Возвращение домой

Дейенерис поднялась из-за стола и, призывая на помощь все свое самообладание, медленно произнесла: — Это просто невозможно, Варис, вы же сами понимаете? Тайвин Ланнистер позаботился бы о том, чтобы мой племянник не выжил, чтобы никто из Таргариенов не выжил. Тирион почесал бороду и задумчиво пробормотал: — Почему только принц Эйгон? Почему Коннингтон не спас также Рейнис и жену Рейгара, если представилась возможность? — Судя по слухам, Клиган настолько изуродовал тело мальчика, что его даже не могли опознать… Тирион исподлобья посмотрел на Дейенерис, но та держалась стойко — лицо ее ничего не выражало, она была похожа на мраморное изваяние, пока не сделала глубокий вдох и не бросила в запальчивости: — Как это понимать? Иллирио Мопатис? Тот самый Иллирио Мопатис, у которого мы с Визерисом жили целый год? И он посмел утаить от нас такие новости?! Варис озабоченно потер руки и хотел еще что-то сказать, но королева перебила его, и евнух в почтении замолчал. — Вы сказали «двое», Варис, — напомнила ему Дейенерис, стараясь успокоиться. Что-то не складывалось, думала она. Что-то в этой истории было не так. Это, должно быть, очередная попытка подобраться к ней и лишить ее всего, чего она с таким трудом добилась. — А вот тут и начинается самое интересное, ваша светлость. Прочтите сами, — Варис протянул Дейенерис свиток и бросил теплый взгляд в сторону Десницы. Жадно пробежавшись глазами по содержимому свитка, Дейенерис отложила письмо и странно посмотрела на Тириона. — Что ж, если верить написанному, то вы — мой сводный брат, дорогой Тирион. Ее Десница залпом допил содержимое своего бокала и со стуком опустил его на стол. — Вы что-то путаете, Варис. Может, вы имели в виду Джейме и Серсею? — Посмотрите сами, милорд. Прочитав письмо, Тирион аккуратно свернул его и отдал Пауку. Тот победно улыбнулся и кивнул. — Интересная получается история, ваше величество, — рассеянно пробормотал Тирион, стараясь не смотреть на нее. — Все эти годы вы жили с мыслью о том, что являетесь последней из рода Таргариенов, и тут — милостью Лорда Вариса — сразу два новых родственника. Дейенерис подошла к Тириону и, мягко положив ладонь ему на плечо, едва слышно добавила: — А знаете, меня это даже не удивляет — особенно после того, как вы рассказали мне о Рейгале и Визерионе. Дракон почувствовал родную кровь — как и я, когда Джорах впервые привел вас ко мне. Было что-то в вашем взгляде… Не знаю. Думаю, у вас уже давно появились сомнения, Варис, я права? — Не буду лукавить, моя королева, я счел это странным и удивительным… Но уверенность обрел только после того, как получил подтверждение от моих пташек. Есть еще кое-что, моя королева, но это может подождать. Тирион обернулся и, взяв руку Дейенерис в свои, робко поцеловал. — Тайвин, конечно, намекал на это. Он всегда давал понять, что не относится ко мне как к родному сыну. Я привык думать, что это связано с моей…хм… физической конституцией. Или с тем, что мать умерла, производя меня на свет. Варис, почему же он не избавился от меня тогда? Я спрашивал его об этом много раз, но Тайвин упрямо повторял, что я — Ланнистер, и что он растил меня как своего сына, — непонимающе пробормотал Тирион, с сомнением глядя на свою только что обретенную сводную сестру. — Такова была последняя воля вашей матушки, милорд. Тайвин просто не посмел не исполнить волю любимой женщины. Только нежное чувство к леди Джоанне и делало его человеком. Поговаривают, что после смерти жены он так и не оправился после потери. Вы никогда не задавались вопросом, почему мужчина в самом расцвете сил, так воспевавший семейное наследие и долг, так больше и не женился? Дени вдруг тихо спросила: — Мой отец взял ее силой? — Этого я не знаю, ваше