Второй шанс

Де Тревиль стоял перед Людовиком, и усердно делал вид, что внимательно слушает королевскую нотацию. Но на самом деле, капитану королевских мушкетеров было не до витиеватых выражений монарха, поскольку позади короля маячила физиономия Рамси Болтона. Того самого "офигительного" Рамси, который не далее как на прошлой неделе спозаранку и публично помочился на ворота капитанского особняка. А обо всем остальном, что уже успел понаделать лорд Болтон - де Тревиль вполне успел узнать от своих доблестных солдат. - Этот помешанный увалился ко мне на постель, и даже пытался тискать меня как девицу! - звучали в ушах де Тревиля недавние слова Арамиса. - Каналья несколько дней назад приставал к моей драгоценной возлюбленной, а чуть позже - отказался от дуэли со мной! - утверждал разъяренный д'Артаньян, - А еще, он делает грязные намеки Ее Величеству, насколько мне стало известно! - Вестеросский негодяй утащил мою шпагу, и мушкетерский плащ! - с выражением крайнего гнева на лице, делился с капитаном Атос, - В другое время, я непременно придумал бы, как проучить этого каналью - но сейчас, воображение просто отказывает мне. Более того, к своему собственному удивлению, я нахожусь в полном замешательстве! Портос ничего не говорил - видимо, гнусность Рамси пока еще не зацепила гиганта лично. Но рассказов друзей оказалось вполне достаточно, чтобы здоровяк выразительно ругнулся. Вспоминая все это, де Тревиль никак не мог сосредоточиться на том, что говорит король. Слова Людовика доходили до капитана как-будто сквозь "пелену". - Вы утверждаете, что шевалье д'Эрбле невиновен. Но это необходимо доказать, - бубнил монарх, - Найденные письма - это веская улика. Если вам удастся подтвердить, что личные бумаги вашего солдата были попросту украдены - то это убедит и меня, и Его Высокопреосвященство, я надеюсь. Ришелье ничего не ответил монарху, и лишь коротко кивнул. Во время разговора Людовика с де Тревилем, кардинал, как ни странно, наблюдал вовсе не за собеседниками. А за нахальным Рамси. И хитрющая улыбочка Болтона говорила сама за себя. Его Высокопреосвященство даже ни на секунду не усомнился, что вестеросец имеет прямое отношение и к истории с письмами, и к истории с господином Кавуа. Де Тревиль тоже ни в чем не сомневался, но все же не спешил с попытками разоблачения чужеземца. Слишком уж непростой была сложившаяся ситуация. На данный момент, Рамси притворялся мастерски, и чувствовал себя очень уверенно. Во время аудиенции, Болтон очень благопристойно стоял позади короля. Чужеземец сейчас выглядел настолько скромно и прилично, что любая попытка обвинить его в чем бы то ни было, смотрелась бы просто абсурдно. К тому же, было очевидно, что Людовик откровенно благоволит Рамси, и считает его образцовым благородным шевалье. "Лицемерный мошенник! Если я прямо сейчас попробую заикнуться об отвратительных проделках чужеземца, то хитрый пройдоха будет все отрицать. И очень правдоподобно отрицать, надо сказать! А неопровержимых доказательств у меня нет. Ах, если бы я только мог привезти своих доблестных солдат сюда - чтобы они подтвердили это громкое разоблачение! Но и Атос, и Арамис, и д'Артаньян - почему-то наотрез отказались меня сопровождать. Наверное, всему причиной являются домогательства Болтона. Ну кто же из моих славных мушкетеров стал бы рассказывать, как с него пытались стянуть штаны? Д'Эрбле даже предпочтет отправиться в Бастилию - лишь бы избежать ненужной ему огласки. Вот, незадача! Что же теперь делать? Как снять обвинения с Арамиса? Как помочь?" - с отчаянием думал де Тревиль. Поддержка пришла очень своевременно - но с самой неожиданной стороны. А именно, от хитроумного Рамси. - Я должен признаться в том, что немного знаю об этой истории. Не сочтите мои слова за дерзость, Ваше Величество. Кажется, у меня есть небольшое косвенное подтверждение невиновности господина д'Эрбле, - послышался голос Болтона. - Что вам известно, шевалье? - Людовик резко повернулся к "новому милому лучшему другу", и внимательно посмотрел на вестеросца, - Выкладывайте немедленно, я желаю услышать обо всем здесь и сейчас! - Все дело в том, что шевалье д'Эрбле недавно выронил какие-то бумаги прямо на улице - и ничего не заметил, при этом. Я хотел окликнуть вашего мушкетера, чтобы указать ему на оброненные письма, но постеснялся. А потом, эти самые депеши были подобраны каким-то другим мушкетером. Я тогда решил, что это один из друзей господина Арамиса, скорее всего - и поэтому не стал вмешиваться. - Чрезвычайно интересно! - оживился король, - Так вы не подбирали тех бумаг, лорд Болтон? Хотя бы, из любопытства? - Разумеется, нет. Подобный поступок выглядел бы крайне непристойно! - демонстративно оскорбился Рамси, - Я никогда не читаю чужих писем, Ваше Величество! И не знаю, были ли это те самые послания, что гвардейцы обнаружили рядом с господином Кавуа, или нет. Очень мутная история, надо сказать. - Когда это произошло? - Два дня назад. Как хорошо, что я вспомнил этот случай! - с показушной радостью произнес Рамси, - К тому же, я припомнил еще кое-что. В тот самый вечер, славный господин Портос сопровождал шевалье д'Эрбле по пути домой. Может быть, он тоже что-то заметил? - Вы считаете, что я должен поговорить с моим мушкетером? - задумчиво спросил король. - Ах, Ваше Величество, мне кажется, что господин Портос будет так растроган вашим высочайшим вниманием, что он не только ничего не вспомнит - но и забудет все окончательно! - Хм, возможно! В таком случае, я хочу, чтобы вы это сделали за меня, лорд Болтон. Вы самостоятельно поговорите с моим мушкетером, и может быть, он припомнит обстоятельства позавчерашнего вечера. Я распоряжусь, чтобы господина Портоса препроводили в Лувр - прямо в ваши апартаменты, - непререкаемым тоном произнес Людовик, - Там вы спокойно все сможете обсудить наедине, без посторонних. Никто не осмелится мешать вашей беседе, сколько бы она не длилась! Рамси восторженно заулыбался, и с энтузиазмом поклонился Людовику. Сам того не зная, доблестный Портос вскоре должен был угодить в коварную ловушку. В ту самую ловушку, которую так ловко подготовил чужеземец из Вестероса.