Бессмертный поцелуй

Гилберт спал несколько дней, и вот ему приснился сон. Он шёл по дому, который на первый взгляд выглядел не ахти. Тогда Гилберт понял, что это был дом, в котором они с братом жили. Было странно, что он ему снился, ведь они с Людвигом давно в нём не были. Он помнил, где была его комната, и что-то подсказало ему, что нужно идти туда. Что-то ждало его там, но Гилберт не знал что это. Он всё шёл, пока не добрался до двери комнаты. Дерево на двери было исполосовано так же, как он помнил в детстве. Гилберт не знал, откуда взялись полосы, но выглядело так, будто их оставил огромный волк. Дверь была из розового дерева, поэтому дерево в местах, где были царапины, было красного цвета. Гилберт рывком открыл дверь. Иван стоял рядом с его кроватью и смотрел вниз на что-то, чего Гилберт разглядеть не смог. Он практически рванулся к Ивану, обрадовавшись вновь увидеть своего возлюбленного пусть даже во сне, это очень успокаивало после нескольких часов разлуки и волнения. Он обнял Ивана за высокие плечи и подтянулся, чтобы коснуться губ. Иван перехватил инициативу и агрессивно обхватил губами губы. Поцелуй был настолько страстным, что их клыки ударялись друг о друга. Но им было всё равно, потому что оба потерялись в страсти и были рады видеть друг друга. Гилберт наслаждался тем, как страстно прижались губы Ивана к его. Тело во время сна было особенно чувствительно, поэтому каждое прикосновение посылало искры удовольствия. Оторваться было невозможно даже на секунду, но любопытство Гилберта взяло над ним верх. Он медленно отстранился, тонкая нить слюны протянулась между их ртами, повернул голову и посмотрел вниз на кровать. Неизвестный человек, лежавший на кровати, был едва жив — грудь ели поднималась. Из-за покрывавшей лицо простыли было не разобрать, кто именно лежал на кровати. Причину его состояния долго искать не пришлось, на открытой шее красовался укус вампира. Кожа была белой как фарфор от обильной потери крови. Гилберт не заметил, что запястья человека были связаны верёвками, а верёвки привязаны к кровати. Иван нежно обхватил талию и прошептал на ухо: — Прикончи его, зверушка. Гилберт наклонился и взял в руку запястье, чтобы укусить, но его что-то остановило. Он захотел увидеть лицо жертвы перед последним действом. Он стянул простынь и увидел знакомое лицо. Родерих смотрел на Гилберта и произнёс: — Как ты мог так поступить со мной, Гилберт? Я любил тебя! Сердце Гилберта сжалось и больно забилось о грудину. Он не чувствовал подобного, когда убил друга детства. Словно чувство вины, которое было заглушено в нём, неожиданно вернулось. Он отступил от кровати: просто не мог убить Родериха снова, глядя ему в глаза. Иван возник прямо за его спиной и прошептал на ухо: — Ну же, Гилберт. Ты можешь. Ты уже убивал много раз. Чем отличается этот от предыдущих? Гилберт не знал как себя вести. Он хотел впечатлить своего друга, но не мог повторить убийство. Вина, которую он не испытывал год, мучила его, он просто не мог. Всё что он хотел, так это сбежать. Родерих всё продолжал говорить: «Как ты мог так поступить?», а Иван продолжал нашёптывать: «Ты можешь». Слова слились воедино, и слышалась только жуткая литания, которая изводила его. Гилберт закрыл ладонями уши, стараясь заглушить звук. Не помогло, голоса стали только громче. Тогда он упал на колени и взмолился: — Хватит! Перестаньте! Гилберт проснулся с головокружением. Он не мог сесть, мышцы, казалось, до того ослабли, что не мог даже пошевелиться. Содержимое желудка, казалось, готово выйти наружу, хотя по ощущениям он не ел несколько дней. Гилберт собрал в себе силы и повернулся. Сначала он увидел чьи-то колени, кое-как поднял голову и увидел грязно-белую рубашку. Он взглянул выше и увидел пару блестящих фиолетовых глаз на бледном лице, обрамлённым чёрными как смоль волосами. Снова впав в шок от увиденного, Гилберт почувствовал, как сердце забилось чаще. — Хватит меня преследовать, призрак! — процедил он сквозь зубы. Он попытался отодвинуться, но был для