величество. Неоспоримо лишь то, что в жилах Лорда Тириона течет кровь дракона и… — Я бы на вашем месте не стал волноваться об этом, Варис. Этот карлик-бастард уже поклялся служить нашей королеве до своего последнего вздоха, неважно, который из безумцев был его отцом. Дейенерис снова села за стол и, сомкнув руки в замок, очень тихо произнесла: — Что же касается Эйгона, Варис… Я думаю, что пришло время рассказать вам об одном пророчестве. Стеклянные свечи горят. Скоро придет бледная кобылица, а за ней и другие. Кракен и темное пламя, лев и грифон, сын солнца и скомороший дракон. Не верь никому из них. Помни Бессмертных. Берегись надушенного сенешаля. Выслушав королеву, евнух и Десница переглянулись и почти в один голос выразили свое мнение о разного рода пророчествах: — Не будем отрицать, что тут может быть какая-то доля истины, ваша милость, но… — Я все же не понимаю, как он мог спасти только мальчика, — упрямо повторил Тирион, и Варис только развел руками. Дейенерис судорожно вздохнула и, слегка сжав под столом руку Миссандеи, прошептала: — Он может быть кем угодно. Но что, если это действительно — Эйгон? Как сын Рейгара, он имеет полное право… — Тирион издал нервный смешок. — Ваша светл… Дейенерис. Я могу называть вас так, моя королева? — слабо улыбаясь, она кивнула. — Я думаю, что мальчишка — самозванец. Почему Коннингтон так долго выжидал? Почему не обратился к вам раньше? Ведь ясно же, что они рассчитывали на брак — как двое последних Таргариенов, вы с ним могли бы править Вестеросом вместе. И еще эта армия наемников, взявшаяся будто из ниоткуда! Варис, почему мы сами не подумали о них?! — Золотых Мечей не так-то просто купить, — вставил Варис, скептически приподняв бровь, и Тирион ухмыльнулся — неужели же их не мог убедить даже Мастер над шептунами? — Он может быть Блэкфайром, — процедила Дейенерис, глядя прямо перед собой. Уроки семейной истории, которые преподал ей в свое время Визерис, не прошли даром: она прекрасно помнила все кровавые восстания против династии и людей, их затеявших. Варис только пожал плечами, пробормотав, что юный Гриф может быть кем угодно, и лучше бы им поскорее разобраться с этим. — Позвольте мне отправиться на встречу с Коннингтоном и все выяснить, ваша светлость? — Разумеется, Варис, как можно скорее. *** Тирион с тревогой посмотрел на Дени и залпом допил вино — он, конечно, понял, как королева намеревалась проверить происхождение мальчишки. Если лже-Эйгон и его наставник солгали, их обоих ждет незавидная участь… Интересно, королева и его самого подвергнет испытанию огнем? Тирион не был уверен в том, насколько Дейенерис намерена доверять ему — как Деснице, как другу или как сводному брату. *** Когда Миссандея и Паук оставили их одних, Дейенерис проговорила, опустив глаза: — Теперь мне кажется, что я с самого начала подозревала. Мы с вами слишком хорошо ладили друг с другом, Тирион. Он смущенно улыбнулся и, с нежностью глядя на нее, тихо ответил: — Я даже не могу представить, каково вам было все эти годы. Сужу по себе — мне было несладко. Никогда не замечал за собой склонности к сантиментам, Дейенерис, но… Помните, я хотел поклясться вам в верности на мече? — Которого у вас по-прежнему нет, — напомнила она, тоже улыбаясь. Он неловко соскользнул со стула и, сжав ее горячие маленькие ладони в своих, решительно сказал: — Вы должны знать, что я всегда буду на вашей стороне, что бы ни случилось. Я буду рядом с вами. И я в вас верю. — Рейгар сказал бы что-то подобное, — пробормотала Дени, сжав его руки в ответ. — Подумать только, Последний Дракон был моим братом. Дени тепло улыбнулась своему Деснице и спросила, как он хотел бы объявить о своем наследии. — О, большой пир, чтобы вино непременно лилось рекой, а я