Большая дымящаяся куча драбблов - Fallout (NSFW)

      «И кто здесь теперь батя, а?» — раз за разом прокручивает в голове Келлог, в то время, как не может оторвать взгляда от светло-каштановой макушки человека, сжавшегося в комочек возле его ног. И сперва хочется растрепать мягкие волосы; возможно, сказать, что всё будет хорошо. Возможно, даже в этой жизни.       Но вместо этого Конрад выдаёт:       — Откусишь — убью.       Парень ворчит что-то очень тихо — мол, знаю я всё, знаю, — и проводит кончиком языка от сжатого кулака у основания члена до самой его головки, обхватывает её губами, сперва на пробу, потом уже смелее. Дальше. Глубже. Переминается с колена на колено, привыкает к ощущениям, двигает головой. И теперь уже у Келлога нет выбора, кроме как вцепиться в волосы парня всей пятернёй и задавать ритм, иначе соскочит ведь, да в самый неподходящий для того момент, согласно закону подлости. Судя по паузам и нервным движениям, сам уже жалеет, что предложил «бескровный метод решения всех проблем».       Гортанный звук — то ли хрип, то ли стон. Келлог боится, что малого стошнит сейчас, а потому отстраняет от себя. Но пальцы с обломанными ногтями цепляются за ткань штанов цвета хаки, парень тянется назад. Человек слова. Ему определённо не нравится то, что происходит. И то, что убийца его жены кончает ему в рот, офигевая от такой внезапной покорности — тоже не нравится.       Но это ещё пустяки, цветочки. Парень из Убежища ненавидит почти весь этот мир, его грязь, руины и пыль. Плевать ему, что Келлогу для полного осознания победы над судьбой хотелось бы, чтобы его сперму глотали. На полы в его временном убежище тоже плевать. В прямом и переносном смысле.       — Ну ты и ублюдок, — констатирует скорее для проформы.       Ищет бутылку виски, чтобы прополоскать рот. Берёт немного — сплёвывает. Снова. Ну что за свинья.       Озвучивать это Келлог не станет — на перепалки времени нет.       — Шестьдесят, — говорит вместо этого.       — Шестьдесят чего? — переспрашивает парень из Убежища.       — Шестьдесят лет мы с тобой знакомы, вот что, — Келлог скрещивает руки на груди. — А кажется, что пару недель, да?       — Да ты, видимо, шутишь, — он пьёт прямо из горла, и струйка алкогольной жидкости стекает по подбородку и шее за воротник. — Моему сыну лет десять. Или я не прав?..       — В том-то и ирония. Тебя используют, парень, а тебе даже не приходило в голову остановиться и сверить часы.       — Ты ещё скажи, что мой сын — крупная шишка в Институте и выпустил меня из криокамеры только для того, чтобы провести масштабный эксперимент, а ты... Эй, Келлог, куда это ты собрался? Гей? Ки-и-и-иборг? Хватит уходить, когда я с тобой разговариваю! Мы так не договаривались! Открой дверь, слышишь! Я ведь выберусь отсюда, догоню и так отделаю, что... А потом опять догоню! И снова... Ай! Да пошёл ты!