Утро следующего дня. Президентская приемная…
Настроение было прекрасным. Во-первых, Колька, обрадованный, что ему впервые после окончания университета доверили серьезную работу, был так возбужден, что не спал всю ночь — работал. А посему, к утру в руках у Катюши был практически законченный бизнес-план. Во-вторых, ей голову пришла еще пара идей по увеличению объема продаж. В-третьих, и главных, очень скоро должен был прийти Андрей, а значит день будет прожит не напрасно. Размечталась… Рассмешила Бога… Вместо Андрея в приемную, гордо неся свои мощи, ворвалась Кира Юрьевна и сразу же испортила настроение. — Девушка, вы вообще-то работаете в приличном месте, а одеваетесь, как будто собрались торговать старьем на блошином рынке. Хотя, именно там вам самое место. И тут Катя вытворила такое, что у Киры надолго отпала охота как-то ее задевать, может даже, минут на двадцать охота была отбита… вот как надолго. — Вам не нравится как я одета? А так будет лучше, Кира Юрьевна? Да, кстати, меня зовут Екатерина Валерьевна. Я после президента, второй человек в «Зималетто», и я не позволяю вам говорить со мной подобным образом, — произнося всю эту тираду, Катюша снимала с себя сначала вязаную кофту, потом немыслимую кофточку с рюшами, а там и до юбки дело дошло. Кира выскочила из приемной, как ошпаренная. «Идиотка, психованная идиотка. Это же надо додуматься, устроить стриптиз прямо в приемной президента. А если бы кто-то вошел? А может хорошо было бы, если бы кто-то вошел, был бы свидетель и ее можно было бы уволить, — Кира пылала гневом, но тут мысли ее завертелись в совершенно другой плоскости. — А фигурка-то у этой мымры, что надо. Если закрыть ей морду платком, то и Андрей вполне мог бы запасть на ее формы. — И следующая мысль, которая была куда тревожней фигуры Пушкаревой. — У нее белье фирмы «Hunkemoller»! По глубокому убеждению Киры Юрьевны, нижнее белье от «Hunkemoller» имели право носить только такие гламурные барышни, как она сама — это престиж, это бренд. Еще какой бренд. Дорогущий! Особенно линия плетеных кружев, которая и была на Пушкаревой. И это была не подделка. В чем, в чем, а в этом Воропаева разбиралась. Загадка была настолько интересной, настолько требующей отгадки, что Кира твердо решила любыми путями внедрить своего человека в стан врага.***
Еще подходя к дверям своей приемной, Андрей услышал чей-то плач, и это ему страшно не понравилось. Так и есть, плакала его новая помощница, даже не плакала, а как-то поскуливала, что ли. — Катенька, детка, что случилось? Кто нас опять обидел? — Андрей Павлович, здравствуйте. — Здравствуйте, здравствуйте, Катерина. Так что же с нами приключилось? — С вами ничего. А вот я… Я такая дура. Я такое устроила! — Катя снова зашмыгала носом. — Господи, ну что уж вы такое страшное устроили? Ограбили кого-то? Убили? — Пушкарева замотала головой. — Ну, если все живы, то и расстраиваться особенно не из-за чего. Рассказывайте, что вы натворили. — Я… я… я… — Ну, что вы-то? Что? — Андрей начал выходить из себя. — Я устроила стриптиз. Прямо здесь, для Киры Юрьевны, — выпалила Катюха одним махом. — Что? Я правильно услышал? Вы танцевали стриптиз для Киры? — Я ничего не танцевала, что я дура, что ли, танцевать? Заявление, мягко говоря, было нелогичным. Значит, устраивать стриптиз — это, по мнению Пушкаревой, для умных, а танцевать стриптиз — это, исключительно, для дураков! Но на логику Андрей обращал сейчас внимание меньше всего. — Катенька, звиняюсь спросить, а зачем вы устроили стриптиз для Кирюши? Она вас что, сама попросила раздеться? — Нет! Но ей так громко и оскорбительно не нравилось, как я одета, она так настаивала, что мое место работы в моей одежде — это блошиный рынок, что я решила проверить, а вдруг ей понравится, как я раздета и она подумает, что я все же имею право работать в «Зималетто». — И что? Ей понравилось? Она разрешила вам остаться на работе? — Андрей едва сдерживал смех, представив свою чопорную бывшую невесту ошалевшую от Катиных действий. — Не знаю. Она вылетела отсюда, как ошпаренная. — Так по какому поводу траур, Катюша? Кире Юрьевне не понравился ваш стриптиз? Может у нее просто нет вкуса. И вообще, она же не мужчина, чтобы суметь по достоинству оценить… — он заметил, что Пушкарева начала густо краснеть и хотел было свернуть тему, но в приемную снова ворвалась его бывшая невеста, выяснившая на ресепшене, что Андрей Павлович уже пришел. — Андрей, мне нужно с тобой поговорить. Конфиденциально! — Если ты о стриптизе Екатерины Валерьевны, то она уже получила выговор, что раздевалась не танцуя. Мы с ней репетировали, репетировали, но видно недостаточно. Ничего, Кирюша, дай нам еще парочку дней и Катя будет танцевать стриптиз не хуже самой Кристины Килер. — Клоун, — презрительно скривилась Воропаева, — клоун с дурным вкусом. Я пришла поговорить с тобой вовсе не об этом… Кира кивнула на Катюшу и уже собиралась продолжить свою речь очередным оскорблением, но Андрей не дал ей этого сделать. Схватил за руку и втащил в кабинет. — Если ты еще хоть раз оскорбишь мою помощницу я тебе такое устрою, что мало не покажется, поняла? — А что ты можешь мне сделать? Что? Ничего! Скажи спасибо, что я пока не рассказала прессе о твоем бесплодии, вот была бы потеха. Такой мачо, такой брутальный мужчина, а на поверку — пшик! — Кира, можешь провоцировать меня сколько тебе угодно. Я все равно тебя не ударю. Тебе не удастся заявить на Совете директоров, что я, ко всему прочему, еще и женщин избиваю. А вот Катю трогать не надо, ладно? Вот тут я могу и забыть, что ты женщина. Хотя… какая ты женщина. Ни тепла, ни добра, ни спокойствия и ни радости ты не несешь в этот мир. Красивая, холодная кукла Барби. Да, у меня не будет детей — это правда. Но если бы была высшая справедливость, то у меня бы они были. А вот тебе их иметь нельзя. Кажется ее задело. Кажется Киру, действительно, задело, потому что она даже не нашла, что ответить Андрею. И очень хотелось плакать. — Так о чем ты хотела со мной поговорить? — Я предлагаю тебе сделку. Кира сделала паузу ожидая хоть какой-нибудь реакции, но ее не последовало, и она продолжила. — Ты хочешь, чтобы я оставила твою Пушкареву в покое? Хорошо. Ты берешь на работу Викторию, и я прекращаю даже замечать твою Катеньку. — Куда? Кем? — В приемную, секретаршей. Ну, согласись, какая бы Катя ни была умная, в приемной ей не место. Она будет распугивать всех… — До-сви-да-ния! — медленно, по слогам сказал Андрей. — Хорошо, извини, я не хотела обидеть принцессу. — Извиняю, и все-таки мой ответ: «нет». — Почему? — Потому что ни одну твою подружку, ни тебя саму я не подпущу к себе на расстояние выстрела. — А тебе что, есть что скрывать? — Ага! Мы с Пушкаревой по ночам учимся танцевать стриптиз на пару и не хотим, чтобы нам мешали ни твои шпионы, ни ты.