восседал подле вас в черной шелковой мантии с красным трехглавым драконом на груди? — предложил Тирион, посмеиваясь. Дейенерис закатила глаза и кивнула. — Все это непременно будет, но сначала нужно вас легитимизировать, дорогой брат. Тирион поперхнулся вином и, виновато глядя на нее исподлобья, пробурчал, что это лишнее. — Глупости. Сейчас же отдам распоряжение о королевском декрете. Леди Тирелл и Песчаные Змейки уже здесь, как и ваш… Как и Джейме Ланнистер. Но скажите, вы все еще хотите ехать с ним на Север? Вы нужны мне в столице сейчас — особенно сейчас. Тирион почесал затылок и вздохнул. — Согласен, сейчас явно не самое лучшее время уезжать на Север. Но я говорил вам, что если Джейме поедет один, его… Дени снова закатила глаза и недовольно ответила: — Да-да, драгоценный Цареубийца и ненавидящие его Старки, я помню. Не волнуйтесь, он поедет туда как официальный представитель короны, я дам ему людей и особые полномочия. Можете написать Сансе Старк. — Благодарю, ваша милость, я… Дени накрыла его ладонь своей и с улыбкой попросила больше никогда не называть ее «величеством» и «светлостью», когда они одни. Она надеялась, что Тирион вскоре привыкнет к этому, как и она сама. — Знаю, сейчас вы вряд ли хотите говорить об этом, Тирион, однако мы не в той ситуации, чтобы… Как только вы официально станете Таргариеном, вам придется задуматься о подходящей супруге… — издалека начала Дейенерис. — Ваш брак с Сансой не был аннулирован, ведь так? Тирион кивнул и, сделав солидный глоток вина, с тоской посмотрел на королеву. Санса Старк… Тихая, сладко пахнущая, любящая шелка, песни, воинскую доблесть и высоких, красивых, галантных рыцарей. — Тайвин заставил меня. Я бы никогда не позволил себе так поступить с бедной Сансой. Когда я бежал из Королевской Гавани после убийства моего отца, я совершенно о ней не думал. Надеюсь, вы не хотите, чтобы я снова… — в ужасе округлив глаза прошептал Тирион. Дейенерис предостерегающе посмотрела на него и ответила: — Санса Старк должна была сделать над собой усилие и открыться вам. В конце концов, не могла же она рассчитывать, что кто-нибудь женится на ней по любви? С ее-то именем! Она же должна была понимать, что вы — ее лучший вариант в этом змеином гнезде? Меня тоже выдали замуж против воли. И посмотрите, где я теперь. Тирион восхищенно посмотрел на нее и кивнул, но все же тихо возразил: — Не сравнивайте себя с Сансой, Дейенерис. Она была совсем девочкой — тихой, покорной леди, которая боялась сказать лишнее слово и хотела всем угодить. К тому же, после того, что с ней сотворил Джоффри… — Из того, что мы слышали о Леди Старк от Вариса, можно заключить только одно — она убила в себе девчонку и позволила родиться женщине. Если это действительно так, я бы искренне хотела с ней познакомиться. — О, видимо, мне суждено быть окруженным прекрасными женщинами! — пошутил Тирион, подливая им обоим вина. — Жаль, что мы не росли вместе, Тирион, — сказала Дени, слегка смутившись. Несомненно, ей часто говорили комплименты, но было что-то такое в том, как это делал Тирион. Он действительно понимал ее. — Я обещаю, что поговорю с Сансой. Но могу я просить и вас? — Да. — Если Санса будет против, прошу, не настаивайте на браке. Мы найдем другой способ расположить к себе Север. — Ну конечно, с помощью моего брака? — с нажимом спросила Дени, выразительно глядя на Тириона поверх бокала. Он всезнающе улыбнулся и тихо парировал: — Возможно, вы не будете столь рьяно отвергать эту идею, когда узнаете Короля Севера поближе. *** Санса приподнялась на руках и тихо вздохнула. Никакой Бейлиш не мог испортить им с Джоном первую брачную ночь, но теперь, когда ее муж мирно спал рядом, а Мизинец гнил в темнице, она просто не могла больше откладывать