Демоны большого города

Следующий день прошел в тумане похмелья и сонливости, поэтому упущенные вчера часы сна он с лихвой наверстал, вырубившись в восемь вечера. Вторник оказался не таким радужным. Мозг, отошедший от виски, начал подкидывать ему всякую хуйню. Он занимался этим в режиме нон-стоп, но в этот раз превзошел сам себя. "Чего киснуть дома, нужно развеяться" - сказал себе интроверт Джесси Кастер. "Смотри, какая погода хорошая" - сказал себе ненавидящий любую возможную погоду Джесси Кастер. "Сейчас бы пива выпить, поговорить с кем-то" - сказал себе Джесси Кастер, ненавидящий дружеские посиделки с пивом. Фантастично. В итоге он провалялся дома с выключенным светом почти до десяти вечера, безуспешно пытаясь заснуть. Он даже включил старенький телевизор, изображение на котором каждые двадцать секунд сменялось экраном с шумовыми помехами, но не нашел ничего интересного. Наконец, когда стрелка начала подползать к отметке "11", Джесси прекратил созерцать стену, нехотя обулся и вышел в прихожую. Он еще долго стоял у зеркала, решая, снять в этот раз колоратку или нет. В голову закралась мысль: "Кэссиди её всё равно уже видел», и Джесси недоуменно вздернул брови. - А он тут при чём? - задал он вопрос своему отражению и, пожав плечами, вышел на улицу. И лишь когда ноги пронесли его мимо его привычного бара, который уже благополучно открылся, он с недовольством признал, что Кэсс при всём. Бар, это логово Квинсовского разврата, зазывающе сверкал огнями и манил девичьим смехом. Впрочем, Джесси с легкостью противился искушению: светодиоды больно били по глазам, а смех резал уши. Он пришел сюда выпить - и точка. Он говорит себе: здесь самая дешевая выпивка в округе, и это правда - разница примерно в пятнадцать центов. Он уверяет себя, что куда приятнее, когда на него никто не пялится; здесь такая публика, что загляни сюда сам Иисус, никто бы и бровью не повел. Он даже почти в это верит, но все же окидывает взглядом зал в поисках знакомой худощавой фигуры. Кэссиди действительно был там, но как только Кастер его заметил, сразу отвернулся с покрасневшим лицом. Наступая на ноги и натыкаясь на безликих людей, Кастер кое-как добрался до бара и вцепился в столешницу, пытаясь привести мысли в порядок. Ну откуда ему было знать, что по вторникам тут после каждого третьего коктейля - приватный танец со скидкой? Подумав пару минут, он решил все-таки повернуться: всем было абсолютно плевать, сколько еще людей смотрит уже оплаченный танец; более того, Кэссиди стоял к нему спиной и не мог его видеть... У мужчины медленные, плавные движения - и у Джесси пересыхает во рту; он старается не пялиться слишком уж откровенно на выгибающееся тело, но продолжать утверждать, что он оказался здесь по счастливой случайности, уже просто смешно. Кровь, поначалу заставившая его покраснеть, отхлынула к паху, и Джесси поспешно развернулся к бару. Бармен взглянул на него с пониманием: - Плеснуть чего, святой отец? - Виски, - прохрипел он. Он выпивает стакан залпом и кривится от горечи во рту. Он хотел бы развернуться и уйти домой, пока не поздно, пока он не наделал глупостей, да что там, даже просто смотреть казалось греховным делом… Но он будто прикипел взглядом к Кэссиди, к его подтянутому животу, красивой спине, и Кастер закусил изнутри щеку, стараясь дышать глубже. Недалеко от мужчины танцевало еще три девушки, но их движения были чересчур вульгарными; грудью они буквально утыкались в лица гостям. Кэсс, не смотря на то, что танцевал в одних лишь легких брюках на низкой талии, не касался сидящего перед ним мужчины. Сперва Кастер подумал, что это могло бы быть желание клиента: из-за хиленькой занавески блевотного цвета виднелись только носки блестящих ботинок, и в отличии от остальных посетителей, он казался человеком другого круга. И лишь когда тот, вытягивая шею, начал что-то настойчиво шептать двигающейся перед ним фигуре, Джесси понял, что он не единственный идиот в округе, который приходит в этот бар ради Кэссиди. Ему нельзя было сюда приходить, нельзя просто так брать и делать, что хочется. Решил покормить своих демонов, вспомнить былые деньки? Браво, Джесси, один из демонов