Бессмертный поцелуй

Людвиг проснулся на коричневом диване в полицейском участке. Он перевернулся и почувствовал, что у одной части дивана отсутствует набивка. Дальше спать не было смысла. Людвиг не знал, как долго спал и что случилось перед тем, как заснул. Но медленно открыв глаза и осмотревшись, он вспомнил разговор с полицейским, почему его забрали в участок, и снова почувствовал, что вот-вот упадёт в обморок. Второй смерти близкого человека ему не перенести. Людвиг попытался перевернуться и уснуть, но вместе с ним переместились комки в диване. Несмотря на неудобства, его вновь начало клонить в сон. Именно в этот момент Людвиг почувствовал, что что-то ткнуло его в бок. — Эй, Люд! Просыпайся. Много важного случилось, пока ты был в отключке. Перевернувшись, Людвиг открыл глаза и посмотрел на Альфреда, видок которого был не ахти — круги под покрасневшими глазами говорили о бессонной ночи. В руках у него были две кружки свежезаваренного кофе. Людвиг сел, принял протянутую Альфредом кружку кофе и сделал большой глоток из неё. Горячий напиток помог немного прояснить мысли. Сделав ещё пару глотков, Людвиг поинтересовался у Альфреда: — Что произошло после того, как меня увезли? Альфред глубоко вздохнул и выдал: — Во-первых, в следующий раз высыпайся. Сколько же ты не спал? Не могу я снова позволить тебе упасть в обморок. Я разговаривал с полицейскими и, видимо, расследование убийства перешло к расследованию двойного убийства. Людвиг с секунду обдумывал услышанное. — Кто ещё стал жертвой? Альфред пристально посмотрел на кружку кофе в руках. Руки так сильно задрожали, что кофе стало выплёскиваться. Людвигу сейчас было плохо. Альфред же обычно всегда невозмутимый, в тот момент выглядел растерянным. Людвиг протянул руку и забрал кофе из трясущихся рук Альфреда. И это, казалось, вернуло Альфреда в реальность. Поднимать голову он не стал и продолжал смотреть на колени. — Я должен был знать. Я обязан был знать. Мой младший брат не должен был умереть из-за меня. Мэтью всегда говорил мне, что я слишком безрассудный… — Альфред сломался и заплакал. Людвиг смотрел на него и видел себя в тот злосчастный день, когда узнал о смерти Гилберта. Ему знакомо чувство утраты и безнадёжности, а ещё сжигающее чувство вины. Это чувство было самым сокрушительным, и Людвиг мог только представить, каково сейчас Альфреду. Людвиг ободряюще положил руку Альфреду на плечо и спокойно спросил: — Что именно произошло? Альфред пару раз глубоко вздохнул, прежде чем ответить: — Мы постоянно в пути, и Мэтью всегда устраивался на краткосрочную работу. В этот раз он получил работу на бензоколонке. Они нашли его тело несколько часов назад. Ему сломали шею, но ещё она была прокушена. Не мне тебе говорить, что это значит. Теперь Людвиг отлично понимал чувства Альфреда. Затем он выслушал подробный рассказ случившегося. Стоило отдать Альфреду должное, сам он в день смерти Гилберта не смог внятно рассказать. Дверь открылась, и вошёл полицейский. Людвиг узнал его, это он сообщил ему о Родерихе. Полицейский посмотрел на них и сказал: — Сочувствую вам, но придётся рассказать всё что знаете, чтобы мы разобрались, как эти убийства связаны между собой. Людвиг хотел было ответить, но Альфред прервал его жестом руки и ответил, к удивлению, сдержано. — Нам нужно поговорить с вашими спецподразделением по аномальным явлениям. Людвиг удивился не меньше полицейского, который потом поднял бровь и проговорил: — У нас есть парень, британец, который без ума от призраков, заклинаний и прочей чуши. Альфред уверенно кивнул. — Подойдёт. Мне нужно поговорить с ним. — Хорошо, — согласился полицейский, — но вам потом придётся всё нам рассказать. Людвиг повернулся к Альфреду, как только вышел полицейский. — О чём ты его спросил? — О сверхъестественном подразделение полиции. Оно небольшое и мало финансируемое, но всё же существует на случай, если в деле замешаны вампиры и прочая нечисть. Дверь открылась, и на этот раз вошёл хорошо одетый блондин с густыми бровями. Выглядел он странно счастливым, по всей видимости, от того, что наконец понадобился. Он опустился на стул напротив Альфреда и Людвига и заговорил с сильным йоркширским акцентом: — Здравствуйте, меня зовут Артур. Меня не так часто вызывают. Итак, что вы хотели? Людвиг позволил Альфреду изложить суть. — У нас двойное убийство, скорее всего от рук одного вампира. Мы заперли его приятеля в подвале, и похоже он мстит нам. — Значит, убийца, — задумчиво кивнул полицейский. — Похоже, вы зашли в тупик. Вот, что вам скажу: я помогу вам. Альфред сразу ощетинился: — Кто сказал, что нам нужна твоя помощь? Мы понятия не имеем, кто этот ублюдок, а ты тем более не сможешь разузнать о нём. Полицейский бросил на него холодный взгляд. — Вам нужен тот, кто здраво и без эмоций подойдёт к делу. Но раз моя помощь не нужна, то я передам это дело простым офицерам, а вы уж там объясняйте им про вампиров. Людвиг поспешил вмешаться, прежде чем Альфред ляпнет какую-нибудь высокомерную глупость. — Нам бы пригодилась помощь; мы уже потеряли одного из наших. — Я не собираюсь работать с ним! — сердито рявкнул Альфред. — Слушай, янки, — огрызнулся британец, — я не слишком-то рад этому, но моя работа — уничтожать тварей. Людвиг постарался разрядить обстановку. — Что предлагаете нам сначала сделать? У нас нет зацепок, но зато есть разгневанный мстительный вампир, бродящий непонятно где. Артур задумчиво постучал карандашом по колену. — Ну, если он мстит, то придёт за вами. Снимите вдвоем квартирку и поживите там. Я конечно буду поблизости. Держите оружие наготове. Как только вы сработаете как приманка, я захлопну ловушку. — Думаешь, я буду жить с тобой под одной крышей? — Альфред с отвращением окинул его взглядом. Людвиг толкнул Альфреда локтем в бок. — Мы согласны. Но есть ещё одно, я бы хотел знать, что точно случилось с Родерихом. Уверен, что вы можете получить материалы дела. Артур поднялся. — Посмотрим, что можно будет сделать.

