Семь обличий КуроБаса

- Месть – это блюдо, которое подают холодным. (Марио Пьюзо) - Да, чтоб после того, как недруг ее съест, у него еще и горло разболелось! (фанонный Мурасакибара Ацуши)

Следующие после первой неудавшейся тренировки три дня Поколение Чудес запомнило очень хорошо, и будет помнить, вероятно, всю оставшуюся жизнь. На первый взгляд хилый и безобидный Куроко все три дня, практически без перерыва на сон, добросовестно пытался убить сожителей. Мстил, надо полагать. И делал он это с завидным усердием и изобретательностью. Аомине пытались кокнуть во сне. Тецуя, химичивший до этого у себя в комнате, подбросил ему в комнату самодельную дымовую шашку. Грезивший о прекрасном подопытном материале Куроко не учел того факта, что Дайки – крепкий орешек, и так просто его не проймешь. Проснувшись от запаха дыма, Аомине смачно ругнулся, открыл окно и, пошатываясь от легкого головокружения, ушел спать в комнату Кисе. Фантом почти огорчился, но утешился тем, что успел установить в комнатах камеры, а подглядывать – не стыдно, это хобби такое. Кисе, которого Тецуя успел изучить, попытались прикончить в его любимой ванной комнате его же любимым феном. Куроко, который провел полночи в поисках отвертки, под утро плюнул на все, взял первые попавшиеся ножницы, разворотил контакты, выкрутил провода так, чтобы невнимательный Рета, включив фен в розетку, склеил ласты не сходя с места от удара током. Не особо заморачиваясь, Тецуя кое-как склеил ненужное изолентой, чтоб не так заметно было, и принялся ждать. И если бы Мидорима не отобрал у Реты несчастный фен, как выяснилось, его счастливый талисман, то Куроко бы дождался. А так пришлось довольствоваться продажей яойных додзинси, срисованных с Аомине и Кисе. Мидориму попробовали прикончить его талисманами дня. В первый день это был многострадальный фен многострадального же Реты. Будучи от природы педантичным, Шинтаро таки раздобыл где-то отвертку и вернул все провода на табельное место. Во второй день талисманом был надувной круг. Тецуя, умело пользуясь своей незаметностью, пробрался в комнату Мидоримы, смазал клапан кураре*, который по настойчивой просьбе прислал Ниджимура, и шмыгнул обратно, в свою комнату. Однако и здесь свое дело сделал закон подлости в виде Такао, который, желая преподнести Шин-чану сюрприз в виде себя, любимого, сидел в шкафу. Круг был поспешно выкинут в окно, а сам Мидорима был посажен под арест и не выпускался из комнаты вплоть до вечера. На третий день Оха-Аса наградила Шинтаро талисманом в лице Акаши. «Красное и маленькое», чего Мидорима, естественно не сказал бы капитану и под пытками. Тецуя, памятуя о Всевидящем Оке сияющего создания, рядом с которым целый день крутилась его жертва, приуныл. А додзинси с Мидоримой и Такао разлетались как горячие пирожки. Мурасакибару Тецуя поначалу думал вообще не трогать. А ну как помрет, будет падать и задавит? Но сказывалась острая нехватка прекрасных трупов, а посему Ацуши попытались отравить. Учитывая габариты будущего подопытного, Куроко не поскупился и вывалил в еду весь имеющийся мышьяк, присыпал сверху известью и хорошенько перемешал. Мурасакибара пришел на кухню, заглянул в кастрюлю, сморщил нос, достал из холодильника ведерко мороженого и был таков. Тецуя досадливо цыкнул. Рисовать додзинси пропало всякое желание. Акаши, наблюдая всю эту несостоявшуюся детективщину, не знал, смеяться ему или все же попытаться хоть как-то образумить разошедшегося соседа. С одной стороны, было даже весело, с другой – никогда не знаешь, когда Тецуе повезет. А потому всякий раз, заходя в душ, Сейджуро внимательно все проверял. Почему-то все попытки его умертвить происходили исключительно в душевой кабине. Медом ему тут, что ли, намазано? Один раз попытка чуть не увенчалась успехом. Правда жертвой стал не Акаши, а Хайзаки, проходивший мимо и случайно зашедший в гости. Аомине от такого счастья разразился громкими нецензурными приветствиями и в честь этого окатил визитера томатным соком, который сам Дайки терпеть не может, но «В нем много витаминов!». Шого, раздираемый не более цензурными словами неземной радости, от всей души отблагодарил Дайки, попутно обнявшись от переизбытка чувств с Ретой, направился в душ, потребовав сменку и махровое полотенце. О вероятном сюрпризе в душевой Сейджуро не счел нужным предупреждать, а потому принял вид абсолютно безучастный. На пронзительный возглас пятерка баскетболистов предпочла не обращать внимания, а через некоторое время Хайзаки спустился сам, на ходу натягивая футболку и изредка подпрыгивая. На емкий вопрос заикающегося Шого: «Какого хрена?!», не менее емко ответил почти счастливый Дайки: «А нехрен было!». Куроко, понявший, что электрошокер надо было брать помощнее, поплелся убирать неудачный агрегат и устанавливать растяжки с садовыми ножницами. Должно же когда-то повезти! На утро четвертого дня, когда все члены команды в энный раз чуть не распрощались с жизнями, терпение их подходило к концу. Да и Тецуя, который стал выглядеть почти как настоящий призрак, не знавший ни сна, ни отдыха, был уже порядком раздражен. Время шло, а сияющие создания все не убивались. После обеда, когда баскетболисты собрались в гостиной, чтоб обсудить план выживания на ближайшее время, позвонил Ниджимура. - Ну что, ребятки, как продвигаются дела? Прогресс есть? – Акаши оглядел замученных товарищей. - Ниджимура-сан, почему вы не предупредили, что ваш родственник – социопат с маниакальными наклонностями? Мне-то все равно, а команда на грани. - Во-первых, не социопат, а мизантроп – это большая разница. Во-вторых, я поместил мальчика в окружение ему подобных: психов и социофобов. Или скажешь, я не прав? То-то же. - Пункт о покушении на жизни моих игроков в договор не входил. - Да ты сам регулярно на них покушаешься, так что не заливай. И вообще, я предупреждал, что он с причудами. И ты согласился сделать из него баскетболиста. Короче говоря, я приеду через неделю, и сам все проверю. Не успеете, договор отменяется, и арендная плата повышается втрое. Втрое, слышишь меня? – Шузо положил трубку. Акаши мысленно сосчитал до трех... - Набить бы ему морду, - и полностью согласился с Аомине.