто говорила о том, какой груз он сейчас держал на своих плечах. Мое лицо тоже застыло в каком-то странном выражении. Я вроде и хотела изменить положение лицевых мышц, да не получалось. Внутри на миг все замерло, застыло, а потом и вовсе оборвалось.       Я медленно опускаю взгляд в землю, и мне кажется, что я вот-вот свалюсь в обморок, потому что не нахожу в себе сил остаться стоять, потому что оставить все как есть, дальше отмалчиваясь, было подобно преступлению. Было страшно, я попросту не понимала, как такое могло произойти — почему все это происходит со мной? — Почему… почему ты не сказала мне?       Голос Джека вывел меня из этой прострации, и я медленно поднимаю взгляд, вновь смотрю ему в глаза, и мне невыносимо больно видеть такие чувства в нем. — Почему…? — глухо отзываюсь я. — Потому что от тебя я всегда видела только добро. Я не имела права взваливать на тебя такую ношу. Ты не виноват, прошу, не вини себя ни в чем, ведь то была моя инициатива…       Джек качает головой, а я захлопываю рот, так и не озвучив всех своих мыслей. — Я должен был догадаться, что так и будет, — говорит он.       Джек отворачивается, разворачиваясь ко мне полубоком, смотрит понурым тяжелым взглядом куда-то перед собой, а я стою и не знаю, что делать, что сказать, как себя вести… — Как… как давно это началось? — спрашивает он, с трудом выдавливая из себя каждое слово. — Сразу, как ты ушел в ту ночь.       Больше нет тайн, не осталось никакой недосказанности между нами, и дальше отпираться и завуалировать правду не было смысла.       Наверное, сейчас он сопоставил в голове все факты, сложил все мое странное поведение, все мои хождения в легкой одежде в морозы и, наконец, понял причину.       Что будет дальше?.. — Я говорила тебе: что сделано, то сделано. Я не жалею. Знаешь, на Востоке верят в Судьбу. Может, моя такая… Может, это все было предрешено твоим Луноликим… может, так и должно быть…       Джек не отвечает. Он внимательно смотрит на меня, и я вижу в его глазах не передающееся словами сожаление. Сожаление, граничащее с жалостью…       И мне тяжело смотреть на него. Мне сложно говорить что-то еще, мне невыносимо даже думать о том, что будет дальше. Я пошатнулась на месте, неловко прикрывая ладонью вдруг защипавшие глаза. Потом и вовсе круто разворачиваюсь и убегаю отсюда, так позорно и трусливо пождав хвост, не желая нос к носу сталкиваться с проблемами. Мне проще убежать, так всегда было. С тех пор ничего не поменялось. Я оставляю Джека позади, приказывая себе не оборачиваться, ни за что не смотреть на него.       Уже дома, включив напор холодной, я набираю ледяной воды в сложенные ладони и с остервенением растираю воду по лицу, смывая слой тонального крема и пудры.       Когда я поднимаю взгляд и смотрю на свое бледное отражение, я не выдерживаю: закрываю глаза и, до крови закусив губу, тихо вою, подавляя в себе отчаянный крик.