***

Сухой голос звучал где-то вдалеке: — Имя жертвы: Родерих Эдельштейн. Возраст: 25 лет. Национальность: немец. Причина смерти: потеря крови от колотого ранения в шею. Он глубоко вздохнул и выдохнул, от чего белое полотно чуть приподнялось над лицом. Медленно Родерих начал приходить в себя и собирать факты воедино. Он помнил, что Гилберт убил его, и тогда Родерих попробовал кровь из запястья Гилберта. Очень ясно вспомнилась смерть — было жутко больно. Сейчас он был у патологоанатома в полицейском участке. Был один шанс, что кровь подействует, и он станет одним из них. Когда Родерих открыл глаза, его сразу же ослепил свет от люминесцентных ламп. Пришлось вновь закрыть глаза. Голос патологоанатома звучал где-то там, зато шаги по линолеуму словно громыхали в ушах. Родерих повернул голову на голос и учуял удивительный запах соли и железа, ему этот запах почему-то казался самым вкусным. Зажгло горло, как и всё тело. Он ощущал жуткий голод. Запах химикатов мерк в сравнение с запахом крови. Этот запах был сродни алкоголю для пьющего и дозе героина для наркомана. Он знал, что может выдержать, но ему нужно было выбраться. Затем Родерих услышал шум, словно патологоанатом споткнулся и выругался себе под нос. Но он не стал зацикливаться на этом, пока не уловил усилившийся запах крови. Возможно, патологоанатом порезался. Запах затмил разум. Голова опустела и в ней осталось одно — свежий запах крови. В глазах покраснело, а после почернело. Когда рассудок вернулся к нему, Родерих увидел на полу под собой патологоанатома с открытой раной на горле, которая больше не кровоточила. Сам же Родерих ощутил вкус крови на языке. Вкус этот был слаще нектара и в то же время густой и солёный. В теле человека не осталось крови, и почти нигде не пролилась. Родерих понял, что тот уже мёртв, но лучше он себя от этого не почувствовал. Он быстро встал. Патологоанатом смотрел остекленевшими глазами в потолок. Родерих тут же отвернулся и наткнулся глазами на настенное зеркало. Его удивило, что отражаться в зеркале он мог, про это он ничего конкретного не читал. Его фиолетовый цвет глаз стал неестественно ярким. Цвет кожи был смертельно бледный, а волосы казались ещё чернее. Лицо чуть изменилось, и казалось немного покрасивело. Родерих понимал, что должен испытывать отвращение к себе за то, во что он превратился, но почему-то не ощущал этого чувства. Чувствовать, как кровь человека течёт по венам — было великолепно, лучше самой жизни, почти лучше секса. Каждая клеточка тела пела в нём. Он закрыл на секунду глаза и окунулся в ощущения, ожидая, пока они не смолкнут. Родерих понимал, что должен был чувствовать вину, но не чувствовал. Когда снова открыл глаза, то заметил, что одежды на нём не было. Поразмыслив, он понял, что причиной этому было его некогда предстоящее вскрытие. Оглядевшись в поисках одежды, которую нужно было раздобыть, чтобы не привлекать лишнего внимания, Родерих понял, что подходящей не было, кроме той, что была на патологоанатоме. Тут-то он почувствовал себя виноватым, когда снимал с мертвеца рубашку и брюки, оставляя лишь халат на бездыханном теле. Посмотрев на документы мужчины, он решил оставить их. Из-за чувства вины засосало под ложечкой. Родерих решил не задерживаться, хотя смутно представлял, куда идти. Он знал, что должен найти Гилберта. Новообращённые вампиры-одиночки часто умирали. Гилберт создал его, так что в его инстинкте заложена защита Родериха. Он где-то читал, что вампиры были связаны с их создателями телепатически. Оставалось надеяться, что это правда, иначе у него не было шанса найти Гилберта. Поняв, что машины у него не было, Родерих пошарил по карманам и нашёл ключи от машины. Ухмыльнувшись, он подумал, что патологоанатому теперь уже не потребуется машина, а ему не придётся идти пешком. Так он отправился на поиски Гилберта.