Закрытая книга

      - Итак, Хибари Кея, ты должна принять участие в спортивном мероприятии.       Девушка выразительно хмыкает и ни на секунду не отвлекается от выполнения домашнего задания. Реборн такой реакцией явно недоволен.       Она ведь знает, кто он и все равно так себя ведет. И ведь не прикажешь ей. Её отец многое рассказал, перед тем как согласиться приказать девушке стать Хранителем Облака.       - Почему ты не хочешь?       - Мне это не интересно. - Действительно, её равнодушие выбешивает и непонятно почему! Взрослый ведь человек... Может так влияет детское тело? Но почему именно рядом с ней?       - Хорошо, что тебя заинтересует?       - Бутылка Лагрейн* двухлетней выдержки. - Это что? Только не говорите что она пьяница! Быть того не может. Но хоть мина на лице не такая равнодушная.       - А тебе не рано?       Девушка отчетливо хмыкает, всем своим видом показывая бесполезность дальнейших расспросов.       - Скажи хоть зачем.       - Для готовки.       Это того стоило. Выражение лица Реборна было восхитительно, его удивленные глаза, чуть распрямившиеся бачки, прелестно. Фуккацуми урчала внутри от удовольствия, что было огромной редкостью для неё. Даже если он заявится без спроса на её маленький праздник, то ничего. Хотя навряд ли он узнает дату, она ничем не примечательна и до неё чуть менее года.       - Будет, но после соревнования.       Хибари согласно прикрывает глаза, а киллер думает, сколько еще скрывает эта девушка? Чего еще не заметили осведомители CEDEF за пять лет слежки, и о чем был предпоследний разговор с отцом у этой воистину снежной леди?       Соревнования прошли предсказуемо. Участие Хибари правда было сюрпризом, но все равно. Вот только после этого мероприятия все члены ДК отчего то метали крайне недружелюбные взгляды на Саваду заставляя его напрягаться и еще больше падать.       С утра все пошло не так. Сначала, стоит заметить, что в эту ночь Фуккацуми не спала. Руководство Мамокё-кай рассказало о поползновениях Токийских группировок, и пришлось всю ночь активно патрулировать город, монтируя в некоторых местах камеры и датчики. Потом выяснилось, что соседский кот распугал птиц у кормушки, а молоко для приблудных ежиков практически закончилось. Бутылка вина так и не появилась. В общем, утро было не из лучших. И когда раздался телефонный звонок с неизвестного номера, ей абсолютно не хотелось брать трубку.       - Его сердце не бьется. - Сказал Хаято, отходя от трупа.       - Я обречен. - Тихо заявил Савада, вспоминая последнюю отработку в ДК, где его заставили учить уголовный кодекс. Неужели они знали о возможности возникновения подобной ситуации?       - Я еще кое-кого позвал, специально для такого случая. - Улыбаясь, заметил Реборн.       Вскоре под окном раздался звук мотора, затем кто-то затормозил, потом подпрыгнул, зацепился за раму, и в окне возникла девушка.       - Хибари!* - громкий возглас с немного истеричными нотками заставил Главу ДК чуть раздраженно закатить глаза.       - Травоядные. Где труп?       - Вот. - Реборн показал на мужчину.       Кея подошла к телу и задумчиво его осмотрела, прижалась ухом к губам, потом повела носом вдоль шеи и извлекла откуда-то странный флакон, открыла и поднесла к носу жертвы.       - Надо же, интересный случай. - Одно из правил гласит, если из-за тебя глава может попасть в неловкую ситуацию, то это надо предотвратить. Да и просто досадить Реборну будет очень весело. - Травоядное. У него просто клиническая смерть. Мне надо две палки для шины вдоль туловища, чтобы не сломать ему позвоночник. Я доставлю его в больницу.       - Хибари-сан. - Громко, практически на ультразвуке выдохнул Тсунаеши.       - Не истери. Палки в доме найдутся?       - Да!       - И почему ты еще здесь?       