Второй шанс

Серсея разглядывала Джона так внимательно, как-будто хотела "вывернуть его наизнанку". Но львица никогда не славилась особой проницательностью. Она не понимала других людей. Не понимала их желаний, их мотивов, их поступков. Большинство окружающих, для Серсеи были "закрытой книгой". Королева судила всех лишь "по обложке", по всему тому, что не было сокрыто и спрятано от посторонних взглядов. И Джона Сноу она рассматривала точно также - не проникая вглубь, не вынюхивая потаенное, не ощущая неведомое. Для Серсеи Джон был по-прежнему всего лишь бастардом Нэда Старка. Угрюмым, молчаливым, темноволосым, неказистым. Не умеющим говорить и вести себя, как подобает. Король Севера действительно не слишком заботился об изысканности собственной речи. Он разговаривал, как привык - прямо, честно, спокойно, открыто. Без страха, без лести, без колебаний и сомнений. Твердо и кратко, ценя каждое слово. Белый Волк не боялся. Он вообще витал мыслями где-то далеко - там, куда его звали долг и убеждения. Даже стоя перед Железным Троном, Джон не испытывал никакого волнения. Женщина, которая расположилась на этом троне, слегка отличалась от всех, кого Король Севера встречал в последнее время. Холодная, неприступная, равнодушная, зачерствевшая. Промерзшая насквозь, она походила на ледышку. Потребовались немалые усилия, чтобы "достучаться" до сознания Серсеи, чтобы пробиться сквозь эту белоснежную глыбу, достать до полумертвого, запекшегося от боли нутра. Но Джон сделал невозможное. По крайней мере, львица слегка оживилась, и смогла сосредоточиться. Присутствие Тириона, тоже сделало свое дело - Серсея так его ненавидела, что смогла побороть свое равнодушие. - Тебя прислала таргариеновская потаскуха? На что ты рассчитывал, придя сюда? - Я пришел сюда прежде всего по своему желанию. И я сейчас рассчитываю на благоразумие женщины, сидящей в данный момент на троне. - Я слышала, что тебя совсем недавно провозгласили Королем Севера, бастард! - Звание короля, как и звание бастарда, меня беспокоит меньше всего. Более того - все это вообще не стоит серьезного внимания. Только забота о сестре и заставила меня взвалить на себя подобный груз. У королей слишком неспокойная жизнь, чтобы я всерьез хотел им стать. Но северные лорды решили иначе. - Хорошо, я прощаю твою дерзость. Что именно мне хотела передать драконья королева? - На данный момент, она предлагает перемирие и союзничество. - Так против кого будет направлен наш "союз"? - скептически произнесла Серсея. - Я бы посмеялась над твоим предложением, Белый Волк, но у меня внутри больше нет смеха. Даже улыбки у меня больше нет - ни для тебя, ни для кого-либо другого. - Я понимаю вашу печаль, - Джон взглянул на Серсею мягко, с каким-то отголоском сочувствия и понимания, - Понимаю, сколь большие тяготы вы испытали, Ваше Величество. Как видите, мне не составляет труда именовать вас королевой. - А как ты именуешь девчонку Таргариен? - Ее я тоже именую королевой. Она это заслужила. - И чем же? Освобождением рабов? - И этим тоже. Благородное дело достойно благородного звания. - Мы немного отвлеклись от основной темы разговора. Кто наш основной враг, по-твоему? - Белые Ходоки, о которых вам уже рассказал ваш брат, Тирион. - Откуда мне знать, что вы с Дейенерис меня не дурачите? Тирион тоже никогда не пользовался моим доверием, и уж тем более - он не пользуется им сейчас, будучи десницей таргариеновской шлюхи. - Тогда, есть только один способ, чтобы победить ваше недоверие. Нужно привезти Белого Ходока сюда. Чтобы вы сами взглянули, и оценили всю опасность, от них исходящую. - Ты готов самолично отправиться на Север, чтобы изловить одного из них? - Готов. Перемирие необходимо именно для того, чтобы я мог привезти и продемонстрировать Белого Ходока вам, Ваше Величество. - А что потом? - Потом, нам непременно нужно будет объединиться. Всем. Вы, королева Дейенерис, Север, Дорн, Простор, Долина - все мы должны собрать единое войско. Для борьбы с теми, с кем договориться или примириться невозможно. Иначе, зима придет не только на Север. Она укроет снежным покрывалом весь Вестерос, поглотит все живое, думающее, страждущее. Останутся лишь Белые Ходоки, и армия зловещих мертвецов, разгуливающих по ледяной пустыне. - Ты говоришь весьма и весьма убедительно, Белый Волк. У тебя ведь нет и тени сомнения в собственной правоте, не так ли? - Именно так. Ни тени сомнения в том, что все люди должны объединиться против общего врага - чем скорее, тем лучше. Если мы промедлим, то потом может быть поздно. - Хорошо, я обязательно подумаю над твоими словами до завтрашнего утра. Тирион проводит тебя до гостевых покоев, где ты сможешь заночевать! - Серсея неопределенно взмахнула рукой куда-то в сторону, - На сегодня, наш утомительный разговор окончен, Белый Волк. Как только Джон Сноу удалился из тронного зала, королева снова застыла, опять сделалась молчаливой и рассеянной. Не помогло даже крепкое вино. Где-то глубоко внутри, Серсея до боли завидовала Джону, боясь признаться в этом даже самой себе. Завидовала уверенности, твердости, спокойствию. Завидовала чувству долга, управлявшему Белым Волком. Завидовала серьезности и ясности взгляда. Для Серсеи, этот простой бастард был совершенно недосягаем. Недосягаем по внутренней чистоте. Эта бессознательная тягучая зависть ложилась тяжким грузом, давила, буквально "втаптывала в грязь", погружала в тревогу и беспокойство. Как-то незаметно для самой себя, бывшая гордая львица из династии Ланнистеров превратилась в обычную гусеницу, сидящую внизу, в скопище злости и ненависти. Где-то, в навозной яме. А Джон Сноу парил "очень высоко", раскрывая крылья, как гордый орел - возможно потому, что Король Севера думал не о себе, а о других людях. Потому, что искренне заботился о друзьях. Именно по этой простой причине, Белый Волк и не мучился страхом, злобой, или сомнениями - в отличии, от прекрасной Серсеи Ланнистер.