***

      Приход этого человека был неожиданностью для меня. Я ожидала увидеть кого угодно на своем пороге, даже Северянина кричащего, что я теперь дух-чего-то-там, а на заднем плане будут Кролик с Зубной Феей с транспарантами. Ну и Песочник где-то неподалеку, выкрикивающий громкие поздравления. Вот только стоило мне распахнуть дверь, как я встретилась взглядом с большими зелеными глазами.       Их обладательница стояла, переминаясь с ноги на ногу, покусывала тонкие обветренные губы, и явно пребывала в нерешительности, с чего начать разговор. — Привет, Софи, — улыбнулась я девчушке, — Кристы нет. Думаю, она должна появиться в скором времени, зайди попозже, ладно?       Я уже хотела закрыть дверь, как звонкий голосок Софи заставил меня изумленно замереть. — Нет, я к тебе. — Ко мне? — не поняла я. В голове сразу стали проплывать неприятные картинки, а складываясь со странным поведением этой веселой девчонки, сегодня какой-то притихшей, мне стало дурно. — Что-то с Кристой…? — Нет-нет, мне просто… надо поговорить с тобой. — Ладно, заходи, — разрешила я. Проведя ее мимо гостиной, в которой я до этого расположилась с бутылкой вина, к этому моменту опустошенной наполовину, от чего я чувствовала себя не совсем трезвой, я провела девчушку на второй этаж в свою комнату. «Убираюсь» — объяснила я причины такого доверия, что веду ее в свою спальню. — «Там жуткий кавардак, не против, если поговорим в моей комнате?» Девочка на это лишь кивнула.       Она села на краешек моей кровати, схватившись руками за ее края, потупила взгляд в пол, явно собираясь с мыслями. Я же села на стул, стоящий у шкафа. Он закрывал от моего обзора окно, создавая некий уголок, куда холод из приоткрытого окна доходил меньше. Если Софи и было холодно, то она ничего не сказала, хотя я видела, как она зябко поводит плечами, но вставать и закрывать окно я не хотела, к тому же, не думаю, что разговор будет таким уж долгим. Наверняка, она влюбилась, и по какой-то причине решила посоветоваться с человеком более старшим, с которым у нее точно не будет никаких общих точек соприкосновения, а значит взгляд будет объективным. Конечно, мы неплохо с ней ладили, когда она у нас бывала, но за пределами нашего дома я с Софи не общалась, так пару раз поздоровались на улице при случайной встрече, на этом все. И почему она в роли советчика избрала меня, ума не приложу. — Так о чем ты хотела поговорить? — как можно более дружелюбно подтолкнула ее к разговору я, уже порядком устав ждать от нее первого шага.       Софи помолчала еще буквально пару секунд, будто подбирала слова, а потом, не глядя на меня, заговорила. — Помнишь, недавно ты сказала, что у Пасхального Кролика есть бумеранги?.. — Что? — не поняла я. Я вроде не пила так много, что у меня появились галлюцинации, или это следующий этап на пути к моей безвременной кончине, тогда почему я слышу то, что слышу?       Софи бросила на меня торопливый взгляд, но вдруг снова опустила глаза в пол. — Я… понимаешь, в детстве так получилось, что я побывала в его мире. Мне казалось это сном, но потом мой брат Джейми в течении многих лет говорил о том, что той ночью он сражался против зла…       «Первый ребенок, что меня увидел…» — всплыл в памяти рассказ Джека, когда он впервые пришел ко мне. И хоть имя этого ребенка я не запомнила даже тогда, сейчас это было абсолютно не важным… — … он говорил, что у него появился друг — Ледяной Джек. — она качнула головой, что ее длинные русые волосы закрыли ее лицо от моего пристального взгляда. — Пожалуйста, не думай, я не сумасшедшая. Просто…       Она так и не закончила эту фразу. Наверное, она и сама не знала, что хотела сказать и зачем вообще решила поговорить со мной об этом. — Почему ты решила сказать мне все это? — спросила я с явной хрипотцой в голосе, будто я долго молчала, и теперь связкам нужно было время, чтобы снова начать нормально функционировать. — Ты тогда так точно описала Кролика, будто вживую видела его, — я про себя усмехнулась от этих слов. — Но… потом Криста