Закрытая книга

Этот мир не принимал меня. Этот мир не желал давать мне свободу. И я рассмеялась ему в лицо. Всё началось банально. Сначала легкие пожелания в дружественной форме, которые не выполнить трудно, потом откровенные приказы и требования подчинения. До двадцати лет я была не способна сопротивляться. И не потому, что закон Японии или еще что, в конце концов, ничто не мешало мне сменить гражданство, просто именно в двадцать лет я бы полностью взяла под контроль свою силу смогла бы работать с ней в полном объеме. И я терпела. Откровенную слабость Неба, неспособного убить, а потом жалеющего о каждом трупе на своих руках. Если он так не хочет убивать и такой правильный, пускай пускает пулю в лоб или просит о подобном нас. Я всегда готова его отправить в мир иной. Недоверие Дождя, скрывающего себя за своей силой. Если он нам настолько не доверяет, что прячется каждый раз за вечную улыбку, о какой команде может идти речь? Тебе больно, тяжело или плохо и у тебя есть семья, так расскажи им об этом и позволь помочь - это доверие. А не вечная улыбка и слова "я сам со всем разберусь". Лживость Тумана, вечно скрывающего правду в своей силе. Я его понимала, видела в нем свое кривое отображение и, иногда, зачищала за ним хвосты. Но меня бесило быть его нянькой. Какого дьявола этот великовозрастной ребенок не может сам чисто выполнить задание? А Хроме? Я понимаю, выбора у неё не было, да и сейчас не особо есть. Единственное, о чем я сожалела, так это о Рехее. Солнце, которое сожгло само себя ради других. Его Пламя с каждым днем было все жарче и концентрирование, и все понимали не за горами тот день, когда родится сверхновая, что испепелит всех. Я ненавидела Саваду за то, что Сасагава пришел ко мне с пистолетом полным патронов на мое двадцатилетие и сказал: "Если ты уходишь, то пусти мне всю обойму в лоб". И я осталась, потому что знала, кто займет его место, а на Киоко у меня просто не поднялась бы рука. Точно так же как и на Ламбо, на Хроме. Я презирала Вонголу за то, что все они шли ко мне, а не к Саваде. Я рвала себе жилы ради них, выворачивала себя наизнанку. А потом чертов Савада сдох. Позволил Бьякурану пустить ему пулю в лоб, прикрываясь сумасбродным планом и глупым лозунгом. Не в моих интересах было срывать весь спектакль, а потому я играла по нотам до тех пор, пока я-из-прошлого не начала появляться. А вот после этого я совершила огромную дерзость по местным меркам. Я ушла. Плюнула на прошлое и клятвы, привязанности и тех, кого мне навязали в стаю. Вместо моего тела, после пропажи Кеи-из-прошлого возник лишь пистолет и семь патронов в магазине. Одна ячейка была пустой, с запиской. "Моё сердце стучит только для тех, кто умеет его слушать. Для остальных у меня сердца нет". Я не знаю, что происходило дальше в том мире. Я не знаю, каковы были последствия моего поступка. Я ушла дальше, по Дороге Миров, впервые ступив на неё осознанно. Оставив в ячейке швейцарского банка документы, деньги и две флешки, со всем необходимым для перемещения в Академию Балаур. Ключ же отдала маленькой шестилетней девочке, Кац Умифу. Жительнице славного города Эрденет*, в котором Кея Хибари никогда не была.