рвется из штанов так, что еще чуть-чуть, и это станет очевидно каждому в этом баре. Кэссиди проводит рукой по своей груди и Кастер видит отчетливые красные полосы, оставшиеся от ногтей. Твою мать. Он резко поднимается, делает знак бармену, что скоро вернется, и быстрым шагом пересекает комнату. Уже открыв дверь уборной, он повернулся и кинул на Кэсси последний взгляд - весьма удачный, как он впоследствии решил. Кэссиди с полуприкрытыми губами запрокидывает голову и делает тазом полукруг; его пах оказывается в опасной близости от лица клиента, и, ох черт, вот бы Джесси быть на его месте…. Кастер запирается в кабинке, стараясь ни к чему не прикасаться: возле толчка валяются смятые салфетки, стена сзади испачкана дерьмом, но ему все равно. Он пытается поскорее справиться с ремнем на брюках, из-за того, что он дергает рубашку, из-под нее выбивается крестик. Кастер замирает на целых не пойми сколько секунд, прожигая его взглядом. Что он творит? Он держался столько времени и сейчас пустит все к чертям - и из-за чего? Из-за шлюхи в дешевом борделе? Появилось стойкое желание влепить себе пощечину за то, что он посмел обозвать Кэссиди: да не виноват же тот в конце концов, что один похотливый священник так отчаянно его возжелал? Но он ведь так искренен в своем желании, может, нет в этом ничего страшного? Он же человек, обычный человек, и желание плоти – такая же его часть, как и желание служить Господу, так уж он создан. И ведь если Бог создал Кэссиди, значит, возлюбить его - не грех, так ведь....? Джесси знал, что это всё полнейший абсурд, и что он прочитает не одну молитву, вымаливая о прощении, но сейчас это казалось чем-то неважным, далеким, потому что член терся об ткань и мешал думать здраво. Когда он обхватил рукой ствол, пришлось буквально сунуть в рот кулак - он не мог сдержать стон облегчения. Он не мастурбировал уже почти пять месяцев и это был не рекорд - не сказать, что он поклонник онанизма, но сейчас вспомнились и четыре месяца без секса, которые давались куда тяжелее. Джесси прикрыл глаза, толкаясь в ладонь и видя перед собой спину Кэссиди, его руки, и у него в голове тот поворачивается, бросает на него слегка насмешливый взгляд, и Кастер шумно выдыхает, массируя кожу у головки. Он кончает непозволительно быстро, и вместе со вспышкой наслаждения приходит стыд. Он вытирает сперму туалетной бумагой, быстро приводит себя в порядок и почти не помнит, как оказывается у умывальника, где с остервенением моет руки вонючим мылом. Отражение в зеркале его совсем не утешает: раскрасневшееся лицо, ко лбу прилипла парочка нечаянных кудрей, и Кастер с ненавистью впивается в них взглядом. Немного отдышавшись, он выходит из сортира, чтобы с облегчением понять, что богатенький мужичок уже куда-то смылся; вместе с ним из зала исчез и Кэссиди. Кастер подумал, что те могли бы пойти в одну из комнат на втором этаже и совсем скис. Джесси падает на стул у бара, отрицательно мотает головой на предложение официанта налить еще (денег с позавчера у него больше не стало), и закуривает. Утыкается взглядом в табличку «Кабинет психотерапии», криво прикрепленную к стойке с выпивкой и чувствует странную опустошенность в грудной клетке. Он сжимается всем естеством, когда слышит за спиной знакомый веселый голос, и переводит потерянный взгляд на сигарету, борясь с желанием раскрыть свое присутствие. Кэсс, все в тех же обтягивающих бедра брюках, но уже, слава Всевышнему, натянувший футболку, вприпрыжку подошел к бару. Взъерошил влажные волосы, упал на один из высоких стульев и тут же наткнулся взглядом на Кастера, буравящего взглядом дотлевающий бычок. - О, Джесси! Он помнит твое имя! Заткнись. - Кэссиди, - как можно непринужденнее улыбнулся Кастер, - рад тебя видеть. - Взаимно, - весело ответил тот, перебираясь через три стула прямо к проповеднику и протягивая ладонь для приветствия. Джесси вспоминает, что только что делал этой рукой и чувствует, как краснеет шея. - Отличный танец, Кэсс, - хохотнул подошедший бармен, кидая тому бутылку воды. - Отвали, Морро, - беззлобно шикнул ему Кэсс. Джесси спрятал взгляд, боясь, что у него на лице написано, как ЕМУ понравился танец, но Кэссиди