рассказала мне, что ты странно ведешь себя… — В смысле? — я подалась корпусом вперед, облокотившись о собственные колени локтями и с неким прищуром посмотрела на Софи. Теперь она повернула голову ко мне и взгляда больше не отводила. В ее глазах была решительность, желание довести этот самый странный разговор в моей, да, и, наверное, в ее жизни до конца. — Прости, Криста рассказала, что ты была беременна. Что ты вдруг в начале зимы внезапно подорвалась и сбежала, не говоря никому ни слова и целый год не появлялась и даже почти не звонила. — И что с… — я уже хотела перевести все в открытое отрицание всего, сказать, что это вообще не ее дело. Сказать что-то правдоподобное, и выставить девчонку вон, а Кристе вечером устроить разнос за то, что она выносит сор из избы, но Софи грубо перебила меня, будто боялась сбиться с мысли, боялась, что, если я сейчас что-то ей отвечу, она потеряет решимость говорить со мной. — А еще она сказала, что иногда по ночам, проходя мимо твоей комнаты, слышит, что ты говоришь сама с собой и все время называешь своего собеседника Джеком…       Это было похоже на удар под дых. Меня будто разом окатили ледяной водой и тут же подсоединили высоковольтные проводки. Наверное, все мои эмоции были отчетливо видны на моем лице, потому что Софи как-то странно ахнула, и подскочила с кровати. — Ты же тоже их видишь, да? — с надеждой спросила она. — Правда ведь видишь? А Ледяной Джек приходит к тебе поболтать, да? — О да, поболтать… — вырвалось у меня с какой-то горькой усмешкой.       Софи вопросительно уставилась на меня, но я вдруг отклонилась назад, сползая чуть вперед по стулу, и закрыв ладонью глаза, расхохоталась. — Не сумасшедшая… я не сумасшедшая… — бормотала я в восторге. О, Луноликий, наконец, ты услышал все мои прошения, наконец, ты разжалобился и послал мне подтверждение всех моих сомнений и страхов.       Я понимала, что своей бурной реакцией пугаю Софи, поэтому я поспешила взять себя в руки и вновь посмотреть на нее, вот только с лица не сходило тупое счастливое выражение. — Поверь, будь у меня выбор, я бы ни за что и никогда не хотела бы их видеть. К сожалению, меня не спросили…       Мне не верилось, что в мире есть еще один такой же сумасшедший, как и я. Что я могу поговорить с кем-то об этом. Даже если этот кто-то всего лишь пятнадцатилетняя девочка, подружка моей сестры…       В тот день Софи рассказала мне историю, которую плохо помнила, историю, что произошла с ней в далеком детстве, вспоминала рассказы брата, но на этот раз я слушала ее, впитывая в себя каждое слово.       Я же рассказала, как несколько лет назад была спасена Джеком на горном склоне, как после этого мы стали все время видеться. Даже рассказала о том, что побывала на Северном Полюсе в замке Санта Клауса. — Здорово! — восторженно воскликнула Софи. Она уже совсем комфортно чувствовала себя в моем присутствии, и даже как-то машинально прошла к окну и уверенным движением захлопнула створку.       За все то время, что мы говорили, мы несколько раз меняли места. Сначала Софи оживленно расхаживала по комнате, потом я, как-то незаметно для себя переместилась на кровать, потом и вовсе сходила вниз за недопитой бутылкой, а Софи принесла горячего шоколада.       И вот сейчас я сидела на кровати, скрестив ноги и привалившись к стенке, доливала остатки вина в бокал, когда Софи закрыла окно. — Не надо, — предупреждающе взглянула на нее я исподлобья. — Но в комнате уже жутко холодно, — удивилась она, растерянно посмотрев на меня. — Мне — нет, — возразила я. — Если тебе холодно, можешь взять из шкафа любую вещь и надеть. — Но на улице же такая холодрыга! — воскликнула Беннет, удивленно моргнув.       