этого слишком слаб. Призрак протянул руку и крепко схватил за запястье. Гилберта мутило от головокружения. Тело ослабло, логика уступила место животному инстинкту самосохранения. Родерих следил за Гилбертом около часа, прежде чем тот проснулся. К этому времени он привык к зрелищу, которое увидел, спустившись в подвал: Гилберт лежал без рубашки на окровавленной простыне, на теле были кровоточащие раны — похоже, Гилберт, сам того не понимая, расцарапал свою кожу. Лицо тоже было в крови. Родерих вспомнил, что как-то читал про это. Дело в том, что вампиры плакали кровавыми слезами. Своеобразный способ естественного отбора среди вампиров — отсеивались слабые, которые чувствовали вину. Если плакал каждый раз после убийства, то этот вампир быстро голодал от потери крови. Гилберт, видимо, выплакал уйму крови, потому что скучал по Ивану. Было очевидно, что Гилберт изголодался: под глазами чёрные круги, черты лица заострились, щёки впали. Когда он проснулся, Родерих отметил, что тот был катастрофически слаб. Из-за количества потерянной крови, Гилберт был близок к смерти, если так продолжится, то он умрёт через пару часов. Родериху нужно действовать быстро, если он собрался спасти ему жизнь. Гилберту нужна кровь, причём сейчас же. Без задней мысли, поднялся по лестнице и вышел из подвала. По пути в дом он приметил шайку преступников за соседним домом. Они были не высшим сортом, но лучше сейчас и не найти. Они гоготали, пили и курили, Родерих подошёл к ним. Не чувствуя вины, Родерих хитро улыбнулся парню, который первым посмотрел на него. У него не было времени зачаровать его обычным способом, а желание помочь Гилберту превысило голос разума. Он захотел, чтобы парень пошёл с ним как можно быстрее. Парень вдруг притих и, не моргая, засмотрелся в глаза Родериху. Он привёл парня в дом и спустился с ним в подвал. Парень был спокоен — так легче заставить подчиняться. Но Родерих знал, что как только его укусят, он сразу осознает происходящее. У Родериха не было времени бороться с ним, когда Гилберт был так изнеможён. Держа парня под контролем разума, Родерих связал ему руки и ноги и положил на кровать рядом с Гилбертом. Гилберт слегка передвинулся, учуяв запах крови, его нужно было чуть подтолкнуть, чтобы он смог начать есть. Запах крови даже сквозь кожу был сильным, но не достаточно для того, чтобы ослабленный Гилберт мог убить. Родерих огляделся, чтобы найти что-нибудь острое, чем можно проткнуть кожу. Если воспользуется своими клыками, то увлечётся и не сможет остановиться. Тут Родерих заметил на столе рядом с кроватью иглу, взял её и проткнул кожу на шее парня. Как только игла проткнула кожу, парень стал сопротивляться. Родерих закрутил руки за спину. Гилберт по-животному зарычал и, собрав все силы, воткнул клыки в кровоточащую рану на шее. Способность мыслить возвращалась к Гилу с каждым глотком крови, и он отметил, что Родерих позволил убить и выжить. Но Родерих должен быть мёртв, Гилберт не понимал, как он мог быть здесь. Ангелом быть не мог, потому что им плевать на монстров, которым приходилось убивать, чтобы выжить. Осталось мало вариантов, потому что он помнил точно, что убил Родериха. По крайней мере, он был не призраком, который преследовал его, призраки не спасают жизни. Гилберт должен был разузнать, что случилось и как такое возможно. Был только один способ. Гилберт воспользовался тем, что силы восстановились, и, захватив Родериха за заднюю часть шее, потянул на кровать. Он прижал Родериха рядом с бездыханным телом парня и вонзил клыки в его шею. По вкусу Гилберт понял, что тот стал вампиром, а ещё он таким образом просмотрел воспоминания в ночь смерти. По всплывшим картинкам и ощущениям Гилберт уверился, что Родерих стал вампиром и узнал, почему это сделал. Гилберт оторвался от Родериха, когда понял, что произошло. Родерих выжидательно смотрел на Гилберта, ожидая пока он осмыслит. Из-за бесстрастного взгляда фиолетовых глаз, Гилберту стало не по себе. Эти глаза такого же цвета, как и у Ивана, но они