Тсуна быстро убежал из комнаты, а холодный взгляд начал спокойно анализировать комнату парня. Типичный японский школьник. Тра-во-яд-но-е.       - Как ты, - резкий взгляд холодных глаз, словно лезвие катаны, прошелся по лицу и скользнул на глаза, заставив Гокудеру поперхнуться и сбавить обороты. - Вы определили это?       Девушка задумчиво посмотрела на итальянца, решая, ответить ли, но потом, заметив не меньший вопрос в глазах репетитора, ответила.       - От него не пахнет смертью.       - Интересный навык. - Труп ожил. Кея презрительно хмыкнула, сжала его руку на запястье, быстро посчитала пульс, резко заглянула в зрачки, горло и отошла к окну.       - Будете должны, травоядные. - И спрыгнула с подоконника. Более её здесь ничего не держало.       Ямамото растерянно посмотрел на окно, на мужчину, сидящего на кровати со все еще открытым ртом, на Гокудеру, на Хару, а потом перевел взгляд на Тсуну, вошедшего как раз на последних словах Хибари, что стоял с двумя удочками.       - Хиииии! - Прокричал Савада.       После соревнований каждый раз когда Савада нарушал правила с ним беседовал сам Тетсуя Кусакабе. Отчего-то смотря на него крайне негативно. Откуда недалекому пареньку знать, что весь ДК ожидает момента для того чтобы отомстить, и заместитель ГДК знает об этом. И в один из дней, после того мероприятия, когда грозный ГДК отчего-то не стояла как обычно на входе, его позвал к себе Тетсуя. Что примечательно, Савада сегодня ничего не нарушал.       - Кусакабе-сан?       - Савада. Если из-за тебя Хибари-сама пострадает...       Спокойно посмотрел на претендента на пост Десятого заместитель Кеи и отчего-то Саваду вдруг пробрало так, что он не сомневался, если она пострадает, то надо будет бежать из страны, а лучше вообще из Азии. Людям из ДК будет плевать на статус Вонголы. Они умрут, но унесут его с собой. Реборн это тоже понял.       - Я-я-я по-по-понял.       Правда, лишь отчасти понимая о причинах такого поведения, не осознавая, что визит Хибари-самы домой к нему засекла соседка, и теперь весь ДК ненавидит его за возможность приказывать их Главе.       - Я предупредила, ублюдок, еще раз увижу кого из ваших, отправлю на кладбище. - Тихо, размеренно говорила в темном переулке девушка одному из своих бывших противников. Токийские якудза все же решили расширить зону влияния, а Кея была против. Впрочем, не реши они напасть на патрульного, она бы просто их вырубила минут на двадцать, а так...       - Тетсу, у тебя как? - Спокойно спросила Хибари по телефону, выслушав ответ и тщательно протерев тонфа, она произнесла, - хорошо. Я завтра тоже не приду. Нет, просто это был разведотряд, ты за старшего. - И захлопнула крышку. Якудза. Будет весело. Боевой задор плавно распалял её организм, вызвав скорую и позвонив бухгалтеру, предупредив о новых тратах, девушка мягко улыбнулась и исчезла в тенях.       - Вы знаете, если бы не приказ не убивать, я бы справилась с вами за полчаса, откровенно плохая защита, слабая подготовка людей, оружие. - Хибари Кея, более известная как "Хулуме", сейчас спокойно разговаривала со связанным оябуном одной из токийских группировок и не обращала внимания на легкое сопротивление оного. - Проще говоря, еще раз сунетесь в Намимори, лично отправлю на кладбище. - Милая улыбка на кукольном лице и отстраненное выражение глаз сказало все куда как лучше простых слов. Немолодой мужчина закивал, а потом обмяк от мягкого удара тонфа по затылку.       Вновь вызвав скорую, девушка исчезла из шумного города.       - Все-таки подстрелили, наглые травоядные. - Тихо шептала Хибари, входя к себе домой, зажимая рукой рану в боку. Кровь медленно пропитывала рубашку, и всё чего ей сейчас хотелось это помыться и спать.       - Кея-сама? Вам надо в больницу. - Тихо заметил Кусакабе, одновременно со своими словами аккуратно поддерживая её с другой от раны стороны.       - Заглохни. - Выдохнула девушка от резкой боли. - Пуля прошла на вылет, сама справлюсь. - Стиснув зубы и позволив себе еле слышный стон, она навалилась на Тетсую. Тот аккуратно подхватил девушку и, стараясь двигаться, как можно более плавно понес её в ванную.       - Кея-сама, не закрывайте глаз.       - Хорошо. Их было пятеро, симатта*, пятеро снайперов и двадцать силовиков. А у меня приказ не убивать. Ксо*, еще слежка от Вонголы на хвосте. А ты меня знаешь, я всем кроме тонф умею только убивать. Коно-яро*, отец специально так все подстроил, зная, что на поклон к Саваде я не пойду даже под угрозой смерти!       - Все настолько плохо?       - Кусакабе Тетсуя, не строй из себя идиота, ты прекрасно знаешь, что я ходячая машина для убийств. Меня такой сделали, я сама себя такой сделала, разница-то? Вот только сейчас я в крайне не выгодном положении. И отец еще так строил фразы, что приказы не зависят от того кто мой оябун. Можно, конечно, послать и его, и слова, вот только в этом случае я с ума сойду. Тормоза слетят ко дну Марианского желоба, и меня можно будет отстреливать, словно бешеную псину. Я же вырежу весь клан Хибари.       - Но у вас есть я и Дисциплинарный Комитет. - Смотреть на такую Кею было страшно, равнодушное лицо, глаза сияют легким фиолетовым флером и жуткие по смыслу слова говорятся словно пророчество. А хуже всего было то, что Тетсуя прекрасно понимал, он боится не её, а за неё.       - Ага, как будто я не знаю, что вы за мной и в огонь, и в воду. Потому прошу, Тетсуя, если я когда-нибудь слечу с катушек, останови меня.       - Кея-сама!       - Только тебя я подпущу на расстояние вытянутой руки в любом состоянии.       - Я не смогу, Кея-сама. - Признавая своё поражение, тихо заметил парень, отвел взгляд в сторону и усадил девушку на маленький выступ в душевой кабине.       - Уверен? - Тихо выдохнула девушка, ощущая, как руки молодого человека снимают с неё одежду, это первый раз, когда она позволяет ему подобное.       - Да, Кея-сама, мне проще не допустить подобной ситуации. Я никогда не смогу поднять на вас руку.       - А если я прикажу? - Легкая улыбка искривила губы в немного издевательском оскале. Девушка догадывалась об ответе.       - Это будет единственный приказ, который я осознанно нарушу.       - Какое милое замечание. Вот только сомневаюсь, что найдется такой гений, что сможет перебить твою преданность. - Девушка устало и рвано выдохнула, закашлявшись с кровью и медленно закрыла глаза, облокотившись на стенки. Она доверяла Тетсуе, и от этого самоконтроль ослабевал, уставший организм брал свое. Трое суток без сна в постоянной погоне и драке. Ей так хотелось спать.       - Кея-сама, пожалуйста, не закрывайте глаз.       - Кажется, мне повредили легкое. Что ты там говорил про больницу?       - Я предлагал отвезти вас туда.       - Я согласна, только обрабатывать мне раны и выполнять прочую ерунду будешь ты, по крайней мере, первые четыре часа. Я хочу спать.       - Не спите. Кея-сама, расскажите, что-нибудь.       - Что?       - Не знаю, главное не молчите.       - Хорошо. Я недавно нашла новый рецепт. Хинкали - это национальное блюдо грузинской кухни, из горных областей Пшави, Мтиулети и Хевсурети Грузии; описаны крайне аппетитно. - Девушка закашлялась. Сплюнула кровь вниз и немного приоткрыла глаза, вглядываясь в лицо Кусакабе, что закончил наносить дезинфицирующую мазь и сейчас доставал бинты. - Хочешь, я потом их приготовлю?       - Конечно. Кея-сама, без ложной лести ваши блюда всегда восхитительны. Я еще ни разу не пробовал ничего подобного.       - Ну да, ну да, еще скажи, что я самый лучший шеф-повар Японии.       - Скажу. Ваши суши просто восхитительны! Я ни разу не пробовал блюда, превосходящие ваши по вкусу.       - Значит, мало пробовал. Как-нибудь свожу тебя к настоящему шеф-повару. Он готовит замечательные блюда западноевропейской кухни. Его бы только найти.       - Вы знакомы?       - Не то чтобы, просто пробовала однажды его шедевры. Это нечто, а как он укладывает блюда, его творения жалко есть. Максимально близкое по цвету и текстуре подобие знакового предмета региона, из которого взято блюдо.       - А вы так можете?       - С небольшими объектами. Дома, горы, сады, мифы, а он как-то сделал из пасты Колизей. У меня ни разу не получалось.       - Обязательно получится.       - Конечно. Я могу заснуть?       - Сейчас, да.       Внимательно разглядывая спящую изнеможденную девушку, Тетсуя тихо сидел у её ног, раздумывая над странной беседой. Не сказать, чтобы раньше он не перевязывал ей раны или не видел в гневе, но сейчас дело обстояло иначе.       Хибари Кея с самого начала напоминала ему не-человека, слишком холодной она была, слишком рациональной и в тоже время хаотичной. Она казалась ему смертным воплощением бури, шторма в 11 баллов по шкале Бофорта. Перед явлением которого замирает вся природа, температура достигает максимума по модулю, а затем резко налетает ветер и мало кто переживает этот момент, чтобы рассказать, что было дальше. Шел ли дождь, как часто гремели молнии. Люди могут судить об этом лишь по оставшимся разрушениям да наблюдениям со спутников. И лишь в глазу бури бывает спокойно. Такой же была Хибари Кея.       За более чем пятилетнее знакомство Кусакабе ни разу не пожалел о своей клятве. Она была достойна его верности. Пусть для других людей за эти годы она ничуть не изменилась, разве что стала еще холодней, он знал, чувствовал, в её душе больше нет раздрая, пусть её удары смертоносны, но после каждого убийства она идет в храм и молится о чужом покое.       Тетсуя видел, девушка постепенно раскрывается ему, словно хищный зверь принимает постороннего. Вначале она всегда следила за его движениями, теперь она спит рядом с ним, позволяет обрабатывать раны и рассказывает о своих слабостях. О связях с людьми, о себе, об отношении к жизни. Она поясняет свои действия, отвечает на вопросы и доверяет ему в бою.       Вот только это палка о двух концах. Убить эту девушку, да что там убить, просто поднять на неё руку он уже никогда не сможет. Даже если она прикажет, он лучше перережет себе горло, вены откроет, но не причинит ей вреда. И это не влюбленность. Тетсуя как-то пытался, наслушавшись сплетен, посмотреть на Кею как на девушку. Не получилось. Она его не привлекала, точнее говоря, она была кем-то вроде земного воплощения богини, а разве можно желать богиню? Нет. Помогать ей, восхищаться ею, защищать её, но не желать.       И такое же отношение было у всего Комитета, он знал это. Равно как видел и то, что Кея понимает это, но ей все равно. Она может божественно готовить, петь, танцевать и сражаться, но только пока ей это интересно. Он видел однажды, год назад, во время устранения Орака-гуми, как она в одиночку убила десять взрослых якудз с огнестрельным оружием. Он слышал слухи о "Хулуме" и понимал, для неё убийство - это искусство, ритуал. А еще способ выпустить бурю наружу. Она обожает сражения с превосходящим по силам и количеству противников лишь потому, что редко когда во время шторма мелькает одна молния и падает лишь капля дождя.       Потому приказ Хибари-старшего его насторожил. А еще убедил негласно передать вниз по служебной лестнице, что у них проблемы. Крупные. Вот только поведение Кеи не менялось, она была все такой же. А потом давление стало нарастать и тогда же начал действовать Савада. Приказы не обсуждаются, вот только не заметить напряжения вокруг неё в моменты его выходок было трудно, но возможно. А потом резкий скачок, словно зарница на горизонте. Сухая буря пришла неожиданно, после приезда её отца. Она тогда ушла из дома на два часа, а в тренировочном зале словно прошелся ураган. Глупое соревнование, демонстрация подчинения и очень своевременное явление токийских якудз. Без них она бы просто сгорала внутри.       