Я вздохнула, сделав большой глоток. Я уже была достаточно «хорошей», чтобы не фильтровать свою речь, но небольшой перерывчик оказался явно нелишним, потому что в голове были мысли и еще оставались ограничители. Вот только пить при тинейджере не самое лучшее решение из всех, которые мне доводилось принимать, но это было необходимостью, потому что волнение в груди было такое, будто на первом свидании говорю с парнем, которого полжизни любила. — Все это пагубное влияние этих духов, — сделала я широкий жест рукой и криво улыбнулась. — Так что, будь лапочкой, просто оденься потеплее, вот и все. — Но… почему так? — не отставала от меня с вопросами девчонка, чем начала мне надоедать. — Я и сама это плохо понимаю, так что не спрашивай, — отмахнулась я, залпом осушив бокал и отставив тот на пол рядом с пустой бутылкой. — Можно спросить? — после недолгой паузы спросила Софи. — Ну? — уже без особого энтузиазма отозвалась я. — Почему ты все-таки уехала? Ты не хотела, чтобы Джек знал, что у тебя будет ребенок? Но он ведь любит детей, он же их Хранитель… — Воу-воу, — остановила я ее, замахав перед собой руками, — ты говорила об одном вопросе, а не целом ряде претензий. — Так ты ответишь? — испытующий взгляд больших зеленых глаз, которому я явно проигрывала во всеобъемлющей подростковой наглости. Вздохнув, я откинулась назад, облокачиваясь лопатками о стену. — Не думаю, что с младенцами можно играть в снежки, отсюда я полагаю, что младенцы к разряду детей, в глазах Джека, не относятся… кхм… что там дальше? ах да, почему я уехала? На то у меня было несколько причин, одна из которых вытекает из твоего второго вопроса: да я не хотела, чтобы он видел меня такой. Как видишь, раз уж мы с тобой разоткровенничались настолько, я не образец праведности, а Джек…       Я поймала ртом собственный выдох и упала на подушки, уставившись понурым взглядом в потолок. Оказывается, мне так давно просто нужно было высказаться, чтобы кто-то выслушал меня, выслушал и понял… — Джек… он — святой. Он не раз спасал меня, не раз приходил ко мне, когда я в этом нуждалась. Он открыл мне целый мир, оказывается, в нем столько удивительных вещей! … Он спас меня от собственной жизни, от моей беспомощности. Я… а я, как последняя эгоистка, посчитала, что мне этого мало. Мне нужно было еще. И я не задумывалась о последствиях, не задумывалась ни о чем, меня волновали только мои чувства и мои переживания. Но вот сейчас… уже поздно сожалеть, да, я и не жалею, пожалуй. За себя мне не страшно, мне… — О чем ты вообще говоришь? — перебила мой монолог Софи, с недоумением смотря на меня. — Что такого могло случиться? Ну, я имею ввиду, это же Ледяной Джек — Хранитель Веселья…       Я скосила на девчушку взгляд. Она не понимала… — Я не знаю. Правда — не знаю. Вся моя жизнь пошла кувырком после того, как я едва не погибла там, в горах…       Мы еще немного поговорили. Разговор так ни к чему и не вышел. Просто обмен информацией, просто разговор о наболевшем. Наверное, Софи понимала так же хорошо, как и я, что нашла, наконец, родственную душу, того, с кем можно было бы разделить свои душевные терзания.       Когда Софи засобиралась домой было уже темно, и я вызвалась проводить ее. Девочка не возражала. Поэтому быстро одевшись, мы вышли на улицу.       Снег медленно падал, кружил в воздухе, спирально падая на землю. В свете фонарей сугробы искрились, переливаясь холодными оттенками серебра. Я подмечала это, я любовалась этим… как давно я стала обращать внимание на такие обыденные вещи? — Скажи, а твой брат…? — я умолкаю, не зная, как сформулировать вопрос, но собравшись с мыслями, уверенно заканчиваю как можно более непринужденным тоном. — Он до сих пор видит этих Хранителей? — Не знаю, — отвечает Софи, как-то странно понурив голову. — Он уехал сразу, как ему исполнилось восемнадцать. Свою жизнь, наверное, устраивает…       Мне было достаточно. Этот ответ… он открыл мне глаза на многое. Я не одна в этом мире схожу с ума. Не у меня одной проблемы. Видимо брат Софи тоже видит этих духов, наверное, он до последнего пытался убедить окружающих, в их существовании, но предсказуемо сталкивался со стеной, а учитывая возраст этого Джейми, могу предположить, как он настрадался за все это время, поэтому неудивительно, что он решил начать новую жизнь в новом месте.       Интересно, а мне есть куда сбежать?