решение проблемы по имени Петир. Кому-то могло показаться, что Мизинец загнан в угол, но Санса знала, что сможет успокоиться только когда увидит, как он умирает. Выглядел Петир скверно: рот его искривился в мерзкой ухмылке, руки нервно сжимали маленький кинжал, который он всегда зачем-то носил с собой… Зачем, зачем носить с собой оружие, если все знают, что его хозяин не в состоянии им воспользоваться? Взгляд его будто остекленел, когда зал взорвался аплодисментами и довольным ревом знаменосцев: король жестом дал понять, что они с королевой намерены удалиться в покои. Король Севера! Да здравствует Зимняя Роза! Все вышло куда лучше, чем они планировали — знаменосцы все же встали на сторону своего короля, и короне Джона ничего не угрожало (по крайней мере, пока). «Все, о чем я могу сейчас думать, — это ты, Санса. Разберемся с ним утром, Тормунд будет только рад помучить подонка пару часов… Моя королева, не пора ли нам удалиться в покои?», хрипло прошептал Джон, приобнимая ее за талию. Она зарделась и улыбнулась, глядя на своего красивого мужа из-под ресниц. Джон выглядел таким счастливым! Теперь она имела право смотреть на него, когда ей только вздумается, целовать его, когда ей захочется. — Как пожелает мой Король, — согласилась Санса и, бесстыдно улыбнувшись, тут же поцеловала его в губы. Зал одобрительно загудел. Она все еще не могла поверить, что это действительно произошло. Джон принадлежал ей, а она — ему. Арья и Бран вернулись домой, и Старки снова правят Севером. Мизинец получит по заслугам. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Больше некуда бежать, дорогой Петир. Придется ответить за все. За Лорда Бейлиша, конечно, не вступился ни один из его рыцарей-наемников. Но Сансу это больше не удивляло — кому, как не ей, не знать об истинной природе этих воинов в сияющих доспехах. К тому же, в этом даже была некая справедливость — Мизинец, должно быть, чувствовал себя как Нед Старк в тронном зале, когда Арья внезапно появилась у него за спиной и процедила сквозь зубы: — Куда-то собираетесь, милорд? — Игла, поднесенная к горлу, оставляла ему мало выбора. Бейлиш дернулся было, пытаясь стряхнуть с себя Арью, но она оказалась проворнее. — Думаю, вы вряд ли проведете эту ночь с привычным комфортом, лорд Бейлиш. — Надо было прихлопнуть тебя еще тогда, маленькая мерзавка! — прошипел Мизинец, не сводя глаз с Джона и Сансы. — В третий раз, это происходит со мной в третий раз… Как ты можешь так со мной поступать, Кэт? Снова? Санса не могла не думать об отце в тот момент. И, если бы не придававший уверенности Джон рядом, она наверняка не смогла бы сдержать привычные слезы. Я найду для тебя достойного человека, Санса. Настоящего мужчину, который будет храбрым, нежным и сильным. Этот мальчишка, Джоффри, не принц, моя девочка. Санса снова и снова возвращалась к этим словам отца. Иногда она даже представляла, как все сложилось бы, не реши Роберт приехать в Винтерфелл. Если бы ее мать знала об обещании своего мужа, конечно, она относилась бы к маленькому Джону по-другому… Как они все узнали бы о настоящем происхождении «бастарда с Севера», как отец предложил бы Сансе, еще совсем юной и наивной (когда придет время) выйти замуж за настоящего принца, его племянника. Как они с Джоном, оба еще такие робкие и мечтательные, рука об руку гуляют по зимнему саду и… Санса встрепенулась и инстинктивно сжала плечо Джона. Тот обеспокоенно нахмурился, одними глазами спрашивая, что ее беспокоит, но Санса только ободряюще улыбнулась и покачала головой. Той наивной девочки больше нет, и она больше об этом не жалела. Все, что произошло с ней, все несчастья, обрушившиеся на ее семью, только сделали ее сильнее. Стала бы Санса той женщиной, той волчицей, что