Псевдоним «Норман Бейтс»

Норман входит в наверняка самое секретное здание их жилого комплекса. Звание это подтверждает тот факт, что о почти еженедельных посещениях Бейтсом «психолога» ещё никто не прознал. Вот и пользуется Человек с Севера свободой… пока. Привычно и как всегда немного вальяжно подходит к стойке. Молодой парень за ней улыбается по-дежурному и говорит: — С днём рождения, мистер Бейтс! Желаете воспользоваться скидкой? — Да, — кивает Норман, едва сдерживая рвотные позывы, мальчишка — Джек, если судить по бэйджу — приходится ему не по вкусу. — Не хотите ли обратиться к другому нашему работнику? — тот видит, как зеленеет Бейтс, и его улыбка становится искренней. Чёртов змеёныш. Впрочем, несмотря на складывающуюся ситуацию, Норман его понимает — сам таким был когда-то, и это хуже всего. — Нет, — Бейтс качает головой и почти подпрыгивает от нетерпения — настолько ему хочется убраться подальше. — Пожалуйста, заказ оформлен. Проходите в тридцать четвёртую комнату, — в глазах Джека видится откровенное разочарование, и Норман снова его понимает — как-никак, а он, похоже, единственное развлечение за день. Вечером наплыв побольше. — Спасибо, — облегчение, появившееся на лице Бейтса после того, как он отходит от стойки, можно вместо таблеток от похмелья принимать. — Хорошего вечера, — Джек, стоит Норману отойти, заметно приунывает. — И вам, — зато Бейтс приходит в себя и гаденько ухмыляется напоследок. Джек привычно думает, почему же Бейтс пользуется услугами только Алекса. Но тут подходит очередной клиент, и надо опять натянуть на равнодушное лицо привлекательную улыбку. Норман же, как обычно, входит в ставшую уже родной мрачноватую комнатку в известном далеко не всем здании. Милый мальчик — хотя кого мы обманываем? давно уже нет — дарит ему гораздо более искреннюю, по мнению того, чем у Джека за стойкой, улыбку и опять-таки с почти непритворным радушием говорит: — Добрый вечер, Норман. Рад вас здесь видеть. С днём рождения! Начнем как всегда с массажа? Тогда присаживайтесь. Норман прерывает поток сознания проститутки-«психолога» словом «Спасибо» и очередной маской из арсенала. Присаживается на большую, как и должна быть в этом месте, кровать. Алекс устраивается поудобнее сзади и произносит: — Расслабьтесь. Сопровождает это слово легкими прикосновениями маленьких, таких, как и любит Норман, пальчиков, к спрятанной пока под футболку спине. — Почему же вы так напряжены? Что-то случилось? — скользит чуть отросшими за то время, пока они не виделись, волосами по плечам. — Расскажите мне. Я же никогда не предам вашей тайны, — улыбается уголком губ. — Я ведь здесь почти что психолог. Поглаживает крошечными, с выступающими голубоватыми венками ладошками длинную спину гостя. Тот выдыхает: — Нормально… — потом прибавляет: — Только вот… — Что же всё-таки произошло? В ваше личное пространство опять вторгаются? Алекс понимает, что надо бы уже снять мешающую одежду, что и делает. Немного надавливает на напряженную мышцу. — Ты чертовски прав, — отзывается Бейтс. Улыбается Алекс уже более открыто. Всё равно ведь не видно Норману. А записей с камер тот вроде бы не требует. — Так что же случилось? Я… — Никому не расскажу. Ты это хотел сказать? Движения становятся смелее. В этом доме скучно, поэтому почему бы не вытянуть из клиента немножечко, совсем чуть-чуть информации? Норман всё же в этом наиболее щедрый. А молоденький, но уже опытный представитель любопытной профессии разбирается в ней. Что, зря учился у такого же, как Дориан Грей местного разлива? Так что Бейтс постепенно размягчается и замечает: — Да так, приперлись на день рождения бывшие студенты. Лесли от изумления немного замедляет движения. К нему бы кто-нибудь вот так вот «приперся»! Чуть ли не пыхтит — мысленно, конечно! кто бы ему позволил? — от негодования. А вслух роняет всего лишь: — Понимаю. Вы ведь никогда не замечали какого-либо особенного отношения учеников к себе. Норман высказывается кисло: — О да, пришли. А мне их развлекать! С такой толпой детишек баловаться. Малыш, мне этого на парах хватает... Алекс расценивает интонацию как сигнал к более раскрепощенным действиям. Например, погладить наконец-то над лопаткой. Он же на это реагирует, как течная кошка! И теперь Норман чуть ли не мурлыкает. Так что Лесли лезет, пока не поздно, в тумбочку за презервативами. Смазка? Какая смазка? Кому она сейчас нужна? Покажите такого! Распечатывает пакетик. Вспоминает — ой, как неловко! — что надо бы стянуть с Нормана джинсы с бельем. Но тот уже предусмотрительно всё делает сам. Алекс опускается на колени. Помнит, что есть у Бейтса ещё одна маленькая слабость — когда презерватив надевают ртом. А что? Вроде бы при должной сноровке приятно — мягкие прикосновения, как при минете, легкое дыхание на стволе… Алекс развлекает себя такими мыслями, пока работает. И смотрит на действительно прекрасную реакцию «жертвы». Всё-таки надо быть хоть немного возбуждённым в процессе. Клиенты это любят. *** Через пару часов Алекс смотрит, как Норман одевается, и якобы невзначай бросает: — А почему бы вашим отношениям с тем мальчишкой не перейти на новый уровень? Скажем, для прикрытия. Бейтс в недоумении оглядывается на ничем не укрытого Алекса: — Нет, ну что в этом случае понадобилось бы, я не спорю. Но вот предпочитаю профессионалов. Лесли лицемерно улыбается. — Это, во всяком случае, хорошо. По крайней мере, для меня. Всё же я говорю не обязательно о сексе. Сводить этого… как там его… куда-нибудь. — Мартин и так ко мне приходит. Алекс немного возмущается — в душе, естественно! опять-таки, кто бы позволил! — некоей недоходчивостью клиента. Но вслух произносит якобы спокойно: — Это всё-таки помогает создать и положительную репутацию, и какие-то отношения. А то к нам ваши ученики зачастили… Вдруг они узнают? И, если что, посылайте этого… Мартина ко мне. Всему обучу. — Ладно. Я подумаю об этом… завтра. Пока. — До свидания. Норман уходит к сестричке. Нет у него обыкновения оставлять Рику одну надолго. Алекс немного задумывается, почему же Бейтс никогда не пользуется всем ассортиментом оплаченных услуг, даже временем. Впрочем, эта мысль настолько обыденна, что быстро обретает мягкие лапки и уходит из хорошенькой головки шлюшки. Лесли направляется в душ и быстренько приводит себя в порядок, смывая косметику и горестно рассматривая новые отметины у себя на теле. Меняет комплект постельного белья. Думает, что надо бы занести несколько испачканных в стирку. Всё-таки это одно из правил их борделя — нельзя оставлять постельное бельё после клиента, чтобы остальные не брезговали. И ложится спать после Нормана всё же с благодарностью за то, что он особенно не мучает. «Правда ведь, Лесли?»