расценил это по-своему и немного поник: - Я обычно этого не делаю, - будто оправдываясь, сказал он, - но тут не откажешь. Джо называет таких ребят "особыми клиентами", и все тут беспрекословно выполняют их прихоти. - И что нужно сделать, чтобы попасть в такой список? - задумчиво уточнил Джесси, крутя в руках пустой стакан. - А что, падре? - сверкнул тот глазами, и Кастер почувствовал, как по спине ползут, будто ядовитые насекомые, капли холодного пота. - Собственно, не знаю, - как ни в чем не бывало продолжил Кэссиди. Джесс с облегчением выдохнул. - Наверное, толстый кошелек. - Тогда смиренным служителям церкви не на что надеяться, - пастырь смахнул несуществующую слезу, и Кэсс засмеялся. - Для тех, кто мне нравится, я могу сделать исключение. Джесси почувствовал, как его тело падает в огромную черную дыру. «Кто мне нравится...» Неужели он ему нравится?! "Так еще хуже", - сухо заметил внутренний голос Джесси, и с ним трудно было не согласиться. - Кстати, - Кэсс вдруг с неодобрением уставился на опустевший стакан мужчины, - Морро, налей моему другу еще порцию. Сегодня я угощаю. - Не нужно, - попытался отмахнуться Джесси, отодвигая от бармена бокал. - Что значит "не нужно"? Нужно! - рассердился Кэсс, вырывая у того из рук бокал и случайно касаясь пальцами руки Кастера. Того моментально бросило в жар. - Или ты в бар пришел с какой-то другой целью? Смущенный Кастер пожал плечами и уставился на налитую до краев янтарную жидкость. Прикинув, что до потери контроля ему нужно еще минимум стаканов пять, он немного успокоился и, благодарно улыбнувшись Кэссиди, сделал глоток. Они снова говорили, но если в воскресенье Кастер больше слушал, чем говорил, то сегодня он и сам с заметным удовольствием рассказывал о себе, о церкви, о прихожанах, обо всем – и чувствовал, как сжимаются в узел внутренности от искреннего интереса в глазах Кэсси. Он пытался запомнить каждую деталь лица мужчины, как он смешно выгибает бровь и как заразительно смеется, черт возьми, Джесси уже давно так не смеялся… Проповедник пару раз задумывался, почему Кэсс может вот так беспрепятственно просиживать в рабочее время в баре, рассказывая про то, как он встретил однажды Вупи Голберг в баре отеля Mercer в нижнем Манхэттене, но сразу гнал от себя эти мысли. Хоть раз в жизни не стоило удивляться чему-то хорошему. Кастер даже не замечал, как летит время, пока одна из уставших официанток, не оперлась на барную стойку, жалуясь Морро, что уже второй день подряд работает до четырех утра. - Уже четыре? - ужаснулся Джесси. Он вдруг вспомнил, что завтра ему еще нужно было встретиться с четой ДеБланк по поводу крещения их малыша, и ему определенно нельзя будет спать на ходу. - Я, пожалуй, пойду. - Я тоже домой, - вдруг сказал Кэсс, вставая. - Подождешь, я переоденусь? Это быстро. Морро поднял брови: - А что передать Джо? - Передай ему вот это, и скажи, что я заслужил отдых, - пожал плечами Кэссиди, протягивая бармену конверт. - И завтра меня не будет. Мужчина взял конверт и кинул на Кэссиди вопросительный взгляд, тот кивнул и бодро зашагал через значительно поредевшую толпу переодеваться. Морро приоткрыл конверт и присвистнул. - После такого вопрос, правильно ли я выбрал работу, возникает сам собой, - сказал он Кастеру, показывая содержимое конверта. Там ровной стопочкой лежало, как минимум, четыреста долларов. - Мне бы столько за одну проповедь получать, - хмыкнул Джесси. Бармен покачал головой и спрятал конверт в нагрудный карман. - Тут не всем так везет. Не знаю, что Кэсс с ними делает, но… Кастер как раз мог представить, что Кэссиди мог делать с несчастными. - … но они будто с ума сходят. Этот мужик, что тут был, вообще из Сената. Ага, - сказал он, завидев округлившиеся глаза Джесси, - а пару месяцев назад какая-то голливудская недопевичка устроила тут сцену, потому что Кэсс отказался от машины, которую она решила подарить ему на день рождения… Джесси с ужасом подумал, что он даже не осознавал, во что он впутывается. - Все сплетни обо мне рассказал? – неприязненно уточнил спустившийся Кэссиди, сверля Морро взглядом. - Тут пары минут не хватит, - парировал бармен. Кэсс выглядел совсем по-другому