гордо стоит сейчас под руку с Королем Зимы? После изобличающей речи Мизинца, Король Севера ледяным тоном приказал бросить предателя в темницу, допил эль и на руках отнес свою королеву в их покои под одобрительный гул гостей Великого Чертога. Стеречь Бейлиша вызвались Арья, Бриенна и Тормунд — троица, развратить которую ему вряд ли было под силу. *** Санса легко поцеловала Джона в губы и осторожно, стараясь его не разбудить, встала с постели. Да, она отвоевала свою семью и Винтерфелл, но какой ценой? Если Бейлиш прав и Матерь Драконов действительно настолько кровожадна и мстительна, то они в страшной опасности. Знает ли Серебряная Королева о том, что Джон — ее племянник и законный сын Рейгара? Если да, то чего ждать от этой женщины? Ведь она могла как с легкостью принять Джона в семью, так и сжечь его заживо… Все, что Санса пока слышала о Дейенерис Бурерожденной, говорило о том, что любую проблему она решает с помощью огня — как и ее отец, Безумный Король. Воображение Сансы тут же нарисовало жуткие картины: Джон на коленях у ног Дейенерис, парящие над руинами Винтерфелла драконы, коварно улыбающиеся Тирион и Варис, идущая с Севера армия Ночного Короля, смерть, головы на пиках, и огонь — драконий огонь… — Никто и никогда больше не отнимет у меня то, что принадлежит мне по праву, — твердо сказала она своему отражению в зеркале и, к своему удивлению, улыбнулась. Ставки высоки, но отступать теперь некуда. Каким же предстанет Вестерос перед своей новой королевой? Как бы она ни ненавидела Мизинца, Санса с ужасом поймала себя на мысли, что часто рассуждает, как он. Разрабатывает стратегию как он. Передвигает фигуры в этой игре престолов, прямо как он. Джон — соперник Дейенерис, Король Зимы, который держит под контролем пол Вестероса. Она сама — дочь Эддарда Старка, человека, вместе с Робертом Баратеоном свергнувшего Таргариенов… Едва ли Дейенерис Таргариен встретит их с распростертыми объятиями. Прислушается ли Матерь Драконов к здравому смыслу, если они расскажут ей всю правду — о Джоне, его родителях, об обещании Неда, данном у постели умирающей сестры? Санса надеялась, что Бейлиш просто пытался настроить всех против всех — его обычный прием. Прием, который сработает на ком угодно, только не на ней. Но почему же Дейенерис медлит, почему не требует их присутствия в Королевской Гавани? Бран сказал, что Серсею постигнет скорый конец от рук ее собственного брата, и тогда путь Матери драконов к трону мог бы быть легким и даже приятным. Если бы не армия Ночного Короля, о которой она наверняка не имеет ни малейшего представления, как и большинство южан. Но Северу нужны ее драконы и ее армия, одним им не выстоять. Мертва ли уже Серсея, и будут ли Дорн и Простор мстить за преступления Ланнистеров? Санса недолго знала Королеву Шипов, но была уверена в том, что Оленна не оставит смерть своих внуков и сына безнаказанной… Впрочем, как и воинственная дорнийка Эллария. Что там вообще происходит? Они слишком долго были заняты своими собственными проблемами, чтобы думать о том, что делается в остальном королевстве. По словам Бейлиша, Тирион все еще жив, а значит, их брак так официально и не был расторгнут… Теперь все это, конечно, не имеет значения. Санса решила, что разберется с проблемой, когда та напомнит о себе. Если напомнит. Она забралась в теплую постель и, хмуро глядя на балдахин, прошептала: — Ох, что мы наделали, Джон? Что же мы наделали… Может, действительно нужно было сбежать вдвоем куда-нибудь в Эссос, как ты и хотел? Вместо ответа Джон повернулся к ней и, властно притянув ее к себе, забормотал сквозь сон какую-то несуразицу про драконов и валирийскую сталь. Санса провела рукой по его лицу и, удобно устроившись у Джона на груди, закрыла глаза.