Правда, из-за приказа, она теперь лежит в своем доме с огромной потерей крови и внушительными повреждениями, а он не может доставить её в больницу. Кто-то следит за домом.       Утро настало неожиданно. Вот Фуккацуми засыпает в душевой кабине, а сейчас просыпается в своей комнате. Легкий взгляд направо, и виднеется темноволосая макушка Тетсуи, напряженные плечи и явная боевая готовность. Он сторожит её сон. Родери-Хибари прикрывает глаза и вспоминает вчерашние события. Думая над тем, почему она не в больнице замечает легкий флер Солнечного пламени. Занятно, значит, он вчера за ней проследил до дома. И Кусакабе из-за этого не повез её в больницу. Правильно. Не зачем демонстрировать свою слабость наглому ребенку. Но туда все-таки надо попасть. В её доме нет рентгена и прочих медицинских приборов. Но вставать все же пока не стоит. Можно полежать пока Тетсуя бдит.       Больница встретила Хибари шумом и гамом. Медики, правда, сразу признали в ней главного спонсора и обеспечили палатой, а вот наглые травоядные, отчего-то расшумелись. Успокоив их парой ударов тонф и задремав, она отнюдь не ожидала, что проснется от воплей Савады. Оглядев свою палату, она попросила старшую медсестру перевести его к ней, может хоть из-за страха он замолчит?       - Йо.       - Хибари-сан! - Опять на ультразвуке, до чего же громкое травоядное. - Невозможно! Почему вы здесь? - Сказать правду, а потом наблюдать как его откачивают или соврать? Ксо, правило.       - Я немного приболела. - Главное, чтобы не начал орать - Мы играли в одну игру, но все отчего-то проиграли. Правила просты: если хоть кто-нибудь издаст звук, пока я сплю, отправлю на кладбище. Хочешь сыграть?       - Н-н-нет. Я лучше просто тихо посижу.       - Как скажешь. Разбуди когда будет обед.       - Хо-хо-хорошо, Хибари-сан. - А он заикается только на первом слове. Может он не такое уж и травоядное.       Однако его попытки помешать ей проснуться, были забавны. Как и та прикольная девочка, что отчего-то считала её парнем. Пожалуй, за этот цирк она была готова просто немного покалечить Саваду за то, что осколок штукатурки, отколовшись от потолка при взрыве И-Пин, попал прямо на рану. В конце концов, не он ведь строил больницу.       После того как его перевели, девушка снова заснула.       Хибари Кея умела и любила готовить. Она в совершенстве знала традиции более сотни стран, владела тремя языками и сейчас изучала четвертый. Периодически ездила на соревнования и абсолютно не переносила пренебрежение правилами. Она требовала полного их соблюдения.       Из-за этого появление незнакомого ребенка на территории школы не прошло незамеченным. Люди из Дисциплинарного Комитета не совсем понимали, как он сюда попал, но Хибари-саме уже побежали докладывать. Однако видя интерес Савады к мальчику все, что им оставалось, это просто отойти и обеспечить безопасность гражданских. Незнакомые люди, в черных костюмах бросившиеся за малышом и четкий приказ не вмешиваться, а также мрачная аура четко показывали: с Савады потом все спросят с процентами.       Тот человек, что докладывал Хибари-саме о происшествии в зоопарке, после выхода из кабинета долго молчал, а потом тихо спросил у окружающих, знает ли кто-нибудь мерки Савады для гроба? Потому что она его убьет. Однозначно. Но на следующий день его видели живым и даже не побитым. "Выдержке Хибари-самы нет предела" шептали члены ДК.       Вопрос выживания Савады волновал многих нарушителей Намимори. Вопрос, кому он продал душу за неприкосновенность от ДК, уже не раз хотели ему задать половина хулиганов города. Вот только взгляд Хибари отчего-то не заставлял сомневаться, как только он допустит ошибку, она его закопает на кладбище. По слухам у неё уже был гроб.