в растянутой толстовке с капюшоном и простых черных джинсах, хотя, конечно, привлекательности от этого совсем не убавилось. Наоборот, когда штаны в облипку и пошлый образ оказались в рюкзаке, который Кэсс небрежно закинул на плечо, Джесси ощутил странный прилив нежности к такому повседневному виду мужчины. Мысленно надавав себе оплеух, он махнул на прощание Морро и последовал за Кэссиди на улицу. - Покурим напоследок? - предложил Кэсс. - Можно, - согласился Кастер, выуживая сигарету привычным движением. - Только не дыми в мою сторону, у Мальборо дым жутко вонючий. - Зато Кэмел пахнет розами. - Иди ты, - улыбнулся Кэссиди, легонько пихая проповедника в плечо. И снова Джесси почувствовал, как легкие сжала когтистая лапа, и, черт возьми, нельзя так реагировать на людей, нельзя... - Может, пообедаем завтра? - предложил вдруг притаившийся внутри Джесси виски, потому что сам он такой херни бы не сморозил. - Ну, по-дружески. Кэссиди поднимает бровь: - Пообедаем? А после морщит лоб - и Джесси совсем не профан, он знает, что тот подбирает нужные слова для отказа. Действительно, губу раскатал. Плати семьдесят долларов и хоть тайский массаж простаты делай. Интересно, а если он предложит заплатить за ужин, то Кэсс согласится? Джесси грустно усмехается. Когда он успел стать таким жалким? - Прости, но ничего не получится, я... - А, - Кастер начинает убеждать себя, что, в общем-то, оно и к лучшему, и вообще Господь его просто бережет, - ладно. - Нет, подожди, - Кэсси немного бледнеет, - ты не дослушал. Я не могу выходить днем на улицу. У меня... Кэссиди закрывает глаза, словно желает оказаться где-нибудь подальше отсюда. - Кгхм, у меня порфирия (1). Вот. Он немного смущенно пожимает плечами. - Серьезно? - осведомился Джесси, останавливаясь, как вкопанный. - А что, похоже на шутку? - огрызнулся тот в ответ. - Если хочешь, можем перекусить где-то после семи. - О, - Кастер, по правде говоря, настолько настроился на поражение, что не сразу нашел, что ответить, - х-хорошо, давай только где-то недалеко, да? - Конечно, - Кэссиди закусил губу, рыща по карманам и извлекая оттуда, наконец, мятую брошюрку какой-то забегаловки, - у них скидка на ланчи до восьми, как тебе? Я не то, чтобы бедный, но... - Как и я,- облегченно выдохнул Кастер. Он все это время думал, что у Кэсса денег должно быть явно больше, чем у него, и он не питается пиццами со скидкой и йогуртами, которым осталось жить два дня, - тогда до завтра, да? - Ага. Они еще немного потоптались на месте, до неловкости синхронно докуривая сигареты, и когда, наконец, каблук раздавил дымящийся бычок, Кастер облегченно выдохнул: - Ну... Пока, Кэсс. Он уже отходит на несколько шагов, когда слышит тихое: "Прэнсис". - А? - Ну, - щеки Кэссиди пошли пятнами, - мое настоящее имя. Кэссиди - это фамилия. Ты меня все равно так называй, потому что у вас оно как-то по-идиотски звучит, это я так... Чтобы ты знал. - О, хорошо. Буду знать. Кастер отвернулся и, пытаясь не перейти на бег, скрылся в темноте переулка. Ему казалось, что только что ему доверили нечто личное, и едва сдерживался, чтобы не рассмеяться от счастья, как идиот. ___________________________________________________________________ [1] - Порфирия — почти всегда наследственное нарушение пигментного обмена с повышенным содержанием порфиринов в крови и тканях. Из книги Марка Фалкирка:..."порфирия", симптомами которой являются упадок сил, побледнение кожи и светобоязнь. Затем кожа истончается, покрываться язвами и рубцами, слизистая десен и внутренней части губ лопается, начинает кровоточить и обнажает корни зубов. Многие века больных этой болезнью принимали за вампиров и оборотней, пытали и казнили. В данном фанфике, конечно, не будут детально описаны симптомы этого заболевания, но мне оно показалось правдоподобной альтернативной мифической сущности Кэссиди в комиксах. Не желая углубляться в клиническое течение порфирии, скажу заранее, что главным ее проявлением у ГГ будет светобоязнь, появление язв на коже вследствие нахождения на солнце , нарушение кожной чувствительности и редкие приступы боли. Что до признаков психоза, что бывают в 40% случаев - я обещаю подумать.