совершенно отличались. Гилберт по-прежнему помнил, что этот человек забрал у него Ивана. Ему хотелось вырвать эти глаза, потому что они напоминали ему Ивана, а Родерих не имел права быть даже чуточку похожим на Ивана. Судьба сыграла с ним злую шутку, приведя Родериха вместо Ивана. Родерих, без сомнения, надеялся занять место Ивана в его сердце, но Гилберт не собирался этого допустить. Он со всей силы оттолкнул Родериха. Новообращённый кое-как удержал равновесие. Силы к Гилберту вернулись поразительно быстро. И всё же это было явным намёком, что Родериху здесь не рады, особенно это было заметно по взгляду Гилберта. Он вспомнил, как сильно Садык и Геракл были привязаны друг к другу. У Ивана и Гилберта, вероятно, была такая же связь, иначе бы Гилберт не был так раздражен. Родерих пожалел, что не убил Ивана до своего обращения, тогда бы Гилберт не надеялся на возвращение своего возлюбленного. Он посмотрел на Гилберта, который развалился на кровати. Раны махом заживали, но Гилберту нужно было больше крови. Вот если бы у Гилберта в организме был переизбыток крови, то он мог бы опьянеть от неё и делать то, на что в обычном состоянии не решился. То же самое, что человек, перебравший с алкоголем, избавляется от своих комплексов. Это единственный способ заставить Гилберта забыть об Иване хотя бы на минуту. Родерих знал, что те люди были ещё там, они подойдут для его цели. Где-то на задворках сознания у Родериха возникла мысль, почему его не волнует количество смертей, но чувства к Гилберту были сильнее. И он снова вернулся к своему замыслу.

***

Поздней ночью Артур сидел за ноутбуком, просматривая файлы из полицейской базы данных. Сверхъестественное подразделение полиции было небольшим и малофинансированным, но записи в базе были подробные. Артур взял на себя важную обязанность выяснить, кто был другом Ивана, и остановить серию убийств. Он собрал достаточно информации на этого вампира. Это был весьма привлекательный немец, исчезнувший год назад в Германии. Поиск выдал немало людей, но почти все они были наркоманами, проститутками и малолетними преступниками. Человек, который привлёк Ивана, был из обычных. Тогда Артур изменил поиск. Сверхъестественное подразделение имело данные о захоронениях пустых гробов, которые обычно проводились из-за вмешательства иных сил. Результатов поиск выдал меньше, но они больше подходили. Артур нажал на файл, совпадавший с нужным описанием, и подскочил от раздавшихся позади шагов. Обернулся и увидел стоявшего в дверях Альфреда, который зевнул и пробормотал: — Ты чем там занимаешься так поздно? — Искал нужного человека и, кажется, нашёл, — холодно произнёс Артур. Альфред не сразу понял, про кого говорил Артур. — Если так, то пойду разбужу Людвига. — Нельзя! — остановил его Артур. — Ты что несёшь? Он впутан в это дело с самого начала. Артур вздохнул и поманил Альфреда. — Иди взгляни и поймёшь. Альфред пожал плечами и подошёл к ноутбуку. На несколько секунд повисла тишина, а затем Альфред выдал: — Боже мой. Артур же был довольно невозмутим, это дело не было для него чем-то личным. С объективной точки зрения было логично, что найденный человек был их подозреваемым. Альфред отвернулся от фото на экране и сказал: — Всё равно Людвиг должен об этом узнать и как можно скорее. Артур схватил Альфреда за запястье. — Нет, ты не понимаешь, как такая новость может повлиять на него. Альфред попытался вырваться. Артур же думал, как заставить Альфреда не будить немца. Он потянул его за руку и поцеловал. Вышло так, что поцеловал не в сами губы, а в уголок. И всё же попытка отвлечь сработала. Альфред не стал сопротивляться, когда Артур поцеловал снова, на этот раз в губы. Предназначенный для отвлечения поцелуй принёс такое удовольствие Артуру, что он углубил его и притянул Альфреда к себе. Из-за обуявшей их страсти, они потеряли контроль. Ноутбук закрыли и отложили в сторону. Идея рассказать Людвигу про то, что отыскал Артур, была забыта. А чуть позже они лежали на полу и стаскивали друг с друга одежду.